В жизни каждого происходят чудеса. Порою, они принимаются благосклонно. Иногда - скрипя сердцем.
Не все чудеса одинаковы. Кому-то дается больше, кому-то меньше того, а другому и вовсе чуть-чуть.
Испить чудо сполна не удавалось еще никому. Даже самые смелые порою торопеют от этого, не в состоянии что-либо составить в противовес.
Всякое чудо - есть показатель чьего-то ума. То ли природного, то ли космического или надприродного, то ли просто человеческого, ибо и такое иногда случается.
Как и во всем - во всяком чуде есть свое здравомыслие. Именно оно заставляет либо торопеть, либо идти далее, невзирая ни на что. Случись чудо с кем-то, а не с собою - дело не одного ума и порядка сложения. Пересудов тому не будет скончания.
Отобразись же чудо на ком-то конкретно или даже на себе самом - и вот, уже поворот души, изменение личности.
Все это говорит лишь об одном. Всякое чудо наиграно.Оно сотворено своими же руками или тем самым умом, что способен на многое и такое, в том же числе.
Как это все понимать?
Понимать нужно так. Любое чудо слагаемо нашим воображением и только самая малая часть достается истинно природному торжеству.
Тогда, Вы скажете или спросите - чудес не бывает?
Почему же, бывают - так отвечу я Вам и в этом самом буду действительно искренен как перед Вами, так и перед самим собою.
То, что произошло в свое время со мной - нельзя назвать просто чудом или начисто вымышленной игрой постоянно текущего воображения.
И в том же случае, доля природного как раз во многом превосходила лично идущее, тем самым убеждая меня в какой раз, что чудеса по-настоящему все же бывают.
Так что же все-таки произошло? - спросили бы Вы, если бы были рядом подле меня самого и уже исподволь сами заинтересовались этим.
И я вам о том поведаю. Правда, перед этим начну, пожалуй, с простого или с самого обычного, ибо в самих чудесах не рождаются, хотя ожидать можно даже такого.
Родился и вырос я в самой,что ни на есть, простой учительской семье во время советское, где во многом тем самым чудесам земным и места не было, да и быть не могло, так как родители мои были призваны всю ту чистоту научную соблюдать и в большей степени к атеизму прилагать.
Но время было такое и каждый по-своему где-то в душе там верил чему-то, а по большей части и верить то было не во что, так как люди без веры той жили и к коммунизму стремились или тянулись, как сейчас к богатству какому-то рвутся.
В таком ракурсе всех порядков земных и проходило мое детство, да еще в назиданиях старших и особо со стороны родителей моих и уже их родителей, что также на том поприще трудились и вокруг меня самого на тот период вовсю сгрудились.
И вот тут, как говорится, мне не до всяких там чудес было и приходилось только богу в душе молиться по-своему, чтобы спас он меня от тех знаний повседневно требуемых и всю мою детскую память занимающих. В общем, не сладко мне от того было, что в той учительской среде со всех сторон произрастал я, да, поделать ничего не мог и приходилось подчиняться воли всего того старшинства.
Но может, оно и к лучшему было, ибо, кто его знает, куда бы мои личные мысли меня увели уже в последующем не будь той основательной школьной базы, что удалось мне заполучить благодаря повсеместному труду моих родителей ближних и всей родни, с той же стороны ко мне подходящей.
В целом, намучился я с ними, пока года мои те младшие были и с окончанием сроку школьного одного я прибился уже к другому, что опять же моими родными было добыто, как некая будущность для моего же блага. Здесь уже у меня свободы приобрелось больше, если не сказать, премного, так как проживал я самостоятельно и тем самым мог свободно творить все, что хочу.
За годы нового прилежия моего ничего такого особенного не произошло и в целом, я сказал бы, что все обозначилось безо всяких там чудес и всего, тому придающегося. Правда, был один запоминающийся факт и о нем я расскажу более подробно.
Как-то раз одному из моих однокашников по заведению тому пришла в голову мысль соединить силы наши умственные в едином, так сказать, порыве и сотворить небольшое чудо.
А суть его заключалась в следующем.
На ровное место на столе прямо перед собою или точнее, перед нами, так как нас было четверо, ложился человек и свободно там располагался, то есть как бы лег отдохнуть.
Мы же становились по бокам, с каждой стороны по два человека и едва-едва касались протянутыми двумя пальцами обоих рук того самого лежащего на столе, фактически лишь совсем немного протискивая их под само тело.
