Верю каждому твоему слову,
Готов сложить и на плаху голову
Безропотно, глоток за глотком
Я пью твоё раскаленное олово.
Из пламени твоего клещами достанный,
Я снова между наковальней и молотом.
И что мне с того, что рядом с тобой
Олово чужое обращается в золото?
Крик мой - надежды сломленный стяг
тебе. И тут уж кричи не кричи:
Не сказанных "Да" - тишины змея,
сказанных "Нет" - слова палачи.
Мои помыслы жаром твой плавит огонь,
Но и на них окалиной ложь.
А у тебя, как всегда, невпроворот дел -
- ты обиды лютой куёшь нож.
Время, увы, нас не рассудит.
Его не осталось уже. Столько судеб
Покорялись ударам твоим, а ты била,
Убеждённая в состоявшемся чуде.
И кузница счастья твоего превратилась
В пыточную для вошедших, ты злилась
За то, что впустую махала ты молотом,
За то, что счастья, увы, не случилось.
И ты снова каждого отправляла в горнило,
Калила до бела и снова била
Обидой, упрёками, безразличием, холодом.
Чего ж тебе не весело? - ты же всех победила!
Что было рудой - стало подковами,
Дверными петлями, да на бочках ободами,
А я видел сон, и мне приснилось,
Что я благовестный церковный колокол!
И на кладбище мне не быть оградой,
Да вот только ты почему-то не рада -
Что не выходит из меня флюгер?
Ты одеваешься, ты красишь губы помадой,
Ты уходишь, чтобы никогда не вернутся.
Намахалась молотом? Кончились чувства?
И надув щёки, как меха кузнечные,
В порыве отчаянного безрассудства
Ты встаёшь на колени, ты просишь прощения:
Говоришь, что ничего не имеет значения,
Кроме того, что мы пока ещё вместе.
Да я и сам лишь в твоих глазах отражение.
Да, я серебряный. Со мной не удобно -
- не нужна мне кузница, и уж тем более домна.
Такое случается. Ты попробуй, а вдруг,
Я покорно расплавлюсь от тепла твоих рук...
