Тарту

Дома в треуголках гасили огни,

На ратуше пели куранты.

Из бара на улице Львиной Ступни

Вразвалку брели аспиранты.

Мне нравилась эта чужбина. У ней

Душа оказалась опрятна.

Любимый! Не знала, что тысячи дней

Отсюда не вырвусь обратно.

И дрогнула почва, и хлынула мгла,

И я полюбила другое,

Другого, других. Лучше б я умерла,

Чем это великое горе!

Но мне удалось, прижимая к себе,

Спасти в этот час виноватый

Последнее поприще — верность судьбе,

Невзгодами ярко богатой.

И если душа не отмыла обид

И реет в отдельном покое,

То кто же страдает, и любит, и длит

Мое пребыванье людское?