БЕРЕГ ЦВЕТА НЕЖНОСТИ (ознакомительный фрагмент)
- 7
- 0
- 0
Убери Я
Убери "Я", Оставь "Бог". Произнеси любую фразу...
Убери "Я", Оставь "Любовь". Посмотри что получится...
Убери "Ты", Оставь "Я". Читай себя...
2015г.
Примечание на полях
Сегодня ничего не смог найти в стихах Цветаевой…
Взял Гёте - ничего! Взял Хименеса - ничего…
Невозмутимость вещей в квартире поражает воображение.
И вдруг пошел дождь…
Антропоморфизм был готов к сотрудничеству!
Он знает ровно столько,
сколько позволяют увидеть глаза
И стекло, вонзённое прямо в сердце смотрящего.
Всё перемещается… что-то днём, что-то ночью.
Мы погружается во Время, как в воду,
Всё глубже и глубже возвращаясь к началу жизни.
Многоязычие всего виденного и слышанного…
Тугой переплёт годов…
Музыка… Метаморфоза… Соната… Форма… -
Циклы человеческой жизни.
Такие же, как и в поэзии…
Музыка, Метаморфоза, Соната, Форма, Пустота…
Общечеловеческие ценности по усмотрению?
Все немного разные - в этом суть вариации?
Как именно человек становится тем, что он есть?
Всё, у чего есть имя, заставляет нас подтверждать его…
Иду в тень имени…
Беря в свидетели жизнь, иду обретать безымянное.
Нагота - противоположность времени и истории.
Ложь приходит в терминах
И именует Душу воображением или фантазией,
Каждое сердце находит собственный ад.
В боли можно только притворяться, что ничего нет.
Попробуй, спрячься от самого себя.
Сквозь тёмную ночь прошёл каждый.
Я искал твоих Глаз, Душа…
В пустоте глаз нет, не там Глаза…
Откуда смотрят Глаза?
Святой порядок небытия…
Люди падают в рассветы и закатами уходят.
У всех всё поровну.
Люди - Книги в темных переплётах,
Книги в белых переплётах…
Глоток восторга перед миром
И небо ужаса над человеческой темнотой…
Доверие, которое мы испытывали к Богу прежде,
чем нарушили запрет.
Нам дана жизнь, а не судьба…
Мы в своей жизни ищем себя…
Данное время перестанет быть данным.
Мысли - пишущие пальцы,
Я говорил без слов или мне показалось…
Любой разговор о жизни всегда остаётся незавершённым...
Музыка, Метаморфоза, Соната, Форма, Пустота…
И вот тут… Господь дарит тебе крылья строк
2015г.
Вариации
Звук без надрыва...
Голос всегда входит в оттенки тишины,
пытаясь озвучить Создавшего его.
Привычка связок служить красоте, музыке, тишине...
Трогает и обманывается...
Знает, что граница священная осталась за спиной...
Раскрашенное пространство не нуждается в оправдании слов.
Расстроенные меры, словно пальцы,
снова натягивали струны в твоей душе...
Повторяя звукоряд, но меняя в нем ноты...
Так пишется Музыка, так пишется Тишина...
так пишется Красота...
Мелькающие мгновения.
Тон не потерян, он где-то в лабиринтах тебя,
малого и большого...
Вечно обветренный звук
оставался неизменным лишь там, где родился, в тебе.
Кто жил в нём прежде, чем появился ты?
Кто будет в нем после тебя?
Вариации...
Моцарт знал это лучше всех
2015г.
Кочевник
Сад Слов, я больше не боюсь
Писать твоею пустотою,
Владеть твоею наготою
И помнить встречи наизусть.
Сезон твоих осенних слёз,
Сезон твоих весенних песен...
Как тесен мир, как бестелесен…
Так Дух спускается к огню.
Спускается, чтоб растерять
И красоту и увяданье,
Томится разочарованьем,
Чтоб очарованным вновь стать.
И, больше не боясь владеть
Ничем от сотворенья мира,
Кочующий виновник пира,
Гонец, чьё имя Круговерть.
Перебираю имена,
Как чётки Твоего оркестра,
Как отзвуки мгновенья, места...
Где звук просыпал письмена.
Где прыгая через костёр,
И пламя пламенем целуя,
Ступают жизнь и смерть, ликуя.
Бог стал Собою, потому он Бог!
Дай пепла твоего коснуться, звук,
Он - тишина, он оправданье...
Нож ветра режет жертвенное знамя…
Любвеобильный, слышишь?- это сердца стук.
О, если б знала ты, как безысходна смерть!...
Как тень полночная полна мечтами.
О, если б знала ты, как трудно умереть
Где тень романтики и та цветет цветами.
2015г.
Перекрести меня на ветер
«Какая польза человеку, если он приобретет весь мир,
а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?»
Мф. 16:25
Алфавиты душ рождаются с закрытыми глазами?
Помня удары крови…
Отсчёт перед словом БЫТЬ - ты запишешь меня белым,
Пронзительно белым…
Показывая очертания слов, а за ними бесконечность.
Вполголоса касаюсь...
И уже на пороге.
Память мгновений, подчеркнутых вечностью:
Белая бабочка не помнит, сколькими гусеницами она была.
Пламенное веретено…
Все раны - песок...
Не ты здесь первый, не ты уйдёшь последним.
Перетекаешь меж смертными берегами
Чтобы поссориться с ними насмерть.
Песочными часами в новый день...
Оплакивая то, что ты имел, но утаил…
Дотягиваешься до исповеди к листу белому
И пишешь черным.
Лабиринт тайн перелистывает страницу за страницей,
А они все на ладони линиями жизни…
Шрамируют промежуток от твоего слова
до твоего прикосновения.
Пересыхает дыхание.
Пересыпаю его на вдох и выдох.
Где вы нашли цвет, чтобы цвести?
Из-за спин одиноких деревьев появляется вечер…
Его теплый ветер напоминает весну,
Пойдём домой и зажжем свечи.
Тихо, как скрипка, шумит моя кровь…
Время не старится, оно бродит и никогда не спит.
Но и оно теряет равновесие рано или поздно.
Время пренебрегает тобой, потому-то ты вне времени.
Зеркала разбиты,
Лица разбились на их глубине…
Морщинки мелкие, и те полны невыразимой нежности…
Женщина, смотрящая сон рядом со мной,
Обнимай нежнее, чтобы жизнь уходила не так быстро.
В нежности есть невесомость,
Полет и безвременье…
Жди меня там, где идёт снег,
Под открытым воздухом следующей жизни…
Талые руки к талым губам.
Плавься, как в первую встречу,
Нам предстоит следовать в Зиму…
Там, где нас будет исследовать темнота
на верность и прочность.
Прости обожженное до тебя.
Перекрести меня на ветер,
Мы все равны перед землей.
Я хуже помню жизнь, нежели стихи,
которые она мне подарила…
Новолунья шов…
Наркоз первого снега придет потом,
Придет как ничей пророк.
Все дороги ведут в хроники нового беспамятства.
Ты заранее обречен чувствовать пустоты в себе…
для восполнения.
Говорят, что истина в первой букве, и только там.
Что скажет тебе тот, кто ушел?
Приноси жертву и возвращайся!
Ты взял от жизни жизнь ,
Загадку души без ответа.
Иди…
Душе твоей нет ни имени, ни лет.
Одетое цветами тело,
Глаза, буквы, звуки…
Кровь не простыла, нет!...Просто
Первый шаг всегда труднее смерти.
В колыбельной рождалось стихотворение,
Рождалось откровение,
Рождалась печаль мира…
Какие Стихи были написаны под копьем,
приставленным к ребрам?
Ибо ХОЗЯИН только ОДИН/ОДНА/ОДНО
Я помню лик, склоненный над колыбельной -
Улыбка невыразимой Любви…
Колыбельный колокол…
У него кто-то подкинул вверх монету…
Упала гулко монета на блюдо,
Монета с профилем Саломеи.
Все самое сокровенное происходит без спроса,
Обвиняемые беззащитны,
Приговор обжалованию не подлежит – живи.
Цена монетки определяется материалом,
Вложенным в ее создание…
Ты - заготовка.
12 заповедей на твоих десяти пальцах…
Мы становимся такими, как смогли,
Идя от слова, которого еще не было,
к Слову, которое уже знали.
Золотая пытка - там,
где ещё монета, подброшенная в воздух,
Не завершила падения на блюдо.
Перекрести меня на ветер…
2015г.
За всех, кто был спасен и кто оплакан
И время высохло...
И бедность обнажилась,
И усыпляло боль Богиней белой.
И пела колыбельную Богиня,
И плакала холодною слезой.
И по зарубкам возвращалась память
В сопровождении проводников прощаний,
В сопровождении усталого молчанья,
Но тяжестью уже, а Чистотой.
На белом прокаженном свете
В тени деревьев засыпала боль.
И всё, что в слове было, стало Высью,
И всё, что в выси было, стало Словом,
Забытых в ночи означая срок.
И мчались обжигающие звуки,
С небес летели наземь, оземь, Выше...
Они искали, словно люди, Небо,
Им нужен был Спаситель и Любовь.
Для вечных строк искали звуки тему,
Молитв за всех, кто был спасен и кто оплакан.
И капала из глаз небесных мирра,
Бесчувствие проигрывало бой.
И поцелуй иуды был багряным...
Бесплотен голос, не имевший веса...
Земным был Голос, не имевший веса...
Очищен голос, умеревший за Любовь.
2015г.
Племя небесной нежности
И солнце, заходя, сошло мне в сердце
Поэзия живёт в мире... это душа всего живого,
Маленькая тайна, что заключена в сердце всего сущего,
Откровение Души Душе…
В окне забытый с ночи стих... записываю его:
Племя небесной нежности…
У души тоже есть сердце,
Звучание его не датируется,
Оно вне времени, вне расстояний.
Строки, как молитва во тьме...
Бог не добивает раненых Красотой…
Ему страшно от их тишины.
Золотые рыбки в черной воде на страницах ночи...
Твой взгляд когда-то вышил мне одно из созвездий,
Впрок, как путь домой…
Луна переполнила дом...
Я слушаю твоё дыхание…
Поэзию твоих волос в мягком луче света…
Женщина - это начало времён.
Кровь обжигается только о кровь.
Роняет ветка лепесток тишины - имя твоё и стихах...
В ладонях фонарей смеются мотыльки...
Ветер баюкает тени...
Линии прикосновений тонки...
