Глава 3

Все романтические мечты рассыпались в прах,

соприкоснувшись с действительностью, холодом

и одиночеством.

Эрих Мария Ремарк. "Жизнь взаймы"

Хотя бы раз в жизни каждый человек грезил о несбыточном. Мечтал о чудесах, которые ворвутся в скучную и однообразную жизнь, изменив её до неузнаваемости.

И Виола не была исключением. Просиживая долгими вечерами над книгами, она тоже мечтала хотя бы одним глазком, хотя бы на мгновение, но воочию увидеть все то, что изучала. Древние храмы и дворцы в рассвете их величия, императоров, философов, писателей и просто обычных людей среди привычного для них, но уже далёкого от современности, уклада жизни. Но черт, это все было не всерьёз, она никогда и мысли не допускала, что ее мечты могут осуществиться! И таким самым нелепым образом.

Очнувшись в тёмном помещении на тонком соломенном тюфяке, девушка долго не хотела верить в реальность происходящего. Первой же мыслью, вспыхнувшей в голове, было найти телефон и позвонить. В полицию или даже в посольство РФ. Куда угодно, лишь бы выбраться отсюда. Порывшись в рюкзаке, Виола достала мобильный. Связи не было. Ни одного деления. Пора было признать правду. Она, действительно, переместилась во времени. В девятнадцатый, черт возьми, век! И сейчас находится в тюрьме за некое воображаемое преступление, которого не совершала. Она со злостью швырнула бесполезный аппарат обратно в рюкзак и резко рванула молнию, чудом не сломав.

– Вот и правда, бойся своих желаний, они могут стать реальностью, – пробормотала и ударила кулаком по холодной заплесневевшей стене тюремной камеры. Бесполезные слезы отчаяния и бессилия подступили к глазам, но Виола яростно их смахнула и обхватила себя руками в тщетной попытке согреться. От отвратительного запаха сырости и мочи к горлу подкатывала тошнота, и она порадовалась, что не ела ничего с самого утра. Где-то в темноте копошились крысы, вызывая непреодолимое желание сжаться в комок и забиться в угол, что девушка и попыталась сделать.

Скрежет поворачивающегося в проржавевшем замке ключа заставил её вздрогнуть.

– Поговаривают, ты ведьма? – насмешливый голос тюремщика эхом отразился от стен.

– Вам-то какая разница? – проворчала Виола, настороженно разглядывая вошедшего мужчину. Полный, невысокого роста, с густой бородой, он не производил приятного впечатления.

– Мне? – ухмыльнулся, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов. – Собственно никакой. Баба она и есть баба. А ведьма или нет, значения не имеет.

Тюремщик присел на корточки рядом с ней и, положив грязную ладонь на её колено, сжал пальцы.

– Какого черта?! – вскрикнула Виола, вырвавшись из хватки и вскочив на ноги.

Он злобно осклабился и двинулся на неё.

– Ну же, малышка, зачем терять время? На суде тебя все равно приговорят или к повешению, или к пожизненному заключению. А я помогу тебе немного поразвлечься.

– Да пошёл ты, ублюдок! – прошипела Виола, сморщив нос от мерзкого запаха застарелого пота и нестиранной одежды. Отчаянно борясь с охватившим все ее существо жутким страхом, она пыталась отбиться от грубых вездесуших рук. В голове вспыхнула мысль, что это конец. Что именно так, в чужой стране и чужом времени она встретит свою смерть.

Деймон Рэвенел, виконт Сент-Джеймс, стоял у окна в своём городском доме, но не замечал открывающегося перед ним серого лондонского пейзажа. Его задумчивый взгляд, казалось, был устремлен внутрь себя. Мысли о странной незнакомке ни на минуту не покидали голову. Кто она? Откуда? И почему так забилось сердце, стоило лишь взглянуть в глаза необычного цвета фиалок? Неужели она и есть та, кто зовёт его во сне?

– О чем думаешь? – Деймон встряхнул головой, отгоняя наваждение, и повернулся к говорившему. Его лучший друг Эндрю Уайт по-хозяйски развалился в кресле около камина с бокалом бренди в руке. – Не о сегодняшней ведьме, надеюсь? Выброси уже девчонку из голову, Деймон.

