Глава 47

 По коридору двинулись в молчании. Моргана понимала, что не просто так её вызвались проводить, но любопытства не проявляла, хоть и оно уничтожало её изнутри, давило и рвалось тысячей вопросов.

Голиард скосил на неё взгляд и спросил:

-Тебе интересно, Моргана, почему я веду тебя по коридорам?

-Нет, что вы, - ехидно отозвалась фея, - меня каждый день существо, что никак не может помереть, водит по коридорам, словно я маленькая девочка и могу потеряться!

-Коридоры полны тайн, - спокойно отозвался Голиард, - Моргана, ты не права. Я умираю. Как человек. Но возвращаюсь с новым телом, прежним именем и памятью.

-Знаю, - Моргана облизнула пересохшие губы. – Это из-за Грааля? Верно?

Голиард развернулся так быстро, что Моргана успела только пискнуть и испуганно вжаться в стену.

-Что ты именно знаешь? – грубо спросил Голиард, и фее показалось, что глаза его полыхнули зеленоватым огоньком.

-Ничего, - честно сказала она. – Я только предположила. Артефактов древней магии не много, и из созданных людьми я могу вспомнить только Плащаницу и Грааль.

-Почему ты подумала на Чашу? – не унимался Голиард.

-Имя, - пожала плечами Моргана. – Мерлин говорил, что есть такая категория магов, как Мастера… они получают что-то в своём имени от того, что производят.

-Да, Мерлин был моим лучшим учеником когда-то, - спокойно отозвался Голиард, поворачиваясь и шествуя дальше.

-Что? – Моргана решила, что сошла с ума или ослышалась. В условиях событий последних суток предпочтительнее было первое. – Мерлин был твоим учеником?

-О, да! – Голиард подхватил Моргану под локоть и повёл по коридору. – Ты не представляешь, каким он был озорником! Мальчишка с вечно взъерошенным ежиком волос, таскал в дом всю живность – от жаб до хорьков, постоянно разбирал все мои приборы и нередко подкладывал мне острого перца в пищу – дико с этого веселился. И сладости обожал – это да.

Моргана неожиданно улыбнулась, представляя Мерлина лет так на пару сотен младше, мальчиком – подростком, который с дико сосредоточенным видом сыпет перец в ужин своему учителю и злобно потирает руки.

-Расскажи о нём ещё, - попросила фея. – Пожалуйста, Голиард!

Она сжала его руку сильнее, чем требовалось, выдавая себя.

-Легко, - отозвался он. – Помню, однажды влюбился…

-Мерлин? – Моргана неожиданно остановилась, складываясь пополам от хохота. – Мерлин? Влюбился?

-Да, - Голиард остановился, глядя на смеющуюся Моргану. – Так и было! Писал стихи…один я даже помню!

Голиард остановился посредине коридора и, придав лицо небывалую серьёзность, выдал:

-Ты красивее, чем роза, Что завяла от мороза…

Моргана захохотала ещё громче, и напряжение этого дня вылилось в истерическое веселье.

-Правда, он получил по лицу от этой дамы…Мерлин вообще не умел в романтику. Никак. Однажды подарил одной девушке Сову.

-К…кого? – Моргана схватилась за стену, чтобы не упасть, так душил её смех, обращавшийся уже в рыдания.

-Сову, - повторил Голиард, приближаясь к ней. – Та, что крыльями машет, глазами моргает и говорит «угу».

Голиард изобразил, спровоцировав у Морганы новый взрыв смеха. Она почувствовала, как закололо в желудке от смеха, но не могла остановиться, хохотала и хохотала…

-Ну-ну, - Голиард сочувственно приобнял её, возвращая в вертикальное положение. – Я скучаю по нему тоже.

Моргана ткнулась в его плечо, и на мгновение ей показалось, что плечо это – Мерлина. С ужасом она поняла, что это не так, отпрянула…

-Но я хотел поговорить не об этом, - серьёзно продолжил голиард, глядя ей в глаза. – Идём?

До покоев Морганы дошли молча. Она слегка дрожала, пытаясь вернуться в нормальное состояние, но никак не могла, человек, что вел её под руку, учил когда-то Мерлина – немыслимо!

У дверей они остановились. Моргана напротив Голиарда.

-Я не могу, - догадалась фея, - вдруг там король?

-Его там нет, - усмехнулся проклятый рыцарь.

Моргана посторонилась, пропуская Голиарда внутрь. Что же – пусть говорит, если ему так хочется, она выдержит всё.

