Глава 62

-Пожалуйста, скажите мне, что я спятил! – взмолился Уриен, тупо глядя на распростертое у его ног тело мужчины довольно сухопарого сложения, облаченного сплошь в темные тона одежды.

-Пожалуйста, скажите мне, что здесь вообще было! – мрачно отозвался Мелеагант, переводя взгляд с тела на мелко-мелко подрагивающую от пережитого Лилиан. – Милая, поведай-ка мне эту дивную историю!

Лилиан с опаской взглянула на мужчину, лежащего не то мертвым, не то без сознания и помотала головой. Мелеагант тяжело вздохнул.

Когда в твоей, скрытой от общего доступа башне, недоступной для прислуги и гостей, открытый лишь Лилиан, Голиарду, Уриену и Моргане внезапно раздаётся женский визг и страшный грохот, ты невольно прерываешь свою увлекательную беседу с названным братом и, не сговариваясь, вы несетесь на этот голос, на этот крик.

Мелеагант узнал этот вскрик, и пока несся, заклинаниями отпирая двери, он нарисовал себе тысячу картин происходящего, и каждая версия была хуже другой. Уриен, судя по тому, что он, плохо ориентируясь в этой части замка Мелеаганта, почти от него не отставал, видимо, тоже представлял свои варианты события и был предельно сосредоточен, даже когда налетал на стены и тумбы.

Они добежали до маленькой залы, из которой раздался грохот так быстро, что это чего-то разбившегося и упавшего еще разносилось по гулким и пустым, холодным навечно, коридорам.

Так они и застали Лилиан – целую, невредимую, только очень испуганную и трясущуюся. И почему-то у ее ног лежал этот странный мужчина в темных одеждах.

Мелеагант подскочил к девушке, тревожно оглядел, обнял, коснулся её губ своими и только убедившись, что она жива, снизошел до взгляда на тело.

-Это что? – спросил он холодно.

-Мужчина, - отозвался Уриен, оглядывая и ощупывая тело, - ты не призывал заклинанием какого-нибудь крестьянина, чтобы

Уриен не договорил, осекся, поймав взгляд Мелеаганта. Принц отвел Лилиан чуть в сторону…

-Пожалуйста, скажи нам, - попросил Мелеагант во второй и, чуяло сердце Уриена, в последний раз. Он и до повтора просьбы не всегда доходил, но здесь дело касалось Лилиан.

Лилиан знала, в кого влюбилась, и потому, сделав глубокий вдох и с трудом сдерживая дрожь в пальцах, постоянно сминая ткань платья, сказала:

-Я не знаю, кто он. Я здесь прибирала…

Она потупилась, залилась краской. Она здесь не прибирала. Она знала, что Мелеагант устроил совещание с Уриеном наверху, и точно понимала, что Мелеагант вернется поздно к ней, а потому, отчаянно скучая, она бродила по башне, чувствуя его присутствие рядом и успокаиваясь им.

-Дальше, - попросил Мелеагант, смягчаясь.

-И увидела вот его…- Лилиан брезгливо указала пальцем на тело и принц с графом синхронно взглянули.- Он стоял спиной к дверям и выглядывал в окно, что-то ища. Или кого-то, я не знаю! Я насторожилась, я не слышала, чтобы ты кого-то вызывал через Теней, да и не узнавала я его…

Лилиан снова замолчала, покраснела еще гуще, отвела взгляд.

-Дальше, - в голосе Мелеаганта скользнула странная нота, не предвещавшая ничего хорошего.

-Я замерла, не зная, что делать, - Лилиан сжала руки в замок и костяшки ее пальцев побелели. – Я стояла, понимая, что он меня заметит…и почему-то схватила вазу.

Она кивнула в сторону разлетевшихся по полу цветной мозаикой осколков, бывших когда-то вазой семейной династии де Горр. Уриен даже подумать боялся, сколько ей лет, зато, если судить по реакции Мелеаганта, ему было на вазу плевать, он только скользнул по ней взглядом и снова вернулся к Лилиан.

-Я, наверное, чем-то скрипнула. Он услышал. Обернулся. Бросился на меня, я закричала и…

Лилиан в ужасе закрыла лицо руками, не выдержала и заплакала. Пережитый ужас, короткий набор мгновений разлетелся, как недавно ваза, осколками и врезался в сознание, открывая картинки из разряда «а что, если…»

Мелеагант обнял Лилиан, мгновенно оказавшись рядом, Уриен перевел взгляд на человека, с сомнением произнес:

-Он, конечно, не так хорошо сложен, но Лилиан…ты хрупка, а ваза…

-Она обладает магией, - вместо целительницы отозвался Мелеагант, поглаживая Лилиан по голове, - представляю, с какой силой и каким посылом она швырнула в него… ладно, главное. Что ты в порядке.

