О пушкинской мне говорит Татьяне
Уснувшей уходящее лицо!
Я остерегся бы (мы с ней в романе!)
Пред нею стать невольно подлецом.
Она уютно незамысловата,
Обезоруживающе проста.
Целую я растроганно и свято
Ее покорствующие уста.
В своих противоречьях гармонична
И в низостях невинных высока,
В своей обыденности необычна,
Она ведь та, кого я так ласкал!
Вот так ручей щебечет на поляне,
А поглядишь — его почти и нет.
О пушкинской напомнила Татьяне
Мне эта встреча на отлете лет.
Таллинн
10 октября 1935