Горлом хлынуло сердце…
Медный отблеск свечи на замерзших пальцах...
Черной каплей падают на лист слова -
Изобретение Любви - распятие Христа…
Первовкусие Любви - Соль.
Тишина - это место, где ты сотворишь Того,
с кем придется сражаться!
Ты идёшь по пути, на котором вас нет!
Неподвижность становится ритмом…
Тень всегда лишь с одной стороны ,
Смирительная рубашка на голое тело
Чтобы прийти Оттуда и вернуться Туда.
Положи на край ночи дописанные строки, слезы, нежность, соль...
По перилам многоточий скатился рождения звук - рассвет.
Я служу сегодня воздухом тебе, бесконечность.
Имён больше нет, белый ветер размыл дороги.
Ловцы озарений смотрят в мир… в предчувствии Цветения,
Помня, что Цветение - мгновение откровения Души Душе…
Всё, чего коснулась моя душа, стало частью моей души
2015г.
Травиата касаний
Эта нежная тайнопись на запястьях твоих...
Травиата ночей... пиано, крещендо касаний.
Алых строк наших губ пианиссимо ожиданий,
Обрати меня в север, обрати меня в юг.
Не спасай же меня, мы звучим в унисон этим небом,
Наша кровь так ярка, обожженная близостью тел.
Мы - два звука, две ноты, расплавленные обещаньем,
Обрати меня в ветер, обрати меня в снег…
Приручи мои губы в шепоте ветра,
Я не гибну, тону в вальсе наших ночей,
Не смотри так, я плавлюсь, травиата запрета,
Травиата касаний, травиата разлук.
2015г.
Моя богема
Моя богема - ночь и тихий сад,
Прозрачное величие в просторе,
Где неба черный вздох, как черный знак,
Играет предисловие в миноре.
Цветенье пустоты в моей главе,
Уже задуманной, ещё не воплощенной...
И тихий месяц, что склоняется к воде
Своей религией свеченья утонченной...
Моя богема в песнях тех цикад...
Разорванною тайной мирозданья,
Что на краю всемирного дыханья
Как исповедь Всевышнего звучат...
Лист бел, пейзаж заветных строк
И звук свечи, не помнящей названья,
Когда приходишь ты из тишины
Таким таинственным и светлым обещаньем.
2015г.
Травы выбрали короля, травы выбрали королеву
В бездыханность... Оставь мне надежду на явь!
В этих летних сонетах, где мы разлетелись на буквы.
Где губами скольжу от коленей к плечу целовать...
Где разрывность, как плаха, где безоружные руки.
«Ночь для ночи. Играет безумная плеть скрипача».
Вдохи пальцев... и оживают полотна.
На балу тех теней я позволю тебе вырезать
Рифмы голосом страсти, ритмы жаждой полёта.
НЕБЕСмысленно… Этих, Твоих, о Тебе,
Чистокровная кровь. Донна мгла, я иду за тобою...
Проверяй остриё недопитого нами глотка
В вечерах, что впитаются в травы, судимы косою.
Развяжи, гость твой умер, остался любовник и друг…
Трогай строки вином, засыпай в их безудержной неге,
Там, где бледным пятном заходит молчание в дом,
Разливая свечами глубину в нашем ветхом ночлеге.
Никаких полумер, где долиною шёлка слова...
Не молчи. Развяжи!
В раскаленной крови выживут только родные.
Где глубоким и нежным стих так просится с губ
Целовать твоё нежное в красном, твоё алое в черном.
И звучат фонари, и поют в ночь пронзительно AMEN...
Где натянута тетива и так жарко в прелюдии глаз.
Травы выбрали короля, травы выбрали королеву…
Шепот дикой луны разливая за тела края.
2015г.
Небо цвета Индиго
Способность видеть в полной темноте...
В совершенном безмолвии звучит и день и ночь...
Мелодия глаз её и их оттенков...
Воздух, разглаживающий ткани белых знамён нашей нежности...
Мои руки,
что плавно перебирают аккорд за аккордом твои звучания...
И напряжение белого ветра сменяет шёлковое дыхание нежности...
Губы склоняются к тебе боль дня стереть -
Узоры из шрамов дневных богов,
что пытаются научить тебя забывать о нежности…
Влить в каждую клеточку откровение любви...
Нет, не телами наполнены ночи влюблённых, Душами...
И ищут руки рук моих,
Ведут в осязаемую полночь...
Перемешивать акценты губ, звуков, слов...
Отдать друг друга ветру нежности, и видеть, как он меняет нас...
Мотыльки бьются насмерть с огнём, а после сливаются с ночью...
Когда у тебя не останется сил пить,
поднесу к губам губами глоток воды...
Я в твоем глотке, а ты в моем...
Вдох и выдох…
И руки сплетены, чтобы рождалось Небо цвета Индиго,
Веруя в Любовь.
2015г.
Все имена Весны
Наклоняюсь к тебе...
Собираю твои поцелуи в букет...
Влагу твою пью...
Распиная тебя на кресте юга,
Я хочу чтоб мы оглушили друг друга страстью.
Раздеваю тебя... все глубже и глубже каждым поцелуем.
Раздевая тебя...наготу за наготой…откровение за откровением...
По бедрам твоим разливаясь твоей победой надо мной.
На языке огня говорят твои губы, что так щедро касаются моих бедер...
Отнимаем друг у друга всё до конца -
Плоть...жизнь...смерть...последнее дыхание...
И там, где обрывается красная скрипка сердца,
Там, в поцелуе, мы слышим все имена Весны.
Это пламя
будет сжигать планету вплоть до последнего оледенения,
откровения...
До конца времен - Пламя Любви
2015г.
На южном кресте
Разбавь гремучую смесь кусочками льда...
Скрещением звуков наполни молчащую лиру.
Свяжи её тело бессилием жаркого пира,
Что алым на черном горит поцелуем хлыста.
Свяжи её ночи бессилием равносильных,
Свяжи её руки, но не дай ей закрыть глаза
На южном кресте, где распятая нежностью сила
Медлительно-сладко танцует в сердце костра.
2015г.
Имя Твоё
(Марине Цветаевой)
Имя твоих Стихов - Боль.
Имя твоих Дней - Юдоль.
Имя твоих Глаз - Чистота.
Имя твоих Мук - Нагота.
Имя твоих Слёз - Цветы.
Имя твоих Рук - Щиты.
Имя твоих Ночей - Пустота.
Имя твоих Святых - Красота.
Имя твоих Оков - Крест.
Имя твоих Врагов - Лес.
Имя твоих Должников - Псы.
Имя твоей Тесноты - Штифты.
Имя твоих Детей - Ночь.
Имя твоих Шагов - Прочь.
Имя твоих Голгоф - Рты.
Имя твоей Немоты - Хлысты.
2015г.
Солнцестояние. Dum spiro, spero
Dum spiro, spero
(В то время как я дышу, я надеюсь)
Место, где я впервые увидел звёзды и деревья…
Снег в своём величии и мороз в своей жестокости…
Место, где я стою сейчас.
И дерево шумит, как встарь…
Прямо в глаза мне, прямо в объятья идёт безмятежный покой.
Мне хватило отваги вернуться,
Вернуться сюда живым.
Моя биография – то, что осталось в сердце…
Это нельзя записать адресами или точными датами.
Свет, вернувшийся из забвения, идет... и небо несёт в глазах…
Усталых, но дышащих тем же ветром…
Он говорил мне: помни - сохрани своё неповторимое …
И я стоял на этих спасительных Мостках, как на вершине мира…
И слушал и вслушивался так, как он учил меня…сердцем…
Вдыхая сердцем поэзию мира,
Отыскивая дорогу к своим глазам... своими глазами.
Открытие законов всемирного тяготения - то первое,
с чем я столкнулся, ступив на дорогу,
И противопоставленный этой силе молчаливый поцелуй Бога.
Я всегда ждал Мессию, я знал, что Он идёт …
Идет, чтобы прийти и снова коснуться Голгофы.
Он шел и знал, что не избежит неизбежного.
А я писал… Писал о Любви.
Я хотел, чтобы к Его приходу люди были готовы,
и Он избежал бы неизбежного…
Писал... зная, что мне за Ним не угнаться,
писал о том, что помнил - Том дне,
где с последней улыбкой на губах Он забыл страдание.
Его присутствие реально, как вино и хлеб, как стих псалма…
Я не прятался за молитвами, я писал
То, что не умещалось в слова, но продолжало быть.
Когда Он постучится в твои тонкие двери, открой…
Солнцестояние. 30 серебренников
Помнишь, ты говорила мне в ночи:
Солнце всегда возвращается.
Мысли на фоне неба....
Разносятся пунцовые голоса роз
на дне праотцовских книг
И тускнеют, будто игрушки в руках Бога.
Тебя приласкает предчувствие,
исцеляя от минувших дней,
На мгновение приласкает…
Поверь, поймешь потом –
нет ничего слаще предчувствия.
Нас окружают мысли.
Мысли впитывают первый смех ребенка,
Мысли на каждом осеннем листе,
на каждом листке осень.
Мысли... твой слух внимает не им, а мгновениям…
Когда сломается компас или штурвал,
Ты окликнешь каждое мгновение по имени.
Луч, проходя через стекло, искажается....
Люди - искажённые стеклом лучи…
Слышен пульс тех, кто надеется остаться невредимым..
Слышен их пульс, но не сердцебиение.
Ты купил сон. Сон о тебе…
Выйди из предощущения себя...
открой свою жизнь!
Мысль продается за звон серебра там,
где тебя проживают стежками…
Подтекст любого соглашения –
утраченное или украденное.
Вам уже предлагали 30 серебренников
за умолчание о лжи?
Обворованные щедро платят за твоё молчание.
Тускнеет игрушка в руках ребенка.
На осине висит время – иуда.
Под каждой травинкой Весна.
Время идёт всегда под откос.
Предохранители сердца ломает цветение.
Всё можно перевести на любой язык,
Опыт мгновения свят.
Ты единственный, кто прикоснётся к нему.
Можно ли получить одно, не жертвуя другим?
Мысли на фоне неба…
Есть ли тут глаза, которым в диковинку этот сон?
И смотрят из пламени на тебя глаза…
Твой Бог не писал тебе уже сотню лет...
Новорожденный, здравствуй!
Бесконечная красота и конечная боль всегда в бесконечности.
Цветут ли цветы осторожно?
Любовь –
это когда двое дарят друг другу свою невесомость.
Я хочу попросить тебя Быть...