Вся наша направленность должна была заключаться в том, чтобы придать серьезности данную ситуацию и постараться поднять человека, отрывая его от стола, естественно без того самостоятельной помощи. Один из моих друзей в это время проговаривал какое-то заклинание, уж не знаю, откуда точно он его узнал. Мы же, сохраняя серьезность и сосредотачиваясь, участвовали в этом процессе молча.
И вот оно - настоящее чудо. Спустя какое-то время и совсем небольшое мы все легко одновременно оторвали тело от стола и продержали его в таком положении то время, что и было задумано.Все это повторилось затем уже не раз и всякий раз то нам удавалось.
Это было мое, так сказать, самое первое чудесное приобретение, которому я в то время не особо придал значения, так как был совсем молод и было от чего голову терять без этих сотворенных чудес.
Уже дальше, по окончании учебы той моей случилось и второе чудо. Только не фактическое в чьем-то исполнении, а со мной лично. И называлось оно - чудо преображения, а что это такое - я сейчас объясню.
Как и везде в традициях учебных заведений необходимо было запечатлеть всю группу обучавшихся на одной фотографии, дабы в последующем получить выпускной фотоальбом.
Как раз в тот самый ответственный момент, когда, как говорится, должна была вылететь "птичка" из того самого объектива, мое тело неожиданно преобразилось и приняло позу застывшего в веках фараона. Не знаю почему, не знаю зачем и как то случилось, но фотография сохранила именно это. И уже затем, мне было почему неуместно стыдно перед всеми за то, что я проделал какой-то там фарс, тем самым уподобив себя какому-то клоуну.
Но для меня то самое также было неожиданностью, и я никак не мог все то с чем-нибудь связать и, поразмыслив немного, отнес все просто к случайности или личному внутреннему баловству.
На том чудеса мои учебные закончились, и я был направлен по распределению в один из городов, откуда был призван в армию. Правда, там также небольшой казус случился и ,уж, я теперь точно и не знаю к какой стороне его причислить.
Дело в том, что когда на общем собрании призывников с родителями и представителями организаций, а тогда такие дела были в почете, была оглашена моя фамилия для выхода к торжественному вручению повестки, то в зале поднялось сразу двое. То есть, я и еще один человек, чем-то похожий и одновременно вроде бы и не такой.
Пришлось далее оглашать имя, но и это не помогло. Отчество также не дало результатов, дата рождения и та полностью совпадала. А потому, под общее веселье и растерянность самих руководителей мероприятия, мы вышли оба и уже затем методом жребия каждый из нас и выбрал себе дату своего же призыва. На том наши пути и разошлись и каждый, как я полагаю, пошел по своей дороге.
Армейские будни начались для меня совсем не просто, но достаточно скоро я привык ко всем тем унижениям, что были положены поначалу, а далее стало уже по-другому, и я начал приобретать самого себя только уже с другой стороны. Насколько я воспринимал новое - ровно настолько же и терял старое. Но, что собственно, терялось?
Потери неслись огромные и, в первую очередь, интеллектуального сложения. То есть, ум как бы терялся среди многочисленного бессмыслия и беспричинной жестокости, возникающей то тут, то там в процессе взаимообщений.
В общем, армия делала свое дело и делала, как говорят, из меня настоящего мужчину. Куда-то уходили одни - более добрые качества, а на смену им приходили иные, но так того требовало время и в процессе последующей службы, все это самое первое, заложенное изнутри пригодилось, да и сгодится уже сейчас, если на то вдруг скажется какая-то жизненная необходимость.
Что дала мне та самая служба, от которой я уходил неоднократно и также туда вновь возвращался, пытаясь найти то, что именуется просто трудом без всякого лично чьего-то домогательства?
Дала многое. Упорство, долю какой-то выносливости, в определенной степени презрение ко всему тому, что именуется слабостью духа, дала возможность принимать решения, воспитывать волю в себе, лишать кого-то той части мужества, что было присуще ему где-то и когда-то, обезоруживать самого наглого, делать из убогого нормального, прививать трудолюбие и многое- многое другое, что действительно может всячески изменить весь уклад вашей жизни, если достаточно серьезно ко всему тому и относиться.
Но в то же время, забрала она также многое. Часть того драгоценного здоровья, что было придано мне на иное волесвершение, часть моих повсеместных знаний, которые я получил когда-то, часть той самой доброты, что была передана чисто генетически и даже часть чисто земной любви, ибо изобилие жестокости не дает права на все ее природное торжество.
