Будни самоизоляции

Здесь нашлось место и простому времяпрепровождению, событиям во время самоизоляции.

О будничной жизни, которая превратилась в лозунги, ставшими приметами времени, рассказывает Аля Хайтлина (Кудряшева): «И будем жить – в руке рука и есть шаверму из ларька и все такое. А пока сидите дома!» или усталость нахождения на вынужденном затянувшемся карантине с юмором предстает в ее строчках: «Когда из дома ты бежал, то было всё не до пижам. А нынче можно завести в своей квартире пижаму есть, пижаму спать, для телеконференций – пять. Для мамы в скайпе – на меху и без картинок».

Александра Лисица делится наблюдениями, возвращая лирическую героиню в свою стихию: «девяносто ночей как в залив погружалась в ванну, девяносто утр всплывала себе не равной».

О буднях во время самоизоляции и оптимистичным настроем рассуждает лирический герой Бориса Чечельницкого: «Улягутся тревоги, я улягусь. Запомнят лишь блокнотные листы, что водка есть, но раскупили закусь». Роман Гурский также нашел возможность отвлечься и скоротать время за играми: «А вот раскошелюсь на «Сегу» и дома хоть век просижу, я рад залетевшему снегу: растает быстрей, чем скажу»,

Юмор и грустная ирония, всегда приходили на помощь в трудные времена и помогали выстоять. Прекрасные советы дает Ника Батхен «Ковид, молочница, диета, шубейка новая мала…Забудь про долбаное лето и заведи себе козла!»

Другие поэты слагают песни о страшном вирусе. Петр Малаховский в своем произведении «Гуру и Великий Ковид» восходит к традициям классических произведений. Так, в «Тараканище» Чуковский К.И. предлагает посмеяться над «страшным зверем», сведя его к ничтожности, и автор предлагает то же: «Но что с ним, великим, назавтра станет к утру. Если я просто все стекла от пыли протру?»

Чувство проведения эксперимента над человечеством и каждым отдельно взятым, передает Аня Умка Герасимова: «и руки тех, кого любили мы, бывали мыты не всегда, и как зовут их, зачастую мы не знали этих поросят: сидите тихо, испытуемый, вас чуть попозже пригласят.» К сожалению, откровения о настоящей действительности тоже имеют место, когда отношение к переболевшим слишком агрессивное, из-за невежества людей, когда страх обуревает массами «Я ковид-диссидент, переболевший ковидом и теперь болеющий второй и последний раз». И отчаянье в ее же строках: «Как хорошо жить в свободной стране, где всем на тебя наплевать».

Грустно иронизируя, Александр Ланин как мантру повторяет: «Это в Италии, братцы, это в Италии. А у нас всё ладно… Это кому за восемьдесят, за восемьдесят. А нас не тронет…Это меня не выберут, нас не выберут. А вас не спросят».

Андрей Щербак-Жуков с ещё большой грустью вторит «не на войне, на мне нет каски. И скачет вирус, а не рать. Корнет Голицын, дайте маски! Без маски грустно умирать».

Ироничное отношение к происходящему, обезумевший от страха народ в панике «…гречу, спички и соль ему под ноги щедро бросая. И он шествует чинно по пабликам и вацапам…» высказывает Алена Жилкина. Нашел применение своему заточению, найдя занятие по душе, Григорий Киютис «Уже не скучно одному в квартире, и пусть коронавирус правит бал… Три тысячи четыреста четыре в пакете риса зерен насчитал.» Многие авторы надеются на: «Пить горькую! Ведь, водка снимает радиацию в игре «СТАЛКЕР» и тут поможет» — «Мы не боимся коронованных особ. У нас чеснок есть мыло, и есть …кхм…Водка!»

Советы даёт Николай Чернецкий: «мы в столь трудное время для нашей страны друг от друга держаться подальше должны».

Легкие, запоминающиеся с ходу «Карантинки» Леонида Каганова не оставляют другого способа как с улыбкой смотреть на происходящее: «Нам повезло, симптомы легкие: наш вирус в мозг пошел, не в легкие», «Вернувшись с улицы, протри всё тело спиртом изнутри».

Найдены удивительные метафоры с горькой усмешкой - в стихах Ники Батхен: «Жизнь хороша как прыщ на теле в интимной зоне бытия…», «И жизнь- закладка в алфавите на букве ХА!»

Полина Кондратенко надеется, что: «Доброе утро нальется лучами солнца в чашку лица. На листке календаря по-черепашьи сдвинутся дни».

Невыразимая трагичность череды дней сумела выразить Ольга Никитенко, произведение которой насквозь пропитано искренними удивительными метафорами: «Увы, Земля со своего лица стирала за день по десятилетью, и тихий дворик с ужасом глядел глазами распахнувшейся сирени…как заменяла капельниц капель всё то, чего мы ждали, что встречали. И разливался тающий апрель невыразимым паводком печали».