В С Соловьеву

Ты изумляешься, что я еще пою,

Как будто прежняя во храм вступает жрица,

И, чем-то молодым овеяв песнь мою,

То ласточка мелькнет, то длинная ресница.
Не все же был я стар, и жизненных трудов

Не вечно на плеча ложилася обуза:

В беспечные года, в виду ночных пиров,

Огни потешные изготовляла муза.
Как сожигать тогда отрадно было их

В кругу приятелей, в глазах воздушных фей!

Их было множество, и ярких и цветных,—

Но рабский труд прервал веселые затеи.
И вот, когда теперь, поникнув головой

И исподлобья в даль одну вперяя взгляды,

Раздумье набредет тяжелою ногой

И слышишь выстрел ты,— то старые заряды.