-Итак, - Голиард уселся в одно из кресел, наблюдая за Морганой, словно за диковинным животным, попавшим в его клетку. – Моргана, ты умная женщина…

-Спорно, - мрачно отозвалась она, стараясь избегать прямого взгляда на Голиарда. – Очень спорно.

-Я нахожу тебя такой, - пожал он плечами, не смущённый, впрочем, её ответом.

-Ваше право, - согласилась фея, уселась, чуть сутулясь, положила руки на колени, потупила голову.

-И я понимаю, что ещё ты – милосердна, - Голиард склонил голову набок, изучая её с другого ракурса.

-Снова спорно, - мягко откликнулась она, облизывая вновь пересохшие от волнения губы, не могла фея угадать, что сейчас ей скажет этот человек.

-И любящая, - продолжал он, словно бы его и не прерывали. – И поэтому я понимаю, что сейчас в твоём сердце есть желание спасти Артура…

Моргана вскинулась, пойманная врасплох, грубо и неожиданно. В глазах промелькнула тень страха, презираемого Мелеагантом, вечно сопровождающего Моргану и любимого Голиардом.

-Угадал, - удовлетворенно улыбнулся Голиард, располагаясь удобнее. – Моргана, я рекомендую тебе этого не делать. Мне плевать, кто будет править, на самом деле, мне нужно, чтобы Мелеагант сдержал своё слово, у нас договор. Он помогает мне – я ему. Что будет с Камелотом, я даже думать не хочу, земля здесь какая-то…дурная.

-Камелот будет великим, - прошептала Моргана, скорее чтобы возразить, а не убедить себя.

-Да ради всего святого, - фыркнул Голиард. – Пусть хоть горит, хоть плавится! Но мне нужно, чтобы Мелеагант был королём, однако, я понимаю тебя и сочувствую твоей боли. Ты любишь Артура, хоть он того даже не заслуживает.

-Он мой брат, - Моргана отвернулась, вытирая слёзы рукавом жёсткого платья.

-Такая дурная семья у вас, на дурной земле, - Голиард развёл руками, - не мне судить, что же. Но я хочу дать тебе совет и не пытаться спасти жизнь Артуру, а больше того – бежать из Камелота с Мордредом.

-Что? – Моргана в бешенстве обернулась к рыцарю. – Это угроза?

-Это факт, - спокойно отозвался он. – Любой просчёт Мелеаганта и народ заговорит об Артуре и пожелает возвращения его крови на трон, особенно умные вспомнят о сыне и сестре, но, только почувствовав это, Мелеагант вспомнит о них раньше. Монастырь – будет самым милосердным решением принца де Горра. Он разлучит тебя с сыном, его закуёт в кандалы, а тебя кинет в каменный мешок, чтобы никто вас не нашёл и не посягнул на его власть. Даже если вы уедете, Моргана, всегда будут недовольные его правлением, те, кто будут говорить Мелеаганту, что он – узурпатор…

Что хуже всего – слова Голиарда были логичны, Моргана как-то сама подумала об этом, но отогнала страшную мысль, понимая, что куда бы она не бросилась – везде погибла. По этой причине она и просила Ланселота позаботиться о Мордреде, спасти его, если не удастся спасти себя.

-Значит, пришла пора прощаться, - натянуто улыбнулась фея, стискивая пальцами подлокотник кресла, чтобы удержать на лице невозмутимость, не выдать душевную муку, сменить на физическую, более привычную и более простую боль.

-Не пришла, - возразил Голиард, - всегда есть выход!

-Значит и у вас он был? – усмехнулась Моргана, наслаждаясь секундным замешательством рыцаря…

-Был, - ответил он с расстановкой, которую можно было бы назвать стальной, ведь резала она не хуже, - был выбор, Моргана. Я мог не делать Грааля, я мог не собирать кровь Христа и умереть в тюрьмах за ослушание… о, как это было бы славно! Но я струсил. Я покорился воле и попался в сети собственного страха. Знаешь ли ты, Моргана, какой грех Он называл худшим?

Моргана пожала плечами, поражаясь метаморфозе, происходящей с этим человеком так быстро, словно он стягивал маску. Откуда в его глазах столько пепла, сменившего нарочитую холодность и надменность? Откуда в его чертах столько заломов, которые оставляет страдание? Откуда такие тени под глазами, которые появляются от бесконечных бессонных ночей и слёз? Ещё мгновение назад их не было, а сейчас вот оно – всё, как на ладони!

-Он говорил, что трусость – ужаснейший грех, худший порок, - продолжил Голиард. – Но я тогда был молод, глух и глуп. Я слушал, но не слышал Его. так вот, Моргана, есть у тебя выбор. Я помогу тебе скрыться. Тебе и твоему сыну. И даже Артуру!

