В дождливую пору, без четверти восемь,
В её магазинчик зашёл человек.
Он был одинок. В волосах его проседь.
Потёртый пиджак пережил целый век.
Он книгу искал для любимой в подарок,
Любезно просил подсказать что-нибудь.
И ей рассказал, как гулял среди арок,
Как в книжную лавку лежал его путь.
Он жил на углу, на Вишнёвом бульваре,
Где ставили съёмки немого кино.
В далёкие дни он работал при баре
И там отыскал, что судьбой суждено.
Имён не назвал. Лишь отметил урывком,
Что звали "судьбу" как прекрасный цветок,
И очень просил, чтоб по этим обрывкам
Подарок смогли подобрать в нужный срок.
Вернулся на утро, без четверти восемь,
Просил, извиняясь, забыть про заказ.
Он был одинок. В волосах его проседь.
Он смахивал слёзы десятками раз.
Бежали часы и летели минуты.
Исчезла "судьба". И ни жестов, ни фраз.
Он был одинок. И про давние смуты
"Обмолвилась" только печаль его глаз.
— "Ты знаешь, она не любила романы!–
Прокашлял старик, заглянувши в пакет.
— Сюжет находила нелепым и странным.
Любила стихи. А теперь её нет…
Терпеть не могла детективы и драмы!
Ещё ненавидела сплетни и сор!
Но рядом со мной удивительно, странно,
Несла временами прелестнейший вздор.
Любила гербарий и молотый кофе,
Гулять выходила под красным зонтом,
Имела талант и красивейший профиль.
Любила меня… Не забуду о том.
Искала судьбу в кинотеатрах и барах!
Всегда говорила как есть, без прикрас.
Нашли за рулём… И при включенных фарах…"
Старик помрачнел, пошатнулся, угас.
— "Любила меня… Не поверите! Странно!"
Она улыбнулась, без жестов и фраз,
Забрала пакет и сказала спонтанно:
— "Наверно, я тоже любила бы Вас".
