Я убил человека

Чуть ли не посреди ночи, Тэхен доковылял до больницы. Не факт, что он прав и сегодня на дежурстве Ника, но за время, что были вместе, успел научиться ориентироваться в расписании, а потому на девяносто процентов был уверен, что не ошибается.

Все тело ломило. Последний более дался тяжело. А бежать с него побитым и полуживым было ещё тяжелее… Кряхтя от боли, поднялся на этаж и постучал в дверь кабинета. Поднять кулак и ударить по деревянной поверхности и то получалось с трудом. Не говоря уж о том, чтобы стоять на ногах.

Ника странно покосилась на дверь. За последний месяц она привыкла, что к ней никто не приходит. И этот стук мог означать лишь одно. Она соскочила с места и открыла дверь.

Снова побои, снова переломы и лужи крови. Девушка уже устала считать, сколько раз Тэ обещал ей бросить это увлечение.

Ника сделала глубокий вдох, стараясь совладать с собой. Её взгляд пал на раны и побои парня.

— Я же тебя просила, — она поджала губы.

А он ведь прекрасно знает, что она волнуется. Так зачем продолжает делать?

Эти мысли выматывали девушку, но вместо того, чтобы спросить, она усадила парня на кушетку.

Тэ поднял на неё тяжёлый взгляд. Внутри что-то рухнуло. Да, он много раз обещал, что больше не будет так рисковать. Ни своим здоровьем, ни своей свободой. Это было проще, когда знал для чего сдерживается. Но сейчас, дабы выпустить пар ему было просто необходимо снова появиться на арене. Кто же знал, что пара и вправду было много. Слишком много. Она волновалась. И он бы даже виду не подал, если бы не нуждался в помощи.

— Прости, — да, начать нужно было с этого. Другие слова не шли на язык, пока он этого не произнёс. Буквально ввалившись в кабинет, привалился к стене и сполз по ней на пол, — скучала по своему постоянному клиенту?

Скучала? Ну нет, не скучала. Ведь это самое душераздирающее, смотреть, как близкий тебе человек мучается.

Она срезала футболку и оглядела посиневшую кожу на груди. Зрелище не очень приятное.

Может, ей и показалось, но Ника никак не могла избавиться от чувства, что его взгляд внезапно изменился.

Он наблюдал за ней. За тем, как сосредоточено морщилось её лицо и руки порхали над его ранами. И тихо шипел от боли. Физической и душевной. Давно ли он вот так же оказался в её умелых руках едва не испуская каждый вздох как последний. Казалось, только вчера. На самом деле, едва ли не вечность назад. Изнутри все ломалось, кости будто изгибались подобно змеям. В животе крутило от привкуса. Привкуса крови. Теплого…и приятного.

Ран было достаточно много. Как всегда. Ушло много времени, чтобы обработать их и стереть кровь.

Столько всего нужно сказать. Но все слова казались лишними, неподходящими.

Тэ, прочитав в её взгляде укор, опустил глаза и прикусил губу. Стоило ли ей рассказать? Она могла бы помочь и подсказать как правильно поступить…но…снова доставлять неприятности не хотелось. К тому же она обязательно отчитает его. А потом пожалеет. И снова отчитает. Но отмалчиваться было неправильно. А лгать тем более.

Если он и правда хочет отступить от своего прежнего я, ему придётся переступить через ложь. Даже если это ложь во благо. И уж тем более если это ложь во спасение собственной шкуры. Вобрал в лёгкие воздуха.

— Я убил человека, — выпалил на выдохе. Тихо. Едва ли не шепотом. И замер, не решаясь поднимать на неё глаз.

Ком застыл в горле Ники. Он сказал так тихо. Ей послышалось? Да, точно послышалось.

нет…

Нужно его возненавидеть, но все тело пропиталось лишь сожалением. Ему, скорее всего, ещё хуже.

