Глава 23
- 5
- 0
- 0
Когда Лея вывела под руки дрожащую слабеющую и разбитую душою Моргану после разговора с Артуром, сердце Мерлина зашлось в кровавой жалости к фее. Она не заслуживала такого обращения, такой жизни и такой бесконечной боли, но жизнь, словно бы издеваясь, отводила душу на этой женщине.
Мерлин, не говоря ни слова, подхватил Моргану с другой стороны и повёл через залу. На выходе столкнулся с Ланселотом и заколебался – достаточно ли рыцарь ответственен для того, чтобы проводить эту хрупкую жизнь до её покоев? Мерлин решил, что достаточно, и, передав Моргану ему и Лее, захлопнул дверь перед какой-то придворной дамочкой.
Друид был против насилия, в любой его форме, но и у него бывали моменты, когда желание ударить кого-нибудь было сильнее положенного чувства справедливости и мудрости.
Мерлин прошёл через залу, вошёл к Артуру и увидел выворачивающуюся из хватки короля Гвиневру.
-Артур! – громогласно позвал друид и король оглянулся:
-А, это ты! Как Кармелид?
Гвиневра, воспользовавшись отвлечением Артура, всё-таки выскользнула из его объятий и прошелестела юбками возле друида, уносясь в двери. Лицо королевы было пунцовым от стыда, слёз и ярости.
Мерлин проводил её взглядом и, когда она исчезла, сурово обратился к своему воспитаннику:
-Ты что творишь? Ты как смеешь обращаться так с Морганой и Гвиневрой?
Артур нахмурился, и во взгляде его скользнуло опасное пламя злости.
-А как смеешь ты, друид, так говорить с королём? – спросил он, и у Мерлина в глазах потемнело от ненависти. – Ступай и займись Леодоганом, если не хочешь, чтобы я подумал, что и ты в заговоре с предателем-Уриеном!
Мерлин взял себя в руки и холодно спросил:
-Ваше величество сомневается во мне?
-Моё величество сомневается в каждом! – рявкнул Артур. – В этом замке много предателей! У трона много вредителей! Я не уверен, что не входишь в их число!
-Можешь пытать меня, казнить и делать, что вздумается, - клокоча от ярости, ответил Мерлин, - если всего, что я сделал для тебя, для Камелота и твоего отца не идёт в счёт, ты волен поступать, как считаешь нужным. Но никогда…
Артур хмуро взглянул на него, поражённый неожиданно грозным тоном друида.
-Никогда, слышишь? Не смей поднимать руку на тех, кто слабее тебя! Ты должен быть защитником королевства, отцом и хранителем Камелота, ты должен заботиться о народе, а свою сестру, что носит наследника трона и жену беречь в особенности.
-Я забочусь обо всех! – сообщил Артур спокойно, - я забочусь, Мерлин. Я погорячился немного с Морганой, признаю! Но я забочусь о ней, не позволяя ей обманываться на счёт Уриена Мори!
-Какие благородные порывы, - рассмеялся Мерлин, опираясь на свой посох. – Артур, да каждая из твоих певичек, служанок твоих, королевы, и половина придворных дам знает, чьё имя ты повторяешь по утрам в полусне. Я говорил тебе, что это чужая любовь, не твоя, не нужная тебе! Но ты не только не слушаешь меня, так как пошёл в отца, но и губишь любые шансы на спасение собственной души.
-Мерлин, не доводи меня до греха! – Артур стиснул руки в кулаки, сжал зубы. – Мерлин, иди отсюда.
-Услышь меня, сын Утера! – Мерлин стукнул посохом об пол, и голос его прогремел, словно гроза, - услышь меня, Артур Пендрагон! Ты должен оставить Моргану жить своей жизнью и подчиниться воле рока! Ты должен вернуться к обязанностям короля!
В комнате словно бы потемнело, а может быть, это было лишь видение уставшего от бесконечных препирательств и требований короля? Не мог же воздух сгуститься в комнате и приобрести очертания знакомые, но ускользающие, размытые, но памятные? Или мог?