Как и тысячи весён «до»,
как и тысячи зим «после»…
Солнцестояние. Иди и смотри
Книга плача... Мы плывём к центру взрыва.
Перекликаются голоса - это мы, мы ищем себя...
Иди и смотри...
ибо если твоя душа спрячется в тебе, то иссякнешь...
Иссякнешь,
если не поймёшь игры, состоящей в том, чтоб выйти из игры!
«Несите меня, воды глубокие,
из темени той и пустыни той»
Не спугни Солнце, изломанный на колесе.
Ты пришел в эту жизнь молиться о помиловании...
Развязываешь узлы ещё неясного, туго затянутые тобой самим.
Окуриваешь фимиамом совесть,
чтобы недвижно сидела взаперти.
Белизна страниц ненаписанной книги...
Страх иглы пера - нитка белая, нитка черная...
Отказываешься от стёкол, искажающих свет...
На позвонки ночи нанизаны фонари...
Круг запутанных троп темноты. Круг тебя.
Дворники считают тех, кто умер,
Метла дрожит в напряжении.
Ты чувствуешь её присутствие.
Она ждет, чтобы вернулся Ты,
Исписывая существование в тебе
ещё не проявившимися чернилами.
Достигнув спелости,
ты обретаешь прощальную неизбежность встречи с ней,
И она же дарует тебе новое цветение.
Всё живое в бесконечности...
Каждый знает своё лицо, скрытое в темноте.
На одной струне сыграно
и величие и ничтожество листьев.
Дозревшие до броска к небесам, уже опадают
И гулким ударом о земное тревожат Хозяина Сна.
Утренняя проповедь птиц...
В лёгких их Стихи.
Заговорил свет... Звон беззвучен...
Передавая свои знания, он даёт миру шанс...
позвать Душу.
Тонкие Ткани пишут нас на одном дыхании...
без черновиков,
Быть Собой, приходить в Себя,
находить Себя в хаосе событий...
А ведь то, от чего вам больно –
не то, что входит в вас, но то, что из вас выходит.
Иди и смотри...
«ибо любовь — самый тяжкий свет из всего,
что несём мы в наших глазах»
Солнцестояние. Тень креста
«Одни несут на Голгофу свой крест,
другие - молотки и гвозди».
Неразорванные звуки, неразомкнутые кельи -
Это бег в бегущем мире,
Где безлюдные тела ходят по земле...
Смотреть в Ослепление - не тоже, что смотреть в Есмь …
Кто Ты - Тело или Душа? Ищу человека!
Собери Себя из...И будешь Ничто и Многое.
Код Прюфера – «между всеми деревьями
существует взаимооднозначное соответствие...»
Мелодический контрапункт...
Внутренние внеязыковое пространство,
Мерцание настойчивой жизни… Прыжок Веры.
След той Любви, что дарит Он нам...
Свет той Любви – родимое пятно
В едином мгновении с прикосновением Того,
кто распят в каждом из нас.
И если даже никогда прежде
у тебя не подгибались ноги, они подогнуться,
Если ты поймёшь, что распинаешь Его и сейчас...
Ибо Любовь - самый тяжкий свет,
что несём мы в наших глазах.
Ты сам себе и палач и приговоренный…
Палач отдал, приговоренный взял.
Палач взял, приговоренный отдал.
Посмотри в глаза каждого, кем ты был в этой жизни,
Но здесь никогда не было лиц! Это одно лицо - твоё....
Всё - лишь очертания слов, а за ними бесконечность…
Ты всеми смертями уже умер на земле!
Всмотрись...
Замедлись там, в тиши неоскверненной,
Она никогда не платит по законам чужой совести.
Человеку можно помочь встать,
но, если он не готов стоять, он снова упадет...
Я целую каждый твой шаг на пути на эту голгофу…
Отнеси свой крест туда...распятием, творимым в тебе...
Не ставь Живым точки! Ведь ты любишь в себе всё живое...
Как же мало будет тех, кто останется жив...
Бездомные птицы содома и гомморы слетаются...
Разучились на человеческом разговаривать…
Всем хотят метку черную раздать...
Выставляют всему счёт САМО-убийств.
Страх быть смертным - самый большой страх.
Изъять или оставить – растратить или сохранить?
Сшивающие песни - как попытка выйти за пределы,
Противоречие между «письменным» и «дописьменным»...
Всё - мгновение,
подтверждающее себя следующим мгновением, или забвение?
Со-Действовать Мгновению или Забвению?
Если входишь в мгновение, становишься ясностью...
Если захочешь вчитаться в себя, станешь прочитанным.
Святые в мир пришли на языке дождя...
Целовали листья и ранили губы о их багряность...
И снова целовали.
Жизнь окрикивает Солнцестояние в тебе...
Солнцестояние потерянного по дороге.
Показалось или нет? Кто-то шел с фонарём…
2015г.
Женщина моя
Ты идешь над площадью базарной...
Твои волосы ласкает ветер.
Это было так давно - сегодня.
Это будет в будущем столетьи.
Белые качели из жасмина, вышитое легкостью в лугах,
Имя твое нынешним столетьем,
имя на обветренных губах.
Выскользнул кувшин, упал на камни...
С плеч слетел твой белый палантин.
Женщина минувшего столетья,
женщина вернувшаяся им.
Встреча глаз...мы знали слово в слово всё,
что скажем, что не разменяли в медяки.
Женщина моя,
ты мне знакома от движенья губ до той тоски,
Что в тебе и днями и ночами,
что меня звала к тебе сквозь мрак...
Женщина моя, душа твоя невинна...
Ночь так бесконечно горяча.
2015г.
Качнется ветка и коснется круга
О милости прошу - повремените…
Завесы век не закрывайте снегом,
Качнется ветка и коснется круга,
В такт ей ответит бренная струна.
В приходе стыни остановится мгновенье,
И миг её коснется тонкой кожи,
Нетленный выдох, что в душевной смуте,
Где Музыке солжет скупая мгла.
Где мягок теплый шелк и остры камни,
И топот детских ног всё дальше, тише...
Однажды опустеют все аллеи
В сквозном рукоплескании растрат.
Невинные в цвету....о, как невинно!
Так не теряйте мужества быть с Богом...
Завесы век не закрывайте всуе,
Поющих Свет вернется в Вечный Сад
За солнцем следуя, за тайной нежной жизни.
Как стар тот список, что составлен всуе,
Как стар тот список, что исписан нами,
Как стар тот список, что одолжен на земле.
Целую хрупкость плеч, к моим прижатых,
В едином сердце, что звучит стихами,
И каждому назначено свиданье
С той Волей, что крестила этот сад.
О малости прошу - не предавайте!
Не лгите музыке, не отрывайте ноты!
Качнётся ветка и, коснувшись круга,
Ответит всем Великая струна.
2015г.
Нас читают вслух
Сегодня Пастухи открыли все Загоны.
Сегодня пели листья в отчаянии воды…
И слёзы на хризантемах
и рукопись прозрачного дождя...
Их читают вслух...
Они простят безумие,
которое уже приближается к миру...
И всё случится...
Случится в кадрах Режиссера,
имя которого не упоминают всуе.
Небо в тяжелых доспехах...
Строки дождя намокли светом,
они похожи на иероглифы...
Иероглиф - капля упала на стекло...
Язык дождя, словарь его стекающих капель...
Чувственность каждого произнесённого слова.
Исходный рисунок молчалив лишь до первой капли...
Разъединение линий озвучивает тишину...
Где каждый иероглиф
как отражение сакрального, сноска,
Транскрипция указующего жеста...
Литера непредсказуемого перевоплощения...
Знаки препинания не предопределены,
Они рождаются как чувство...как сплетение звуков,
Где одно перетекает в другое...
В кровь другого продолжением повествования.
Смысл жизни в самой жизни...
Привычный воздух посланий линий жизни:
Говорите...говорите, тратя!
Скользящий миг сливается с моим...
Пишу ответ ему пальцами...
Убегающее сквозь пальцы не спасти!
Холодным прикосновением
вопрос и ответ обжигают пульсацию звучащих рук...
И уходят...
Мир не погибнет, его хранит Любовь!
Всё что мы приходим сделать сюда –
рискнуть своей жизнью....
Иероглиф замер...мы оба – Звук...
мы оба – живое Сердце дождя...
Строки прижимаются вжиться, расслышать...
Срываются в своевольном порядке...
Чтобы упасть на лист и возвратиться в пространство...
Их читают вслух...
Нас читают вслух...
2015г.
Лезвие оккамы
Бритва оккамы опасна тем, что она откровенна...
Звуки на кончиках пальцев касаний твоих,
Что утончают голос, душу и тело,
Что ускоряют дыхание перед пределом
В той безупречности выгнутых жаждою спин...
Где полыхают слова и по почерку рук
Ищут ответности острые ожиданья,
Ищут прощения нежные оправданья,
Ищут сближения жаркие линии мук.
Гибкие танцы...ветер роняет на спину
Попеременность оккамы тебя и меня...
Танго и вальс ослепительно долгий и длинный...
Там, где флиртует огонь тонкого острия.
Там, где зависшие на волоске ожиданий,
Руки как слуги, а губы как бог...
Там, где преступно на приступ без оправданий
Точкой последней взлетит апокалипсис двух.
Тонут, мелькают и растворяются жесты...
Мчатся алые ритмы по проводам...
Пламенем, влагой по позвонкам совершенства,
Бритвой оккамы по пересохшим губам.
2015г.
Пригласи меня умереть
Только губами, только за гранью всех "да"
Там, где любовь распинает смерть,
Алый зов танца и голоса на грани...
Алой агонией пригласив тебя умереть,
Алым обрядом на белый эдем, закланием.
Капли свечей - возлюбленных темноты…
Выжжены восковой латынью по телу касания.
Губы играют прелюдию наготы
Роскошью тронутых безднами глаз обещаний.
Пальцами пальцы вяжу и растворяюсь в огне,
Душу Сахаре отдав, станцуй со мной близость...
Близость изящно вспыхнувших вен,
Близость сожжения всеми кострами - как милость.
Близостью, что горячо безруко и вслух...
Двух сумасшествий, обжигающих голос о голос...
Алой агонией пригласи меня умереть,
Лилией связанных рук в запределье симфоний.
2015г.
Внесите меня в список Ваших желаний
И вновь мотыльки гибнут под фонарями...
В гортани их алой ещё не оборваны звуки...
И струны их болью ещё не запели...
