Глава 29

 Моргану – бессознательную, лишённую всяких признаков жизни на бледном лице, перенесли в свежие, приготовленные твёрдой рукой леди Вивьен покои.

Здесь было гораздо светлее, чем в собственных покоях Морганы. Её тело положили на хрустящие чистые простыни, и она провалилась в мягкие перины. Чуть приоткрыли окна, пропуская свежий воздух и, кажется, этот воздух помог вернуться фее к жизни.

Она не шевелилась, пока служанки переодевали её, обмывали и приводили в живой вид, но когда её оставили на перинах и открыли окно, слабо зашевелилась…

-Пить…- хрипло прошептали её потрескавшиеся губы, Моргана открыла глаза, и их резануло от слишком яркого света.

Тут же чья-то заботливая рука поднесла к её губам холодный стакан и наклонила его. Вода тоже оказала своё целительное действие и Моргана смогла хотя бы прозреть.

-Гаюс? – она с удивлением воззрилась на целителя, затем оглядела, как смогла, себя, комнату…

-Да, Моргана, - подтвердил целитель, пытаясь уловить на её лице какие-нибудь признаки жизни. Гаюс с трудом убедил Артура пока не появляться у сестры, пока он сам с ней не поговорит и не осмотрит. Артур согласился подождать, но добавил, что не намерен ждать слишком долго.

Рука Морганы скользнула по животу, закрытому покрывалами…

-Мордред? – спросила она, и в голосе её пробуждались постепенно живые нотки.

-На руках отца, - улыбнулся целитель, хотя ситуация лично его не радовала.

Моргана задумалась. Медленно провела по животу ещё раз, словно бы пытаясь что-то понять…

-Мерлин? – спросила она снова, ловя, наконец, какую-то мысль.

-Умер, - подтвердил целитель и помрачнел.

-Я не успела с ним проститься, - с горечью прошептала Моргана и снова попросила воды. Гаюс наклонил стакан к её губам. – Кто последний видел его живым?

-Я, королева, две её служанки, Ланселот и, кажется, ещё один мужчина, но могу гарантировать, что не ваш брат. – Гаюс отчитывался ровным голосом, но всё равно внутренне дрожал.

-Мой брат не простился с Мерлином? – Моргана зацепилась за его слова. – Не простился?

-Нет, - подтвердил Гаюс. – Более того, он объявил всему двору, что ваша жизнь – только моя заслуга. Поверьте, я пытался сопротивляться и объяснить, но Артур…

-Осёл, - бросила фея и в голосе её окончательно прорезались её нотки, металлически-насмешливые. – Ладно, Артур, я припомню! Вы сказали две служанки…

-Одна танцовщица, а другая мне не знакома, - кивнул Гаюс.

-И Ланселот? – раздумывая, спросила Моргана. – Странно!

-И какой-то мужчина, - повторил Гаюс. – Я видел его краем глаза, но в комнате его застать не смог, он словно провалился сквозь землю!

-Ясно! – Моргана кивнула собственным мыслям. Если провалился – Мелеагант! Пришёл…надо же! Он ненавидел Мерлина, считал его одним из виновников всех бед своей жизни и всё-таки пришёл, рискуя быть узнанным, обнаруженным. Артур же, находившийся так близко к друиду, взошедший с его помощью на престол, получавший бесконечную помощь от него, не снизошёл до прощания. Артур-Артур…тебе припомнится это!

Мелькнула мысль о ещё одном человеке. Моргана почему-то в метаниях, в агонии подумала, что он мёртв и теперь желала получить ответ.

-Вы не знаете, что-нибудь по поводу графа Уриена? – спросила она без особой надежды, но Гаюс печально вздохнул:

-Весь двор сокрушается. Такая потеря…представляете, он был убит при попытке к бегству.

«Убит…убит жестоко и коварно», - без определённого чувства подумала фея и поняла, что ожидала этого. Но откуда ей было знать? Она вообще ощущала, что стала обладателем каких-то новых вершин, но никак не могла понять, с чего…

-А что хуже, - продолжал Гаюс, - говорят, Мерлин оставил перед смертью письмо королю, в котором сообщал, что готовит побег графу, а также благословил на долгую жизнь и правление, на милосердство и удовольствие.

Моргана так взглянула на Гаюса, что тот потупился и неожиданно обеспокоился чем-то, что-то до ужаса знакомое было в её неожиданно ярких зелёных глазах, что-то до ужаса напоминало целителю её выражение лица.

-Вы этому верите? – тихо спросила она.

-Письму? Ни разу! Мерлин…побег, да и само благословение звучит как-то странно. Не по его духу, я не знаю даже что и думать! – Гаюс признался открыто, пытаясь понять одновременно, что он находит в лице Морганы неожиданно более знакомым, чем раньше.

-Дайте воды, пожалуйста, - фея отвлекла его от размышлений, никак не комментируя слова целителя. Гаюс покорно прислонил стакан к её губам и начал говорить о том. Ради чего и пришёл:

-Леди Моргана, плод лежал неправильным образом. Роды были очень тяжёлыми, вы потеряли много крови, плюс – этот ритуал, сами понимаете…

Моргана, обессилено упала на подушки и кивнула, показывая, что понимает.

-Так что, я прописываю вам несколько зелий из своих запасов. Вот, смотрите – из тёмного стекла – восстанавливает кровь, принимайте его в течение недели с каждым приёмом пищи по три капли. В этой баночке – раствор от боли. Его принимайте по необходимости. Вот здесь – напиток из травяного сбора, он вернёт вам силы – пейте каждый час. Я отдал распоряжения вашей служанке, она обещала выполнять всё в точности. Вы меня слышите?

-Я слышу вас, - холодно, но достаточно твёрдо ответила Моргана, и Гаюс поразился её стойкости.

-Тогда вот ещё…никаких нервов, сон, лежите в постели, по крайней мере – дней пять. Ясно?

Моргана со странной усмешкой кивнула вновь. Гаюс заподозрил, что его рекомендации будут выброшены в печку, но продолжал:

-Ешьте фрукты, воздержитесь от вина, пейте больше воды и просите, чтобы всегда держали окно открытым. По поводу же кормлений…

-Моя служанка нашла кормилицу и заодно няню. Впрочем, недостатка в заботе у Мордреда не будет, - мрачно оборвала Моргана. – Я поняла вас, Гаюс.

-Конечно, на половину вы наплюёте, - признал он сам для себя с горечью. – Моргана! я поражён.

-Расскажите мне, как он умер…как держался, - попросила фея.

-Он держался молодцом. Крепко. Кажется, у него были видения, что мучили его. Он с кем-то пытался спорить, выкрикивал отдельные слова, но он держался, не жаловался, можете верить, - коротко сообщил Гаюс.

-А как держалась я? – спросила она вновь.

-Вы держались также крепко. Обычно женщины ведут себя иначе…

-Вы ведь принимали роды у моей матери, - вдруг задумчиво она попыталась приподнять голову, - вторые…я права?

-Откуда вы…- начал было Гаюс, но осёкся и сдался, - да, так и было.

-Как держалась она? – Моргана сама не знала, почему спросила и откуда вообще узнала эту информацию. Просто почувствовала чем-то новым, чужим в её собственном теле.

-Слабо, - признал Гаюс, смущаясь.

Моргана помолчала, ожидая, по-видимому, продолжения, но Гаюс не желал говорить. Она вздохнула и смирилась с обрывочным ответом.

-Вы мой последний пациент, - сообщил Гаюс – После сегодняшнего я не могу и не имею права работать.

И снова…никакого удивления, только смутно-знакомый взгляд, едва заметное согласие.

-Гаюс, я благодарю вас, за то, что вы прошли этот ад, за то, что не бросили меня, беспокоились, - Моргана протянула слабую и дрожащую руку к целителю, сжала его пальцы с неожиданной силой, потянула к себе. – Гаюс, я выполню любое ваше желание, скажите, чем наградить мне вас?

