Сын гаера

При звуках литавр, барабанов и струн,

Толпу потешая, канатный плясун

Усердно кривляется — мальчика сына

Сгибает в дугу, ставит вниз головой,

Бросает и ловит могучей рукой, —

А тот на плечах у отца-исполина,

Свершив через сцену опасный полет,

Ручонки подняв, как живое распятье,

Является вдруг над толпою — и вот

Толпа рукоплещет, шумит и ревет!

Ей тайно в ответ посылая проклятья,

Ребенок измученный прыгает вниз.

Но слышится грозное, жадное «bis!»

Плясун улыбается, сыну кивает

И страшную вновь с ним игру затевает —

Его опьянили успех и тот крик.

В груди его радость, и взор его дик,

Он мышцы напряг с небывалою силой:

«Ты птицею взвейся, красавец мой милый,

Не бойся — отец твой тебя охранит,

Как ястреб, полет твой он зорко следит.

Во взоре его и любовь, и отвага.

Правее… левее… вперед на полшага!

Рука протянулась, тверда и сильна,

Бесценное бремя удержит она!»

Но что ж вдруг случилось? Промчалось мгновенье…

Должно быть, плясун, не расчел ты движенье…

Рука твоя в воздухе праздно дрожит,

А мальчик у ног раздробленный лежит…

И поднял отец бездыханное тело,

Взглянул… увидал и поник головой.

Толпа ж разглядеть и понять не успела,

И шумное «браво» как гром прогудело,

Приветствуя смерти красу и покой!

1877