Их память ещё не носила разлуки.
Игра их до пыли не пепелила...
Магический круг заклинателей смерти...
Метафора яркая мёдом не лечит
Всех тех, кто расплескан иллюзией драмы.
В бокал бледно-белый построчно, по капле
Внесите меня в список Ваших прочтений.
Мы пьяно немеем в рассыпанных танцах,
Касаясь осколков утонченных желаний.
И вновь распадаемся в белые звуки,
И вновь черной лентою связаны руки...
Я падаю ниже искать твои муки,
Я падаю пить тебя жаждою новой...
Внесите меня в список Ваших желаний
На этом балу, моя черная леди...
Я Вас не узнаю в сквозных коридорах...
Я сделаю вид, что я Вас не узнаю.
Метафора яркая кровь опалила,
Оплачен до бездны экипаж новолунья,
И мы распадаелись на алые буквы...
И почерк ломался, уступчив касаньям...
Врастаем в друг друга алыми мотыльками.
2016г.
Белое письмо
/моим друзьям, ставшим заложниками войны/
«И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь»
МФ.24:12
Дорога всегда с белым лицом...
основная линия всегда белая.
Это всё, что есть у тебя... белый лист...
На всё отпущенное тебе время.
Делая шаг,
Ты выбираешь что делать с этим белым листом.
Можно уронить его в грязь... черный лист.
Можно порвать лист... скомкать...
Можно убрать в стол...
Можно завернуть в него камень...
Можно сделать журавлика и запустить в небо...
Можно просто смотреть на него часами...
Можно написать письмо...
Можно нарисовать на нем дом счастье,
деревья и солнце...
Можно сжечь...
Можно сделать с ним всё что угодно... с его душой...
Но чтобы ты не делал, он расскажет только о тебе.
Ты - единственный свидетель его истинной жизни.
Ты меряешь взглядом время, расстояние,
яркость, форму...
Ты вглядываешься в происходящее...
и творишь будущее.
Входи...
Незадолго до твоего прихода родились эти строки…
На большой высоте, в ночи...на белом листе...
На белой высоте.
Война пришла в твой дом,
Грозится сжечь всё, что ты вложил в этот белый лист...
Но не здесь ли твой белый лист
борется с бездною мира...
Не здесь ли он учится льнуть к берегам,
к запахам прозрачным...
Не здесь ли твой белый лист
пронзают черные брызги гнева,
пытаясь вылечить беззаконие.
Не отдавай его...
У белого листа единственная суть - твоя душа...
Одевают тебя архангелы в белые строки...
С ладони сердца твоего вспорхнула белая бабочка...
Белая ветвь зацвела где-то на краю отчаянья тебя
Белыми цветами, оплакивая тех,
кто хочет сжечь твой дом...
Мы всегда говорим о жизни,
глядя в глаза белому листу.
Капаю слогами вместе с тобой...
В сердце белого алая рана...
Оставьте родину их сердец в покое.
Думаете, этот белый лист вас не касается?
Посмотрите в глаза ваших друзей...
Поверьте, не от смерти умирают...
2015г.
Молитвенники в горле тишины...
Я поименно помню этот мир...
По царствам мертвых путешествую, как встарь,
После веков прощения и смуты,
После веков, где все забыли чудо,
Я мерю весом оскверненный/новый календарь.
Я всех узнал...и слёзы сами потекли,
Среди засохших трав смахнул мне ветер слёзы...
Душа летела сквозь осенних гам,
Одеться в тело, ощутить некрозы.
Хлеб бытия и краткость тишины,
Осколочные гимны расставаний.
Лишатся тени оскопленные сады,
Лишатся тени кровоизлияньем.
У Бога нет имён, он - обновленье дня...
Он - обновленье смертного креста распятьем...
Чернил не хватит...никому не хватит,
Чтоб написать Живые Письмена.
Глазами слушаю их синь...перешагну
Ту синь, где плотен воздух одиночеств…
На тигле всех мытарств и всех пророчеств
Оденусь в невесомую зарю.
Слова, что тут болят, оденут нимб.
Без привкуса кровИ явь послевкусья веры.
Кровь на углях...тут всё попеременно...
За всё отяжелевшее молю.
Как страшно знать немного дальше всех,
Как страшно просыпаться в неизбежность,
Качнись ко мне и пригуби строку,
Которой имя Всепрощение и Нежность,
Которая не выспалась со мной,
Осыпалась листвой на спящий город...
Губами перечитывая холод,
Не страшно плыть к сквозному октябрю.
Молитвенники в горле тишины...
Сон бога белого в крови опавших листьев...
Послушай, я с тобою говорю...
Мне кажется, что ты меня опять не слышишь...
За всё отяжелевшее молю.
2015г.
Во имя, Вопреки
«Каждый родившийся ребенок –
это весть о том, что Бог еще не разочаровался в людях»
Р. Тагор
Падёт хрустальная строка на хрупкий мир,
"Король изгнанников" объявит дикую охоту...
Там будет петь сквозной осенний лис(т),
Исполнив завершающую ноту.
Не выспится, немея в забытьи,
Воды умершей хруст под тяжкой ношей...
Когда все письма будут сожжены,
Достанет воздух Стынь из бледных ножен.
И будет Стынь пронзительно молчать,
Клеймя дороги холодом прощаний,
Не веря ни теплу, ни обещаньям,
Захочет Стынь весь мир в себя вобрать.
Захочет...но коснется Стынь Окна,
Через которое пройти не сможет,
И забеснуется и гневом запорошит,
И затрещит поверьем стылого стекла.
А за Окном во имя, вопреки,
Совсем иная тишина и бремя -
Мать там поёт у детской колыбели,
Полны любви, качающие жизнь,
Те две руки, что охраняют время.
Шагай, малыш...во имя, вопреки!
Шагай, мой мальчик, никого не слушай...
Там, за окном, снежинок лепестки
Укроют, спрячут всех осенних души...
Зима, как боль...Зимой болеет Бог,
Бог состоит из нас, Бог в ноябре немеет,
Он слышит всё, но Он зимой болеет,
Устав поддерживать душевные шаги.
Господь стареет, как и я, и ты...
И засыпает каждою зимою.
Всё в этом мире требует покоя,
Всё в этом мире - две Его руки.
Он ждет, когда вернется человек,
Который позаботится о старце.
Три времени подвластны Его пальцам,
В четвертом Он болеет от тоски.
Тоски по человеку, что придёт...
Грей, мальчик мой, любовью Его душу,
И обезумевших от Холода не слушай,
Шагай вперед во имя, вопреки!
Любви твоей ему так нужен Свет,
Где бьется сердце, что вне времени, вне смерти...
Отец болеет, позаботься об Отце...
В земном отчаяньи приговоренных к смерти.
Грей наше сердце, жизни Дар люби...
Не отрекайся, стылых сны не слушай...
Будь рядом, все мы часть Его души...
Сердцем дыши и сердцем слушай...
Во имя наступления весны!
Так пела мама мне, рождая мою душу...
......и я иду... Во имя, Вопреки.
2015г.
Там, где кровь обручают с телом
Ты идешь из тени к плачу,
Из плача к любви,
Из любви к звуку,
Из звука к эху...
Я - совсем опустевшая ночь.
Я - так ярко слепящее утро.
Я похож на кого-то, похож,
Я откуда-то, но не отсюда.
Я под разными датами был,
Я был датами в разном порядке,
Я играл с преисподнею в прятки,
Я с Живыми Живым говорил.
Я когда-нибудь вспомню Слова,
Своё имя на ветхом наречье,
Я когда-нибудь выпущу вечер...
Из себя.
Свою музыку я унесу,
Вам останется несколько строчек...
Путь всегда полон лишь многоточий,
Постигающих высоту.
И до тайной вечери дойдя,
Перехлесты теней дочитаю...
А потом Воскресенье, я знаю...
Мир полюбит как прежде тебя.
Обаяние вечности - жизнь...
Жизнь, где кровь обручают с телом...
Жизнь, где чтец, осыпанный белым,
Вновь разучится говорить.
2016г.
Круговорот
Нас отыщут в садах,
Расцветших любовью,
Изумленных цветением,
Вернувшихся к рифме...
В одичавших устах
Обезумевших листьев
Растревоженых чутким обаянием драмы.
Мы умрем, наконец,
От чрезмерности жизни.
Время будет идти
По костям нашим в саване белом...
Нам насыплет прохлада звездного неба,
Окончанием неоконченных предначертаний.
В пропасть листья летели,
В пропасть бросили бога...
Мы в ладью их уложим
И отпустим вдоль Леты...
Сколько лиц, сколько памяти...
Не молчи ради Бога...
Эту вечность обняв, мы себя не узнаем...
Будто не было крика, рожденного в осень,
Будто не было ласки очнувшихся в нежность,
Каждый шаг не искал под собою дорогу
Всех кто был от рождения светел.
Снег поселится плакать на губах беззащитных
Выразительной искрой простуды прощенных...
Ты не знаешь меня, тишиной унесенный?
Помнишь, мы оторвались от млечного сада...
И летели для нас те же самые ритмы,
Замечая, как встарь, одного человека,
Тот, что был на земле старым новорожденным,
С перспективой уйти тихо и незаметно.
2016г.
Deadline заката
Господи, тебе нужен тот,
Кто за тебя сможет отправиться в ад?!
Бог вычистит тебя, оденет в «одежды отчаянья»...
А после... оденет в себя, в того кто молчит.
Мой молчаливый Учитель, стрелки сделали круг.
Тонкий почерк, болью цветущий взгляд...
Не гаси во мне костер, на который молился,
Я хочу дочитать свой опаленный сонник.
Небо меня разденет тишиной номер...
Назначь номер тишины... чтобы уцепится за слово,
Чтобы... нечаянно выжить.
Тень шрама, чья обитель здесь?
Чистилище в безмолвии этой ночи?
О Господи, как много многоточий...
Стою в тени, ласкаю тень теней.
Падают буквы на подлинник бытия,
Так пепел солнца жжет морщины и седины
Во всем Живом
Я не знаю куда идти, Мой Молчаливый Учитель...
На этом перекрестке тишина.
Тишина взводит курок у виска
В страшной надежде на взрыв
deadline заката.
* deadline (анг.) - предельный срок, линия смерти.
2016г.
Они
Они молчали водою белой,
Они кричали молчаньем красным...
Они не знали, что пустошь в сером,
Они не знали, что слезы в алом.
Они взлетали на крышу мира
И грели солнце в своих ладонях...