-А в обмен? – одними губами спросила фея, чувствуя, как её сердце раскалывается жалостью, дробит его на части, обливает кровью сочувствия к этому проклятому человеку, наказанием которого стала память. – Что я вам за это?

-А в обмен ты не позволишь Мордреду убить Артура.

-Я не могу отменить это заклятие! – Моргана почувствовала, как под её ногами распахивает пасть ад, зовёт и обвивает ноги щупальцами холода… - Я читала, я изучала. Я…испортила жизнь сыну, я…

-Дура, - вежливо закончил Голиард. – Молодая дура, которая так ждала мести, что принесла в жертву собственного сына.

-Да. – Отрицание было невозможным. Моргана обхватила себя руками, сдавила плечи, чтобы не разрыдаться. – Всё так.

-Люди, - презрительно фыркнул Голиард, - догадаться же надо было! Что ж…Моргана, есть лишь один путь. Ты, как и прочие, как и люди, что живут мало, что теряются в книгах, забыла, что есть способ не дать свершиться заклятию.

-Убить Артура раньше? – Моргана подняла голову, глядя на Голиарда со смесью страха и боли, отвращения и восхищения.

-Тогда два, - Голиард чуть не поперхнулся словами, но продолжил, - ты разлучишься с Артуром навсегда. Ты заберёшь Мордреда и уедешь так далеко, как сможешь. Ты спрячешь его так, чтобы он никогда не видел Артура. Ты будешь молиться каждый день и каждую ночь и никогда не встретишься с братом.

-Это поможет? – Моргана взглянула с мольбой, желая, чтобы её разубедили или убедили…она не могла понять, чего желает больше.

-Мордред будет чувствовать в груди странный огонь, но если он никогда не встретится с отцом… ничего не произойдет. Он не должен его видеть, не должен знать его имени.

-Так просто…- выдохнула Моргана.

-И невозможно? – предположил Голиард. – Ты ведь никогда…

-Не смогу, - подтвердила она. – Артур не сможет тоже.

-Господи, за что ты послал на меня Камелот?- Голиард воззвал к небу в привычно-шутливой манере, и ответил уже серьёзно, - тогда ты отдашь его Мелеаганту, тот воспитает его под чужим именем, с другой легендой и народ будет считать его за сына Мелеаганта. А ты уберешься под ручку с братом так, что никогда не увидишь сына. И он никогда не увидит.

-Мелеаганту? – Моргана уронила руки на колени. – Почему ему?

-Потому что Мордред получит от тебя явный магический дар, - отозвался Голиард. – У нас не так много тех, кто может научить достойно. Ещё и воспитать. После всего останется лишь Леди Озера, да Мелеагант с Лилиан. Леди озера воспитывает так, что…

-Ланселот хороший человек! – вступилась Моргана за рыцаря.

-Это потому что он не маг и вообще…- Голиард махнул рукой, - он исключение. Слушай меня, Моргана, я помогу тебе и Артуру сбежать, а ты окажешь мне услугу и так или иначе не обратишь Мордреда в убийцу.

-Тебе-то с этого какая польза? – огрызнулась фея. – Тебе что до моего сына?

-Может – зачтётся, - неопределенно отозвался он. – Грааль нуждается в силе, в защите. После смерти Мелеаганта кто-то должен встать на защиту Чаши.

-Не понимаю, - пожаловалась Моргана, откидываясь на спинку кресла. – Господи, когда же я умру?

-Не поверишь, - весело отозвался Голиард, - такой вопрос преследует меня уже не одну сотню лет!

***

-Ну как тебе? – Кей издевательски щурил глазом, кривя рожу для Артура.

-Я убил тебя, - прошептал Артур, падая на колени. – Ты мёртв! Ты предатель. Ты мёртв. Ты мёртв. Ты мёртв…

-Каин, где брат твой, Авель? – тоненько захихикал Кей, издевательски размазывая по своему, превращенному в маску лицу ошмётки плоти и сгустков кровяных комочков. – Каин? Каин, ответь, где брат твой, Авель?

-Ты не брат мне! – Артур закричал, хватаясь за волосы, упал на пол, чтобы прогнать страшное видение, а видение в отместку издевательски захохотало, и завыл, вторя смеху безумного юродивого, ветер за окном…

Король Артур – мальчишка на троне, по мнению Морганы. Ничтожество – по мнению Мелеаганта, господин – по мнению Гавейна, стоит на коленях перед пустым углом и видит в темноте заплывший кровью глаз молочного брата, которому ещё недавно отвесил смертельные удары, превращая лицо в бесформенное месиво.

