АНГЕЛИНА

Моим ответственным делом была девочка. Она казалась мне гораздо меньше и слабее остальных младенцев. Люди говорили, что ей надо продержаться три дня, что если будет так, то она выживет.

Ее семья часто упоминала моего Отца в своих молитвах.

Три дня я не отходил от нее. Три дня я оберегал ее сны. Люди меня не видели, но каким-то образом чувствовали, что помощь уже пришла.

Это было сложнее, чем исцелять раненных птиц. Гораздо сложнее.

Но у меня получилось - девочка выжила. Ей дали имя Ангелина.

- Ты должен узнать главное, - услышал я голос Рафаила и обернулся.

- Подожди, не говори ничего, - сказал я. - Посмотри, как она прекрасна. Ее имя значит «Посланница».

- Все мы посланники Божьи, жаль, что люди становясь старше, забывают об этом. И все же, ты должен узнать кое-что.

Я все еще улыбался, когда спрашивал:

- Что именно?

- Она серьезно больна, - ответил мне брат.

В тот момент мне показалось, что я лишился единственного своего крыла.

- Как же так? Она ведь выглядит обычным ребенком.

- Она никогда не сможет ходить, так как все. Или не сможет вовсе.

- Исцели, прошу! Ты ведь можешь!

- Не могу, - покачал головой Рафаил. – И ты не можешь.

- Значит, сможет Отец!

- Он не станет этого делать.

- Как же так? – прошептал я, глядя в большие голубые глаза малышки. – Он же любит нас. Любит и людей тоже. Тогда почему допускает такое?

- Как раз потому, что Отец любит ее. Потому что таков ее путь. Она должна его пройти.

- Я все еще не понимаю, Рафаил. А я-то ей зачем? Я ведь совершенно не подхожу для этой работы!

- Почему ты так решил, брат?

- Потому что я другой.

- Ты такой же ангел, как и все. Да с одним крылом, но это не значит ведь, что ты не можешь быть опорой для кого-то. Пусть внешне ты немного отличаешься, но ведь и она – тоже. Может, именно поэтому так решил Отец? Подумай.

- Я отправляюсь на Небеса, - твердо решил я.

- Зачем?

- Я хочу поговорить с Отцом.

- И что ты ему скажешь?

- Что ей нужен Хранитель посильнее меня. Я доведу ее до беды.

Я взмахиваю крылом и отрываюсь от земли. Небеса принимают меня домой.

Сегодня я не смогу насладиться закатом.

Не уверен, что мне понравится и рассвет.

Я плачу, потому что мне так жаль эту девочку. Мне так жаль, что ей достался я.

- На Земле дождь пошел, - говорит Рафаил, касаясь моего плеча.

- Пусть.

- Прежде чем ты пойдешь к Отцу, знай, что мы ангелы и вправду можем отказаться от человека. Но, тогда у девочки не будет Ангела-Хранителя вовсе.

- Как же так?

- Потому что именно ты ей предназначен. Без тебя ее путь будет короче. Она вернется на небо гораздо быстрее, чем ты думаешь. Она никогда не сможет поверить в себя, в Бога, в Чудо.

- Но почему?

- Как ей поверить в себя, если даже ее Ангел-Хранитель в себя не верит? Как ее сердце сможет поверить в Чудо, в Любовь, если она была отвергнута в самом начале пути? Если ты это выдержишь, то воля твоя – иди к Отцу и скажи, что Он зря поверил в Тебя. Но вряд ли Он отыщет для тебя человека, жизнь которого будет проста и легка. Сомневаюсь, что такую судьбу вообще можно отыскать на Земле. Будешь зажигать звезды, как прежде бродить по крышам, исцелять раненных птиц… В общем, Бог тебе судья, решай.

Рафаил оставил меня наедине со своими тяжелыми мыслями.

К рассвету я принял решение вернуться к той девочке. Какой бы тяжелой не была ее судьба, она не должна быть оставлена.

Ее сердце должно поверить в Чудо, в себя и в Любовь.

***

Год за годом я наблюдал, как Ангелина растет. Рафаил был прав, эта девочка не смогла пойти в свое время, как не смогла сделать этого и чуть позже, но свет в ее глазах горел ярче, чем у любого другого малыша, который умел ходить.

Ей часто приходилось бывать в больницах, терпеть боль, операции. Было трудно облегчать для нее эту ношу, но я ведь тоже учился. Когда она радовалась, я умножал эту радость. Когда она плакала, я обнимал ее своим единственным крылом и ее это утешало. Даже странно, что ей хватало одного лишь моего крыла. По ночам моей работой было отгонять от нее страшные сны и посылать ей добрые. Я давал ей сил, когда она особенно в этом нуждалась и взрослые удивлялись, откуда в такой маленькой девчушке столько стойкости.

Но была пара вещей, которые я никак не мог изменить.

Первая - Она часто болела.

Вторая - Далеко не все дети принимали ее.

Жестокость некоторых людей, и в особенности детей, было той частью человеческой натуры, которую я так и не смог понять.

Я знал, что дальше будет трудно.

Но верил, что мы пройдем и через это.