Нам ничего не возместить.
Утраченные силы духа
Никак обратно не впустить —
На этот счет в природе глухо.
В реке времен струится муть,
И, как дитя, рыдает гений,
Который видит плавный путь
Плодов стыда и унижений.
От горя он впадает в бред,
Его сознание троится —
Так перевернут весь портрет
Всего того, что тут творится:
Мир перевернут, мать, отец,
Луна и дом, свеча и посох,
И храм поставлен на крестец,
И пасторы — в жалчайших позах!
Ужель из этой лужи пить,
И смаковать, и ждать добавки?
В двух кружках — быть? или не быть?
Пивные клочья киснут в лавке.
Ухмылки звезд, волны смешок,
Икота зелени болотной —
Все к одному: что Жизнь — штришок,
Случайность в вечности бесплотной,
И Мефистофель — «части часть» —
Торгует ножницами. Скрежет.
Позволь от мук себя украсть,-
И — хрясть! — от них тебя отрежет!
Он тут! Он — в воздухе! Молчи!
Заткни свой рот, свой ужас, кляпом!
Свет перевернутой свечи
Тут мраком скотским не облапан,—
Он бьется, он попался в сеть,
Как жизнь — в безжизненные мраки,
Где звездам на не чем висеть,
А Лету отравляют шлаки.
Какой-то жгучий лепесток,
Всегда единственный, последний,
Не отрываясь от кустов,
Пылает по ночам в передней,—
Чем гуще мрачная среда,
Тем ярче этот перст природы,
И где ни ткнется — там всегда
Убежище его свободы.
Так развяжи тесемки слез!
Пусть в преисподней брызжет сера!
Нас обезболит не наркоз,
А вспышка личного примера.