-Это ты послушай, - устало обронил Артур, - ты послушай, друид! Ты обещал покоряться мне. Ты приносил присягу…мне! И ты должен делать то, что я скажу. Я разберусь со своей сестрой и женой. И я разберусь со своими врагами. Если ты, Мерлин, не хочешь стать одним из них, из моих врагов, ступай к Леодогану! Я уже нахожусь на грани того, чтобы выслать тебя, честное слово!
-Вышлите, ваше величество! – поклонился Мерлин, разгоняя посохом тяжкий воздух. – Пожалуйста, вышлите! Я все дела передам…кому передать?
-Моргане, - отозвался Артур и смутился.
-Вы хотите, чтобы я перевёл на беременную женщину все дела королевства? – уточнил Мерлин, изгибая бровь в неповторимом движении. – Так?
-Нет! – испугался Артур, - нет, что ты! Я…в Совет передай! Там распределят.
-Между рыцарями? – хмыкнул друид и Артур сник. Он понурил голову и тихо сказал:
-Мерлин, я знаю, что я могу ошибиться. Останься со мной, я нуждаюсь в твоей помощи…
Мерлин благодушно улыбнулся, радуясь, что здравомыслие в короле осталось и побеждало.
-Но никогда…- свистящим шёпотом продолжил Артур, - никогда, слышишь? Не смей лезть в дела моего королевства! А теперь ступай к Леодогану, друид!
Моргана практически выставила Лею из своих покоев. Служанка беспокоилась, но фея настаивала, что Гвиневре сейчас её соседство нужнее, чем Моргане, и Лея подчинилась.
Этой ночью Моргана не спала. Она призывала магический зелёный огонь в своей комнате, помешивая что-то в чёрном котле и добавляя различные порошки и снадобья. Она шептала заклинания, резала коренья и перетирала сушёные травы для того, чтобы в котле образовалась прозрачная пузырящаяся жидкость, от которой исходил еловый аромат.
Моргана взяла котёл в руки с помощью ухвата и выплеснула его содержимое в тлеющий камин. Огонь вспыхнул изумрудным, бешеным, вьющимся пламенем и призвал тьму. Тьма закружилась в центре пламени и обрела медленно, затем взвилась до самого верха камина, обрушилась столбом вниз и вылилась в комнату.
Моргана подобрала подол платья, чтобы не обжечься и не испачкаться в тьме, из которой медленно поднимался пар, в котором возникала фигура…
Тьма приняла черты Мелеаганта и Моргана склонилась в приветствии.
***
Моргана выставила Мелеаганта только с рассветными лучами, проникшими в её комнату. До этого момента два новообретённых союзника беседовали об Уриене.
Фея рассказала о том, что Уриен действительно покалечил Кармелида, рассказала о том, что до этого момента герцог напал на королеву и спровоцировал у неё выкидыш, о котором она ещё не догадалась и об аресте графа.
Мелеагант выслушал её с каменным лицом, затем спросил:
-И почему ты призвала меня? Разве твоего могущества не хватает, чтобы выцепить Уриена из рук Артура?
Моргана понурилась и, с трудом взяв себя в руки, рассказала недостающую часть, о том, что и она, и Гвиневра уже просили за Уриена, но на Артура это не произвело ровным счётом никакого впечатления, теперь же она, фея, желает знать, поможет ли Мелеагант ей освободить Мори?
-Глупый вопрос! – возмутился принц де Горр. – Уриен Мори – мой единственный друг! Я Артуру голову отрублю, если он что-то с ним сделает!
-Прекрасно, - ляпнула Моргана и тут же прикусила язык, - то есть…спасибо! Я хочу, чтобы мы стали союзниками ради Уриена.
-Не знал, что и для тебя он что-то значит, - с насмешкой отозвался Мелеагант, судорожно раздумывая о чём-то. – Да, мы станем союзниками! Мы все станем!
Моргане резануло слух последней фразой, но она не успела как-то спросить о ней, потому что Мелеагант начал разворачивать перед её мысленным взором полотнища планов и засыпать её вопросами по поводу устройства замка, его залов, лестниц и ходов…
Говорили до самого утра. Мелеагант, заметивший рассвет первым, выскользнул в темноту, которая покорно возникла в воздухе и тут же исчезла и фея осталась одна. Моргана понимала, что сейчас к ней заявится, почти наверняка, Лея или ещё кто-нибудь. После вчерашнего – уж точно гостей ждать придётся! Но если дать им понять, что она уже не спит, а вернее, не спала, кто-то что-то может заподозрить.