Конечно, ей не понять его, но она сделала все, что смогла.

Тэхен тихо ахнул от боли, когда Ника навалилась на него. Он молчал и не шевелился, практически уверившись, что ему все это снится. Нужно было промолчать. Нужно было не приходить сюда.

И все-таки он снова вмешиваться в её жизнь, пообещав накануне завязывать с этим хобби…она думала, что ему стыдно и больно. Но ему не было стыдно за то, что он убил. Ему было стыдно за то, что он почувствовал, убивая. Сладость. Как жизнь разливается по телу. Горячая, доводящая до кипения. Чувство того, что ты не просто существуешь. Что ты стоишь чего-то. Что ты не просто мешок с костями.

— Мне понравилось, — горло пересыхало от того, что ему было сложно признавать перед самим, а уж перед ней тем более.

Ника отстранилась.

Это ведь не правда, он врёт, снова врёт. Но опущенная голова и виноватый взгляд говорил об обратном.

— Ты хоть слышишь себя? — Ника тряхнула его за плечи, заставляя смотреть в глаза.

Черт возьми, она ведь предупреждала его. Говорила, что ему может понравиться… Как ему может понравиться это? Не понимала.

Всю жизнь спасаешь людей, а потом слышишь из уст кого-то…родного.. знакомого, что это приятно.

— Слышу, — сердце расплавлялось. Раскалённая сталь окутывала тело, грозясь иссушить все до последней капли. Ему понравилось убивать. Понравилось видеть смерть и чувствовать себя…богом. Чувствовать себя тем, в чьих руках жизнь, которой он может распорядиться как захочется. И от того ему становился противень он сам. Да, его отец кровожаден, воинственен. Но он не Арес. Он не бог. Даже богам непростительно забирать жизни людей от нефиг делать. Он проглотил ком в горле, смотря на неё. Появилось чувство, что сейчас он совершил самую страшную ошибку в своей жизни, — и хочу слышать не больше твоего.

Губы девушки расцепились, в попытке что-то сказать, но ничего не получилось. Все вылетело из головы. Она не могла мыслить рационально.

Сейчас бы просто оттолкнуть его. Это ведь так просто сделать. И она хотела поступить так. Потому что легче. Потому что она не хотела понимать этого. Можно просто отвернуться от него и выгнать.

Но она не сделала этого. Только поправила его чёлку. Лоб обжигал её ладонь, словно его голова вот-вот лопнет.

Было очень сложно впитывать в себя все происходящее.

— Поклянись, что больше никогда не пойдешь туда. Что больше не понимаешь руку на человека, пообещай мне., — девушка отвернулась, скрывая за прядями волос влажную дорожку и тут же стирая капли с лица.

— Я… — хотел бы он выразить клятву на одном дыхании. Сказать, что больше не предаст своего обещания и не сунется туда. Но был ли он в этом уверен? Сможет ли он справиться с собой? Боги свидетели, он трус и слабак. Но если он собрался бороться с собой, правильно ли сдаваться вот так? Он ведь сын бога войны. Выигрывать войны в его крови. От него этого ждут. Даже если эта война с самим собой, — клянусь, я больше никогда не пойду туда и не убью человека.

Она поверит ему. Снова. И всегда будет верить. Как странно, чувство надежды не выходит из нее, как бы та не хотела.

— Я верю тебе.

Она повернула на него голову, желая снова обнять, но что-то останавливало её. Тэ впервые оголил все душевные раны.

С плеч парня будто гора свалилась. На какой-то момент стало легко и показалось, что ничего не произошло. Но ледяная стрела пронзила насквозь голову, возвращая в реальность. Все потеряно. Потеряно безвозвратно, как ему казалось. Он не знал, был ли смысл бороться. Но твёрдо был уверен, что сдаваться не собирается. Тяжело вздохнув, опустил голову. Боль давала о себе знать. Противник попался ему не слабый, а потому ушло очень много сил на то, чтобы его одолеть. Вот только оно не стоило её слез. Он видел их и чувствовал за них вину.

