Глава 1 «Дефектная»

Одиннадцатой 20 лет

От лица Акихиро

Ну, вот…

Клариссии, первому удачному экземпляру из всех одиннадцати в моём исследовании, недавно исполнилось двадцать.

Эта девочка…

Нет, уже девушка.

Больше не нуждается в кураторе-воспитателе, так что этот старый козлина гендиректор теперь точно перепоручит Куронеко кого-то другого, отстранив её от работы с номером 11.

А тут ещё его наглый сынишка притащил сюда этого…

Как его там?

А, точно, Курама!

Так вот, теперь приходится караулить момент, дабы шепнуть этому толковому парнишке пару слов о моём исследовании, но Какудзава-младший, этот профессор недоделанный, даже на пять минут не свалит, как назло.

— Блин, девушка, аккуратнее! Ёкай вас побери… — не сдержал я возмущений, когда чуть не был облит жутко горячим кофе благодаря неуклюжести одной отдельно взятой шатенки, имеющей за собой дурную привычку падать на ровном месте.

Тоже, кстати, новоприбывшая.

Кисараги, кажется…

— Ой, простите, Курояма-сан! — испуганно пролепетала эта непутёвая особа, убегая, видимо, за тряпкой, дабы убрать осколки чашки и вытереть этот ёкаев разлитый кофе, только каким-то чудом оказавшийся всё-таки на полу, а не на мне.

Перевожу взгляд на этих, блин, представителей молодёжи.

У Какудзавы рожа такая пакостно-довольная, будто это лично он поставил подножку несчастной девушке, а Курама его молча укоряет полным яростного недовольства взглядом.

Вот согласен с ним, этот недопрофессор так и напрашивается на смачный подзатыльник и последующий пинок под зад для ускорения.

— Всё, я пошёл. Дальнейшие инструкции можешь спрашивать с Куроямы-сана, — сообщает новичку Какудзава-младший, кивая на меня, и быстренько ретируется.

Сообразил, похоже, что ему теперь тут не рады…

Стоп. Это же идеальный шанс!

Подхожу к Кураме и во всех красках, способных заинтересовать молодого учёного, расписываю ему своё исследование.

— Могу даже продемонстрировать опытный образец, — предлагаю я, закончив свой рассказ.

— Хорошо, Курояма-сан, — соглашается этот парень.

И вскоре я уже веду его к камере номера 11.

***

От лица Авроры

Только попрощалась с Одиннадцатой по громкой связи, как в комнату управления входят Курояма и какой-то парень лет двадцати шести.

— Курама - это Аврора Куронеко, она помогает мне с моим исследованием. Куронеко - это Курама, я тут ему рассказывал про наш проект, — представил нас друг другу Акихиро.

Хм, Курама…

Это его к нам профессор Какудзава сагитировал?

— Рада знакомству, Курама-кун, — как-то наиграно улыбаюсь я, склонившись в стандартном японском приветствии.

— Взаимно, Куронеко-сан, — отзывается этот молодой человек, в ответ поклонившишь мне в знак приветствия.

— Так, заканчиваем эти формальности. Куронеко, я к номеру 11, а вы тут пока ещё поболтайте. Как наговоритесь, Курама, тоже зайдёшь к Одиннадцатой, — влез Курояма и быстренько скрылся в камере диклониуса.

Кажется, Курояма-сан и обращение на «вы» - это несовместимо от слова совсем…

— А правда, что… — Курама замялся.

А я сдуру додумала про себя «…что она действительно ваша дочь?» и чуть не ляпнула, что так и есть.

Идиотка!

Хотя…

Курояма мог и проболтаться об этом.

Но в итоге вопрос Курамы оказался совсем иным.

— Правда, что она действительно, в отличии от других диклониусов, абсолютно не агрессивна?

Уф… Аж легче стало.