Моргана едва успела раздеться до бельевого платья и нырнуть под покрывало, прикрыть глаза, когда кто-то тихо и знакомо постучал, затем приоткрыл дверь.
Фея зашевелилась, изображая пробуждение, села на постели, потёрла глаза и кивнула Лее, что сидела уже на её постели с подносом.
Моргана зевнула (ей и в самом деле смертельно хотелось спать – усталость физическая, душевная потрясли её организм, вдобавок, беременность стала для неё тяжела), оглядела Лею, улыбнулась:
-Какая забота!
-Это вам, госпожа! – Лея аккуратно поставила поднос перед феей и Моргана оглядела его содержимое – ничего необычного: травяная выжимка с ванилью, пшеничный свежевыпеченный хлеб, овощи, залитые красным костяным бульоном (самого мяса фея избегала), виноградные гроздья и странная почти плоская коробочка.
Коробочка заинтересовала Моргану больше всего. Она вопросительно взглянула на Лею, но та лишь кивнула и улыбнулась – загадочно и радостно.
Моргана оглядела коробочку – изготовленная из плотного листа, белого цвета, перевязанная ленточкой…не шёлковой, но очень приятной на ощупь. Бант, которым была завязана лента, был неровным, но было видно, что кто-то пытался его распрямить для большей красоты, явно надеясь произвести впечатление на Моргану.
Поколебавшись ещё, Моргана аккуратно откинула крышку и странно охнула, увидев содержимое. В коробочке на простой тканевой подкладке лежали перчатки, изготовленные из удобной мягкой кожи, лёгкой по прикосновению, очень нежной и тонкой. Перчатки были из светлого материала, и по канту их проходила тонкая вязь серебряных завитков.
-Что-то Артур в этот раз пожадничал! – протянула Моргана, не скрывая удовольствия. – Обычно присылает с кучей камней и нашивок, а здесь…хотя, признаю, что вкус есть. Мне даже больше нравится без всякого блестящего и звенящего бреда!
-Моя госпожа, - Лея хихикнула, - это не от Артура!
-А? – Моргана растерялась. Артур знал её любовь к перчаткам, отправляя ей пару каждый раз, когда совершал с его слов «оплошность», со слов Мерлина «провал», со слов Морганы – «катастрофу». Если не он, то…- Ты?
Моргане показалось, что это предположение логично. Лея заботилась о Моргане, могла и подарить, верно?
-Нет, не я! – Лея развеселилась ещё больше.
-Гвиневра? – ещё более растерянно предположила Моргана, оглядывая коробочку. – Да нет, она вроде не знает…Мерлин? Нет, он бы книгу какую-нибудь подарил! Или молчал бы…час.
-Нет и нет, - Лея откровенно забавлялась. – Это – Ланселот!
-Лансе…что? – Моргану едва не смело с кровати. – Шутишь?!
-Нет, - Лея хихикнула снова. – Встретила его. Пока шла к вам. Мялся у дверей, попросил передать. Ну как откажешь?
-Он спятил! – возмутилась Моргана. – Это дорого для него! Что он творит?
-Хотел сделать вам приятное, - Лея погрустнела. – Он настоящий рыцарь!
-Не то, что кое-кто, - подтвердила Моргана, разминая шею, вспоминая недавний разговор с братцем. – Верно, да. Но…
Моргана прижала перчатки к груди, до неё доходило – медленно и надрывно. О Моргане никто не заботился просто так. Никогда, кроме матери и отца, пока они были живы, никто не думал о Моргане…как о живой, чувствующей. Мерлин взял её ученицей, заглаживая вину перед нею, и ему мелкие радости её сердца были непонятны. Он приносил ей книги, покупал пирожные, так и не выучив, что она не любит сладкого. Артур и вовсе – лишь заглаживал вину или подлизывался. Остальные видели в ней примерно то же – либо источник решения проблемы, который нужно подкупить, либо что-то жуткое, что нужно задобрить.
Но Ланселот! Ланселот, которому не было нужно ничего, просто так, изучив её за короткий срок, подарил ей подарок, который для него стоил больших денег – Моргана знала, сколько стоит такая тонкая кожа, серебряная нить и сама работа, и сколько получал рыцарь за свою службу – тоже знала, ведая финансами.
