Выстрел

– Вы верите в Бога?

Грэйс Эллингтон придвинулась ко мне всем корпусом, испытующе прищурив глаза. Я обратил внимание на то, как небрежно они накрашены. Лёгкие штрихи на верхних и нижних веках, нанесенные будто второпях, создавали размытый контур. Её взгляд от этого казался рассеянным и уставшим. Коричневая помада ничуть не добавляла свежести лицу, а чёрное платье с длинными рукавами и глухим воротом придавало унылый вид молодой женщине.

На страницах глянцевых журналов образ роковой красавицы и актрисы Грэйс Эллингтон сильно отличался от того, что в данный момент она демонстрировала мне.

– Нет, – последовал мой лаконичный ответ после едва заметной паузы.

– Я так и знала, что вы атеист, – самодовольно улыбнулась моя гостья, возвращаясь к прежней дистанции между нами. – Разрешите, я закурю, – спросила она скорее из вежливости, чем в действительности желая получить моё дозволение.

Маленькая изящная зажигалка щёлкнула в её руках, подпалив кончик тонкой сигареты. Ноздри защекотал приятный вишнёвый аромат.

– Простите, на чём мы остановились? – небрежно поинтересовалась Грэйс, стряхивая едва образовавшийся пепел в хрустальную пепельницу, услужливо придвинутую мной к даме.

– Вы решили, что я атеист, – охотно напомнил я, наблюдая за отточенными движениями её красивых длинных пальцев.

– А разве нет? – растерялась она. – Вы ведь только что сказали…

– На самом деле я думаю, что ваш вопрос несколько глубже, – позволил я себе перебить гостью. – Вас ведь интересует не вопрос веры как таковой. А что есть после смерти? С моей точки зрения.

– Хм… Пожалуй, – губы женщины растянулись в лукавую усмешку. – Вас не проведёшь, доктор Уилсон. И что же вы думаете по этому поводу?

– Я верю, что за гранью сознания лежит новая реальность. Но вот какая, – я сложил руки домиком, глядя поверх пальцев на свою собеседницу, – сказать затрудняюсь. Если у врат рая мне пожмёт руку сам Бог, я, безусловно, уверую в него в ту же секунду.

– У вас своеобразное чувство юмора, – хмыкнула Грэйс.

– Я не шутил, – мой голос оставался предельно серьёзным.

Она снова с прищуром вгляделась в моё лицо, но не уловила там и тени насмешки.

– А вот я верю! – с жаром воскликнула Грэйс, начав с каким-то остервенением тыкать сигаретой о дно пепельницы. – Верю, что есть ад! И мой муж в данный момент охвачен его пламенем!

Тонкая сигарета сломалась почти сразу же после столь варварского отношения к ней, немного охладив пыл возбуждённой женщины.

Я выждал ещё пару минут, давая своей гостье возможность полностью успокоиться.

– Если так, – осторожно начал я, – то вас ждёт та же участь, ведь именно вы убили мистера Эллингтона.

Она бросила на меня быстрый взгляд, в котором читалось явное смятение. Очевидно, что такая перспектива даже не приходила ей в голову.

– В любом случае мы будем жариться на разных сковородках, – сердито буркнула Грэйс, закинув ногу на ногу.

Я оставил эти слова без комментариев, считывая её вновь нарастающее волнение с позы рук, ног и нервно подрагивающих мышц на лице.

– Думаете, я совершила преступление? – с вызовом спросила она. – Чёрта с два! Вы просто не знаете, каким ничтожеством был мой муж!

– Миссис Эллингтон, – позволил я себе лёгкое раздражение в голосе, – на данный момент всё, что меня интересует, это цель вашего весьма позднего визита.

Я встал из-за стола и повернулся к своей гостье спиной. Стряхнул несколько невидимых пылинок с пиджака, висящего на спинке кресла, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, ослабил галстук. За окном уже почти ночь, и мой силуэт, отражаемый в окне, имеет полное право выглядеть недовольным.

– Мне нужна ваша помощь, доктор Уилсон, – теперь она говорила чётко, по-деловому, будто и не было этих «качелей» в её настроении. – Я приношу вам свои извинения и за поздний визит, и за неуместные эмоции.

– Принято, – быстро бросил я в ответ. – Какого рода помощь?

– Мой адвокат будет строить защиту, настаивая на моей невменяемости в момент убийства. Мне нужно, чтобы вы выступили в качестве эксперта на суде и выдали соответствующее заключение о моём душевном здоровье.

Грэйс сделала лёгкий акцент на слове «соответствующее». На её гладком лбу выступила напряжённая морщинка. Она замерла в ожидании ответа, пытаясь определить, насколько я могу быть заинтересован в подобного рода предложении.

– Не стану делать вид, будто я удивлён вашими словами, – произнёс я, оборачиваясь. – Благодаря вашим стараниям, у вашего адвоката не осталось иных способов защиты. Чего ради вам вздумалось стрелять в своего мужа на глазах у сотни гостей? – моё недоумение в этом вопросе было отнюдь не притворным. – Вы что, не понимали, что если бы находились где-нибудь в другом месте, наедине с убитым, то хотя бы могли выставить себя жертвой и говорить о необходимой самообороне?

Странно, но от моих замечаний лицо Грэйс разгладилось и даже приобрело умиротворённое выражение. Она откинулась на спинку своего кресла, расслабленно вытянув ноги вперёд.

– Не дотерпела, – улыбка на её лице вполне могла бы сойти за безумную.

Вот только сидящая напротив меня женщина вовсе не была душевно больной. Хитрой? Да. Прекрасной актрисой? Несомненно. