19

  Проработав до обеда, я снял рабочий костюм и ждал что за мной придут. Но никто не появился. Тогда я вышел из мастерской и подошел к лифту. Искушение зайти ещё куда-нибудь было велико, но я с трудом его поборол. Просто ещё не время. Нужно вести себя как можно аккуратнее и не вызывать подозрений. Поэтому я вошел в лифт и спустился на этаж ниже. Зал управления, как я окрестил это помещение, встретил меня жаркой дискуссией, в которой участвовали все, включая Катю. Я с удовольствием смотрел на девушку и восхищался её знаниями и умением отстоять свою точку зрения. Она уже не стояла около доски-экрана, а сидела рядом в кресле, но в руке держала всю ту же указку. Когда я уходил на доске красовалась одна окружность. Теперь же вся поверхность была испещрена какими—то формулами, знаками, стрелками и ещё не понятно, чем. Когда Катя говорила все буквально смотрели ей в рот. Стоило ей замолчать как разгорался новый спор. На меня вообще никто внимания не обратил.

— Но если мы используем разветвляющийся алгоритм, то велика вероятность его остановки в конечной точке, — высказался Кюри, — например в окончании сегмента. Он может не запустить ускоритель!

— Может, — согласилась Катя, — но если к концовке разветвляющегося алгоритма мы применим циклический, то он не даст заглохнуть команде, а продолжит выполнять изначально заданную функцию.

— А модель вычислений? – спросил Резерфорд.

— Лямбда—исчисление, естественно, — ответила девушка.

— Почему не комбинаторная логика? – осведомился Ньютон.

— Мы не парадоксы изучаем, а пытаемся запустить сложнейший механизм во Вселенной, — сказала Катя и отложила указку.

Потом она заметила меня и улыбнулась.

— Привет, Вик!

На меня тут же обратили внимание и все остальные.

— А, Виктор! Извини, но в пылу нашей работы мы про тебя забыли, — сказал Ньютон, — но ты не промах. Сам пришёл.

— Обеденный перерыв, — пожал я плечами.

— Хорошо, что напомнил. Объявляется перерыв. Пора немного перекусить и привести мысли в порядок.

Обедали все вместе. Мы с Катей, естественно, сели напротив друг друга.

— Как работа? – спросила она.

— Всё отлично. Занимался ремонтом. А ты?

— Сам видел, разбирали алгоритмы работы, — ответила Катя, — но я уже соскучилась.

— Я тоже. Но работа превыше всего, — ответил я и принялся за еду.

Ничего другого сказать я не мог. Меня не оставляло ощущение, что за нами всё время наблюдают. Старые ученые не внушали мне доверия, особенно после Катиных рассказов. Внешне они держались невозмутимо, но кто знает, что у них в головах? Нужно держать ухо востро. По глазам девушки было видно, что она прекрасно владеет ситуацией и понимает, отчего я говорю такую чушь.

После обеда в мастерскую меня провожал Ньютон.

— Ты прошел ещё одно испытание, Виктор, — сказал он, чем сильно меня удивил.

— Какое?

— Тебе могло показаться, что в пылу дискуссии про тебя забыли. Но это не так. Я следил за тобой и видел, как ты покинул мастерскую. На том этаже много интересного, но ты сел в лифт и пришел к нам. Тебе не захотелось побродить по зданию?

— Четно говоря, нет, — включил я чистосердечное враньё, — мне очень нравится моя работа, а ваша миссия, меня захватила с головой. Да и куда я пойду? И зачем? Главное сейчас вернуться к прежней жизни и тогда всё будет отлично. Зачем размениваться на ерунду? Дело нужно делать.

— Это ты правильно сказал, — похвалил меня доктор, — наше общее дело важнее всего.

Мы подошли к мастерской.

— Я оставлю тебя до вечера. Если отремонтируешь всех, то я попрошу Герца добавить тебе ещё роботов. Здесь их много и некоторые еле функционируют. Либо работают только в половину своих возможностей.

— Конечно, доктор. Как будет угодно.

— Хорошо. Есть вопросы?

— Честно говоря да. Меня очень волнуют мои товарищи.

— Да? Я думал, что тебе хватает девушки. И в чём дело? С ними всё в порядке.

— Я знаю, док. И верю вам на слово. Но мне хочется их увидеть, чтобы как-нибудь подбодрить. Им тяжело сейчас. Каждый не знает, что случилось с другими. Я бы хотел дать им надежду. Пусть они будут в изоляции, но будут уверены, что всё хорошо. А когда мы вернемся в наше измерение, а мы обязательно это сделаем, то всё плохое само собой останется позади.

Моя пылкая речь понравилась Ньютону. Он немного помолчал, потом ответил:

— Хорошо. Я устрою тебе встречу после работы.

Он повернулся и пошёл к лифту. Я снова остался один и принялся за работу. Время пролетело незаметно и вот уже день подошёл к концу. Ньютон меня поджидал около выхода из мастерской. Мы спустились на наш этаж и пошли в противоположную сторону по коридору, который, как мне показалось, поворачивал куда-то налево. Мне это показалось странным, потому что до этого я никогда подобного в современных зданиях не видел. Потом до меня дошло, что это коридор что-то огибает и ведёт нас примерно к тому месту, где я последний раз видел Саарабана. Я оказался прав, потому что мы вышли в небольшой, лишенный окон, зал, в конце которого я увидел знакомую дверь лифта.

«Именно здесь мы запутались в лесу», — догадался я.

Следовательно, слева за стеной мои апартаменты, а справа должен быть Саарабан. Так оно и оказалось. За углом я увидел точно такую же дверь как у меня, возле которой стояли два боевых робота.

«Ого! А это уже интересно».

Мы остановились, и доктор произнес:

— Ровно пять минут! Запись ведётся.

Я вошел в комнату и застал валяющегося на кровати Саарабана.

— Вик! – заорал он нечеловеческим голосом, соскочил с кровати и изо всех сил обнял меня. – Ты живой! А я уж чего только не подумал.

— Саарабан, дружище, у меня мало времени. Слушай внимательно. Ситуация изменилась. Здесь работает команда ученых, которые скоро восстановят Дагон и приведут его в прежнее состояние. Верь мне!

Я многозначительно посмотрел ему в глаза.

— Как так? Разве это возможно?

— Возможно!

— А твоя Катя? Ты нашел её?

— Да, друг. Нашёл. И она в порядке. У меня время кончается, Саб. В общем, слушай. Здесь ведётся круглосуточное видеонаблюдение. За тобой следят, так же, как и за мной. Только знай, что ты не один и я рядом. Когда ученые решат проблему Дагона мы будем все свободны. А если будет всё хорошо и если в твоем поведении не увидят ничего предосудительного, то мы будем чаще видеться.

— Виктор, а что с Хватом и Рико?

— Они живы и здоровы, и тоже обеспечены всем необходимым. Я сейчас направлюсь к Хвату. Потом проведаю Рико.

О том, что с ним случилось на самом деле я решил пока промолчать.

— Передай им привет от меня. И спасибо, что навестил и принёс добрые вести.

— Хорошо, Саб. Передам. Не скучай. Скоро увидимся – я обещаю.

Я вышел и оставил растерянного друга в одиночестве.

— Ты меня удивляешь, — заявил Ньютон, — рассуждаешь прямо как я.

— Правда?

— Ты верно всё разъяснил. И сам правильно понял ситуацию. Когда мы выполним свою миссию всё вернется в прежнее русло. И все будут свободны. Ну ладно. Пойдём дальше.

Как оказалось, комната Хвата находилась совсем рядом и тоже охранялась двумя боевыми роботами. Ситуация повторилась. Я вошёл в комнату и увидел скучающего за столом Хвата с дымящейся чашкой в руке.

«Как всегда с кипятком», — улыбнулся я и сказал:

— Дружище, я рад тебя видеть!

Хват отставил кружку и оценивающе посмотрел на меня. Затем спросил:

— Как назывались те странные, кого мы встретили по дороге?

Наверняка он имел в виду крысолюдей, поэтому я сразу же ответил:

— Ниремиты.

— Вик, дорогой, это ты! – заорал Хват ещё громче Саарабана и схватил меня в охапку. – Я уж думал нет тебя в живых!

— Всё хорошо, Хват. Всё хорошо. Саарабан передаёт тебе привет.

— Как он? А ты как? Нашёл Катю?

Дальше состоялся такой же диалог, как и с Саарабаном. Я пообещал навещать Хвата и покинул его комнату.

— Спасибо, доктор! – сказал я Ньютону. – Вы сделали очень доброе для меня дело.

— Пустяки, — растаял доктор, — я же говорил: ты с нами по-хорошему, и мы с тобой тоже. И ты снова оправдал мои ожидания. Не наговорил лишнего, не наделал глупостей. Вёл себя весьма достойно.

— Мне есть с кого брать пример, — скромно потупил я глаза.

— Ладно, ладно, — нарочито сердито пробурчал доктор, — хотя лесть даже мне приятна. Ну что? Небось всей душой о Кате мечтаешь?

— Ну, естественно.

— Искренность — это тоже хорошо. Ну и иди тогда к ней. Повеселитесь там, ну сам понимаешь. Да и ей разрядка не помешает. Она отлично сегодня поработала. На многое открыла нам глаза.

— Спасибо, доктор Ньютон.

Мы распрощались с доктором, а через несколько секунд я уже обнимал самую любимую и самую лучшую на свете девушку.