Циклоп

Предисловие

Переводчик эклог Виргилиевых и идиллий Феокритовых, в Москве

напечатанных, страдания от любви Феокритова Циклопа так описывает:

Цвет юности алой угас, и кудри не вьются.

И прибавляет: «от горести вянет лицо и кудри не вьются». Стих сей,

незнакомый Феокриту, знаком каждому русскому, он из песни. Не знаю, кто как

другой, а я думаю, что переводчику хотелось Циклопа сицилийского сделать

московским. Эта благородная смелость мне очень полюбилась, я, подражая

московскому переводчику, отложил старинные предрассудки, что в перезоде

древних должно рабски сохранять физиономию и характер, — оставил такое

мнение писателям малодушным, пустился по следам московского переводчика и,

смею сказать, был счастливее его. Мой Циклоп есть житель петербургский:

физиономия его моим читателям должна быть знакома. Об достоинстве

перевода, об стихах моих ни слова. Хвалить самому себя в предисловии,

писанном от имени издателя, оставляю Делилю и гр. Хвостову. Хотя, впрочем,

для такого предисловия и толь низких похвал и предлагал мне свои услуги

некто г. Батюшков, но я очень рад, что предисловие его ко времени издания

труда моего не готово, или в самом деле от неумения написать его достойно,

как он сам сознавался, или от зависти к новым успехам музы моей. Желаю ему

от зависти лопнуть, а читателю веселиться.

Ах, тошно, о Батюшков, жить на свете влюбленным!

Микстуры, тинктуры врачей — ничто не поможет;

Одно утешенье в любви нам — песни и музы;

Утешно в окошко глядеть и песни мурлыкать!

Ты сам, о мой друг, давно знаком с сей утехой;

Ты бросил давно лекарей и к музам прибегнул.

К ним, к ним прибегал Полифем, Циклоп стародавний,

Как сделался болен любовью к младой Галатее.

Был молод и весел циклоп, и вдруг захирел он:

И мрачен, и бледен, и худ, бороды он не бреет,

На кудри бумажек не ставит, волос не помадит;

Забыл, горемычный, и церковь, к обедне не ходит.

По целым неделям сидит в неметеной квартире,

Сидит и в окошко глядит на народ православный;

То ахнет, то охнет, бедняга, и всё понапрасну;

Но стало полегче на сердце, как к музам прибегнул.

Вот раз, у окошка присев и на улицу смотря,

И к_о

О Батюшков! станем и мы, если нужда случится,

Себя от любви исцелять рецептом циклопа.

1813