Плачь, моя милая девочка, плачь,
Пей только красное полусухое.
Прости, я, наверно, ужасный палач:
Перед смертью ты видела много плохого.
Разрубил на части хрупкое тело,
Сердце скормил бездомным котам,
Я хотел, чтобы мной ты переболела
И не верила больше лживым словам.
Но ты свечи ставила в старых храмах
За душу какого-то проходимца.
На руках моих йодом мазала раны,
Зная, что я ненавижу больницы.
Курила со мной по утрам самокрутки,
Пекла на завтрак оладьи с черникой,
Любила мои невесёлые шутки.
Была очень нежной. Была очень дикой.
Всю душу ради меня вынимала,
Стелила, как тряпку, к моим ногам.
Чтобы дом наш согреть, себя поджигала
И пылала костром, поклоняясь богам.
Жаль, что я разучился любить
Ещё задолго до нашей встречи.
И от сердца не тянется красная нить,
А тянется грязная в чёрной желчи.
Прости, я, наверно, ужасный палач:
Перед смертью ты видела много плохого.
Моя милая девочка, только не плачь
И не пей больше красное полусухое.