— Не совсем. Одиннадцатая не способна на бессмысленную агрессию и пока ещё никого не убивала, но боль дорогим ей людям лучше не причинять. Хотя, вы слишком хороший молодой человек, чтоб у неё были причины нападать на вас, — сказала я чистую правду.

Вот сердцем чувствую, что он хороший, в отличии от обоих Какудзав.

А материнское сердце, как известно, не обманывает…

— Вот как… Спасибо, — коротко кивает мне Курама, прежде чем войти непосредственно в камеру к номеру 11 вслед за Акихиро.

***

От лица Одиннадцатой

Сегодня тот день, когда я останусь совсем одна.

Та женщина за стеклом, и то уходит, о чём и сказала мне недавно.

Ну, и пусть!

Я уже давно не ребёнок, в конце-то концов.

Да, будет одиноко, но с такой жизнью, как моя, иначе и быть не может.

И тут меня из мыслей выдёргивает тот факт, что кто-то освобождает от кандалов сначала одну мою материальную руку, а потом и другую.

Медленно открываю глаза, привыкая к этому треклятому яркому свету, и вижу давнего знакомого в лице всё того же мужчины с длинными чёрными волосами.

Только на этот раз он пришёл не один, с ним был парень ненамного старше меня.

— Ну, что, Курама, пообщаетесь с номером 11? А я пока побуду в комнате управления, — ухмыльнулся старый знакомый и добавил уже еле расслышанным мной шёпотом — Её зовут Клариссия, если что. Коротко - Клара, — а потом тут же ушёл.

Курама, значит?

Что ж, будем знакомы…

Стоп! Он, что, моё имя сказал?

Ладно, поздно уже дёргаться, раз ужин увезли…

— Клариссия-сан, значит… — проговаривает оставшийся парень, какого-то ёкая садясь со мной рядом на этот жутко холодный пол.

— А вы, стало быть, Курама-сан… Рада знакомству, — сдержанно улыбаюсь я, невольно поёжившись.

Бр-р-р, как всё-таки холодно!

Да висеть на стене и то теплее!

И тут как раз меня вздумал обнять этот… этот Кур-р-рама!

Но хоть теплее стало, и то неплохо.

— Замёрзли, Клариссия-сан? — интересуется он вроде как сдержанно, но вот чует моя интуиция, что в мыслях лыба до ушей, а в глазах сверкают озорные искорки.

Хотя, может я и не права…

— Ещё бы… — недовольно фыркаю я в ответ, — И вообще, ваше, Курама-сан, уважительное ко мне обращение как-то совсем не вяжется со столь тесным телесным контактом, — не могла не намекнуть я на эти обнимашки.

И вдруг поворачиваюсь к нему лицом, неумолимо утопая в этих бездонных синих омутах, что зовутся глазами.

А потом, сама не понимая что творю, касаюсь пальцами его лица, стараясь запомнить наощупь каждую чёрточку, словно слепая, что видит предметы лишь прикасаясь к ним.

— Курама… — заворожённо шепчу я буквально на одном дыхании.

***

От лица Авроры

— Не, Куронеко, ну ты глянь что Одиннадцатая вытворяет! — с довольной улыбкой от уха до уха прокомментировал Курояма-сан.

Ну, я и буквально прилипла к стеклу, отделяющему непосредственно камеру диклониуса от комнаты управления.

А посмотреть там было на что…

Клара…

Нет, номер 11.

В общем, она чуть ли не полезла к Кураме-куну с поцелуями, а он просто тупо сидел как вкопанный, видимо, очень уж сильно удивлённый её действиями, при этом, правда, умудряясь ещё и обнимать Одиннадцатую.

Хотя, нет. Пожалуй насчёт «чуть ли не с поцелуями» я преувеличила…

— Пхах! Да уж… Не, ну чуяло же моё сердце, что они поладят, — не смогла я сдержать смешок и довольную улыбочку.

— Ой, и не говори! — Акихиро тоже расхохотался.