Моргана не заметила, как заплакала – тоненько и тихо, не так, как плакала вчера, сражённая горем, не так, как рыдала, узнав о решении друида пожертвовать свою жизнь для неё, нет. Это были слёзы чего-то неизведанного ею прежде, горького, но светлого одновременно.
-Госпожа? – испугалась Лея, - вы чего? Вам не понравились перчатки?
Моргана упала на постель, прижимая перчатки к сердцу, и продолжала беззвучно плакать в подушку.
-Ну, давайте отдадим их…- предложила Лея, растерянно взирая на госпожу. Прежде Лея никогда не видела Моргану такой сентиментальной. – Или порежем…
-Уйди, - прошептала Моргана. – Уйди, пожалуйста!
Лея в нерешительности постояла – затем, махнула рукой, решив, что Моргана сама лучше знает, что ей лучше в эту минуту, а вот Гвиневре она, возможно, нужна больше, и убежала.
***
Гвиневра, горя изнутри ненавистью, выскочила из залы, освобождённая от хватки Артура и нос к носу столкнулась с леди Вивьен.
Леди Вивьен была последней, кого Гвиневра желала видеть в этот момент. Даже появление Мелеаганта, которого Гвиневра боялась до ужаса, было для неё гораздо лучшим решением.
Зато для леди Вивьен, Гвиневра была первой, кого она хотела бы видеть в этот момент.
-Моя королева! – восторженно возвестила она на весь коридор, - вы так вовремя!
Гвиневра, надеявшаяся проскочить незаметно, тенью, остановилась, с изумлением глядя на неё:
-Вам что-то нужно?
-Просьба, моя королева! – Леди Вивьен склонилась так низко, как это позволила пышная её талия.- Даже не просьба, а милость! Ваша мудрость, что не знает сравнений, ваше…
-Не сейчас! – взмолилась Гвиневра и вцепилась рукой в волосы, надеясь отодвинуть подступающие озёра головной боли. – Не сейчас!
-Дело срочное! – убеждала леди Вивьен, и королева сдалась, усовестившись своего эгоизма.
-Ладно, что у вас?
-Вот, - леди Вивьен протянула свиток королеве и Гвиневра дрожащими пальцами раскрыла его и прочла следующее:
«Ваше Величество, король Артур, наследник великого короля Утера, защитник дома Пендрагонов, отец Камелота, мы, женщины придворного круга, из числа жён, дочерей и сестер, верных ваших слуг, просим Ваше Величество услышать и оказать нам милость.
Мы просим Ваше Величество оказать влияние на сестру Вашего царства – Моргану Корнуэл, чья наглость и непобедимый уровень жестокости, лицемерия, насмешливости, заставляет нас сомневаться в том, что Вы можете быть её родственником! Мы понимаем, что Моргана Корнуэл, воспитанная вдали от этикета и дворцовых правил, не знает, как вести себя надлежащим образом, и готовы оказать посильную помощь в становлении Морганы Корнуэл настоящей придворной дамой!
Навеки ваши верные слуги…»
Далее шла целая линия из подписей придворных дам.
Гвиневра, не веря собственным глазам, пробежала записи трижды прежде, чем удостоила леди Вивьен взглядом.
-Было бы здорово, если бы, ваше величество, тоже бы подписали это и передали королю! – леди Вивьен склонилась в уничижительном поклоне. – Эта Моргана…
Если бы этот разговор произошёл чуть позже или раньше, леди Вивьен пришлось бы довольствоваться сбивчивым возмущением королевы, но это был момент, когда Гвиневра, доведённая до отчаяния всем бесконечным, сваливающимся на её плечи, униженная собственным мужем и судьбою, желала, по меньшей мере, отыграть хоть что-то!
Гвиневра аккуратно свернула свиток и спрятала его в складки платья, рассчитывая показать самой Моргане и понаблюдать за её реакцией, а затем обратилась к леди Вивьен – тихо и твёрдо:
-Слушай сюда, старая ты сволочь…
Леди Вивьен нервно икнула, и дёрнулась было открыть рот, чтобы возмутиться, оглядываясь на своих служанок, разом побелевших, как полотно, но Гвиневра жестом велела ей замолчать.
