В Новочеркасске на 60 000 жителей 7 000 вузовцев.
Чернеют
небеса — шалаш.
Меняет вечер краску.
Шел снег.
И поезд шел.
И шла
ночь к Новочеркасску.
Туман,
пятна.
Темно,
непонятно.
С трудом себя карабкал
по ночи…
по горе ли…
И что ни дом —
коробка,
черней, чем погорелец.
Город —
идет в гору.
Но лишь
взобрался город-оборвыш —
тут тебе —
площадь,
ширь —
собор вишь!
Путь
до небес
раздели? пополам —
дотуда дойдут купола!
А за собором
средь сора и дерьма,
эдакой медной гирей,
стоит казак,
казак Ермак
*
,
Ермак —
покоритель Сибири.
Ермак не один:
из ночи и льдин
встает генерал Каледин
*
.
За ним другие.
Из снега и тумана,
из старого времени клятого
скачут по улице,
по улице атамана
Платова
*
.
Мчит на рысях
«краса Расеева»!
С-под шапок свисают пряди.
Може, едет и дед Асеева
*
,
може, и мой прадед.
Из веков
испокон,
будто снова
в огонь,
под бубны
и тулумбасы —
трется конь о конь,
золотится погон,
и желтеют
на ляжках
лампасы.
Электро-глаз
под стеклянной каской
мигнул и потух…
Конфузится!
По-новому
улицы Новочеркасска
черны сегодня —
от вузовцев.
И вместо звяканья
сабель и шпор
на дурнях
с выправкой цапли —
звенит
комсомольский
смех и спор
да мысли острее сабли.
Закройся,
ушедших дней лабаз!
Нет
шпорного
диня и дона.
Ушли
генералы
в бессрочный запас, —
один на Кубани сияет лампас —
лампас голубой
Волго-Дона.
1927-1928 г.
