Глава 1

Истинное одиночество – это присутствие

человека, который тебя не понимает.
Элберт Хаббард

Стрелки на изящных наручных часах показывали пять минут девятого утра, когда Виола Ларина, студентка пятого курса исторического факультета, запыхавшись, вбежала в лекционный зал.

– Ну уж, если и отличницы у нас систематически опаздывают, то я и думать боюсь, каких еще сюрпризов можно ожидать от вашего потока, – прогрохотал суровый голос седовласого преподавателя.

– Извините за опоздание, Альберт Викторович. Впредь я обещаю приходить вовремя.

– Чего уж там, – махнул рукой профессор. – Занимайте свое место, Ларина. И поскорее!

Поспешно взбежав по ступенькам, девушка села на скамью. Длинные темные волосы взметнулись, на мгновение открыв высокие скулы, которые, однако, как и прямой нос, не портили, а лишь подчеркивали хрупкую юную красоту. А глаза редкого и необычного фиалкового цвета окутывали её ореолом таинственности. Именно из-за них мама, впервые увидев дочь в роддоме, назвала её редким именем Виола. Что в переводе с латинского означает фиалка.

– Только не говори, что опять полночи просидела над своими древними книжонками и проспала, – зашептала ей на ухо соседка.

– Не буду, Лен. Ты и сама знаешь, - так же тихо бросила в ответ Виола, доставая из сумки тетрадь и ручку. Елена Громова, миниатюрная весёлая блондинка с короткими платиновыми волосами, была для неё не только лучшей подругой ещё со школы, но и единственной. Её одну не отпугнули излишняя серьёзность и отчужденность Виолы, не характерные для ребят их возраста. И лишь ставшие более явными, когда, будучи подростком, девушка неожиданно увлеклась историей.

– Парень тебе нужен хороший, Ви, а то так и зачахнешь среди своих книжек. Чем тебе тогда Артём не угодил? - поиск бойфренда для подруги всегда был Лениной идеей фикс. А Виолу лишь внутренне передернуло при воспоминании о том самом Артёме. Эта история произошла около года назад, на четвёртом курсе. Красавчик и спортсмен, лучший друг уже бывшего парня подруги, сразу же начал подкатывать к симпатичной девушке. И подгоняемая неугомонной Ленкой Виола ответила на его ухаживания. А вскоре простых прогулок и поцелуев Артёму показалось мало.

Но первая же ночь не принесла ничего, кроме разочарования, ощущения грязи и неправильности содеянного. Виола так и не решилась повторить неудачную попытку, несмотря на Ленины заверения, что "в первый раз всегда неприятно, а в следующий будет лучше". Не будет. Ни в следующий, ни в любой другой раз. Девушка не могла сказать, откуда такая уверенность, она просто была.

И Виола без сожалений рассталась с Артёмом, названная им напоследок фригидной сукой.

Но она знала, что способна испытывать удовольствие. И доставить ей его может единственный на свете мужчина. Мужчина, который уже несколько лет приходит к ней во сне. Виола так и не смогла разглядеть его лицо. Но она видела глаза, невероятно синие, как глубины моря.

Должно быть, это серьёзный повод для обращения к психотерапевту. Подумать только! Незнакомец из снов вызывает у здоровой двадцатитрехлетней девушки гораздо большее влечение, чем реально существующие мужчины. Но её все устраивало в нынешнем положении дел. Лучше так, чем снова подвергаться пытке, названной кем-то чересчур романтичным "занятием любовью".

– И что молчишь? – влезла в её мысли Лена. - Может, стоит позвонить ему? Или кого другого присмотрим? Ой! У меня такой парень есть для тебя на примете! Закачаешься!

Виола лишь закатила глаза и вздохнула, продолжая конспектировать лекцию. Иногда настойчивость подруги становилась до ужаса утомительной.

– Уф, какая ты скучная! – пробурчала блондинка, так и не дождавшись ответа. – Знаешь, тебе нужно было родиться в другом времени. Ты слишком старомодная для двадцать первого века. Да у тебя фамилия и та, как у пушкинской Татьяны!