-Слушай меня внимательно. Очень внимательно! – продолжила Гвиневра, ощущая небывалый прилив вдохновения. – Если ты или кто-то ещё из вашего придворного женского сброда посмотрит косо в сторону Морганы Корнуэл, сестры и советницы короля, моей близкой подруги, или не окажет ей должного почтения, я позабочусь о том, чтобы ваше пребывание при дворе закончилось! Как королева я имею право лишать титула и могу сослать вас по вашим резиденциям так скоро, что вы юбок подобрать не успеете! Леди Вивьен, не смейте даже заикаться о подобном с королём, я говорю вам как друг и как женщина…тоже предупреждаю. Вы сами наживёте себе врага в его лице! Вам ясно?
Леди Вивьен хватала ртом воздух, но не находила слов для ответа, цепляясь за платье и платок служанки.
-Вам ясно? – повторила Гвиневра, но леди Вивьен подавилась словами и не могла заставить себя сказать что-либо.
-Когда королева задаёт вопрос, королева ждёт ответа! – рявкнула Гвиневра и на леди Вивьен это подействовало гипнотически: она закивала головой бешено и мелко, соглашаясь, бесконечно соглашаясь со всем.
***
Странная это была компания! В маленькой комнате Мерлина собрались те, кто не мог бы там собраться в один миг ещё месяц назад.
Лея сидела на цветастой подушке у стола друида, по-восточному скрестив ноги и постоянно дула на травяной сбор, налитый в пиалу, что она держала тонкими сильными пальцами. Мерлин же развалился в кресле, довольный собранной компанией. Гвиневра тихо опустив голову, сидела на его стуле, за столом. Ланселот облюбовал подоконник, с которого прекрасно было видно королеву, и сидел там, забравшись с ногами. Моргана оккупировала столешницу, и, полусидя боком, отчаянно гримасничая, дочитывала принесённое Гвиневрой письмо от придворных дам:
«…и готовы оказать посильную помощь в становлении Морганы Корнуэл настоящей придворной дамой!
Навеки ваши верные слуги…»
Компания грохнула здоровым смехом, за исключением Гвиневры, у которой нашлись силы только на полуулыбку.
Они собрались здесь странно, стихийно. Моргана пошла к Мерлину, чтобы посоветоваться насчёт Уриена, тут уже был Ланселот, который, по-видимому, советовался с друидом по какому-то личному вопросу.
Увидев фею на пороге, рыцарь испуганно замер, но Моргана не позволила ему опомниться. В два шага пересекла комнату, дошла до него и порывисто обвила его шею руками:
-Спасибо, - выдохнула она.
-Не за что тебе благодарить меня, - улыбнулся Ланселот, смущённый такой реакцией. Сам он переживал по поводу своего подарка и не знал даже, примет ли она его.
-Ты очень угадал! – обрадовала его Моргана. – Всё очень искусно, но для тебя это дорого! Ты безумец!
-Это всего лишь монеты, - отмахнулся рыцарь, и Моргана снова обняла его и тут заметила лицо Мерлина.
Мерлин стоял за спиной Ланселота и находился в крайней степени шока, если можно было судить по ложке, которую он забыл вынуть изо рта, когда Моргана обняла Ланселота в первый раз. В другой руке друид держал горшочек с вареньем и намеревался полакомиться сладким, когда Моргана сбила его здравомыслие.
-Так…- Мерлин вытащил ложку изо рта и строго взглянул на Ланселота и Моргану, - сколько я спал и что происходит?
Ответить ему не успели – в дверь постучали, а мгновением позже на пороге возникла Лея и Гвиневра.
-Ой…- испугалась королева, увидев честную компанию. – Я помешала?
-Заходите, - улыбнулся Мерлин. – Ланселот, все в курсе, что ты её любишь, не пытайся изображать безразличие!
Когда приветствие и взаимное смущение улеглось, Гвиневра полезла в складки платья и вытащила пергаментный свиток, толкнула Моргане.
-Мило, - фыркнула Моргана, не коснувшись, свитка. – Честное слово, можешь на словах передать.
-Нет, ты прочти! – настаивала королева.
