На позлащенной колеснице
Она свергает столу с плеч
И над детьми, безумной жрицей,
Возносит изощренный меч.
Узду грызущие драконы,
Взметая крылья, рвутся ввысь;
Сверкнул над ними бич червленый, —
С земли рванулись, понеслись.
Она летит, бросая в долы
Куски окровавленных тел,
И мчится с нею гимн веселый,
Как туча зазвеневших стрел.
«Вот он, вот он, ветер воли!
Здравствуй! в уши мне свисти!
Вижу бездну: море, поле —
С окрыленного пути.
Мне лишь снилось, что с людьми я,
Сон любви и счастья сон!
Дух мой, пятая стихия,
Снова сестрам возвращен.
Я ль, угодная Гекате,
Ей союзная, могла
Возлюбить тщету объятий,
Сопрягающих тела?
Мне ли, мощью чародейства
Ночью зыбливщей гроба,
Засыпать в тиши семейства,
Как простой жене раба?
Выше, звери! хмелем мести
Я дала себе вздохнуть.
Мой подарок — на невесте,
Жжет ей девственную грудь.
Я, дробя тела на части
И бросая наземь их,
Весь позор последней страсти
Отрясаю с плеч моих.
Выше, звери! взвейтесь выше!
Не склоню я вниз лица,
Но за морем вижу крыши,
Верх Ээтова дворца».
Вожжи брошены драконам,
Круче в воздухе стезя.
Поспешают за Язоном,
Обезумевшим, друзья.
Каждый шаг — пред ним гробница,
Он лобзает красный прах…
Но, как огненная птица,
Золотая колесница
В дымно-рдяных облаках.
Октябрь 1903
