Я спрошу тебя, ну же, воин, почему ты печальнее всех?
Под каким ты идешь конвоем, что не смеешь взглянуть наверх?
И неважно к чему привязан: ножны, ручка, гитара, плеть.
Я по гланды в тебе увязла, я слабее, мой враг - не смерть.
Этот бой - он давно проигран, даже духи тебя не ждут,
твой хранитель устал и загнан он затянет на шее жгут.
Он не бросит тебя, он заставит с хрипом биться под жуткий вой,
Слушай,воин, да ты же мальчик с перевязанной головой
У тебя же на каждом пальце шероховатая сеть рубцов.
Ты опаснее, значит слаще всех холеных пустых юнцов.
И ,возможно, суров, но не прочен вплоть до самого позвонка.
От запястья ползет, играя, тень чернильного яд - цветка.
Почему ты поник и сломлен будто слово прочней оков?
Оттого ты молчишь и сужен изумрудный хрусталь зрачков.
Ты такой внеземной и чуткий, прочий люд - только баловство.
Я хочу, чтобы ты был счастлив, так оттачивай мастерство
по ночам выбираться из плена с криком ,,Господи, помоги!,,
и бежать, задыхаясь от счастья. Тебя гончие сберегли.
Не пойдут за тобой по следу и оставят лежать в траве
Ты немая звезда акантастер, что желает расти во мне
Каждой клеточкой. Ты не знаешь сколько я отдала ветрам
Лишь бы сбили врага с дороги, а солнце к твоим ногам
Вот бы выйти однажды ночью под мерцающий звездный рой
Ты стоишь и улыбка слепит. Измученный , но живой...