Моргана покорилась, пробежала свиток глазами, а затем, отчаянно гримасничая, прочла его вслух. Компания грохнула от смеха, а Гвиневра дорассказала о том, какой ответ дала леди Вивьен.
Ланселот изумлённо воззрился на возлюбленную, Моргана зааплодировала, Мерлин аккуратно прилёг в кресле от смеха. Лея заливалась тонким девичьим хохотом и вытирала слёзы.
-Не забуду, - пообещала Моргана, благодарно приобнимая Гвиневру. – Ну змеи! Получат!
-Многое бы я отдал, чтобы увидеть лицо леди Вивьен в этот момент! – рассмеялся Мерлин. – Господи, как невовремя я ушёл разговаривать с Артуром.
Упоминание короля остудило пыл компании . Моргана сжала руки, облачённые в новую пару перчаток, Гвиневра потускнела, Ланселот распрямился, Лея ополовинила пиалу с травяным сбором.
Так или иначе, Гвиневра шла к Мерлину, чтобы узнать о графе. Моргана шла примерно с этой же целью, а Ланселот…его тревожил Уриен не меньше, чем собственная проблема, которая казалась рыцарю нерешаемой.
-Давайте определим, - обводя взглядом всех, решился Мерлин, понимая, что кроме него никто не возьмёт на себя тяжкий труд по подведению итогов, - граф Уриен Мори дорог нам всем?
-Да! – с жаром отозвалась Моргана. – Я…дорог.
-Он честный рыцарь и благородный человек! – выпалил Ланселот. – Я не знаю, что с нашим королём, но он нечестен к Уриену!
-Да, граф дорог мне, - покраснела Лея и переглянулась с Гвиневрой. – Мы обязаны ему.
-Всем, что есть, обязаны, - подтвердила королева, тоже заливаясь краской.
Моргана скользнула по девушкам взглядом, вдруг отмечая краем сознания странное сходство в разрезе их глаз, но Мерлин отвлёк ей от подкрадывающейся мысли:
-Артур, в последнее время, стал…несколько раздражающим. Он не ведёт политики, он разрушает хрупкие союзы с землями, он…
-Нарывается он, нарывается, - подвела итог Моргана. – Давай честно, Мерлин! Ты ошибся со своим чистым сердцем и мечом. Какая разница, какая там кровь, если мозгов и совести нет?
-Моргана, он же твой брат! – выдохнула Гвиневра, чувствуя, что должна заступиться.
-Брат, который…- Моргана едва не выпалила опасное изречение, но вовремя сдержалась, не зная, насколько Гвиневра осведомлена о том, что было в первые месяцы после её появления. То есть, после той ночи…
-Брат, который неправильный брат, - пришёл на помощь Мерлин, прекрасно знавший, что Артур ещё не раз по собственной уже воле захаживал к Моргане глухими ночами и с помощью угроз, шантажа и грубой силы получал то, что хотел. Затем, наступило хрупкое перемирие, Артур и Гвиневра поженились, получили свой кусочек счастья, а когда Артуру наскучила неопытность, да некоторая нераскрытая прохладность Гвиневры и он вспомнил о сестре, Моргана уже светила под свободными одеждами животом. Вообще по подсчёту Мерлина и самой Морганы, она должна была разрешиться от бремени в течение двух-трёх недель.
Друида ещё и от этого беспокоила судьба Уриена, так как он не знал, как скажется нервное потрясение на ней.
Гвиневра поймала возникшую неловкость в словах Морганы и паузу, которую спешно заполнил друид, непонятно, поняла она или просто почувствовала неладное, но спорить, более не стала.
-Итак, нас пятеро, небезразличных к судьбе графа Уриена! – Мерлин в радостном предвкушении стратегического положения потёр руки.
-Прости, друид, - покачала головой Моргана, - но не пятеро. Нас шестеро.
-Что? – не понял Ланселот. – Кто-то ещё готов спасти Уриена? Он присоединится к нам?
-О…- Моргана усмехнулась – печально и горько, - это мы присоединимся к нему. Мелеагант ценит своего единственного друга слишком высоко, чтобы не вмешаться!
