в твоих глазах отражается и искрится
горькое небо Аустерлица.
поражений больше чем побед втрое,
мелкий бес под ребром ноет:
"не сражайся, песок под тобой зыбок -
мелкая пешка, слетишь с доски".
и я смотрю, как твой пересохший язык
слизывает с губ черноту тоски.
но я не дам свершиться такому финалу,
я корабли со дна подымала,
жгли изнутри - говорила "мало",
и в одиночку переплывала
Стикс.
а вот тебя однажды поцеловала
и поняла, что должна
спасти.
"тоже мне мать Тереза, тоже мне Магдалена" -
скажут, - "святая что ли,
вышла на поле,
и поле ей по колено,
и пули ей - как осиное жало,
и не боится ни крови ни слёз".
а я всю жизнь не ведала, что такое жалость,
но раны твои залижу, как пёс.
и для меня ты - достойный повод
проглотить оголённый провод,
растерзать на куски врага и друга врага,
и сжечь, где ступала его нога.
лишь бы только ты засыпал, не воя,
уведу тебя с поля боя,
спрячу тебя за собой и укрою,
за тебя вдохну и порох и гарь.;
только вспомнил бы после под небом мирным,
не ту, что лелеяла и кормила,
и которую называл женою,
да не спиртом поил, а святой водицей.
а меня.
контуженную да с перепоя,
за тебя пережившую
Аустерлиц.