-Будьте счастливы, воспитайте хорошего сына и хватит…ну и Камелот не оставьте своим разумом, - улыбнулся Гаюс и Моргане почудилось в этой улыбке что-то большее, чем обычное прощание целителя с должностью.

Дверь толкнули, Гаюс выпустил руку феи.

На пороге комнаты стоял сияющий, довольный Артур. В руках он держал маленький свёрток, чуть трепыхающийся…

У Морганы перехватило дыхание. Артур держал в руках их общего сына.

***

-Оставьте нас, Гаюс, - благодушно попросил Артур, баюкая свёрток. На лице короля написано было такое невыразимое чувство нежности и такие благодарные слёзы стояли в его глазах, что противиться целитель не стал. Ещё раз коротко взглянул на Моргану и вышел…

И только в коридоре Гаюс вспомнил взгляд зелёных глаз феи и вспомнил также тот факт, что до родов у неё глаза были тёмные.

-Солнышко моё, сынок, родной…- Артур баюкал сына и не мог отвести взгляд от его блестящих чёрных глазок.

Король бережно положил свёрток на кровать рядом с Морганой, позволяя ей видеть сына. Она повернула голову, пытаясь понять всерьёз, как это маленькое чудо могло быть внутри её тела. Маленькие ножки, ручки…сморщенное ещё личико, но глаза…о, эти глаза – чёрные, блестящие.

Артур осторожно забрался на постель и прилёг рядом. Теперь они представляли собой довольно мирную картину: Моргана, Мордред в маленьком свёртке из бархатных одеял и Артур…

-У него твои глаза, - прошептал король, переводя взгляд с сына на фею. – А почему у тебя глаза зелёные?

Моргана повела плечом и коснулась рукой свёртка, нежно и осторожно. Она всё ещё не могла поверить, что всё закончилось, что она смотрит на своего сына.

-Тебе подходит, - продолжил Артур. – Смотри, какой он красивый.

Моргана не удержала улыбки. Не смогла, глядя на маленького человечка, которого носила под сердцем, который хоть и должен был стать орудием мести, всё же был любим обоими родителями.

-Он будет королём! - Артур коснулся обнажённого плеча Морганы, набрасывая на неё покрывало. – Решено, я построю для него его замок!

-Он заберёт твой, - напомнила Моргана, ёжась от прикосновения Артура. – Помнишь?

-Да пусть, - легкомысленно отмахнулся Артур. – Пусть убьёт, пусть отнимает трон, он такой хорошенький…посмотри, какие у него пальчики!

Моргана скользнула взглядом за восхищённым взглядом Артура и вздохнула, чувствуя. Как защемило в сердце.

-Я так люблю его, - Артур продолжал добивать Моргану своим искренним восхищением и тоном, в котором было удивительно много нежности. – Мой сынок, мой наследник! Мордред Пендрагон!

-А меня? – тихо спросила Моргана, и почему-то у неё снова пересохло во рту.

-И тебя люблю! – Артур поднялся на руках и коснулся горячими губами холодного лба сестры. – Моргана, я тебя обожаю, я…не знаю, что я для тебя сделаю!

Моргана склонилась над сыном, коснулась его щеки, поражаясь, как тонка и мягка детская кожа.

-Почему ты не простился с Мерлином? – Моргана подняла голову и встретила взгляд Артура. – Он спас меня. Он спас и его, но ты не простился!

Артур помрачнел. Его рука скользнула в карман и извлекла письмо.

-Полюбуйся, - с нарочитой яростью, призванной скрыть собственный стыд, произнёс он.

-Прочти мне, - Моргана прикрыла глаза и снова откинулась на подушки. Артур скользнул по ней взглядом, затем вздохнул, приподнял ей голову, перекладывая её к себе на грудь. Она не протестовала, только слабо поморщилась.

Голос Артура, читавшего поддельное письмо, звучал неуверенно. На словах о побеге Уриена, король и вовсе замялся и сказал:

-Моргана, я забыл тебе сказать…

-Что Уриен убит при попытке к бегству? – осведомилась Моргана желчно.