– Татьяна была наивной дурой, если ты забыла. Я же себя к таковым не отношу. И давай уже писать лекцию!

Но обидные слова подруги закрались в душу и словно выжигали её изнутри. Нет, Виола вовсе не считала себя старомодной. Она, как и все девушки, любила веселье, праздники, походы в кино. Но порой она ощущала себя уставшей от жизни древней старухой. И только в окружении любимых книг по истории она чувствовала себя по-настоящему живой. Особенно её привлекали описания жизни в Древнем мире. Быт, культура, философия. О, как бы она хотела хотя бы на несколько мгновений очутиться где-нибудь на просторах великой Римской империи!

И Бог словно услышал её мысли. По крайней мере Виола почти поверила в его существование, когда после лекции профессор попросил её задержаться.

– Я не буду ходить вокруг да около, – сказал он, снимая очки и протирая стекла носовым платком. – Нашему ВУЗу стало известно об очень интересной выставке. "Сокровища Древнего мира". Насколько я могу судить, вам это интересно?

– Очень интересно, Альберт Викторович, – ответила девушка, изо всех сил скрывая свое нетерпение.

– Это несомненно радует, потому что я предложил вашу кандидатуру, – преподаватель улыбнулся и хитро прищурился. – Выставка пройдёт на следующей неделе в одном из лондонских музеев. Вы готовы полететь в Туманный Альбион и написать для родной альма матер содержательную и подробную статью о том, что увидите? Это послужило бы отличной рекламой. И возможно материалом для лекций и семинаров.

Да! Черт возьми, да! Но вслух, конечно, Виола этого не сказала.

– Полететь в Лондон? Вы серьёзно? А как же занятия? – спросила, внутри сгорая от нетерпения.

– Об этом не волнуйтесь, – успокоил Альберт Викторович. – Зачёт по истории Древнего мира вы получите автоматом. С остальными преподавателями деканат тоже договорится. Ах да, билеты мы вам предоставим. Но о проживании, увы, вам придется позаботиться самой.

– Ничего страшного! Я с этим разберусь, – уже не скрывая переполнявших её эмоций, Виола с трудом удержалась, чтобы не обнять пожилого профессора.

Видимо, наверху, действительно, кто-то есть. И этот кто-то преподнёс ей самый лучший подарок.

И Виола не собиралась упускать свой шанс.

С родителями проблем не возникло. Они уже давно привыкли, что, если их дочь что-то решила, то она уже не отступит. Так же было и с университетом. Ни мать, ни отец не одобряли её выбор. Им хотелось, чтобы дочь выбрала более "устойчивую" профессию. Врач, юрист или экономист. К слову сказать, оба были адвокатами и надеялись, что Виола продолжит семейное дело.

– Что тебе даст твоя история? – возражали они, когда девушка подавала документы в вуз. – Куда ты потом пойдёшь работать? В школу учителем?

И слова Виолы о том, что она мечтает проводить исследования, писать диссертации, не могли их убедить. Учёба давалась ей легко. Даже не приходилось зубрить. Знания как-будто сами залетали в голову и аккуратно укладывались по полочкам. И, когда её назвали одной из лучших на потоке, родители, наконец, признали свою неправоту и стали гордиться дочерью.

И сейчас, узнав, куда она собирается, никто и не думал спорить и останавливать её.

– Ты всегда была слишком серьёзной для своего возраста, – сказала мама. – Наша взрослая малышка. Я так горжусь тобой.

А отец лишь обнял её, улыбнулся и протянул карточку "на непредвиденные расходы", не слушая заверений дочери, что сбережений со стипендии должно на все хватить.

– Мне будет спокойнее, детка, если ты ни в чем не будешь нуждаться.

С такими тёплыми воспоминаниями Виола поднималась по трапу самолёта, сжимая в руке паспорт и заветный билет.

Туманный Альбион ждёт её.