Но нашу эдакую идиллию нарушил бешеный рявк Какудзавы-младшего — «Курама, зар-р-раза, да где ты, блин, шастаешь?!» — донёсшийся с коридора.

— Так, я сейчас, — предупредил Курояма, ускользая в камеру номера 11.

Я просто без особой пользы наблюдала сквозь стекло за происходящим в камере, пока Курояма-сан не вернулся в комнату управления вместе с Курамой, который, кажется, ещё до-о-олго будет отходить от этих вольностей Одиннадцатой.

— Курама-кун, там вас ищет профессор Какудзава, — поспешила сообщить я.

— Скорее всего, этот сын старого козла собирается показать как выясняют длину векторов диклониусов, — разозлённо прошипел Акихиро сквозь зубы.

— Ладно, я пойду. Рад был познакомиться с вами и, как ни странно, с Клариссией-сан, — попрощался с нами Курама и ушёл.

И вот чует моё сердце, что при всём этом напускном спокойствии в мыслях у него крутилось что-то возмущённо-удивлённое, вроде «Да что этот диклониус себе вообще позволяет?!»

Хотя, какое мне до этого дело…

— Я тоже пойду, проконтролирую этих представителей молодёжи. А ты, Куронеко?

— Да уже тоже ухожу, — отозвалась я, и мы с Куроямой вышли в коридор.

***

Через некоторое время

От лица Одиннадцатой

На душе какое-то противное чувство, а сердце будто стиснул в своих лапах какой-то монстр.

Что-то случилось…

А ещё есть ощущение чего-то, вроде, родственного, но до жути противного.

Встаю с пола и, повинуясь своеобразному притяжению, просто иду.

Сначала покидаю привычную белую комнату, потом прохожу какое-то помещение, что было там, за стеклом.

А там… Никого. Пусто.

Странно всё это…

Абсолютно не понимая, что тут вообще творится, продолжаю и дальше идти куда-то на полном автопилоте.

***

В итоге, доверившись интуиции, прихожу туда, где, видимо, и должна была оказаться.

А тут…

Какая-то мелкая зар-р-раза тянет свои прозрачные ручонки к Кураме.

Да я никогда не злилась так, как сейчас!

— А ну-ка быстро убрала от него свои дополнительные конечности, соплежуйка мелкая! — рявкнула я, чудом только не попытаясь прикончить эту малявку сразу при помощи своих невидимых рук.

— Что ты там сказанула, дефектная? — интересуется эта наглая мелочь, поворачиваясь ко мне лицом.

Блин, всё-таки дотянулась своей ручонкой невидимой…

Стоп. А с какого перепугу я вообще за Кураму беспокоюсь?

Ладно. Сначала с мелкой разберусь, потом уже о нём подумаю…

И сразу направляю все свои четыре доп.конечности к этой нахалке с одним-единственным намерением — прибить её уже нафиг к ёкаям.

Она в ответ тянет свои, но в итоге они всё-таки до меня чуть-чуть не дотягиваются.

— Что, съела? Малявка. Как же тебя убить… Башку открутить, шею сломать или просто сдавить в твоей головушке сосудик до предела, чтоб ты умерла без лишней крови? — победно ухмыляюсь я, чувствуя себя хозяйкой положения.

А потом перевожу взгляд на Кураму и, видя как его лицо исказилось от шока и страха, теряю как-то весь свой маньячный энтузиазм, что был до этого.

— Ладно, третий вариант, — и после этих слов моя невидимая конечность проникает в голову малявке, чьё тело уже через несколько секунд падает на пол, а у меня неожиданно темнеет в глазах.

***

Прихожу в себя уже на руках у Курамы и, как ни странно, совсем не в привычной белой комнате, о чём узнаю, тут же оглядевшись.

Стоп. Что?

Я на руках у Курамы?

Да как это вообще понимать?!

