Ночь на дворе и мороз.
Месяц - два радужных светлых венца вкруг него... По небу словно идет торжество;
В келье ж игуменской зрелище скорби и слез...
Тихо лампада пред образом Спаса горит;
Тихо игумен пред ним на молитве стоит; Тихо бояре стоят по углам;
Тих и недвижим лежит, головой к образам, Князь Александр, черной схимой покрыт...
Страшного часа все ждут: нет надежды, уж нет!
Слышится в келье порой лишь болящего бред. Тихо лампада пред образом Спаса горит... Князь неподвижно во тьму, в беспредельность глядит...
Сон ли проходит пред ним, иль видений таинственных цепь - Видит он: степь, беспредельная бурая степь... Войлок разостлан на выжженной солнцем земле. Видит: отец! смертный пот на челе, Весь изможден он, и бледен, и слаб... Шел из Орды он, как данник, как раб... В сердце, знать, сил не хватило обиду стерпеть... И простонал Александр:
Так и мне умереть..." Тихо лампада пред образом Спаса горит... Князь неподвижно во тьму, в беспредельность глядит... Видит: шатер, дорогой, златотканый шатер... Трон золотой на пурпурный поставлен ковер... Хан восседает средь тысячи мурз и князей... Князь Михаил** перед ставкой стоит у дверей... Подняты копья над княжеской светлой главой... Молят бояре горячей мольбой...
Не поклонюсь истуканам вовек",- он твердит... Миг - и повержен во прах он лежит... Топчут ногами и копьями колют его... Хан, изумленный, глядит из шатра своего... Князь отвернулся со стоном и, очи
Я ж,- говорит,- поклонился болванам, чрез огнь я прошел, Жизнь я святому венцу предпочел... Но,- на Спасителя взор устремив,- Боже! ты знаешь - не ради себя
Многострадальный народ свой лишь паче души возлюбя!.." Слышат бояре и шепчут, крестясь:
Грех твой, кормилец, на нас!" Тихо лампада пред образом Спаса горит... Князь неподвижно во тьму, в беспредельность глядит... Снится ему Ярославов в Новгороде двор.. В шумной толпе и мятеж, и раздор... Все собралися концы и шумят...
Все постоим за святую Софию,- вопят,- Дань ей несут от Угорской земли до Ганзы... Немцам и шведам страшней нет грозы... Сам ты водил нас, и Биргер твое Помнит досель на лице, чай, копье!.. Рыцари,- памятен им пооттаявший лед!.. Конница словно как в море летит кровяном!.. Бейте, колите, берите живьем Лживый, коварный, пришельческий род!.. Нам ли баскаков пустить Грабить казну, на правеж нас водить? Злата и серебра горы у нас в погребах,- Нам ли валяться у хана в ногах! Бей их, руби их, баскаков поганых, татар!.." И разлилася река, взволновался пожар... Князь приподнялся на ложе своем; Очи сверкнули огнем, Грозно сверкнули всем гневом высокой души,- Крикнул:
Эй, вы, торгаши! Бог на всю землю послал злую мзду.
Вы ли одни не хотите его покориться суду?
Ломятся тьмами ордынцы на Русь - я себя не щажу, Я лишь один на плечах их держу!.. Бремя нести - так всем миром нести! Дружно, что бор вековой, подыматься, расти, Веруя в чаянье лучших времен,- Всё лишь в конец претерпевый - спасен!.." Тихо лампада пред образом Спаса горит... Князь неподвижно во тьму, в беспредельность глядит... Тьма, что завеса, раздвинулась вдруг перед ним... Видит он: облитый словно лучом золотым, Берег Невы, где разил он врага...
Вдруг возникает там город...
Народом кишат берега... Флагами веют цветными кругом корабли... Гром раздается; корабль показался вдали... Правит им кормчий с открытым высоким челом... Кормчего все называют царем... Гроб с корабля поднимают, ко храму несут, Звон раздается, священные гимны поют... Крышу открыли...
Царь что-то толпе говорит... Вот - перед гробом земные поклоны творит... Следом - все люди идут приложиться к мощам... В гробе ж,- князь видит,- он сам... Тихо лампада пред образом Спаса горит... Князь неподвижен лежит... Словно как свет над его просиял головой - Чудной лицо озарилось красой,
Тихо игумен к нему подошел и дрожащей рукой Сердце ощупал его и чело - И, зарыдав, возгласил:
Наше солнце
Примечания:* Городец на Волге; там умер на возвратном пути из Орды в.к.
Александр Ярославич Невский в 1263 г.** Кн.
Михаил Черниговский.