Странно, как люди по-разному реагируют на имя. Мерлин вовсе не удивился, Моргане даже показалось, что он ждал. Лея пожала плечами, тоже не особенно удивлённая этим обстоятельством – ей было известно, что граф Уриен и принц де Горр давние друзья, Ланселот только нахмурился – он что-то слышал в стенах замка о Мелеаганте, но не мог дать какой-то оценки ему. Зато Гвиневра превратилась в соляной столб, замерла, глядя на Моргану, обратилась, словно в камень.
Фея решила дать ей немного времени для того, чтобы прийти в себя и кивнула друиду, который снова потянулся к горшочку с вареньем.
-Хочешь? – предложил он вежливо, заметив взгляд Морганы. Она усмехнулась и покачала головой:
-Нет, спасибо, Мерлин.
Друид пожал плечами, зачерпнул ложку и сунул в рот, прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом. Проглотив варенье, он вдруг спросил:
-А помнишь, я в детстве тебе с каждой ярмарки привозил пирожные, которые ты так любила?
Моргана серьёзно взглянула на друида, борясь с собою, с его восторгом, почти детским, плещущимся в глазах, и решила слегка солгать:
-Да, Мерлин. Я их очень любила.
-Я знал! – Мерлин лукаво погрозил фее пальцем, и она выдавила улыбку, заметив любопытный взгляд Ланселота, но не выдала себя, и не выдала того, что ненавидела сладкое всю жизнь.
Моргана не знает, что Ланселот запомнит эту фразу и через пару дней, когда ему представится случай поговорить с Морганой один на один, спросит у неё:
-Ты, правда, любила те пирожные, что привозил Мерлин с ярмарки?
И Моргана также не знает, что в ту минуту она скажет рыцарю правду, подчиняясь чему-то незнакомому:
-Ненавидела их. И сладости вообще. Но как ты узнал?
Ланселот пожмёт плечами и скажет:
-Тебя выдали глаза.
И Моргана поймёт, что она ещё многого не знает об этом человеке. Но это будет через пару дней, долгих и тяжёлых, наполненных тревогами и предчувствиями.
-Кто такой Мелеагант? – напомнил Ланселот, переводя взгляд то на окаменевшую Гвиневру, то на Мерлина. – Это принц де Горр? Рыцарь, победивший на турнире?
-Да, - кивнула Лея вместо Морганы. – Это он.
-И что не так? – Ланселот встревоженно вгляделся в королеву. – Я же чувствую!
-Я была обещана ему, - просто ответила она, не в силах сопротивляться светлому взгляду рыцаря. – Но вышла за Артура, потому что он стал королём.
-Ты любила его? – спросил Ланселот, чувствуя, как сжалось его сердце, пропуская удар.
-Мне льстило моё положение, - признала Гвиневра. – Он хорош собою, знатен, родовит, без пяти минут король…
-О да, - Лея мечтательно закатила глаза, но Моргана насмешливо фыркнула и служанка оправилась, - то есть, всё так!
Фея впилась в неё ничего хорошего не предвещающим взглядом, но решила не спрашивать при Гвиневре о том, о чём вдруг подумала. Лея же не поняла этого, решила, что гроза миновала и мысленно вздохнула с облегчением, надеясь, что Моргана никогда не узнает, что это Лея привела за руку Лилиан - нынешнюю возлюбленную принца к его двору когда-то. Служанка догадывалась, что Моргана не обрадуется такому известию, потому что не всё в отношении к Мелеаганту у неё померкло в душе.
-Но ты любила его? – повторил вопрос Ланселот.
-Сказано же, - обозлилась фея, - льстило! Думаешь, она решала что-то? нет! Отец продал её…извини, Гвиневра, но это так!
-Ничего, - ровным и безжизненным голосом отозвалась Гвиневра, - если бы твой отец был бы жив, и тебя бы продали, как меня. Это традиция, обычай, факт.
Лея обхватила руками голову, представив, как взорвётся Моргана, но, к её удивлению, она не возмутилась и не вспылила. Конечно, в своей голове она сделала отметку на этот счёт, но сдержалась. Зато Мерлин чуть не проглотил ложку, представив, как кто-то пытается заставить Моргану выйти замуж.
-Не переживай, скорее всего ты вышла бы за графа Уриена, - предположил он. – Другие бы предпочли покончить с собой. Или с тобой.