— Прости. Я клянусь на водах реки Стикс. Больше этого не повторится.

Ника твёрдо сомкнула губы, чтобы не разреветься прямо здесь и сейчас.

Руки легли на спину парня, поглаживая. Он так сильно дрожал, словно искал, за что удержаться.

Даже если они не способны вернуть все. Небольшой огонек лучше чем ничего. Ее рука неуверенно дрогнула, останавливаясь на полпути.

Он затаил дыхание, смотря в её лицо. Она сама понимала, что делала? Наверное, нет. Хотя делала вполне осознанно. Рука совершенно перестала подчиняться разуму и сама потянулась к её щеке. Легла на кожу. Мягкую и гладкую. В сердце заныло. Стиснув зубы, он попытался это унять. Только этого не хватало.

Ника замерла, отсчитывая каждый удар сердца. Или оно застыло? Такое мучительное чувство с которым она не могла бороться. Совсем не было сил отталкивать его. А ведь казалось, что начать новую жизнь просто.

— Не плачь, хорошо? — прохрипел, стирая слёзы с её щеки и опуская руку. Откинул голову на стену, — у меня совсем нет сил, поэтому придётся тебе ещё немного потерпеть моё общество, — горько усмехнулся, стараясь как-то разрядить обстановку.

— Я терпела тебя пол года, — усмехнулась.

Она убрала руку с его спины, слабо роняя её на плечо. Такая непреодолимая тяга, но она не может изменить себе. Или может?

Ника неуверенно поддалась вперёд, падая головой на его плечо и приобнимая. Стало гораздо легче. Словно их окутало пуховое одеяло.

 — Тем более несколько часов в тягость не будет, — тяжелый выдох сорвался с губ. Родной запах бил в лёгкие и хотелось прижаться щекой к её волосам…и прижался. Глубоко вдохнул и забыл выдохнуть, стараясь запомнить каждую нотку. Она всегда так пахла? Наверное, да, а он был слишком слеп, чтобы это заметить. Приобнял её за плечи, прикрывая глаза. Что будет завтра не волновало. Зато то, что происходило сейчас окутывало сердце печальным теплом.

Так просто сдаться ему в объятья…это было жестоко по отношению к себе.

Хотя его ответное объятие радовало. Но здравый смысл снова вернулся к ней. Она резко отстранилась, потеряно смотря на парня.

Что это сейчас было?

Тэ в упор посмотрел в её глаза, читая в них то, что чувствовал сам.

— Пожалуй, мне всё-таки лучше уйти, — кряхтя, поднялся на ноги, держась за стену и ещё раз взглянул на неё.Такой потерянной он её ещё не видел.

 — Дурак что ли?

Было несколько причин остановить. Он без одежды. Раненый. И…

 — Ты не можешь уйти, совсем уже? Выспись для начала.

Она полностью противоречила себе. Он бы все отдал, чтобы остаться. Она была права, ему нужно было отоспаться. А не проворочаться всю ночь в мыслях о том, что произошло здесь. Именно поэтому остаться он не мог.

 — Я доберусь. Тут недалеко, — снова посмотрел в пол, а затем опять на неё. Почему ты начинаешь ценить что-то лишь тогда, когда потеряешь? Вся суть человека в этом, — спасибо за помощь, дальше я справлюсь, — переступить порог или нет? Сложно решить, а потому он дал себе на раздумья всего секунду и сделал шаг в темноту пустого коридора.

Ника поджала губы, сводя брови к переносице. Хотелось сорваться с места и запереть его здесь, рядом с собой. Никуда не отпускать.

 — Спасибо, — буркнул себе под нос. Позволить ей снова ошибиться он не мог. Хватит с неё и того, что он натворил. Вышел из кабинета и, ковыляя, удалился в темноте.