Они не знали, что смерть красива,
Когда над нею склонились двое.
Они не знали о черной боли,
Они не знали о боли белой...
И, задыхаясь в плену агоний,
Они держали на крыльях небо.
2016г.
Я здесь и кровь моя еще тепла...
"А сердце цветет белой нежностью...
Даже вырванное из груди...
В руках того, кто небрежно сжимает его,
корчится от боли и истекает нежностью...
крича, бьется о любимые руки,
смешивая любовь с кровью...
даже высохшее и брошенное в пыль...
истекает соленым ароматом любви...белым"
А.П.
Я здесь, и кровь моя еще тепла...
Едва слышны мечты и слезы света,
Где ездят парками чернильные кареты,
Чернильным теням развозя свои слова.
Уроки нежности...В крови течет песок,
Такой же красный как прощание заката...
Ведь ты же знаешь, что на свете лишь любовь
Во всем права, ни в чем не виновата!
Плыву к тебе, к рассыпанным словам
И оберегом слов тебя спасаю,
Ведь ты же знаешь, что нельзя убить любовь...
И я о том, в краю умерших знаю.
2016г.
А луна, как и прежде, обжигает пальцы
Я пишу твои губы...
Ты спрашиваешь, почему во мне еще так много любви...
А в моих закрытых глазах мы после рассвета и ночи -
Матадор, укрощающий матадора.
Соль падает из моих глаз, слова в воздухе,
я их выдохну губами в губы...
Я пишу твои губы...
Все, что делает нас красивыми,
возрождено из пепла,
Пеплом целовано...пеплом станет...
Кроме одного...
Когда у тебя отберут тело, останется лишь Душа.
Жизнь - это краткое эхо, воспоминание,
Оклик прощания меж бездной,
глубиной и пустотою сада.
Что мои стихи?
Ты плачешь по собственному желанию,
цвету луны, степному ветру,
Когда ночь падает в несуществующее соглашение...
в белые пустыни.
Я люблю тебя как огонь...я пишу твои губы,
И мое перо замирает у края пропасти.
Стихи - это плоть... часть плоти,
где слова соединены с шрамами и радостью...
Танец твоих губ на канате моего сердца.
Прикасаюсь к рождению слова...
Я пишу твои губы...
Неожиданное завещание слов в бессвязном теле.
Безумие моё, я знаю тебя!
Нет иного спасения от тебя,
нежели придумывать каждому твоему жесту слово...
А луна, как и прежде, обжигает пальцы
2016г.
Фермата
Фермата чистого глотка.
Снимает утро черную повязку.
И поступь данности легка,
И безоглядна поступь ласки.
Твой выход, женщина,
Твой выход, демон снов!
В руинах обнаженных алый пепел…
И алый стих, где пьяный полубог
Целует рифмой непокорных бестий.
Я не забыл как плачет тишина…
Молчит пустотами и разжигает жажду,
Где тень глотка наивна и чиста,
Где и за тень огонь взимает плату.
Ночи всевластия, фермата алых снов…
Я не проснусь… я не хочу проснуться!
Ожогами ночных цветов
Мы обожглись, чтоб в тишину вернуться.
Отдай свой вздох ночному палачу
Поэзией и близостью сожженья.
Уроки нежности и право воскрешенья…
Я заплачу…
Я сердцем заплачу.
2016г.
Август
На часах Спелость..
На губах Август...
А в глазах Эхом
Ситцевая Плаха.
Упадут Листья
Расцветут Белым...
На душе Память
Красным переспелым.
Никогда не был...
Навсегда буду.
2016г.
тень Песен
«Death weeps because Death is human»
Смерть плачет, потому что Смерть человечна.
Что делает живыми эти звуки?
Как громки засыпающие травы!
Как бьет закат по стеклам звонкой мукой,
Как голоса беззвучны у черты!
Избранник осени, тебе пора на плаху,
В тень песен – послевкусия молчаний,
Которые состарятся с тобою
Чредою остывающих пространств.
В почти недвижном шепоте деревья,
Они сегодня вечны, смертны, пьяны…
У мертвой точки останавливая нас.
Твоя тревога - это просто сновиденье,
История ошибок белых ливней.
Ты нечто общее имел со смертью,
Пока служил ее размеренным часам.
А в воздухе ночном мерцали звезды,
Там, где-то между сединой и садом,
И обжигались о молчанье смертных…
Срываясь рифмой к обескровленным мирам.
Не надо, не пои меня тенями!
Слова уйдут, оставив место ожиданьям,
С тобой уйдут твои последние слова.
И заблудившийся оркестр полноцветья
Исполнит жизнь в усталом воздухе молчанья
И сделает живыми эти звуки,
И травы вновь о чем-то умолчат.
2016г.
И эта ночь пройдет
Говорят,
Боги боятся страсти, старости и смерти...
совсем как люди
И эта ночь пройдет,
В тенях покой родится…
Кочевникам любви
Постель стеля из снов.
Поэзия ночей,
Я мог в тебя влюбиться,
В крови у нас течет
Отвага диких пчел.
Твои глаза близки,
А боги так ревнивы.
Сад посреди огня,
Отчаянье глотка.
Касание свечей,
Теряют тени силу…
Натянута струна
Безудержного «фа».
Оденемся в цветы,
Проснемся в эти строки.
Сентябрь похож на серп…
Качнулся Аналой.
Как откровенна ночь,
Как комната в ней спета...
Как письмена огней
Близки к безумью пчел.
2016г.
Я приветствую в тебе Бога
Нас предавали в темя,
Нам стреляли в спину,
Нам улыбались висельники,
Мы улыбались гильотинам.
Нас забрасывали камнями…
У нас просили прощения.
И мы бросали камни…
Учились просить прощения...
Так львы становились ягнятами.
Кто ты, алая кровь,
если и жизнь, и смерть - всего лишь время года...?
Если всё в этом мире –
лишь декорации, обрушившиеся на тебя?!
Жизнь - это иллюзия сердцебиения?
Никто и никогда не узнает друг друга в лицо.
Когда-то мы придумали условный знак для этого мира,
чтобы не разминуться…
Все что мы можем –
это лишь рассказать друг другу наши сердцебиения.
Мы уходим из Дома чтобы Тот, кто нас создал,
поверил, что не может нас удержать…
Но однажды мы снова скрестим взгляды на перекрестке.
Мы выходим из дома, чтобы уйти навсегда…
Мы вернемся… вернемся иными.
Ты родился тогда, когда еще не было яблок...
Стихи рождаются до того, как ты нашел для них слова...
Когда неподвижно смотришь,
понимаешь и жизнь и смерть...
Всё, во что мы смотрим,
становится еще более одиноким после нашего ухода.
Стихи - это всегда одинокое послесловие.
Когда Иисус говорил, он был еще человеком,
Когда он нес свой крест, он был еще человеком...
«Выдержи еще немного счастья» - говорило ему небо...
Он стал богом... Бог молчит.
Читайте вслух свои молитвы!
Когда небо повествует, оно льет слезы.
Каждому своя музыка и повод говорить.
Почерк ломается, меняется…
Что-то неразборчиво написано впереди
И так четко то, что уже перелистнул.
Это стихотворение может быть моим…
Просто меня усадили рядом с тобой…
и мои стихи - это Ты.
Выпавшая из молитвенника записка –
вот что такое стихи...
Читайте вслух свои молитвы...
Так у вас есть шанс быть выслушанным Богом...
Ведь никто и никогда не узнает вас в лицо.
Я приветствую в тебе Бога…
2016г.
Капля нежностью плачущих роз
М. Цветаевой
Кем тебе суждено быть -
Жертвой иль палачом?
С кем тебе суждено плыть,
Обернутой кумачом?
Где постелют тебе постель -
В храме или в саду?
Кто остудит твою свирель
Холодом поутру?
Кто прикажет губам шептать
В земном бреду?
Кто решится к себе прижать
Обескровленную звезду?
Кто на время тебе одолжит
Королевскую стать,
Чтобы эта звезда смогла
Блистать?
Кто заплачет, когда ты уйдешь
Вдаль?
Кто подставит плечо – сталь,
Где пылает, как стыд, мир.
Где крестили тебя Мариной
Чтоб звучала,
Покуда хватает сил.
Где еще жив тобою
Потусторонний век.
Где ведут
Налегке
Под конвоем
Каплю нежностью плачущих роз.
2016г.
Степной Ветер
Тут, на земле, есть места вечности.
В эти стихи вложены две души...
Выдержи жизнь, чтоб говорить о Любви.
Выдержи смерть, чтоб говорить о Боге.
Вычерти всепрощение на Пороге.
Вымоли вседозволенность у любви.
Вытерпи этот холод...на иконах зима.
Ночь глубока-глубока...в ней бескрайние степи.
Выспись в объятиях будущей вечной весны...
В той колыбельной, что упадет на веки.
Там, где начнется твоя душа, там и я начнусь...
Там, где луна расцвела для нас мотыльками,
Долгая-долгая степь твоих глаз и грусть...
Жажда и капля росы дрожат на плахе.
Это иная скорость молчания в нас...
Это иная скорость дыхания сердца...
Перевожу тишину, где качалась трава...
Тысячи жизней бабочек и огня...
В Книгу цветов, где зарождалось скерцо.
Хочешь, станцуем жарким на красном песке?
Все в этом мире молчит эпиграфом к слову...
Я расскажу бесконечности твой алфавит,
Где-то запнусь...и умру...чтоб рассказывать снова.
Ветер степной, слезы твои - полынь...
Женская суть, спетая Мастером Света...
Имя, что высек огненный Ювелир
На полноцветьи аорты бескрайнего ветра.
Ты полыхаешь на пальцах шелком степным,
Смертельным шелком,
В том роковом пространстве,
Где заклинанием гибко вплетен алфавит,
В тайнопись откровений, танцующих в красном.
Близкая к крови...знаю тебя, моя кровь!
Близкая к краю...в шепоте воздух признаний.
Словно порезал руки о поле Господь,
Чтобы создать для нас эти алые маки.
Руки твои руками... в мои небеса...
Взгляд обжигает души единоверцев.
Утро мое, на краю твоих снов небеса.
Сон мой и есть твое обнаженное сердце.
Я прочитаю в губы тебе стихи...
Ты мне споешь их так, как поет их ветер...
Плакальщики взлетят в небеса тишины,
Жаворонки затихнут в белых песнях соцветий.
Где-то поверх исчезающей тонкости мы живем...