-Кто тебе сказал? – Артур испугался по-настоящему, подозревая самого себя и Гавейна в длинном языке. И как-то забывая про Кея…

-Сама про то знаю, - бросила Моргана. – Я теперь многое знаю, Артур. Читай же!

Король покорился. Продолжил читать поддельные строки. Дочитал, ожидая реакции феи.

А фея не знала. Как реагировать. Первый порыв – яростный и безумный был бы рассмеяться. В лицо королю рассмеяться. Второй – залепить королю пощёчину, но для этого нужны были силы. И Моргана предпочла пока смириться с версией Артура, хотя любому, обладающему зачатками интеллекта существу было ясно, что в этом письме нет присутствия Мерлина. Есть какая-то жалкая версия, неправильное зеркало, но не Мерлин, нет!

-Скажи что-нибудь!– попросил Артур, когда письмо кончилось, а пауза затягивалась. Король нервничал, не зная, прошла ли подделка.

-Хочу, чтобы Уриена похоронили в землях принца де Горр, - сообщила Моргана. – И переговорами займусь я.

-Что? – Артур даже дёрнулся, отчего Моргана чуть соскользнула, а Мордред, словно почувствовав волнение, как-то всхлипнул. – Ты хочешь…что?

-Мне повторить? – безжизненно спросила Моргана, зная, как высоко ценил Мелеагант графа Уриена. – Я так хочу. Ты сказал, что сделаешь для меня всё. Пожалуйста!

-Хорошо, - Артур примиряюще коснулся волос сестры, погладил, вдыхая долгожданный аромат леса, костра и чего-то природного, сумасшедшего. – Моргана, я так счастлив…я никогда не был так счастлив!

-А у меня болит…- Моргана прислушалась к себе, - я даже не знаю, что болит именно. Ощущение такое, словно я вся разломана.

-Моргана, мне жаль, что я могу сделать, чтобы облегчить твою боль? – Артур обеспокоенно заглянул ей в глаза и воскликнул, - а теперь у тебя глаза снова тёмные!

-Так бывает, - не стала спорить Моргана, понимая, ещё медленно и на уровне чувств, а не разума, что Мерлин со своей кровью передал ей не только свою жизнь. Возможно, было и нечто большее. Может быть, даже частично что-то из своих способностей. Откуда-то она ведь чувствует что-то очень непривычное…- так бывает, Артур. Ничего ты не сделаешь. Всё, что можно – исполнено.

-Моргана, я клянусь тебе, что с этого дня всё будет по-другому! - яростно выпалил Артур, и Моргана сползла с его груди на подушки. Артур же склонился к Мордреду. – Моргана, я клянусь! Отныне – правим вместе, отныне – у тебя такой же голос, как и у меня в вопросах королевства.

-А чем это отличается от прошлого моего положения? – лениво осведомилась Моргана. – И так у меня был довольно…

-Нет, я не об этом! Мы с тобой будем вести народ к счастью! Мы с тобой будем вместе, мы создадим нерушимй союз. Без Мерлина…

-Нам конец! – жестоко сообщила фея. – Признай это, Артур!

-Ты ошибаешься! – Артур придвинулся к ней. Теперь его лицо было совсем близко к её собственному. – Сестра, мы с тобой будем непобедимы! Всё будет по-другому! Всё изменится, станет лучше. Всё, что запрещал нам друид, мы можем воплотить в жизнь!

«Интересно, а смогу ли я переехать в земли де Горра?» - подумала Моргана, поражаясь фанатичному блеску в глазах брата.

И тут же подумала о другом: «Учитывая, что Мелеагант и раньше хотел убить Артура, а теперь и вовсе…да, похоже, переезд мне не понадобится. Такими порывами весь Камелот станет одной землёй де Горра»

-Ну, Моргана, что скажешь? – Артур по-мальчишески ждал одобрения, растерянно улыбаясь…

-Что хочу спать. А ещё, чтобы ты отдал ребёнка Лее – пусть она найдёт кормилицу и нянек.

