15

  Я вспомнил, что только одно может привести в порядок мозги. Это, конечно же, автомат с напитками. На этот раз я выбрал большую чашку кофе и пока напиток готовился, запросил несколько жареных тостов. В холодильнике меня снова ждал ароматный сыр и вяленое мясо. Сотворив таким образом довольно неплохой ужин, я уселся за стол и принялся думать. Мыслительному процессу очень помогал отличный кофе и тосты.

«Катя ничего просто так не делает», — подумал я.

Она дала понять, что в туалетной комнате нет видеоконтроля. Значит, что? Там нет наблюдения и можно делать всё что угодно. Но есть прослушивание. Не видно, но слышно. Вот я балбес! Нужна глушилка.

Я вспомнил студенческие годы и своего тогдашнего закадычного дружка Ника. Он был ещё тот выдумщик. Однажды Ник придумал, как легко из подручных средств можно соорудить устройство, блокирующее любые звуки. Мы быстренько собрали несколько, а одну глушилку даже смогли испытать. Нику пришло в голову, что можно проникнуть в преподавательскую и заранее посмотреть на компьютере объявление задания для будущего экзамена. Ума в голове у нас было немного, и мы-таки пробрались в кабинет с активированной глушилкой. Всё шло по плану: включили компьютер и открыли нужный файл. Только вместо объявления задания нам прочитали нотацию о том, что заранее знать задание нечестно, что мы совершаем преступление и нас постигнет наказание. Опозоренные, мы сбежали из преподавательской. Единственное, что нам удалось выяснить – это то, что наш самодельный приборчик сработал на отлично. Преподаватели сразу поняли, что кто-то был в их кабинете, но включенный ими заранее микрофон молчал как проклятый. Нас пронесло, но в душе мы ликовали. А ведь я почти забыл эту историю!

Как же мы делали блокиратор звуков? Вспомнил! У любого кибернетического механизма, даже с самым простейшим позитронным мозгом имелся пси-датчик, контролирующий их действия. Но мы-то с Ником прекрасно знали, что таких датчиков два. Один был дублирующим. Все важные датчики у подобного рода механизмов дублировались. Даже микрофоны, динамики и схемы питания. Всё это делалось ради безопасности. Механизмы с позитронным мозгом конструировались согласно однажды принятого декрета, который с того времени никогда не нарушался.

«Нужен пси-датчик и контроллер сервоприводов», — подумал я и порадовался собственной догадливости.

Такие два совершенно разных прибора, при определённом соединении друг с другом давали отличную звуконепроницаемость в помещении с мою комнату. Как такое пришло в голову Нику до сих пор неизвестно. Мне осталось лишь добраться до любых механизмов.

Утром двери моей комнаты открылись, но меня никто не встречал. Я пожал плечами и отправился в уже знакомый мне зал. Старые ученые были в полном составе. Кто-то мне кивнул, кажется Резерфорд.

— Доброе утро, Виктор! – поприветствовал меня Ньютон. – Видим, что ты готов к работе.

— Доброе, — поздоровался я.

— Для начала проверим какой ты специалист. Раз ты схемотехник, то сможешь починить нам несколько роботов. Я прав?

— Конечно! — кивнул я, стараясь не улыбнуться.

Ещё бы. Удача сама плыла ко мне в руки. Но это пока. Неизвестно, что будет дальше. Ремонтная мастерская находилась этажом выше. И это меня тоже порадовало, ведь я попал на следующий этаж.

— Работать будешь здесь, — сказал доктор.

Мастерская была оборудована по последнему слову техники. Всё необходимое я увидел сразу, а поврежденные роботы стояли возле стены. Это были разного предназначения машины, но такие я ремонтировал неоднократно.

— Костюм возьми в шкафу. Обеденный перерыв по расписанию в полдень. Я подойду к тому времени. Видеоконтроль включен.

— Хорошо.

— И ещё. Первым делом почини этих двух, — Ньютон указал на самых высоких мощных роботов, — они выполняют важную работу.

— Будет сделано, — ответил я и доктор покинул мастерскую.