-Ты сам виноват, - шепчет Артур, отползая подальше от видения.

-Ты не любил меня! – губа заплыла кровью, но Кей всё равно кривит рот, выплёвывает зубы с тоненькой струйкой крови прямо под ноги Артуру и наступает. – У тю-тю, братец, ну обними меня…

-Прочь! – кричит Артур и отваливается в сторону, бешено смотрит по сторонам, замечает в противоположном углу синее лицо…

Синее лицо выступает из темноты, светятся чернотой провалы глаз, губы кривятся в предсмертном крике. Мертвец качается, подходит к Артуру всё ближе, Артур в панике пытается отползти в сторону, но позади только кровать, а мертвец наступает и вот он стоит, проводит рукой по шее, падает бархатная лента на пол, обнажая кожу…

И уродливый грубый след.

-Я не убивал тебя, Уриен! – кричит Артур, закрывая лицо руками. – Я не убивал тебя!

Мертвец хрипит, мертвец смеется, тычет пальцем ему в грудь. Парализуя сердцебиение, на какую-то секунду и проводит пальцем по своей шее, изображая повешение…

-Я не убивал тебя! – Артур пытается заползти под кровать, но из темноты на него смотрит восковое жёлтое, иссохшее лицо Мерлина.

Артур кричит, Артур хрипит, бросается прочь, раздирая руки о железные подвески, приделанные к кровати безумным почитателем замковой мебели. Мерлин, неестественно выворачивая руки, царапая длинными желтыми и чёрными ногтями пол, ползёт за ним, открывает рот и тянет руку:

-Ар…тур.

Артур отползает и налетает спиной на подступившего Кея, который мгновенно хватает его пальцами за нос, тянет, словно колокольчик, тренькает и высовывает свой почему-то раздвоённый язык…

-Артур…- зовёт Уриен, подступая с другой стороны к королю, и король чувствует ледяные пальцы мертвеца на своей шее, которые проводят по коже и будто бы раздирают ткань…

-Ар…тур, - хрипит Мерлин, выбираясь, выворачивая своё тело зигзагами, и хватается за колени короля, медленно поднимается вверх.

Цепкие пальцы. Холод. Страх. Парализующее чувство полной паники.

-Артур, - воет ветер за окном, и будто бы налетает на стекло, хочет его разбить.

-Артур! – зовёт Кей, издевательски тычет ему пальцами в лицо, размазывая свои ошмётки, своё лицевое месиво по его лицу.

-Артур, - хрипит Уриен, хватаясь за его горло.

-Ар…тур, - Мерлин хватается за его руки, за воротник…

-Артур! – кто-то, очень сильный, очень громкий вырывает короля из кошмара.

Король Артур вскочил, тупо сел в постели, глядя перед собой, одновременно рукой ощупывая лицо, кожу, руки…

-Артур, - Моргана круто развернула его – слабого и беззащитного к себе лицом, пытаясь угадать, что происходит. – Ты кричал…

Её голос пытается извиняться. Артур обводит глазами спальню, задерживается в двух углах, затем Артур наклоняется под кровать…

-Ты что? – Моргана тянет его за рубашку, призывая к себе, умоляя. – Кошмары? Снова?

Артур понимает, что всё, произошедшее с ним, нереально, но ещё чувствует на горле и теле своём касания мертвецов и будет чувствовать временами до конца дней своих.

Артур обернулся к Моргане, глядя в её бездонные, наполненные страхом и тревогой глаза, порывисто обнял её.

--Обещай, что будешь со мною всегда! – Артур вцепился в Моргану так, словно искал в ней спасения.

Король даже предположить не мог, на какие чувства он провоцировал сестру. Она почувствовала ледяной обруч на сердце, и бесконечную муку…

-Не могу, - Моргана отвела руку Артура и поняла, что плачет по-настоящему, плачет от осознания, что ей придётся расстаться с ним. Расстаться навсегда. Для их сына.

-Почему? – Артур не отпускал Моргану, а она не вырывалась. Для них наступило странное единение. – Почему?

-Мордред, - коротко бросила фея. – Он убьёт тебя. Ты знаешь. Я не хочу, чтобы он убил тебя. Я не хочу, слышишь?

Она кричит. Она в отчаянии молотит по его спине кулаками, а Артуру даже приятна эта боль – значит, он жив, значит, он чувствует.

-Он не станет отцеубийцей, - Артур твёрд. Он берёт лицо Морганы в свои дрожащие от ночного кошмара руки. – Я не позволю ему. Он должен вырасти для начала, а потом…все те годы, что он будет расти, будь со мною, подари мне это время в счастье и я уйду сам.