-Леди Вивьен требует отдать ребёнка ей под надзор, - усмехнулся Артур.

-Леди Вивьен может пойти к чёрту! – сообщила тактичная Моргана. – Если она вообще заговорит об этом в моём присутствии, я её выброшу в окно!

-Она жена моего верного рыцаря,- Артур, извиняясь, развёл руками. – Я не могу…

-Я всё сказала! Я вернусь в Совет и к делам, как встану на ноги. Благо, у меня есть Лея и…

-Я найму тебе ещё служанок! – воодушевился Артур, поднимаясь с постели. – Я не знаю, какой подарок я тебе сделаю за то, что ты подарила мне величайшую радость, но я обязательно отблагодарю тебя самым лучшим, самым прекрасным!

-Я запомню, - пообещала непримиримая Моргана, глядя на то, как Мордред кривит губки в каком-то странном действии.

-О, как это мило! – Артур склонился к нему, наблюдая всё с той же, щемящей сердце нежностью за сыном. Затем он искоса взглянул на не сводившую взгляда с сына улыбающуюся Моргану и наклонился к ней.

Моргана даже не успела сообразить. Уставшая, отвлечённая, она не смогла даже понять, как Артур сумел её приподнять за голову и впиться в её иссохшие губы глубоким, жадным и болезненным поцелуем.

Моргана запротестовала, как могла, и Артур отпустил её, позволяя упасть в мягкую перину.

-Ты чего…- она совсем растерялась, - фея всерьёз не знала, как реагировать. – Ты чего, Артур?

-Я так скучал, - Артур распрямился, взял сына на руки и принялся баюкать его, - я скучал, Моргана.

-У тебя есть жена, - напомнила она, облизывая закровившие от пересыхания и грубого поцелуя губы. – Слышишь? Не приближайся ко мне.

-Так жена-то не вечная опора в правлении! – весело резюмировал Артур. – Охладела она, да и…сына подарила мне ты. Отдыхай, моя дорогая, прошу тебя – восстанавливайся.

Моргана прикрыла глаза рукой и выругалась.

***

«Славься! Славься! Славься!» - колокольный звон раздавался грохотом в ушах. Пьяные лица, весёлый, громкий разговор, взрывы хохота – всё это было чуждо Ланселоту.

Как рыцарь, верный королю, он пришёл на пир, объявленный по случаю появления на свет наследника престола. Пришёл, когда сам Артур уже вернулся от Морганы, а Гвиневра и Лея обрели человеческую жизнь на лицах и даже пытались веселиться.

Странный это был момент. Несколько часов назад они стояли над трупом Мерлина, и вот теперь – веселье. Бесконечное веселье, адское.

Лея уже включила свой прирождённый талант по скрыванию истинных чувств. Она плясала среди гостей, крутилась юркой змеёй, но то ли виноват был играющий свет залы, то ли взбудораженное воображение, но Ланселоту казалось, что в глазах Леи проскальзывает удушливая тоска. Да и пила она сегодня больше, чем обычно.

Гвиневра же тоже пыталась изображать веселье. Она прикладывалась к кубку за каждое «Славься!», даже давила на бледном лице улыбку, королева всерьёз была рада за Моргану, но Мерлин не шёл у неё из головы, а ревность из сердца. Это была боль и радость одновременно. Жуткая смесь.

Иногда улыбка ложилась на её губы ровно и искренне, иногда – вымученно и фальшиво. Перепады же эти были заметны только опытному или любящему взгляду.

Король громыхал тост за тостом, сам бросался в пляс и ликовал, самым чудесным образом был счастлив. Сам же рыцарь, не приветствовавший алкоголь для самого себя, честно выпил за здоровье Морганы и Мордреда до дна.

Гости вещали пробуждение молитвы и спасителя Камелота, и никто не вспоминал вслух смерть графа Уриена Мори или смерть Мерлина. Эти люди пропали из хроники двора, уступив место обсуждению Мордреда. 