Мелеагант взглянул на Лилиан, она вцепилась в его рукав:

-кто он?

-Узнаем, - пообещал Мелеагант, подводя Лилиан к дверям.

За дверью уже блестели желтые глаза, и множество рук потянулось к Лилиан, она охнула от неожиданности. Уриен даже не стал удивляться тому, что не заметил, как Мелеагант вызвал своих Теней – эти Духи были странным явлением, они появлялись из пустоты и в нее же уходили, повинуясь легкому незаметному жесту, но явно не были существами слепой рабской сущности. Они издавали звуки, похожие на «мурьк», произнося их разной интонацией, вели разговор, иногда даже дрались и, порою, утаскивали из кухни поднос булочек или пирог. Кухарка всегда удивлялась, она не знала о Тенях…

Впрочем, узнай она о них, наверняка была бы польщена, потому что вообще Духи эти предпочитали питаться плотью, а не пирогами. Но Агата слишком вкусно готовила и даже существа из мрака соблазнялись её выпечкой.

-Отведите Лилиан в её покои! – велел Мелеагант, вкладывая теплую и живую руку Лилиан в холодноватую ладонь Тени, и Тень попыталась улыбнуться, но вышел оскал, дополнивший жуткий образ.

Лилиан попыталась сопротивляться. Но, взглянув на Мелеаганта, покорилась и вышла в коридор.

-Кто он? – уже совсем другим тоном, лишённым заботы, спросил Мелеагант, оборачиваясь к Уриену.

-Наёмник, - коротко бросил тот, ощупывая карманы поверженного. – Из числа людей с Тракта, там развелось всяких воровских и дьявольских гнёзд, но он явно из них – у него нож с клеймом Тракта.

-Мёртв? – снова спросил Мелеагант, обходя тело, выглядывая в окно и не замечая ничего.

-Живой, - усмехнулся Уриен. – Нет, Мелеагант, я знаю, о чем ты думаешь, он из одиночек.

Мелеагант обернулся на графа, собираясь спросить, давно ли тот стал читать мысли, но удержался от вопроса, решив, что в этой области Мори разбирается лучше – пусть так и будет!

-И кто же решил от меня так избавиться? – вопрос был в пустоту, но Уриен пожал плечами:

-Хочешь сказать, у тебя нет врагов?

-У меня много врагов, - усмехнулся Мелеагант. – Моя смерть и выгодна, и невыгодна. Но часть из тех, кто желает мне смерти, могла бы меня убить, не действуя столь глупо, а другая часть труслива для убийства.

-Это привет от Артура…- медленно произнес вдруг Мори.

-Что? – Мелеагант присел рядом с телом, - что? Почему?

-Смотри! – Уриен потряс извлеченным из кармана наёмника кожаным мешочком, на котором был вышит Красный Дракон, свернувшийся кольцом у замка, охраняя его.

-Камелот-да, но почему Артур? – не понял Мелеагант, чувствуя, как закипает в нем ярость.

-Мастер над казначейством жаловался Моргане, что король снова просит монет. На этот раз – сто золотых, на непонятные цели.

-Говорил он все это Моргане, а ты, разумеется…

-Подслушал, - подтвердил Уриен, - я за ней тенью ходил столько, что знаю о ней много. Ты увидишь, Мелеагант, я добьюсь её!

-К делу,- холодно отозвался Мелеагант, но легкая улыбка легла на его губы.

-Моргана распорядилась выдать. Ему принесли монеты из казначейства, когда он был с Морганой. В таком же мешочке. Сколько здесь?

Уриен рьяно начал пересчитывать монеты и в скором времени, за которое Мелеагант не проронил и звука, откликнулся:

-Девяносто три монеты. Но сам посуди, мало, кто решится в Камелоте на такое. Мерлину невыгодно, Голиард твой союзник, остальные трусливы, Моргана… без обид. Но она бы придумала так, что ты бы умер.

-Трус! – жестко вынес вердикт Мелеагант, рывком поднимаясь. – Трус и ничтожество. Решил губить меня через наемников… ладно. Посмотрим, как он будет действовать!