-Или с делом, - напомнил Ланселот. – Что с принцем? Моргана, но, кажется, Артур…
-Трус, - выплюнула фея. – Он победил Мелеаганта нечестно в бою при Кармелиде!
-Мой отец был захвачен его армиями! – Гвиневра подала голос, не собираясь сдерживаться. Она могла понять Мелеаганта, его гнев, но не хотела, чтобы у него сложился в их компании образ только положительный. – И я тоже была в окружении его войск.
-Полчаса! – напомнила Лея, которая хоть и любила Гвиневру, но не могла не заметить этого обстоятельства. – Ничего он бы с тобою не сделал!
-хватит! – Моргана не дала Гвиневре возразить. – Вы обе неправы! В вас обеих говорит людское, эмоциональное. А мы должны опираться на факты. Факт первый: есть история, которая складывается из поступков, армий, войн. Факт второй: Уриену грозит серьёзная опасность. Факт третий: Мелеагант – враг Артура – друг Уриена и он так или иначе попробует что-то предпринять. Так почему бы нам не выключить чувства ради спасения Уриена, которому мы обязаны?
Это возымело действие. Гвиневра пробормотала извинения, Лея кивнула. Ланселот же спросил:
-Откуда он знает, что граф Уриен арестован? Земли де Горр отсюда далеки. Известия не могли дойти так…
-У него круг своих шпионов при дворе! – отозвался Мерлин. – Ланселот, угомонись! – у нас всех есть шпионы, разведка, мы собираем шёпоты и сплетни.
-Это нечестно! – возмутился рыцарь, чьё самолюбие благородства было уязвлено.
-Это политика! – в тон ему отрезала Моргана. – Я объединяюсь с Мелеагантом. Уриен для меня не просто человек из толпы, а вы поступайте, как хотите!
-Я согласен с Морганой, - быстро сказал Мерлин. – Артуру пора образумиться!
-les choses pourraient être encore plus dangereuses!* (это может быть ещё более опасным) - быстро выпалила фея, чтобы не поняли остальные.
-Il est trop tôt pour parler du coup d'Etat* (пора рано говорить о перевороте), - возразил Мерлин.
Ланселот кашлянул:
-А вам не кажется, что мы все имеем право знать, о чём вы говорите?
-Это пара пустяков из нашего общего прошлого с Мелеагантом, - мило улыбнулась фея и нацепила на себя маску очарования. Ланселот ответом удовлетворился, но Гвиневра и Лея довольны не были. Обе чувствовали, что игра идёт дальше, чем они могут видеть и истоки её сейчас сидят в этой комнате.
-Mais tu y as pensé, non? (но ты ведь думал об этом, нет?) – Моргана чувствовала, что не одна она уже прикидывала будущее Камелота и перспективу правления Артура.
-Pas moi seul! (не я один!) – рассмеялся Мерлин. – Так что, включаемся в общее союзничество?
-Я полагаю, что это верное решение. Ради Уриена забыть об обидах, - осторожно подал голос Ланселот, взглянув на Гвиневру. – Моя королева…
-Да конечно я пойду на всё! – выпалила она, вставая. – Я обещала Уриену счастье, я обещала ему помочь. Я обязана ему!
-Мы обязаны ему, - напомнила Лея, поднимаясь с пола. – Мелеагант не самый худший союзник! Он всегда был умён, коварен и хитёр.
-Хитрее Артура уж точно, - фыркнула Моргана.
-Да кто угодно хитрее Артура! – не выдержал Мерлин, поднимаясь.
-Вон, честный рыцарь, - не моргнула глазом Моргана, протягивая руку к рыцарю.
Он помог ей подняться и даже оправил платье. Моргана же могла поклясться, что пока рыцарь оправлял ткань одеяний, он, почти не разжимая губ, произнёс:
-Un chevalier doit avoir l'honneur, pas l'honnêteté! (Рыцарь должен иметь честь, а не честность!)
Моргана широко взглянула на Ланселота, но этого уже никто не заметил.
-За Уриена! За союз! – предложил Мерлин, наколдовывая пять бокалов.
-За Уриена! За Союз! – подхватили Лея и Гвиневра. Моргана ограничилась победным криком. Ланселот же просто поднял бокал, смущённо улыбаясь.