Хозяйка уверяет, что «лето – это маленькая жизнь». Я бы с ней поспорила!
Блохи досаждают – это раз, колючки цепляются – два, а лапы после дождя тяжелеют в два раза и требуют педикюра.
Вода в миске становится такой невкусной, что даже мухи, прилетающие на водопой, брезгливо морщат свои чёрные хоботки.
Кроме того, валяться на грядке с луком – нельзя, на грядке с морковкой – нельзя… А где – можно? Вот если бы вам столько блох подарил соседский кот, что бы вы делали, а?
Я-то мечтала: вот наступит лето, нагуляюсь вволю, буду с хозяйкой в гамаке качаться, гулять допоздна, а спать – всласть! И что - в итоге?
Хозяйка, не оставив даже записки, бесследно исчезла на одно Полнолуние и плюс два дня! Я чуть с ума не сошла…
Утром пришла какая-то незнакомая тётка. От неё пахло шерстяными носками, селёдкой и картошкой в мундире.
- Иди, - говорит, - киса, я тебя покормлю. Хозяйка просила за тобой присмотреть.
И суёт мне под нос селёдочный хвост.
Я так обиделась!
- Сама ешь рыбий хвост, - сказала я тётке и, гордо задрав морду, удалилась ловить мышей. Уж лучше мыши, чем остатки дохлой рыбы!
И вот иду я такая вся независимая, обиженная на весь белый свет, прямиком к сараю, где водятся мыши.
А мыши меня увидели, удивляются:
- Манюня, что случилось? Что мы тебе плохого сделали?
- Отстаньте, - говорю, - плохо мне! И жрать я вас не собираюсь. Так, за жизнь побеседовать…
Рассказала мышам, что хозяйка в отпуск уехала, а меня на произвол судьбы бросила. Мыши охают, ахают, а мне - приятно!
Посидела немного в сарае, пожалилась, и пошла хвост селёдки догрызать…
Нет, тётка конечно молодец - не пропустила ни единого дня! Приходила ко мне исправно, как на работу. Только и половины того, что приносила, мне не доставалось – соседский Барсик, зараза, повадился!
При хозяйке наш двор стороной обходил, боялся, а тут обнаглел – ужас!
Придёт, мордой усатой туда-сюда поводит, оглянется с опаской по сторонам и к трапезе приступает…
Глаза б выцарапала, паразиту! Жаль, что весовые категории – разные...
Говорю Барсику:
- Брысь отсюда, химера рыжая! Погоди уж, вот хозяйка вернётся…
- Очень я боялся твою хозяйку! – отвечает Барсик.
А мне обидно – хоть плачь! Помню, как в марте-месяце Барсик меня обихаживал.
- Манюня, - говорит, - жить без тебя не могу! Снишься ты мне ночами. Пойдём на крышу, погуляем… А хочешь, на забор, или на берёзку залезем? Посидим, поокаем…
Хорошо, что в марте я с Барсиком не связалась. Не мой это экземпляр, не мой мужчина!
А тётка, что приносит еду, оказалась ничего себе… Через три дня я позволила себя погладить. А как иначе? Кошка без ласки - всё равно, что ботинок без шнурка!
Сегодня тётка принесла кусочек сосиски и варёное яйцо. Если и дальше так пойдёт, то, может, уйду к ней жить насовсем. Пускай хозяйка рыдает, просит прощения, кричит «Манюня, вернись!», ни за что не вернусь. Я всё ей припомню: и как полотенцем меня огрела, когда я со стола пельмешек утащила, и как мою шерсть какой-то дрянью от блох мазала – я чуть не задохнулась!
Уж сколько я натерпелась – ужас! Конечно, были и приятные моменты: то за ушком меня почешет, то свежей рыбкой накормит, то поспать рядышком позволит. А теперь в отпуск укатила – и в ус не дует.
У неё, видите ли, отпуск. А у меня – стресс!
Я со счёта сбилась, сколько дней прошло с тех пор, как уехала хозяйка. И чтобы совсем не запутаться, на заборе зарубки когтями стала делать. Барсик подумал, что я просто когти точу… Вот дурак!
А сегодня у меня какое-то странное предчувствие… Это - как если бы хозяйка купила сухой корм и припрятала от меня. Но я-то чую! И знаю, что корм – где-то рядом.
И такое сумасшедшее беспокойство где-то в области желудка – словами не передать! Уже и тётка приходила меня покормить… И Барсик приходил пожрать… А я места себе не нахожу!
Слышу, калитка – «хлоп!»… Шаги – «топ-топ-топ»…
Неужели?! Не может быть!
Выскакиваю из-за угла дома и бросаюсь хозяйке прямо под ноги.
- Манюня! Соскучилась?!
Ещё чего! Ни капельки не соскучилась. Я – кошка, которая гуляет сама по себе…
Хозяйка запускает в мою шерсть длинные пальцы с лакированными когтями:
- Ну, не обижайся, Манюня! Я тоже по тебе соскучилась…
И чешет мне за ушком.
Вот ведь, хитрюга! Даже хитрее, чем я…
Я кое-ка высвободилась из хозяйских объятий и спрыгнула на землю.
- Манюня, ты куда?
Задрав хвост, я гордо отправилась в сарай:
- Пойду, длиннохвостым расскажу, что хозяйка из отпуска вернулась - худая и голодная.
Захожу в сарай, а мыши почему-то по углам разбежались, и только один, самый старый Мышь, издох своей смертью. Видимо, от сильного испуга.
Я осторожно взяла бедолагу зубами за хвост и понесла угощение хозяйке:
- Угощайся, любимая моя!
