Жил в Майами алеут,
Там с погодой всё all good.
Кроме яростных торнадо,
Все условия, что надо:
Very wet и very hot,
Ходят в шортах круглый год
И зимы не знают лютой –
Paradise для алеута.
Там страшнее нет греха,
Нарядиться как в меха,
Ведь по этике Гринписа
Даже маленькая крыса
Много прав иметь должна,
Дальше больше, чем жена.
Так что я охотно верю,
Что на мех отстрелы зверя
Санкций много навлекут;
Это помнил алеут.
Сам он санкций ввёл немало
Против жителей Ямала,
Много строил им препон,
Продвигая синтепон:
«Не откажетесь от меха,
Скоро будет не до смеха,
Подадим на вас мы в суд,
В чёрный список вас внесут».
Ведь по поводу оленей
Вышли сотни повелений
Государств почти что всех,
Запретив олений мех.
«Nature» даже доказала,
Что в нём толку очень мало,
И не греет вовсе он.
«Покупайте синтепон!»
Но ямальцы алеуту
Не внимали почему-то,
Больше всех его угроз
Устрашал их лишь мороз.
За бескрайними морями
От Ямала был Майами,
Но с надеждой на успех,
Без особенных помех
И с высоким устремленьем
Защитить права оленей,
Быстро прибыл алеут
В Салехард за сто минут.
Много взял он курток старых,
Даром чтоб отдать товары,
На себя одну надел
И задумал массу дел,
Безрассудно полагая,
Что его-то цель благая:
Защитить права зверей,
И как можно поскорей,
Чтоб планета понимала,
Как живёт олень Ямала.
Всех к проблеме привлечём,
Business вовсе ни при чём.
Ненец гостя дорогого
Так встречал радушным словом:
«Welcome! How do you do?»
Я до чума доведу.
Как-то вы легко одеты,
Ведь теперь совсем не лето?»
Алеут ему в ответ:
«Горевать причины нет».
Но лишь он прошёл немного –
Отморозил нос и ногу.
«Нацепи скорей унты,
Не в Майами нынче ты».
И пока он шёл до чума,
В алеуте зрела дума:
«Синтепон во всём хорош,
Только тут совсем негож.
Без особых сожалений
Я бы тоже бил оленей.
Почему? Ответ здесь прост:
Беспощаден русский frost».