В общем, многое изменила во мне армия, но все же я соглашусь с тем, что все-таки приобрел больше, нежели, чем потерял. Потому, не жалею за годы те, там проведенные и отчасти от того, что сам чувствовал свою принадлежность к всеобщему государственному и это чувство навсегда остается с вами, если вы по-настоящему защитник своей отчизны, а не просто пресмыкающееся в тех самых рядах.
Но мои мытарства душевные все же закончились и волей одного случая, я все же был изъят с той среды и буквально усажен за стол для всего того написания, что и читается вами уже сейчас.
Правда, пред тем пришлось мне пройти краткий курс того, что называется экстрасенсорикой и вовлачить себя в ряды целителей на какое-то короткое время. Но то был период повторения когда-то прошлой деятельности уже не меня самого, а части моей души, внутри меня же и содержащейся. А потому, все это быстро завершилось и основную часть деятельности я посвятил лишь написанию.
Из чудес же, на тот период приходящихся, можно выделить сразу несколько фактов того присутствия.
Само становление на этот путь и обучение всему ресурсом своей собственной памяти. То есть, я фактически писал ежедневно конспекты по разным темам и сам же и обучался по ним. Лишь изредка ко всему тому присоединялось что-то другое, и я мог задать внутренне посредством образованной внутри же связи между сознанием и подсознанием тот или иной вопрос по ходу всего того обучения.
Самым интересным фактом проявления чуда было своеобразное закачивание поставляемого ресурса знаний при помощи Луны и моего собственного тела. В течение практического полугодового периода ежедневно во время моего отдыха, то есть сна, загружалась информация посредством вытянутой вперед моей же руки в виде своеобразной антенны.
Причем я никакой боли и усталости не чувствовал, хотя длилось такое часами и очень продолжительно. В последующем, то уже случалось реже и возобновлялось лишь по мере необходимости.
Особым обстоятельством я бы еще назвал чудо светоспотенциированного сигнала, когда из моих рук выходили своеобразные лучевые оттоки, видимые даже со стороны обыкновенным зрением. То была целительная сила, хотя вернее лишь часть ее, потому как она не была нужна мне для работы именно в этом направлении.
Но то был своеобразный показ или демонстрация силы того самого Христа, который обретал свою суть в далеком от нас времени. Была демонстрация и силы принуждения, когда под потоком мысленного давления то или иное существо вам подчиняется и своеобразно теряет способность к своей защите, то есть в буквальном смысле на него нагоняется единица ужасающего страха.
Но все то со временем было изъято, дабы не мешало заниматься тем, чем я, собственно, занимаюсь сейчас, а именно - распространяю знания, которые нужны, как самая настоящая необходимость нашего времени. Оказалось, что это важнее, чем показ какого-то сверхъестества, пусть, даже публично или на людях, как говорят.
Вот так сложился мой жизненный путь и возможно, кому-то он покажется просто обычным. К чудесам привыкаешь. И то, что казалось бы вчера невозможно, а на сегодня уже приемлемо и выступает, как качество, является тому самым прямым подтверждением и каким-то пределом достигнутого.
Но то чудеса моей жизни и для меня они, как ни для кого другого, более понятны и естественны. И я имею полное право судить о них, ибо прочувствовал это и пропустил через себя.
Пройдя этап какого-то очередного лично своего очищения, я вновь устремляюсь к силе, но уже не того показного характера, а к силе настоящего ума.
Это важнее. И не только для меня. Ибо мое убеждение - оно уже достигнуто силой же труда лично моего, да еще практикой его подтверждения, чего, собственно говоря, и добивался господь Бог в самом начале нашего ознакомления.
Человек не может вот так просто взять и претворить что-то во что-то. Для этого нужна сила. А она располагается только в уме, в знаниях наших общих и лично моих, приобретенных за все года странствия уже моей лично составляющей души.
Чего или кого только нет в ее составе и можно составлять впору целый каталог чьих-то там судеб, ибо все они были совершены уже не мною, а другими участниками каких-либо исторических событий.
Я же есть и остаюсь Пилипенко Сергеем Викторовичем, каким всегда и был и никогда не изменял своей собственной личности.
Что же касаемо моей души, то она многоличностна. Я даже не знаю - сколько там всего тех самых вариантов судеб. Но мне, по сути, это и не надо. Я лишь пользуюсь умом того всего общего приобретенного, и я же логически завершаю этап полного душевного сложения.
Таким образом, я достиг той высоты, что необходима человеку для дальнейшего прохождения к этапу иной цивилизационной жизни. Но это мое личное достижение и хотелось бы, чтобы таких было больше и это безусловно радовало бы как самого Бога, так и всех тех, кто его же и окружает.