Тело зашевелилось у ног принца, и Мелеагант нехорошо усмехнулся, кивнул Уриену:

-В темницу и всё, что можно, узнать.

Граф кивнул.

К вечеру же этого дня, Мелеагант узнал, что наёмник полез в башню к принцу не убить его, нет, что вы – предупредить! Он обманом втерся в доверие к нанимателю, которого знал под именем «Антор», и поспешил предупредить Мелеаганта, так как очень его любит и уважает. Наёмник каялся в том, что напугал бедную девушку, говорил, что для достоверности, если у его нанимателя есть шпионы, действовал так, словно все по-настоящему, но нет-нет, до убийства бы дела не дошло, ибо он благороден! Монет ему дали на заказ действительно, сто, только вот на семь из них он покормил бедных сироток, которые голодали и побирались подле таверны.

Также наёмник умолял сохранить ему жизнь, ради его престарелой матери, у которой он единственный кормилец, в ответ обещал молиться за Мелеаганта до конца дней своих, и забыть путь наёмника с Тракта, отдав свою душу за служение богу и высшему благу.

-И сироткам, надо полагать? – услужливо подсказал Уриен, глядя на истерзанное тело пленника.

-Да-да, - покорно закивал тот и сообщил, что откроет и монастырь, и детскую школу, и лазарет и вообще, будет самым ярым последователем Мелеаганта.

Мелеагант выслушал эту часть доклада с темной усмешкой, и вздохнул:

-Я скучаю по временам, когда пойманные наемники, чтобы сохранить свою честь, заканчивали жизнь самоубийством, пронося во рту лезвие или яд, тогда у них был кодекс, правила… по делу что еще?

-Ничего, кроме того, что с нанимателем он виделся в таверне на Тракте, получил сто монет, наниматель назвался Антором.

-И отдали Артура на воспитание рыцарю Антору, - вздохнул Мелеагант. – Мой враг – идиот.

-Еще этот наемник причастен к трем убийствам в Камелоте, двум в Кармелиде, одно в Монтгомери, вооруженное нападение на караван от Ревера до Синуа…

-Да плевать, - Мелеагант прикрыл глаза от усталости. – Мой враг полный идиот, а идиотов нельзя учить, это бесполезное занятие, отнимающее душу. С идиотами нужно поступать иначе…

-Как поступать? – шепотом спросил Уриен, завороженно глядя на Мелеаганта.

-Как они только и понимают, - Мелеагант кивнул каким-то своим мыслям. – Примитивно и пошло, языком грубой силы и не менее грубого страха. Наемника этого, может быть, и жаль, но…нет, все-таки, не жаль. Нужно его казнить. Громко казнить. Жестоко. Так, чтобы люди говорили об этом, так, чтобы боялись, что это повторится, чтобы поняли, что я ничего не оставлю от тех, кто покусится на мою жизнь.

-Сдаюсь, - Уриен развел руками, - что с ним сделать? Сжечь? Четвертовать? Четвертовать и сжечь?

-Это всё…- Мелеагант неопределенно обвел рукой кабинет, словно бы видел все варианты казней, - не то. Знаешь ли ты, Уриен, что делал Нерон, когда проводил какой-нибудь громкий судебный процесс, после которого летели головы знатных вельмож?

-Нет, - честно признался Уриен и почему-то добавил, - но, Моргана знает.

-А знаешь ли ты, - тем же вкрадчивым голосом продолжил Мелеагант, - как поступил император Коммод, когда поползли шепоты о том, что он убил своего отца Великого Марка Аврелия, пожелавшего передать власть сенату, а не сыну?

-Я поищу в библиотеке и отвечу, - хмуро отозвался Уриен, - если тебе не срочно.

-Они оба начали лить кровь, - ответил Мелеагант и, глядя на помрачневшего Уриена, уточнил, - нет, не бойся, я не трону Моргану, у нее вообще есть проблема в виде Артура. Я не трону и Артура. Я хочу, чтобы как много лет назад народ покорился мне. Эти два императора устраивали игрища и гладиаторские бои великих масштабов, кровь лилась, и бурлил песок, не успевая остыть от горячей крови, что лилась на него, шипела и разъедала землю.

-Ты хочешь устроить гладиаторские бои? – совсем потерялся Уриен.

-Я хочу дать народу то, чего он желает, чтобы устрашить его и чтобы он полюбил меня, - спокойно возразил Мелеагант. – Я хочу разнести этот Тракт, все это гнездо из отребья, разбойников, воров и грабителей, разнести самым жестоким образом, чтобы никто не посмел поднять свой нож из этого дня на мою жизнь.

