Снежинка
Я снежинка... Белая, пушистая, невесомая. Обычная. Но сначала я была слезой. Слеза намного тяжелее снежинки и когда падает, можно промахнуться. Поэтому я изменила форму. И ещё я хотела насладиться полётом, ведь мне дали только один шанс и когда я выполню своё предназначение, я умру. Но мне не страшно, даже интересно, а что будет дальше, что там, после смерти? Наверное, что-то чУдное, не иначе. А пока… Я наслаждаюсь полётом. Ветер кружит меня, как ему вздумается, а я смеюсь от радости, и мой тонкий серебристый смех попадает в унисон со смехом моих сестёр. Я вижу огни большого города, потоки машин, дома в белых шапках, деревья в красивых, пушистых шубах. Вижу бородатого человека с лопатой. Он что-то сердито бормочет, раскидывая снег, но вдруг на мгновение замирает, счастливо улыбаясь и доставая из тайников своей памяти что-то дорогое и светлое. Я вижу, как слеза скатывается по его щеке, значит, кто-то успел, выполнил своё задание и перешел на другой уровень. Счастливица!
А вот и мальчик! Он стоит и смотрит на меня, ждёт. Совсем недавно он катался с горки, щеки его раскраснелись, шапка съехала на затылок, а варежки сплошь облеплены снегом. Он чувствует меня, ведь в этом возрасте все дети как большое, не прикрытое бронёй недовольства и равнодушия сердце. Он хочет поймать меня ртом, но я уворачиваюсь и плавно приземляюсь ему на лоб, снова превратившись в каплю.
У мальчика рак первой стадии. Но он хочет жить! Он очень хочет жить, кататься с горки зимой, а летом гонять с друзьями на велосипеде, собирать душистую землянику в баночку из-под майонеза, а потом с удовольствием есть бабушкины пироги, сочные с хрустящей корочкой и земляничной начинкой. Ещё он любит землянику с молоком, любит, когда отец катает его на спине, любит свою плюшевую собаку с оторванным ухом. Любит, когда мама поёт ему колыбельную на ночь, когда, шутя, проводит пальцем по его бровям, носу, приговаривая смешную считалочку: «По кочкам, по кочкам, по маленьким дорожкам, в ямку - бух, а там сидит петух». И они весело смеются, заглядывая друг другу в душу. Ему нравится жить. И он не виноват в том, что давным-давно мама крикнула в сердцах человеку:
– Будь ты проклят, тварь! Рожу и воспитаю без тебя!
Тот человек сильно заболел через год, но мама об этом не знала. А мальчик всё знал. Ведь он был внутри неё. И в тот день, когда мама бросила эти слова тяжелым камнем, он почувствовал, как что-то кольнуло под сердцем. Появилась маленькая черная точка. Но никто не заметил, пока ему не исполнилось пять лет…
Я счастлива… так хорошо, что хочется петь, жаль, что снежинки, как впрочем и слезинки не поют. И ангел, который отправил меня в это удивительное путешествие, тоже счастлив. Потому что добро в этом мире должно перевешивать, хотя бы на вес слезы. Мальчик не делал выбор, у него нет кармических долгов, за которые он должен расплачиваться, болезнь досталась ему «в наследство». Из-за фразы, брошенной в гневе. Так бывает, но всё поправимо.
Мальчик улыбнулся, шмыгнул носом и, махнув рукой, неизвестно кому, побежал лепить снеговика с остальными ребятами. Дел было ещё невпроворот - снеговик, катание с горы, осада снежной крепости, да мало ли дел у пятилетнего мальчугана.
А в воздухе носились миллиарды снежинок, и можно было подумать, что они танцуют своеобразный, красивый танец.
Танец жизни.