Я окинул взглядом рабочее место и удовлетворенно хмыкнул. Здесь было всё что нужно: отличный тестер, программатор, декодер, копир для микросхем и полный набор отличного инструмента. Осталось подготовить роботов. Ладно, начну с этого. Электронный траверс поднял нужный экземпляр и перенес его на стенд. Спустя минуту тяжеленный робот был закреплён. Я мог свободно переворачивать его по желанию для обеспечения удобного доступа к любой его части. Но сначала необходима диагностика. Как я и думал, прибор определил неисправность одной из позитронных схем мозга и почти полный износ аккумуляторной батареи. Всё ясно как день. Это непосвящённым робот казался невероятно сложным и умным механизмом. Я же видел в нём более десяти тысяч механизмов и электронных систем, которые в надлежащем состоянии слаженно функционировали, гармонично дополняя друг друга. Так механик видит двигатель транспортного средства или хирург тело живого существа перед операцией.

Я принялся за работу. Все думают, что «мозг» робота находится в голове. Но у моего образца головы как таковой не было. Лишь небольшое возвышение между «плечами» в котором были установлены мультидиапазонные камеры и системы навигации. Получив от меня команду, манипуляторы быстро отвинтили передний титановый щит. У человека в этом месте располагается грудная клетка.

«Хорошая сборка», — оценил я.

Все компоненты примыкали друг к другу как многослойный пирог. Первым делом я достал батарею и невооруженным взглядом определил её непригодность. Скорее всего, она уже менялась неоднократно. Ладно, поставим новую. А вот и блок памяти с позитронной платой главного процессора. С ним я займусь отдельно. Меня интересовали пси-датчики. Как и ожидалось, они были на месте. И основной, и дублирующий. Оба в отличном состоянии. Что ж, в дальнейшем обойдётся и одним. Такая же участь постигла и контроллера сервоприводов. Я выдохнул. Основное у меня есть – пора заканчивать с ремонтом. Я перенес процессорную плату на рабочий стол. Она представляла собой прямоугольную плиту толщиной два сантиметра. Это было самое защищённое от внешнего воздействия устройство, поэтому вскрыть его можно только с помощью программатора. Вскоре защитная электроника сдалась, и я добрался до позитронного процессора. Иначе говоря — докопался до мозгов. Маленький невесомый процессор был водружен на сканирующее устройство и через мгновение вся информация о нем появилась на дисплее монитора. Так и есть – 32 миллиарда транзисторов на одной схеме. Не очень мощный, но для обычного робота вполне достаточно. Колупаться в таком процессоре руками не получится. Для этого нужен другой стенд. В стерильных условиях под специальным защитным кожухом над процессором колдовали манипуляторы. Я только руководил, говоря техническим языком, являлся оператором процесса. Наблюдая внутреннюю структуру процессора-на-чипе в огромном увеличении, я бродил по нему, словно по лабиринту. Только в этом лабиринте я знал все закоулки. Поврежденная часть нашлась и копир быстро восстановил неисправный фрагмент. На всё про всё у меня ушло около пятнадцати минут. Ещё пять минут я потратил на спайку пси-датчика с контроллером сервопривода. Потом полная сборка и замена батареи. Со стенда робот сошёл ровно через тридцать минут. Убедившись в полной его исправности, я отправил его в зону исправного оборудования.

К полудню я отремонтировал ещё четырех и довольный собой приготовился к обеду. Нужный прибор был со мной. Осталось только чего-нибудь наврать Ньютону. Доктор появился в мастерской ровно в полдень и очень высоко оценил мои старания. Они, конечно, следили за мной, но разве интересна работа какого-то техника таким светилам науки? Даже если и видели что-то, то ничего не поняли.

Вопреки моим ожиданием обедать меня позвали в «место для приема пищи». Так они называли уютную столовую для персонала, больше напоминающую скромное кафе.

— Виктор оправдывает наши ожидания! – провозгласил доктор за обедом.

— Когда уговорит Катерину – оправдает окончательно, — заявил один из старпёров.

Кажется, его звали Герц.

— Что ты нам скажешь по этому поводу? – вопросил Ньютон.

— Есть у меня одна мысль, — ответил я, — но я расскажу вам об этом с глазу на глаз.