— Рагнарёк, Рагнарёк! — кричит какая-то птица,
И от этого грая дубы напоминают осины.
Вспоминая давно забытые имена и лица,
В сером плаще и помятой шляпе
человек мягко идёт по трясине.
Входит в серые города, где его не помнят...
Разве только дети, и те — под другим обличьем.
Он с тех пор пару раз уже того — помер,
Потерял и нашёл обратно
глаз, попугая и что-то личное.
Настоящая обречённость, кажется, убивает отчаянье,
Знала ли безмозглая Вёльва о подобном эффекте?
Впрочем, что ему теперь эта Вёльва и её печали?..
У него дела поважнее —
подготовка к последней, окончательной смерти.
Фимбулвинтер подходит к концу, тянет сыростью,
Что-то пока невнятное приходит в движение в мире...
А у странного старика — дети,
и люди,
и они ещё вырастут.
Мягко ступает Один,
собирает своих валькирий.