-Что? – Моргана отстраняется было в ужасе, но Артур не позволяет. – Нет!

-Да, - строго отвечает король, и Моргана больше не видит в нём сейчас перепуганного мальчишки на троне. – Отдай мне это время. Мы…

-Корона, - шепчет фея, - выдавая себя.

-Всё-таки, переворот? – Артур мрачно улыбается. – Мелеагант, так?

Моргана пытается вырваться. Её рука стремительно рвётся к корсажу платья, где спрятан маленький кинжал (спасибо леди Вивьен за науку), но Артур не позволяет ей броситься за спасением, или за иллюзией спасения, перехватывая руки и обездвиживая.

-Я всё знаю, - шепчет Артур. – Я знаю, Моргана, что Мелеагант хочет захватить мой трон. Пусть он приходит с армией, пусть получает трон и всё, но пусть он позволит уйти нам…я не стану сопротивляться, я сам возложу ему корону на голову, только пусть он даст нам исчезнуть. Пусть никто нас не помнит, пусть…

Артур будто бы заговаривается. Его речь всё быстрее, всё сбивчивее…

-Артур? – Моргана чувствует, как ослабевает хватка короля на её руках и талии.

-Пусть он позволит, пусть он…- Артур шепчет что-то совсем неразборчивое.

Моргана аккуратно выбирается из-под Артура, и тело короля мгновенно начинает заваливаться набок, лишаясь возможности сопротивления и жизни в целом. Моргана трясёт короля, пытается привести его в чувство и терпит неудачу за неудачей. Король Артур дышит слабо, прерывисто…

Моргана бросается к дверям, удача улыбается ей почти сразу – целитель, вышедший от Гавейна, едва не сбит феей с ног, но в принципе, адекватен и разумен. Моргана почти силой заталкивает его в покои короля, требуя объяснить, что с ним. Целитель качает головой, проводя манипуляции…

Моргана появляется в обеденной зале поздно, но её появление в компании мрачного Голиарда, которому она точно объявила свою волю и последние новости и с целителем, тотчас привлекает к себе всё внимание двора.

Фея поднимается за королевский стол, окидывает взглядом залу, находит того, кого ищет…

Ланселот встревоженно смотрит на неё. Моргана чувствует его поддержку, ей проще сосредоточиться, глядя на него, и, наконец, она объявляет:

-Его величество, Король Артур, болен. Он в горячке. Его жизни ничего не угрожает…

«Кроме Мелеаганта», - думается ей, но он продолжает:

-Он придёт в себя где-то через неделю. Ему требуется покой.

По залу пробегает шёпот. Кто-то из особенно бессмертных требует повторить, объяснить, рассказать. Моргана стоит, глядя на Ланселота, потому что он будто бы один в этой зале поддерживает её…

-Все решения передаются в совет, - вступается Голиард, понимая, что Моргана больше хочет сейчас завернуться в одеяло и уснуть недели так на две. – Её величество, королева Гвиневра, не оставьте совет своей милостью…

-А? – Гвиневра отнимает руки от раскрасневшихся глаз.- Я? Простите?

-Вы, моя королева, - повторяет слова Голиарда Моргана, склоняясь. – Вы, ваше величество.

-Нет, - шепчет одними губами Гвиневра, а вслух говорит, - я полагаю, леди Моргана, что у вас это выйдет лучше.

-По закону, - вступается за леди Моргану сэр Николас, - ваше величество, вы, как жена короля…

Все понимают, что грядет переворот. Все понимают и то, что в истории кто-то должен остаться как человек, который попал под переворот и не удержал власти короля Артура. Гвиневра не желает этого, её можно понять. Моргана не желает…и её желание ясно.

-Ну же, - шепчет Моргана, глядя, наконец, на Гвиневру, - пожалуйста…

-Хорошо, - Гвиневра решает, что позором больше или меньше – она твёрдо знает, что как королева должна погибнуть с Артуром, ведь так рассудило небо, сделав их мужем и женой, ведь так будет по закону чести, - леди Моргана, я надеюсь, вы не оставите меня своими советами и помощью, ровно как и вы, подданные моего…мужа.

Голиард понимает мысли Гвиневры. Смотрит на неё со смесью восхищения и удивления. Он не ожидал от неё вообще ничего, а она посмела удивить его, проявить твёрдость и решимость королей. Он понимает, что она задумала…

«Похоже, в этой земле никто не хочет жить», - думает Голиард, приветствуя королеву поклоном.