Ночи и дни - заклинания оберега...
Тайнопись времени... многоточье разбега...
Где каждую жизнь я вспоминаю кто ты.
Шепотом...
Шепотом я прошу, если можно...
Дайте нам выспаться в этом последнем раю
В книге цветов не оскверненного солнца...
Где ветер степной звезды поет ковылю.
2016г.
СветоТени
Изгибы сумерек надменны и ревнивы...
И ходят тени, как ночные пилигримы,
Сжигаемые внутренним огнем...
Сгоревшие уже в своей тоске,
И оттого темны их раны...
И оттого цвета их ран - отрава...
Тому, кто вторгся в чтение Имен.
И в этом жертвоприношении глазам,
Я рад живым фонарным эпиграммам,
Где смех лучей не даст прижать нас к Жалу...
И неизвестный демон отойдет.
Где предначертанность - не более чем сон,
Игра рассудка этой светотени...
Сквозь черное цветение луны
Снежинки опадающих мгновений.
И свет на этой жизненной стене,
Нас будет трогать тайнами,
Пока не растворимся...
Исчезновение окажется ключом,
К тому, чтоб всуе снова повториться.
2016г.
Мне было три вести
Мне было три вести. Одна была с юга,
В тех алых губах, целовавших мои...
Слова обжигали смертные губы,
И вечность писалась с белой строки.
И стены дышали узором признаний,
И мой проводник был печальней меня,
На несколько вечностей Истин Грааля...
На пару мгновений евангелия дня.
И мне говорилось, дышалось, молчалось
Сквозь кожу, еще не болевшую тьмой...
И ты мне шептала чуть слышно осанну:
Не убоись вернуться домой.
Мне было три вести. Вторая с востока...
Старик разговаривал с тенью часов,
И был он печальней меня на два круга,
И время седело на чаше весов.
И там, где момент превращается в вечность,
Одетые в раны искали приют...
И с черной строки начиналась вечеря...
И с красной строки распятая суть.
И мне было больно, кричалось, шепталось
Сквозь кожу, где ловля была на живца...
Старик протянул мне скрижали осанну:
Не убоись дойти до конца.
Мне было три вести. Последняя - Север...
Где пел красной птицею трижды закат.
И было мгновенье над кожею Словом,
Одетое в раны три вдоха назад.
И я повернулся лицом к откровенью
Безмерным, бесстрашным, распятым, живым.
И мне было тихо, прозрачно, елейно...
И капала миро в терновые сны.
2016г.
моей Магдалене
Когда эти двое смотрят во тьму, тьма отступает.
Мир уснул в колыбели меж звуков листвы и смычков...
И застыл под луной в бесконечности белой пастели.
Я искал в эту зимнюю ночь золотых светлячков,
Но суфлер мне сказал: светлячки в эту ночь скорбели.
В той аллее из снега, где длинный пустой коридор,
Я еще не рожден, я не умер еще...я еще в Колыбели.
Пустоту кто-то снова столкнул с высотой...
Я искал то мгновенье, где светлячки горели.
Краткий миг, где тебя нет еще у черты...
Где ты помнишь слова этой пьесы, но в ней не играешь!
Ты выходишь в одно из мгновений зимы иль весны,
Ты выходишь на сцену...и текст забываешь.
В этой тайне завета усыпанных снегом ветвей,
Вспоминаешь поэзию, прозу и женщину в белом...
И летят твои буквы с небес то огнем, то водой.
У суфлера нет слов, он всего лишь слуга Мельпомены.
Ни судьбы и ни смерти...с колыбелью всегда колыбель!
Мир застыл под луной в бесконечности белой метели...
Я берег в эту зимнюю ночь золотых светлячков,
Золотых светлячков, что я нес моей Магдалене.
2016г.
Здравствуй, сотник Лонгин!
Милосердный мой сторож...
Всё белеет, всё только маячит вдали...
Огибает пространство, петлей замирает на шее.
До всего не дотронуться и не дойти,
Всё - теченье течений, всё преддверье вечери.
Голый брат мой - взрыв большой высоты...
Развороты дыханья, завершенные полным удушьем...
Алых букв в нашу кровь!
Богу молится только идущий...
Богу молится бог
У безымянной черты.
Нетвердеющий странник,
Небесный должник...
Прописной тишины до краев
И навстречу соборным молчаньям...
Снова движется стих, разрывая покров высоты,
И у раны есть имя, и у раны есть тайна.
Здравствуй, сотник Лонгин!
Вот страницы о нас на столе,
И по пыльной обложке
Чей-то палец растерянно водит.
Что душа - только миг,
Ты узнаешь в самом конце...
Но дана тебе будет
Вечность на долгую память.
Я качаюсь с тобой, как и тысячи лет назад...
Я качаюсь, как лист
И ветрам и снегам послушен.
Отзвучав, достигают...
Отболев, воскрешают душу...
Мы пока на земле,
На ничьей полосе, мой брат.
Где тоска по единству -
Лейтмотив человеческой жизни.
Признаюсь, что люблю тебя
И за раны, что подаришь ты мне.
Здравствуй, брат мой Лонгин,
Ты однажды вернешь мою душу
Петь псалмы на вершины прощеных обид.
Близость к богу в тебе
В отделении имен от вещей,
Отделении идей от материи,
Мысли от истин...
В этом мире бесстрашие и есть ориентир!
Без надежды надежда -
Предельное состояние жизни.
В расставании с близкими
Прощаешься только с собой...
По Великой дороге назад
Каждый шаг бесконечно прекрасен!
Кто же ты, сероглазый?
Чей ты сын, чей изгой, чей ты праздник?
В том излишке обозначенного бытия,
Где конечное с бесконечным вечные братья.
* Лонгин Сотник — согласно христианскому преданию,
римский воин, центурион (сотник),
пронзивший копьём бок распятого Иисуса Христа.
2016г.
Это будем потом
Заверните меня, когда я уйду, в стихи,
В черновые наброски недописанных строчек,
Отыщите ту песню, что пела любовь мне ночью
В той тональности нежно-скрипичной хрустальной тоски.
Это будет потом. А сейчас я отправлюсь дышать
Бесконечной душой и всецелым причастием к тлену,
Долго-долго молчать перед каждой строкой,
Разливаться побуквенно речью по венам.
И листать этот воздух, подстрочник читать,
В невесомости шага над бездной с именем Бога
Открывать свою дверь и впускать тишину, в ней стоять
И смеяться печалью на грани забвенья и снега.
И смотреть, как Нерон, на рассвет, сжигающий тьму,
В достоверность отсутствия, вылетая за скобки ковчега.
И вскормить и скалой и землей эту белую грусть
В ветхом шепоте серебряного ночлега.
Исчезаю по капле, по словам остаюсь...
Что такое для вас голос поэта?
Не имеющий берегов алый путь...
Там, где все безымянно под сводами Босха и бреда.
Имя жизни - Любовь, имя смерти - Часы...
Ветка ветра над папертью покрывала...
Выжигает слова на ветру чья-то кровь...
В ночь сквозных недомолвок перекрестится звуком октава
И покатится ввысь с широты своих дней,
Обнимая распятого, что ходит дождем по звукам,
Чтоб услышать и спеть теплом чьих-то губ
Что такое Поэт... И строку вложить в его руку.
В тех конвертиках тел, что разносит земной почтальон,
Письма, полные снов и откровений...
У поэзии вечный Серебряный век.
Заверните ее в саван вместе со мной,
Положите ее, как терновый венец, к изголовью.
2016г.
Отзвуки Бога
Чувственность есть и в сухом листе,
разбивающемся о вечность.
К Великой Яви идет каждый Великий Сон.
Смерть и Жизнь - откровение слов...
Мало видеть «слово»...нужно знать его плоть и дух...
Межбуквенное и межреберное пространство,
Родство с бесконечностью... подтекст
Звука, вкуса, тембра, цвета, света, тьмы...жеста...
Богослов,
СловоВер,
Словоблуд...
Попытка примирить жизнь со смертью...
Там, между стихами, скрыт смысл и того и другого,
О, если ты умеешь читать между слов!
В каком из них безымянность твоего величия?
В каком из них сердце твоего молчания?
В каком из них твоя тьма?
Кто ты?
Кто ты, небесная глубина?
То ли сам Бог... то ли отзвуки Бога.
Примешь ли ты то, что останется от меня?
Примешь ли ты того, кем я стану...
О, этот падающий лист...
Ты - падающий в лист...
Ты, падающий листом...
Лист, падающий вне листа
В белизну чернильных следов.
Я бы сравнил тебя с моим удивлением...
Я бы сравнил тебя с моим восторгом...
Я бы сравнил тебя с моим сердцебиением...
Я бы сравнил тебя с моим поводырем...
Что я могу рассказать о тебе? Лишь описать твой полет?
Что я могу рассказать о себе?
Однажды я позволю себе потерять равновесие,
Не написав последней строки.
Я - твой случайный протеже, Большая Импровизация,
Я танцевал в ночи со смертью...
Не зная, что потом смогу танцевать с любовью.
Полное доверие...
Страх, что мы испытали, был виден каждому слову.
Нельзя вырваться не поранившись...
Не испытав сомнений и страха... не заблудившись...
Порог всесилия, где ты посвящен во всё...
И не право ли переступить эту черту - сама поэзия?
Я дарю свою жизнь этому -
Полной доверия ко мне, большой импровизации...
Я пошлю себе самому улыбку между строк, написанных сейчас...
Снова пройду однажды по своим следам, оставленным тут...
Мне попадется именно эта весточка... Я улыбнусь ей...
Апострофы всегда рискуют жизнью.
Обращенный назад...
Заключенный молчаливый пакт...
Мы уже делали это однажды с тобой...
Нам одолжили время, чтобы вспомнить...
По воле бунтовщика - некоего Иисуса из Назарета...
Время однажды остановилось и упало...
По воле... большой импровизации белого листа... доверием
Перечеркнув суффикс порядка.
Спасти хоть одно зерно любви... чтобы оно смогло продолжиться,
Там, где неустанный распад жаждет поглотить тебя.
Смерть всегда целится в плоть...против души она бессильна.
И не доверие ли – бабочка, что порхает над травой...
Бабочка - тоже слово... слово, что сядет на слова.
Цветок распускается только в тебе и больше нигде!
Слово в Слове...
Понимание предела за Отсутствием.
Кто мы, свидетельствующие свидетели?...слова апострофов?...