 Ланселот почувствовал, что не может больше выдержать и минуты в этом пьяном и веселящемся зале и решил попробовать наведаться к Моргане. Конечно, он понимал, что она сейчас обессиленная, разбитая, но ему очень хотелось подбодрить её хоть как-нибудь.

Ланселот уже направился к лестнице, ведущей в её покои, как вдруг в голову ему пришла ещё одна мысль, и он свернул к кухне. Там, в жаре печей, в блесках пламени и паническом метании поваров, поварят и служанок, Ланселот беспрепятственно получил корзинку с угощением для леди Морганы и направился к ней.

К его удивлению, она отреагировала на робкий стук в дверь и дрожащим голосом разрешила войти.

Ланселот, приблизившись к ней, едва сдержал удивлённый вскрик, поражённый такой слабостью лика, бледностью и болезненностью черт. Почему-то на Моргане это выглядело особенно жутко. Наверное, от того, что Ланселот привык видеть Моргану сильной и настолько слабой не представлял никогда.

Рыцарь не сразу заметил, что хотя руки Морганы дрожат, но в пальцах у неё бокал с кроваво-красным вином.

-Это ты? – она удивлённо воззрилась на него. – Ожидала Артура, Гаюса, Мелеаганта, Гвиневру…тебя же – нет.

-Я, - согласился Ланселот, придвигая кресло к её кровати без разрешения. – А тебе разве можно вино?

-Вообще ни разу, - призналась она. – Но я хочу! Мораль читать пришёл?

-Нет, - Ланселот поставил корзинку к ней на кровать. – К тебе ещё кто-то заходил?

-Гаюс, Артур с сыном…- Моргана не удержалась от улыбки, подумав о сыне, - а ещё Лея забегала. Откуда у меня, по-твоему, вино?

-Я подумывал тоже захватить, полагая, что тебе плевать на рекомендации целителей, - признался Ланселот и начал извлекать из корзинки принесённое.

Моргана, полулёжа на подушках, следила взглядом за тем, как появляются сочные гроздья винограда, душистые яблоки, в высоком и узком графине – ягодный настой, и коробочка с какими-то тёмными шариками.

-Это что? – спросила фея, ткнув в самую загадочную коробочку.

-Трюфели, - извиняясь, сказал Ланселот. – Я знаю, что ты не любишь сладкое…Мерлин рассказывал о пирожных, помнишь? Но мне кажется, против трюфелей ты против не будешь.

Моргана не ответила, и рыцарь продолжил разоружать корзинку, являя взору феи круглый пшеничный белый хлеб, пахнущий свежестью и хрустящий в руках, орехи и оливки. Заглянув в корзинку, он расстроено вытащил ещё одну тарелку…

-Мясо всё-таки упаковали, - Ланселот грустно вздохнул. – Просил же! Ты не ешь мясо.

Моргана не удержалась от горького смешка. Затем помрачнела.

-Спасибо, рыцарь! Правда, спасибо. Я готова сейчас расплакаться, если честно, от одного твоего появления, а ты ещё и…

Она не договорила, отвернулась, смахивая реальные слёзы.

-Прости, - Моргана взяла себя в руки, - у меня не осталось друзей.

-А я здесь просто так, видимо, сижу! – притворно возмутился Ланселот. – Ушёл с пира, где было весело, где была моя королева, просто так посидеть здесь…

-Прости, - повторила Моргана. – Я была так часто несправедлива к тебе, а ты в итоге так заботишься, мне очень стыдно.

-Моргана, а ты уже какой по счёту бокал пьёшь? – смущаясь от её слов, но пытаясь перевести тему, спросил рыцарь.

-Первый, - она кивнула в сторону почти полной бутылки.

