Сказка

Рассказать тебе сказку? Он спас ее от дракона и проехал за ней полмира на старой кляче. И за это король подарил ему воз дублонов, полдворца и полцарства и даже коня в придачу.
Рассказать тебе быль? С тем драконом, она сбежала от тирана отца, от балов и дворцовых сплетен. У дракона в гнезде, далеко, в тридесятой дали, ей казалось, что ей удалось убежать из сети. Ей дракон по утрам приносил маргаритки в пасти, на волшебном огне запекал ей грибы и мясо. Ей казалось, что вот, с ней случилось счастье - отражением принцессы в влюбленном драконьем глазе.
Рассказать тебе жесть? Тёмной ночью, он к ним явился. Мирно спящий дракон укрывал под крылом принцессу. И на спящих напал, и убил, не будя их, рыцарь. Пусть принцесса жива, но она умерла с ним вместе, и пустую ее, без души, положил на лошадь этот будущий принц, этот мнимый ее спаситель.
А потом они въехали в город, взрывалась площадь от торжественных криков: "да здравствует повелитель!". И король им вручил полцарства, назначил свадьбу на сегодняшний вечер - и правда, чего тут медлить?

Деревьев приукрасив ветки,
Всех в гости Осень пригласила.
И паутинные салфетки
На куст самшита разложила.

Послушай старинную сказку из тех, что рассказывают у костра.
Когда-то небесная полночь была ослепительна и пестра. Красивые звездные дети играли без устали меж планет, смеялись в лицо холодам и болезням, как будто их просто нет; гоняли кометы, тянули к ним руки, пока не откинут хвост. Казалось, им тесно в огромной вселенной среди многолетних звезд. Большая Медведица нежно смотрела, как светятся их глаза, и утром звала их, а дети летели в объятия к ней назад.
Когда-то небесная полночь была ослепительна и пестра, и рядом с Медведицей старшей жила одиноко ее сестра.
У Малой Медведицы сердце болело от зависти и обид за то, что беспечные дети летали, не зная своих орбит, за то, что они не хотели считаться с законом небесных тел. И скоро она поняла, что любому терпению есть предел.

вращается солнышко над водой — мерцающий инь и ян
однажды Земля была молодой, моложе, чем ты и я
был космос её, как перина, бел, и цепь облаков бела
расшита кометами колыбель для дочки своей была

Родительской лавке, наверное, лет под тридцать: русалочьи косы, сердца, еще кожа, кости, пурпурные ткани — такое берёт столица, в обмен присылая нам трав колдовских на остров.
Мой брат научил меня, как создаются жабры и как на охоту, надев их, ходить к заливу, отец — делать зелья от ран любых и от жара, и те, что стократно должны увеличить силу, а мать — колдовать, как точнее ударить словом, чтоб сердце-коралл не испортило жемчуг кожи. Такие вот самых основ волшебства основы любой человечий ребенок усвоить может.
Но я не любой, и поэтому я умею играть с формой гальки и сплавов менять составы, кому-то хватило бы, я же должна смелее сквозь боль продолжать всё оттачивать этот навык.
Я знаю из сказок: на юге лежит пустыня, веками песок согревал в ней драконьи гнезда, но вот из-за долгой охоты там пусто ныне — будь проклят и каждый охотник, и кто их создал — а мы тут годами торгуем драконьей кожей, конечно, её не так много, но все заметно. Сейчас надо быть осторожного осторожней, мне мать говорит, мы закончим всё через лето. Но мало ли — мало ли! — это опасный остров, а в нашей семье чародеи — она и я вот. Она обнимает и режет мне руку острым клинком, и порез не затянется за день явно.

Можжевеловых веток в костёр.
На гитаре бренчать
и глядеть на огонь, и мечтать - ни о чём и о многом...
Мне вдали от людей совершенно не трудно быть богом.

Питер, где ты
Выйдем через окно
Воздух остудит кожу и молоко у кровати
Погляди на красивых моих братьев-