Эта жизнь будет часто ненавидеть нас лишь за то, что мы есть!
Богословы,
Слововеры,
Словоблуды...
Там, где каждый говорит языком собственного предела,
Король умер. Да здравствует король!
2016г.
И по ту сторону небес, и по эту...
Запредельное молчание вселенной
всегда влекло человека...
И так мы становились философами.
Философия - это орфография души,
автобиография души...
И там мы становились исследователями...
пытаясь найти то, что называется Сутью...
И там мы становились романтиками и поэтами...
Осознавая, что Суть всего - Любовь
и по ту сторону небес,
и по эту...
2016г.
Спи, любимая, спи
Выйти в сад и войти,
Повторять, как молитву, слова...
Смолкнуть где-то новорожденной строкою;
И, осыпавшись в темноте,
Безымянное тело снимать,
По ту сторону веры вечного «красного моря».
Где-то между рожденьем и смертью,
Каждое слово пера...
Где-то между любовью и болью
Многоточие ожиданий.
Выйти в сад и войти,
По ту сторону слова и сна
И, понизив свой голос до «быть»,
На колени склониться пред болью.
Спи, любимая спи...
Я с тобой до утра посижу,
Будем плыть, как и прежде,
Против теченья.
Кто же время, кто же семь тишина?
И не там ли, меж снами живых и мертвых,
Мы проснемся с тобою.
Мимолетность и Вечность -
Две стороны листа,
Этой белой бумаги,
Пропитанной черным соком.
В час, когда всё сбывается,
Неподвижно-белы уста...
Спи, любимая, спи!
Только Ты...только лист...только море...
Ветер сдует мне строки с розовеющего окна
2016г.
Молчание
«Быть или не быть, вот в чём вопрос.
Достойно ль Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед,
Покончить с ними?
Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу.
Это ли не цель Желанная?
Скончаться. Сном забыться.
Уснуть... и видеть сны?
Вот и ответ...»
Уильям Шекспир (монолог Гамлета)
И кто заговорит, сейчас, вот в этом доме:
Ненужность вещи, пустота без снов?
Молчание - Великая работа,
Где выживет лишь хрупкое и Бог!
И всё, что вижу я, имеет вес ребенка...
Души ребенка вес здесь у всего!
Смеется звонко и паденье горько...
Но выживет лишь хрупкость и Любовь!
И гласные летят еще белее,
Еще неистовее жмется темнота.
Молчание - Великая тревога
За тех, кто будет биться до конца.
Где снимся мы и снегу и дождю...
И снег, и дождь смывают наши лица...
Молчание - Великая страница
Всех книг, что были преданы огню.
Не пепел чувствознание, не тлен!
В нас верит доброе, нас убивает злое...
Молчание - Великая дуэль,
Где ты стреляться будешь сам с собою.
О, нескончаемость... Обет молчанья свят...
Раздетый иль одетый - полновесный!
Где каждое движение - возврат
К началу самой чистокровной мессы.
О, продолжение... заклание на круг;
Огни рассыпаны...стучат, мечтают, любят!
И кто посмел сказать, что не испуг
Их немощь перед болью и разлукой?!
Разбег чередованья дней
И солнце, что ласкает прах любимых...
Распад - всего лишь место в тишине,
Разлук невыносимо длинных.
Вновь первый Облик Света на стене...
Пылинок обескровленные лица...
Где кто-то хрупкий в сумрак упадет молиться...
Быть иль не быть решая в тишине...
Молчание - Великая граница,
Оставленная Господом тебе.
2016г.
Вы знаете, что пишет Бог Стихи?
Я прижимаюсь губами к твоим рукам,
Я прикасаюсь руками к твои губами...
Когда тобой совсем я стану,
Я перестану оставлять следы.
Я пил огонь из губ твоих, Любовь...
Два сумасшествия – Поэзия и Ты.
И мир падёт багрянцем на стихи,
И мир падёт стихами на стихи,
Боясь потери Повелителя Любви,
Боясь потери Повелительницы Тайны...
Любовь, что делает из нас Вино,
Любовь, что делает из нас Стихи,
Любовь, что делает Поэзию из тел,
Из душ, из музыки случайной.
Не вовремя... непрошенный... иду
Снимать свою телесную повязку,
Где белой родинкой над тишиной в саду,
Над аркою из рёбер непричастных
Луна в бреду... в молчании... в плену
Бессмертных Сил Веленьем полновластных.
Иду... неназванный иду...
Искать твою смертельную отраву,
Твою не умолкающую Красоту -
Мою незаживающую рану!
Как бестелесно-полновесна глубь!
К престолу пламени склоняю я колени,
Целуя эти Вечные Сады...
Как это выговорить, милая?
Самосожженье...
И будет горек привкус жизни,
И будет сладок алый её вкус...
Я не боюсь... я боле не боюсь
Ни тишины твоей, ни памяти, ни пыток...
Я на колени пред тобой склонюсь,
Любовь, ты не заклание ли жизни?
Любовь, ты не стихи ли наизусть?
Скажи, сыта ли ты, Любовь моя?
Где каждый день тобой я умираю,
И, посягающий на близость, Присягаю
Небесной Инквизиции Огня...
О, Госпожа моя, я умер сотни раз
В одном прикосновении к тебе, в твоем изгнании...
Всё остановится, а я в твоем дыхании
Проснусь испепеленным до конца.
Проснусь... поить тебя ночными звездами,
Будить тебя рассветом певчих птиц...
Я выдохну последний белый стих
На нежность этой ярко-алой розы.
Ты дышишь, и пока ты дышишь, я пишу...
Да будет всё! А Бог придет последним.
Он нам пока готовит тишину,
И Тишину готовит к нам, весенним...
О нет, о больше! Ало-роковым,
Бессмертно сильным, невесомо жарким...
Нам музыкой взлетать из темноты
На пять октав безудержной Октавы...
Вы знаете, что пишет Бог Стихи?
Он пишет нами их...
Он пишет Небо нами
2016г.
Что есть Любовь?
"Если ты нашел свой Цветок – то умри за него,
ибо это сакральный смысл твоей Души."
(Наталья Шлемова)
Что есть Любовь? - ...не промедленье дня,
Не фальшь телесных, призрачных застенков.
Кто есть Любовь? - ...спросите у Огня...
И вам ответят Огненные мессы:
- Любовь Богоявление тебя.
Пронзенный Высотой...
Ты соткан Небом...
Его оттенками мерцающей Души...
И если просишь хлеба ты, то даст Бог хлеба...
А если просишь Истины, ножи...
Ножи остроконечные скитаний...
Безудержность желания понять...
Что все что есть, тебе по Вере дали...
А всё что Сказано, пришло тебя искать.
Витраж...его разбили дни сегодня...
Как много надо слову «Человек»...
И как же трудно в тишине Господней
Найти единственный, спасительный ковчег.
А впереди...нас не было еще.
А позади...уже не мы с тобою...
И кажется прошедшее игрою,
Опережающей предсказанный разбег...
Скольжу по кромке роковой...
Но то не я скольжу...скользит там тело.
А я смотрю за телом НАД собой
И понимаю - нет во мне предела!
Как нет предела в азбуке Любви,
Той огненной, не обжигающей дыханья...
Как нет предела в тайне мирозданья,
Смотрящего за мною надо мной.
Кровотеченье белое, играй меня!...
Играй на нотах невесомых..
На боли, что подарит мне земля...
Земля, что в каплях моей белой крови...
Как судорога октября,
Как снег, что плачется в мои ладони...
Как Высота, поившая меня
Кровотеченьем белых аллегорий...
Как истина, познавшая себя...
В немом освобождении от боли
Всего, что было мною без меня.
2016г.
Не плачь, Любовь моя, не плачь
«Мело, мело по всей земле,
Во все пределы...»
Борис Пастернак
Не плачь, Любовь моя, не плачь,
Твой крест из Света!
Ты спишь, а я пишу стихи
У врат рассвета.
Полынь в цвету, цветы как кровь...
Иноязычье!
Мир за окошком - бал цветов...
Слегка скрипично
Мерцает «бабочкой к огню»
У рёбер слева...
Вдыхаю в строки флогистон
Так неумело.
Сквозь негу, сквозь огонь свечи,
Сквозь тень на стенах
Летели вечные стихи
«Во все пределы».
И воздух выгнут был дугой...
Латынь завесой...
Не плачь, Поэзия, не плачь,
Твой крест вне веса!
И падает молитва с губ
К губам...на плечи...
Ни времени, ни языка,
Нас нежность лечит.
Вбирай в себя, Любовь моя,
Шелка и знаки.
Не плачь...
О, Белый мой, не плачь...
Белы Рубахи!
2016г.
Золотые раны
Запасом Слов осыпалась листва...
Запрещено ей всуе говорить...
Её язык рожден был тишиной...
Всем лепетом, всем царствием, всей болью
Любить безвременье...
Любить Тебя, любить!
О, урони меня, я так хочу скользить
По этой кромке понимания предела...
Там, где однажды я оставлю тело
Чтоб языком Твоим заговорить.
Тебя по-своему понять...
Тут, где мне выпала опала,
Быть тем, кому доверив слово «быть»,
Ты подарил мне золотые раны.
Их перевязывал и дул на мой огонь,
То снегом, то дождями омывал их...
И в слух мое дыханье превращая,
Куда-то вел меня небесным букварем.
В отвесной стороне небес
Запасом слов в молчанье темно-синем,
Ты осыпал за лесом лес,
Чтобы будить рассветные стихии.
В восьмой рассвет мы вышли из себя...
И по воде ступали, как святые...
И ты давал мне силу от Огня,
Всех тех огней, что мною говорили.
И перышком на землю падал страх...
Внезапна истина и как обрыв строки -
Запасом слов вновь распускалась в снах листва,
Стихами новыми любить Тебя, Любить.
2016г.
Белое дерево
Памяти Ива Бонфуа
Красное дерево.
Свет обнимает тень.
Вышел из дома Апостол,
Как лист к весне...
Вышел из дома,
Идет по аллеям в рассвет
Бог, что искал сам себя,
Возвращался Домой.
Зноем пророчеств
В Стикса неизданный том
Падали звезды ниц
Строка к строке.
Боги роняли речи
В июльскую ночь.
Пепельный фавн
Вырезал флейту во мне.
Плакал Сорокоуст
И по эту сторону Вечности
И по ту.
Призрак слезы
На бумаге оставил Знак
Того, кто написан был и прочтен,
Целой эпохой
Распахнувшихся Глаз.