– Она не ведьма! – выкрикнул Деймон и уже спокойнее продолжил: – Их не бывает, и ты сам об этом знаешь. Охоту на ведьм прекратили ещё в прошлом веке, но эти глупые люди... Не уподобляйся им хотя бы ты, Эндрю.

– Значит, шлюха, – равнодушно пожал плечами Эндрю, отпивая из своего бокала. – Или шпионка. Мы выполнили свое дело: сдали её властям. Вот пусть они с ней и разбираются. Если, конечно, не сами же её и подослали.

– О чем ты говоришь?

– Не будь глупцом, Дей! В Парламенте давно тебя подозревают. И вполне могли выяснить, где ты будешь находиться и подослать к тебе странную девчонку из борделя, зная твою любовь к диковинным вещицам, – Эндрю кивнул в сторону каминной полки, заставленной, по его мнению, ненужным старинным хламом. А на деле ценными древними артефактами времен Римской Империи. – Хотя им следовало завернуть ее тогу.

Эндрю засмеялся собственной шутке и сделал большой глоток. Но тут же поперхнулся и закашлялся, поймав на себе злой взгляд друга.

– Ты можешь замолчать, черт тебя подери?! – неожиданно и для себя самого крикнул Деймон. Волна гнева захлестнула его, смешавшись со страхом за странную незнакомую девчонку. Разум словно покинул голову, и ноги сами понесли его к выходу, подчиняясь инстинктам.

– Приятель, ты куда? – донесся до него голос друга, но Деймон даже не остановился, чтобы ответить. Выбегая на улицу, приказал оседлать лошадь и уже через несколько минут несся в сторону Брайдуэлла, куда незнакомку отправили дожидаться следствия.

Пройти мимо спящих стражников труда не составило. Годы войны с Наполеоном и последующий выбранный им путь научили его быть незаметным. Оставалось только придумать, как выяснить, за какой из дверей находится девушка, как чей-то крик привлёк его внимание.

Распахнув незапертую дверь, Деймон вбежал в камеру. От картины, открывшейся перед ним, красная пелена застлала глаза. Такого урагана злобы и неконтролируемой ярости он не испытывал никогда. Одна рука уже сжимала холодную сталь кинжала, когда другой он оторвал подонка от напуганной девушки. Он собирался откинуть его в сторону, но страх и слезы в устремленных на него глазах заставили его изменить решение.

– Пустите меня! – удерживаемый им мужчина дёрнулся, но железная хватка не позволила ему вырваться. – Здесь я – власть! Вас убьют, если со мной что-то случится!

– Ошибаешься, собака. Всем будет плевать, если ты сдохнешь, – зло процедил Деймон и, не отрывая взгляда от широко распахнутых фиалковых глаз, резко провел лезвием клинка по судорожно вздымающемуся горлу. Тюремщик рухнул на грязный пол, из раны фонтаном хлестала кровь. Раскрытые в предсмертном ужасе глаза невидяще смотрели на сжавшуюся в комок девушку.

Она закричала что-то на незнакомом языке и забилась в угол, старательно отводя взгляд от распростертого рядом тела.

– Тихо, девочка, тихо, – Деймон осторожно подошёл к ней и взял за руку. – Тише, если не хочешь перебудить всех заключённых и стражников. Пойдём со мной.

– Вы убили его, – заговорила она на английском, вырывая ладонь из его захвата. – Господи, вы убили его! – и словно очнувшись ото сна посмотрела на стоящего рядом мужчину. – Я никуда с вами не пойду! Вдруг вы и меня решите прикончить? И именно из-за вас я оказалась здесь и вляпалась в это дерьмо!

– Ладно, оставайся, – Деймон пожал плечами и повернулся к выходу, сделав вид, что собирается уходить. – Но советую придумать, как ты объяснишь следствию мёртвого тюремщика в своей камере.

От этих слов Виола вздрогнула. Для полноты картины не хватало только, чтобы на неё ещё и убийство повесили.

– Постойте, – севшим голосом позвала она. – Я с вами.

Ее взгляд наткнулся на брошенный рюкзак. Даже через страх, затуманивающий разум, пробивалась мысль, что нельзя оставлять на месте убийства ценные улики родом из другого столетия. Под пристальным взглядом мужчины Виола подняла с пола свой рюкзак и, прижав к груди, двинулась к выходу, обходя труп тюремщика по дуге.