1
Как этот говор был понятен,
и не забылся до сих пор
рассветный бормот голубятен,
сорок базарный разговор.
Что сердцу может быть утешней,
когда скворец среди ветвей
над свежеструганой скворешней
поет совсем как соловей?
Бывали сумрачные весны,
но в наш вторгался неуют
такой распев многоголосный,
как будто ангелы поют.
Все безыскусней, все наивней
под небом ширилась хвала,
игра лучей, чечетка ливней
и звон листвы, и свист крыла.
2
Все меньше птиц, знакомых с давних дней,
по мне б хоть на асфальте воробей,
чтобы бочком прошелся да с прискоком,
а здесь лишь от ворон черным-черно
да пегий голубь сядет на окно
и смотрит искоса янтарным оком.
Что делать, по ночам не видно звезд,
на сучьях по весне грачиных гнезд,
зимой синиц не видно желтогрудых,
придешь в жару на Чистые пруды,
нет лебедей на зелени воды,
а за городом — уток на запрудах.
Ты этих птиц не замечал порой,
мелькнет, бывало, стриж, за ним второй,
и пусть себе летают эти двое,
исчезнут в небе — тоже не беда;
так и о сердце вспомнишь лишь тогда,
когда напоминают перебои.
9 сентября, 29 сентября 2000 г.