-Ты хочешь уничтожить всех наемников? – ужаснулся Уриен. – Нет, это хорошая идея, но мы же…сами…

-Ничего, - Мелеагант тепло улыбнулся. – В Камелоте процветает нищета, пока король пирует и охотится, Кармелид набивает свою казну, вытягивая деньги из королевской казны, и так поступает не только он. Помнишь, как в «Апокалипсисе»: За то, что они пролили кровь, Ты дал им пить кровь…

-Ладно-ладно, - Мори примирительно поднял руки, - так что за способ, которым ты всех их умертвишь? Колесование? На кресте? Кожу содрать?

-Не знаю, - Мелеагант пожал плечами. – Я не разбираюсь в этом. Пусть решает Палач. Я лишь говорю, что нужна кровь, но способ пусть выбирает он. Одно могу пообещать – на Тракте не останется никого из этого гнезда, никого, кто избежит участи быть казненным, все их лачуги и таверны будут сожжены…в назидание, в ласку, в страх.

Уриен кивнул, хотя и понимал, что мысли Мелеаганта идут дальше произнесенных слов, граф согласился с ним во всём.

***

-Моргана, надо, - увещевал Ланселот.

-Оставь меня! – прошипела фея, отворачиваясь лицом к стене.

-Ничего больше не хочешь?– осведомился рыцарь. – Надо принять лекарство, а прежде – поесть.

-Сгинь! – хрипло отозвалась Моргана.

-Сгину, - пообещал Ланселот, - только вот одну заразу накормлю, напою лекарством и сгину.

-Я не хочу есть.

-Ты не ела уже…да кто знает, но давно. Давай, будь умницей.

-Пошел вон! – Моргана наудачу вытащила подушку и швырнула её за спину, надеясь попасть в Ланселота, обидеть его и прогнать.

Он тяжело вздохнул:

-Ну что ты, как ребенок? Я никуда не уйду, пока ты не съешь хоть что-то.

Моргана не ответила, сжалась в комочек и сердито засопела.

-Ты понимаешь, что я мужчина и, могу, в принципе, накормить тебя силой? – мягко спросил Ланселот, пытаясь не представлять, во что ему обойдётся серьезное противостояние с Морганой.

Снова молчание, лишь сердитое сопение крайне растерянного и потому озлобленного создания.

-Моргана…

Она рывком поднялась и заорала:

-Что тебе? Ну, вот что? Что тебе надо? Уймись уже! вали к своей Гвиневре, на совет – куда угодно! Оставь меня, кусок идиота!

Моргана злобно взглянула на него и снова легла в прежнюю позу.

-Идиотом я себя правда чувствую, - согласился Ланселот, - но ты, знаешь ли, тоже не особенно умна. Вместо того, чтобы раздувать ссору, взяла бы и съела бы что-то уже, я бы ушел, оставил тебя. Так ты ж упрямишься. У вас, Корнуэллов, в предках ослов не было? Это вас роднит с Арту…

Моргана снова поднялась, и это было уже совсем зловещее движением. Она занесла руку и отвесила Ланселоту смачную и звонкую оплеуху. Рука тут же заныла и загорелась ладонь. Голова Ланселота мотнулась в сторону, на щеке его полыхало красное пятно от удара, он коснулся ожога.

-Прости, - буркнула Моргана, осознав, что причинила только что еще одному, неожиданно важному для нее человеку, боль.

-Мне доставалось и сильнее, - спокойно ответил Ланселот, осторожно касаясь щеки. – Могу, зато быть уверен, что ты не пропадешь, хороший удар.

-Очень больно? – Моргана подобралась на постели, словно бы пытаясь, стать меньше и незаметнее.

-Поешь, - очень тихо попросил Ланселот. – И забудем.

От этого тихого голоса стало только хуже. Моргана понурила голову, жалея уже о своем пылком нраве.

-Прости…

-Мелочи, - Ланселот отмахнулся, - помнишь, мы с тобой как-то схватились в лесах на подъезде к Монтгомери? Или как я попал в ловушку в эти дьявольские цветы, или же…да многое было, Моргана, я не растаю от еще одной оплеухи, и даже от парочки, но ты должна поесть.

