К идее

Посвящается Ю. Ф. СамаринуОт радостей я личных отказался;

Отрекся я от сладостной любви;

Сердечных снов, видений рой умчался,

Спокойны дни свободные мои.

И новый мир передо мной открылся;

Рассыпались бессильные мечты:

Твой строгий образ в душу мне втеснился,

Суровые и бледные черты.

И жизни шум, безумное стремленье

Устранены присутствием твоим;

Везде твое я слышу дуновенье,

Случайное скрывается пред ним;

И важное отвсюду выступает,

И тайный смысл явлений обнажен;

Твой строгий свет всё в мире обнимает,

Неумолимо озаряет он.

Да, ты везде, везде ты тайно дома;

В явленьях жизни шумной и живой

Я узнаю твой образ, мне знакомый;

Отвсюду он выходит предо мной.Тебе всю жизнь, часы, и дни, и годы,

Я посвятил, и ты всегда со мной;

В тебе нашел я таинство свободы,

Незримое случайности земной.

Предчувствием давно я волновался,

Им были полны молодые дня:

И шум забав послышанный промчался,

Непризнанный, погас огонь в крови.

Во время то, вся счастием блистая,

Дням молодым посланница небес,

Ко мне любовь слетала неземная,

И жизнь была полна ее чудес.

Но дальше я душою устремлялся,

Ей отдал я сны прежние мои:

От радостей я личных отказался,

Отрекся я от сладостной любви.

За мной давно уже лежит далеко

То время, что, бывало, я любил,

Безумствовал, кипел, вздыхал глубоко, —

Где я тебе еще не предан был.

Но иногда какой-то вздох забытый,

Какой-то взор, какой-то темный сои

Ко мне дойдут из дали той сокрытой,

И я стою, задумчиво смущен…

Но никогда я не стремлюсь душою

К моим давно, давно прошедшим дням;

Нет, — постигать и вечно быть с тобою,

Сокровище, что ты даруешь нам,

Нет, истины великое сиянье,

Передо мной создавшее всё вновь,

Дороже мне, чем прежнее мечтанье,

Чем прежняя прекрасная любовь.