Белое дерево
В устье белой реки.
Лодка без весел
По бесконечной бумаге...
Вот он выходит в Рассвет
И читает Стихи...
Белой Поэзией
С Богом строку преломляет.
2016г.
Вечер... Ветер
Вечер…
Ветер…
Ветреные звуки...
Руки…
Плечи...
Я тебя к словам ревную,
Тем, что я не слышал так давно:
Свет,
Безмолвие...
Молчанье глубоко...
Кто ты, Женщина?
Зачем пришла с Зимой?
Почему Весной заговорила?
Не пиши мне ветреной собой!
Я сын Ветра,
Я его кадило,
В днях, что между мною и тобой…
Дней, что нам прочесть не хватит силы.
Листья…
Лиственный...
Соломенной тропой
След наш буквенный
Проснется снова в травах...
Тот Лекарственный,
Молитвенный,
Святой...
Тот, Неистовый,
Болезненный,
Багряный...
Предрассветный,
Огненный,
Живой...
Губы…
Плечи…
Нежность…
Ветер…
Травы…
2016г.
Solaris
Молитва Литер...
Даль - ночник потусторонний...
Глаза моей зари,
Я весь из букв и слов!
В моём ином, изношенном исподнем,
Я обниму тебя...
Я лягу спать с тобой.
На завтра и вчера, бездонности раздав,
И голос, и стихи, и паузы признаний,
Открытостью глубоких ожиданий
Крести меня Поэзией на Жизнь!
Мне тут дышать и Ею и Тобой...
И пламенем сквозным идя на круг,
Мне тень мешать с камнями и золой...
Мне пить свинец, чтобы вернуться в Звук.
Подлунный сон слегка похож на сад,
Но он - не Сад, он - промежутки Света...
Вслух Чистый Шум, всё остальное наугад...
И где-то тут, в стихи приходит Слово...
Еще никем, когда-то, невпопад...
О, Недописанность,
Я лягу спать с тобою,
Как и потом, как и мгновение назад.
И капля крови есть во мне Твоя,
Та, что не мирится с голгофой и гвоздями!
Но кто во мне не может полюбить
Людей, живущих иллюзорными тенями
В расписанном пересыханьи дней
В их икебанах с мертвыми цветами...?
Не ямбом дышит тишина,
А волей слов, отпущенных на волю!
Сверкай же, сердце, Невозможною строкою,
Наш лоб Клеймен Тавром Его Пера.
И я творю тебя:
Строка, Мерцанье, Свет,
Дань звучности и тишина покровов...
Превозмогая раны словаря,
Иду побуквенно, пропитанный любовью.
Так отдают по осени листву
Во имя возрождения весною...
Так нас в горнило жизни отдают,
Так принимают нас в созвездие покоя.
Мы - час на плахе эшафотных тел...
К барьеру, страх! С тобой стреляться будням...
Свят, кто именье веса одолел...
Кто соТворец Любви, тот неподсуден.
Запив всю боль елеем тишины,
Как ты зовешь себя, пришедший из Пустыни?
И как зовет тебя вернувшийся из Боли?
Ничьё... ничья...ничей...?
Но ты любим!
Ты больше всех любим Его Любовью.
Во имя постижения собой
Всех дней...(им нет числа...их легион),
Где царствует коварство и...неволя...
Где Шиллер возвращается строкою...
Где ставит литеру Бодлер
С пометкой "злое"...
Где тишиной в стихи ступает слово
Еще никем... когда-то... никогда...
Его я вижу... слышу... стою!
Я обниму тебя...
Я лягу спать с тобою
И завтра и сегодня и вчера.
* Solaris (лат.) - Обращенный к солнцу
2016г.
Да быть тебе!
Кувшин с Водой тебе я протянул...
Налей в любую Чашу из него!
И пей себя...Всё, что ты выпьешь, то твоё!
Смотри в себя...Всё что увидишь, то твоё!
Разбей кувшин, когда допьешь до дна.
А после напиши себе письмо...
Часть Адреса за каждой буквою души...
В летящем лепестке так много Слов!
Всё умирает, только не Любовь!
Бессмертен тот, кто любит и любим...
Да быть тебе!
Да пробовать на вкус,
Все Литеры трепещущей души...
Да быть тебе!
Ничто не винно на земле...
Но всё, что в жизни есть,
Всё за тобой придет.
Да быть тебе!
Да пить в ветрах рассвет
И понимать, что всё тут не твоё,
Но ты!...
2016г.
Alea jacta est
Нет спора, брат, есть «жизнь взаймы»,
И каждый в ней - творец иль тварь,
Самопознанья глубины большой непознанный словарь!
Прожилки букв по венам в кровь...
Тлен тела? Предрешен исход?
И Светоносная Свирель так ль смертоносно тут поёт?
А впрочем, каждый для себя свой выбирает яд и рай...
И в каждом дне венец иль гарь...
Большой непознанный словарь!
Смеется Дух в лицо судьбе...
А ветошь ветхая играет,
В ней только ползать по земле!
Скажи тогда мне кто летает?
Все люди - строки...Разных ль слов?...
О нет, мой брат, одних и тех же!
Стучит во всех одно и тоже сердце...
Не милосердно ли на всех создать одно?!
Листвой, корнями обменявшись,
не воевать, а мировать!
И не делить земного царства
большой непознанный словарь!
Но что я вижу?...- спор, борьбу...
рассудка мелкую возню...
Из полого вновь льют в порожний,
Бесценность ценят по рублю.
Я не люблю..Да, не люблю
тех, кто живет, как осторожность,
Со сноской, к Слово - Словарю.
Так плачь, мгновение взаймы!
Терзайся смутою конечной!
Тех, кто и тут не верит в Вечность,
Туда мой друг, НЕ позовут!
Так отрицай себя, Душа,
коль нравится носить обноски!
Прожилки Верований в кровь...
Есть у конечного лишь «доски»...
Есть у Бессмертного - Любовь!
*Alea jacta est(лат.)- жребий брошен
2016г.
Цвет веры
Вода, движущаяся в реке или призываема,
или гонима, или движется сама.
Если гонима, кто тот, кто гонит ее?
Если призываема, или требуема, кто требующий?
Леонардо да Винчи
Если встать на колени и молится тому, кого не знаешь,
То молитва будет пустой.
Если ты не знаешь, кто такой Бог, то, идя к нему,
Ты никуда не придёшь.
Ты идешь в пустоту,
если не знаешь имени дороги.
Говорящий о смерти заклинает жизнь,
Говорящий о жизни призывает Вечность.
Сказанное громко призывает сказанных...
Слово не видит и не слышит того, кто не слово.
Не называй имен всуе!
Рисунок исчезновения, Третья Сюита,
Ре - мажор...на струне «соль».
Ветры приносят ноты...
Не разбей пронзительность алого там,
Где чередуется шелк и сталь.
Поэзия - Рассудок Алый...
Замерли листья, слышат - идет кто-то Званный...
Горловым звуком срывающий седину с небес,
Октавами капающий...
Этюды поднимает ветром
И раскидывает, роняя наземь отпевших.
Отпоет
Страстью будущих новорожденных...
Содомом грязи... Сожжением теней.
В этой книге не останется ни одного имени,
Ни одной тоски...
И кричат корабли их земле:
Милые певчие, не падайте все!
Бог не спасает того, кто не ищет спасения.
Мир любит всех, кто себя убил,
Но что же любил в них Бог?
Кормящий жизнь Жизнью...
Падают имена на воду, как скорбные круги.
В желтом волхвы, в красном волы, в белом звезда.
И приходит зима, как жрец сна,
Создавая судьбу, превращает всех в жертву.
Создавая судьбу, мы превращаем себя в жертву...
Кому о жизни говорить, как не тем, кто пишет?
Ветер у губ... О сострадание обрезалась строка,
И эти слезы ударяются о воду.
Воды их ртам!
Мой сад, ты весь от страха стар...
Бог повелевал дереву: убей... и оно убило листву свою.
Бог сказал им: идите и падите... и они падают.
Бог повелевал мне: иди и слушай...
И я шел и слушал, как сад убивает листву.
Здесь достаточно одного шага...
Как покорно мы шли.
Цвет атеизма - равнодушие.
Цвет Веры - вот он, в них...Эта яркость...
Что до нас и после нас уже созрела
Всеми возрастами, подобранными нам...
Всеми желаниями от рождения и до...
Все правды тут тебе уже сказали!
Слышал ли ты?
Не понимающие, не помнящие, утомленные солнцем
Рубят бездны, разрезая воздух, летят...
Божья Риторика, Божья Поэтическая Тонкость,
Харизма, рассказывающая Вечность.
Лодки слёз у золотых колен...
Нам всем придется выйти к Смерти,
Выйти к её глазам.
Стоять с рассветною звездой
И сердцем, исписанным рифмой, слышать...всех.
Я шепотом пишу:
«Выпей меня, золотая, я тысячный путник, переносимый тобою во Свет».
Призываемые, гонимые, требуемые, требующие...
Но что же любит в нас кормящий жизнь Жизнью Бог?
Иди и не погибни...
Иди и, погибая, не погибни...
2017г.
Вечеря
Войди и выйди, гость мой золотой...
Под лампой кружит мотылек Огня -
Принц крови кровоОбращенья,
Запомнивший, задумавший тебя.
И снова роза гибнет и растёт,
Откуда к ней приходит вдохновенье?
День дней её, ночь у ночей её –
Всё обертон ранимости мгновенья.
Мне или ей воск каплей в тишине,
По тишине, где бел не только саван;
Какие белые стихи во тьме,
Как хрупки паузы у переправы.
Всё - переосмысление для глаз...
Я мог бы выйти, но я остаюсь!
И длится чей-то голос в тех стихах,
Которыми я плачу и смеюсь.
Тридцать три буквы
Тридцати и трёх крестов
Сквозь списки снов
Читать пришли последний.
Имеющий ключи от всех смертей,
Ты есмь живой...
Сумеешь если, то воскресни!
Но не пришла ещё Мария,
Чтобы родить Христа.
Ушли герои, но никто не умер;
И призывают мотыльков уста,
И присягают розам поцелуи.
В словах и контурах имён
Кем доводился ты теням?
Где было каждому имён без меры,
Где каждым именем ты безымянным стал.
Где ночь в груди листала словари
И не просилась быть за всё в ответе!
День слов твоих, ночь у ночей твоих,
Где ты проснешься откровеньем на рассвете.
2017г.