— Очнулась? — слышу сразу с двух сторон несколько взволнованные мужские голоса.

Так…

Тот, что прозвучал прямо буквально у меня над головой — это точно Курама.

А второй, чуть-чуть поодаль и, наверно, справа, только не от меня самой, а от того, кто меня держит (от меня это сзади будет, если что) — тоже знакомый…

Но кто?

А, точно! Всё тот же старый знакомый, мужчина с собранными в «хвост» чёрными волосами и льдисто-голубыми глазами.

— Ага… И что это было? — интересуюсь у старого знакомого, но вот смотрю-то на Кураму.

Так и хочется взглянуть в эти синие омуты, чтобы вновь в них утонуть…

Так и хочется снова изучить подушечками пальцев каждую чёрточку этого лица…

Да ещё в его объятиях так тепло…

Приятно…

Стоп. О чём я вообще думаю?!

— Если б я только знал… — возвращает меня из мыслей в реальность голос того длинноволосого.

— А? Что? — поначалу удивлённо хлопаю глазами, но потом всё-таки соображаю, что это всё-таки ответ именно на тот вопрос, который я задала вслух.

Да что со мной творится-то?!

И всё из-за этого… этого… этого Кур-р-рамы, блин!

— Получается, не только я не в курсе как это понимать и что это вообще было, — сделала я вывод из слов старого знакомого.

— Гораздо важнее то, как вы, Клариссия-сан, умудрились выбраться из своей камеры.

О, наконец-то и виновник всего этого бардака в моих мыслях всё же снова подал голос!

— Эй, Курама! Я уже у тебя, вообще-то, на руках сижу… Так что какая, к ёкаям, Клариссия-сан? Скорее уж просто Клариссия… — не удержалась я от возмущений вслух.

А то, ишь, взял моду обращаться на «вы», а вести себя при этом так, будто мы давно на «ты» перешли.

То обнимает, то на руках таскает…

Так пусть уж и обращается ко мне соответственно!

А то всё Клариссия-сан…

— Хорошо, Клариссия… Так как вы… Кхм, то есть ты всё-таки смогла покинуть камеру? — тон всё так же сдержан, но поднятый к потолку взгляд уже о многом говорит.

Хм… Чего это он?

До этого, вроде, не стеснялся, что я, как-бы, без одежды.

Или, может, я просто смотрю сейчас как-то не так?

Да в чём вообще проблема?!

— Как, как? Молча. Никто за этим не следил, вот и смогла уйти. А вообще, радуйтесь, что не сбежала, — деланно равнодушно отвечаю я.

Вообще-то, я плоховато помню и как ушла из белой комнаты, и что было между этим и тем, как я очнулась у него на руках…

Но им об этом знать не обязательно.

И тут тихий смешок со стороны длинноволосого…

— Ой, не могу! Голубки, блин! — ржёт с нас старый знакомый.

— Курояма-сан, это не смешно! Я женат, вообще-то, — Курама пока ещё сохраняет спокойный тон, но вот чует моя интуиция, что это ненадолго.

Так. Стоп. Ч-ч-чего?! Женат?!

Бли-и-ин, вот зас-с-сада-то!

Э-э-э?! О чём я опять думаю, ёкай меня побери, а?!

В итоге просто не выдержала и многозначительно хлопнула себя ладонью по лицу, ибо это уже ни в какие рамки, знаете ли.

И понимайте как хотите.

А, стоп, тут же разборка назревала… Надо вмешаться.

— Братик Курама, отнеси меня, пожалуйста, в мою… э-э-э… камеру, да, — вот специально сказала «братик», чтоб лишний раз не злить того, у кого, вообще-то, на руках сижу.

— Хорошо, Клара, — быстренько соглашается «братик».

Эм-м… Ч-ч-чего?! Клара?

А, точно. Это он мне так подыграл, скорее всего.

Ну, отлично.

А теперь обратно в белую комнату!