Моргана кивнула, примиряясь, пододвинулась к краю постели, Ланселот передвинул тарелки с сырными лепешками, картофельным пудингом и тыквенным лангетом к ней ближе, сам налил стакан холодной воды и отмерил нужное количество лекарственных капель.

Моргана честно попыталась поесть, поковыряла вилкой картофель, кое-как прожевала половину сырной лепешки по фирменному рецепту Агаты и, морщась, выпила стакан воды с зельем.

-И это все, по-твоему? – возмутился Ланселот, заметив, что она почти ничего и не съела. – Женщина, ну…какого черта?

-Не могу, - признала она, легла лицом к стене. – Теперь сгинь.

-Ты больше не сестра короля, - жестко напомнил Ланселот, - будешь возмущаться – скажу Мелеаганту, что возлюбленная его покойного названного брата пытается умереть голодной смертью!

Моргана даже на мгновение потеряла способность дышать.

-Испортила я тебя, Ланселот…- медленно признала она. – Шантаж – это не по-рыцарски.

-Зато, оказывается, по-человечески, - заметил он. – Ты раньше могла приказать мне, а сейчас я могу поселиться призраком в этой комнате.

-Тебя ждет Гвиневра, - попыталась избавиться от него Моргана. – Лекарство я приняла. Оставь ужин. Я поем, когда захочу.

-Поему, когда захочу…- передразнил Ланселот, - овощи итак невозможно постоянно есть, а еще и в холодном виде. Женщина, ты точно с ума сошла!

-Лея беременна, - невпопад его словам сказала Моргана.

-А? да, я знаю. Гвиневра передала мне, что Лея поедет с нами – я рад. Но вот что на ней тоже проклятие повисло, как на тебе когда-то…

-Это все моя вина, - безжизненно сказала Моргана и сжалась еще сильнее.

Ланселот шумно вздохнул, видимо, вкладывая в этот вздох все, что он думает о таких напрасных метаниях души, и вдруг, не спрашивая ни дозволения, ни заботясь об этикете, прилег на край её постели.

Моргана поперхнулась сожалениями.

-Забилась в угол, не достать, - пояснил он, не дожидаясь, пока она обретет речь, - успокойся. Моргана, ты говоришь, что ты виновата, но в чем? В том, что полюбила сводного брата, но любовь зла, полюбишь и…Артура, бывает. Ты спасла ему жизнь. Да, Уриен был лучший кандидатом на твое сердце, но сложилось иначе.

Моргана замерла. Повернула голову, укладываясь на руку Ланселоту, но не глядя на него. От его слов становилось легче, не по содержанию, но по сочувствию, которое было в голосе и по заботе – искренней заботе, без требования чего-то взамен.

-Ты не виновата, что Артур попался на удочку Кея. Вы все ошибались. Мы все ошибались на его счет. Ты не виновата. Что ты между любовью к Артуру и народом выбрала спасение народа, потому что Артур загубил бы его, а Мелеагант спасет. Ты не виновата в том, что ты выжила, в том, что ты жива, а…

Ланселот хотел назвать имя, а вернее даже – имена, но вовремя спохватился.

-Другие нет, - выкрутился он,- ты не можешь властвовать над всем миром. Но ты можешь плести свой собственный. Ты начинала партию этого периода жизни с местью, с болью, с пустотой в душе и яростью, ты была никем для Артура, и он даже не знал о тебе. Теперь? Ты любишь, ты любима, тебя уважают в совете и в народе, у тебя есть статус, которой сохранился даже после падения Артура, у тебя есть сын, у тебя есть возможность начать все с нуля, с Артуром, втайне, не боясь осуждений.

Моргана не отвечала.

-И, наконец, не хочу особенно хвастаться, но у тебя появились друзья. Я уж точно тебе друг и я желаю тебе счастья. Да, ты потеряла многое, но разве победы не отбивают хоть что-то от потерь? Разве все было зря? Разве…

Ланселот вдруг подумал, что не в духе Морганы лежать и молчать так долго. Он осторожно отвел голову в сторону, чтобы взглянуть на неё сбоку и с удивлением обнаружил, что она уснула, на его руке, используя ее вместо подушки.

-И для чего я, собственно, всё это говорю…- тихо, не обращаясь уже ни к кому, произнес Ланселот, пытаясь понять, как ему не разбудить Моргану и освободить руку. он предпринял одну попытку, но Моргана зашевелилась во сне, Ланселот торопливо коснулся ее волос, погладил, успокаивая:

-Спи, Моргана, спи. И смотри сны. Только больше не кошмарные, ладно?