Наряду со всем тем, что уже рассказал вам, хочу сказать и еще одно, весьма немаловажное.
По ходу всего того написания моего многое в жизни моей менялось. Менялось и мое мнение относительно чего бы там ни было. Были худшие дни, были получше, во многом предавали сомнения.
И в этом и состоит сам человек, ибо без этого не состоится вера сама в нем же самом. И все эти тяготы внутренние были по-своему не напрасны. Ибо я приобрел именно то, что и нужно, и никакая степень той показности уже не нужна. Это слишком просто - увидеть, чтобы поверить.
Гораздо тяжелее взойти верой без того и в этом есть истинная ее ценность и настоящее прилежие души той людской.
Но, что то такое вера - спросите Вы, и имеет ли она различие с той, что мы повсеместно исповедуем и ждем того самого чуда в окрестностях прибытия вновь на Землю Христа?
Трудно на все ответить прямо и откровенно. И так оно, и немного не так, но еще пуще - загублено многое на корню среди самих людей и потому , вера взрастает потворно, а не как присуще истинно подобать ее человеку.
Такие вот мои слова и, как хотите, так их и воспринимайте. Я не виню никого и никогда в мыслях такого не было. Я отношусь к людям по их благочестию.
Это, когда в благе том честь соблюдается. И для меня также нет разницы - богат кто или просто беден. Был бы человек с душой - так говорят, и так оно есть на самом деле.
И к богатству какому можно также относится по-разному. Лично для меня оно значит совсем немногое. То, что дает право жить и трудиться себе и другим во благо. Богатство же ради богатства я не приемлю. В том нет разумности и тем более, смысла существования.
Богатство - оно расточительно для ума, ибо накладывает свое впечатление и делает заявку на стоимость. А это отвлечение от дел насущных и проблем общих.
Но вернусь все же к своему жизнеописанию и завершу свой рассказ, коль уже начал.
На сегодня в моей сфере личной нет уже тех чудес, что когда-то пребывали, нет и тех способностей "сверх" и всего того, что вначале мне самому было и показано.
Кем ?- спросите Вы у меня. Да, думаю, догадаетесь сами.
Нет смысла упоминать имя божье лишний раз, привлекая к себе его же излишнее внимание. Нет, не кормил меня никто какой-то божьей милостью, не подавал подачки какие и не опасал, как овцу от волка.
Надо сказать, что сам Бог не любит того сотворять, да и не делает никогда. В истине человека должны проявляться его истинные чувства и тягота к тому самому совершенству или добыче самостоятельно куска хлеба, как говорят.
Хоть и случаются порой чудеса какие, так называемых, превращений божеских, да только, в основе своей, к Богу самому они отношения и не имеют.
Так что, оговорюсь снова и повторю. Бог велит добиваться всего своим трудом. Только так человек становится человеком, и его ум произрастает, а не просто бросает семя куда зря или как попало.
Бог суров сам по себе и его мольбами простыми даже со слезами на глазах не проймешь. Только изредка он какое решение принимает, да и то по чистоте своей душевной и доброте великой.
В том и заключается истина его божеского воспитания, которое я отчасти испытал лично на себе и особых претензий по делу тому просто не имею. В жизни я сам сопутствовал своей удаче и только нежелание сниискать себе труд иной в ногу со временем и дало тот результат или положение, в котором и состою.
Многое пройдено, и многое уже позади. Что ждет впереди - неизвестно. Хотя возможно, что и пропишется когда и тогда я уже сам сообщу о том всем остальным.
Сложение моей души завершено и, по сути, делать мне здесь на Земле больше нечего, окромя дел своих личных по делу тому семейному в воспитании и заботе детей состоящих. Остается только одно. Постараться добиться того же от остальных, если те остальные того же сами и захотят.
Как осла за уши вперед тянуть никто не будет. И указывать на что особо также. Во многом давно уже все высказано тем самым Богом, который речи свои не только через мое письмо обращает, а и чрез многих других.
На этом моя автобиография будет исчерпана и подождем дня последующего, который может что-либо и изменит. Может, занесет опять какие-то чудеса в мой дом, а может, и просто все то выразится по-другому и совсем не так, как даже я сам предполагаю.
Но мне ли тягаться с Богом и его силой разума. А раз так - то и обождем. Как выразится - так и получится.
А пока в чудеса те верьте и наблюдайте. Может, какому-то глазу людскому повезет, и оно подвернется.
Спасибо, за ваше внимание. И искренне ваш, автор всего того, что и написал.Больше