ЧУГУННАЯ ПАМЯТЬ

Берег Дуная. Ветер колышет

Чёрную гладь реки…

Тише! Пожалуйста, тише!

Не стучите мои каблуки;

Мрачные воды Дуная

Не тревожьте всуе, напрасно…

Если смотреть, не моргая –

Вода отливает красным.

О каменный берег бьётся волна,

Будто скорбит вместе с нами -

Тяжеловесна и холодна…

Видно, отлита эта волна

Из чугуна и стали…

И небо сплавом чугунным,

Разинув огромный рот,

Вот-вот упадёт бесшумно,

Вот-вот упадёт бездумно

В чёрную бездну вод.

В висках – металлический скрежет и звон,

А сердце чуть-чуть - и выскочит…

Под ветра холодный порыв и стон

Мне слышится: - Тысяча! Тысяча!

В небе не видно ни солнца, ни звёзд,

Ночь или день – не понять…

Сердце набатом стучит – «Холокост»!

Будто вонзает в грудину гвоздь,

И дрожь, как боль, не унять.

Нервной шеренгой у края реки -

Туфли, ботинки, тапки…

И жмутся детские башмачки,

Как будто котята или щенки

К женским ботинкам зябко.

Стёрта подошва, оторван бант

Но туфли – всегда на посту…

Когда же, когда возвратятся назад

Те, кто шагнул за черту?

Дождь над Дунаем – как из свинца,

Дно у реки – погост…

Каждая пара прошла б до конца,

Каждая песня – для молодца,

Если бы не Холокост!

Вот и скамья, не чувствую ног,

День на исходе мая…

Солнце на небе – красный венок!

Грохот немецких грязных сапог

Эхом доносит память.

Так и бредут вдоль притихшей реки

Туфли, сандалии, башмаки…

Но каждый чугунный тяжёлый собрат –

Крайне стойкий Солдат.