-А бутылка, по счёту, какая? – не сдался Ланселот. – Моргана, ты не о том думаешь. Тебе надо заботиться о себе, о Камелоте, о сыне, обо всех нас. Мерлина больше нет…

-Что он сказал тебе и вам всем? – с вызовом спросила Моргана и чувства Ланселота помутились. Он вспомнил, как понял кое-что и как Мелеагант приложил палец к губам. Рыцарь понимал, что если сейчас скажет об этом Моргане, то она совершенно точно расстроится ещё больше, а что хуже – примется винить себя в его смерти. Поэтому Ланселот ограничился общими фразами:

-Мне сказал всех беречь. Гвиневре, чтобы жила так, как велит сердце. Лилиан и Лее…

-Лилиан, - охнула Моргана, - точно…

-Что? – растерялся Ланселот. – Мне продолжать?

-Продолжай, - Моргана откусила кусочек от одного из тёмных трюфельных шариков и…поняла, что Ланселот угадал. Горьковатый оттенок тёмного настоящего шоколада, свежего и тающего крема из сливочного масла и сливок, с тонкой дробью орехов и лёгкой остринкой ошеломил Моргану неожиданной бархатностью вкуса. Вкусовые рецепторы чувствовали перемены от одного вкуса к другому…вот – горьковатый, чёрный шоколад поддаётся и лёгкий крем раскрывает свою чуть холодную суть, в сердцевине которой орехи и какие-то специи.

Ланселот наблюдал за Морганой с почти детским любопытством.

-Ты прежде не ела трюфели?

Моргана схватила следующий шарик и покачала головой.

-Привезли сегодня с Седых Берегов партию, - сообщил рыцарь, - я решил, что тебе подойдёт.

-Почему? – поинтересовалась фея, хотя её, в общем-то, было почти всё равно.

-Потому что они мало кому понравились, - усмехнулся рыцарь и вернулся к разговору, - Мелеагант…слушай, произошла странная вещь.

-Да ты что? – отчеканила Моргана ледяным тоном, выражая вежливо-ехидное сомнение. При этом нос у неё был в шоколаде, и Ланселот не удержался от улыбки – уж больно забавной она выглядела. – У нас? Странная вещь? Быть не может! Никогда такого не было!

-Когда Гвиневра сказала, что короля нет, он сказал, что король здесь, после чего заговорил с Мелеагантом. Назвал его сыном. И просил спасти Камелот.

-Ну и что тут странного? – Моргана облизнула липкие от трюфельной крошки пальцы. – Вполне логично. Проклятие, я не хотела ведь есть.

-Только пить, - не удержался рыцарь, да, заметил. – Но всё же…мне кажется, он как-то, будто бы благословил Мелеаганта на…переворот?

-Не благословил, а прямо ему сказал! – возразила Моргана, ища, чем бы вытереть нос.

-Возьми, - протянул Ланселот салфетку. – И как быть?

-Мне заняться похоронами Уриена, Камелотом, сыном, собой, - сообщила Моргана. – Тебе – любить и служить.

-Где похоронят Уриена? – спросил Ланселот, явно недовольный неравным разделением дел.

-У Мелеаганта, полагаю, - признала Моргана.

-Я могу проститься с ним? – Ланселот с трудом удержал собственную дрожь в голосе.

Моргана не ответила. Вместо этого она сказала:

-Ты поступай как хочешь. Хочешь сдать слова Мерлина Артуру – пожалуйста. Он сейчас им только обрадуется.

-Я не хочу этого, - ровно отозвался Ланселот. – Моргана, я думал, что мы уже поняли, что я не так и горю желанием служить Артуру. Особенно сейчас.

Моргана помрачнела, погрузившись в свои мысли и попросила:

-Ты не оставишь меня? Я бы поспала.

-Да, конечно. – Ланселот поднялся. Откланялся, вышел…

Моргана упала в подушки. Мысль, которая выбила её резкостью – была мысль об Артуре. Она понимала, что он придёт к ней. Как только фея восстановится, как только…

Снова будут его ночные визиты. Мольбы, смешанные с грубостью слов, снова будет так, как в первые месяцы её появления здесь. Но сейчас Моргана подумала не о собственной, скошенной уже давным-давно морали, а о том, что теперь её влияние на Артура становится почти безграничным.

К сожалению, это понимала не только Моргана.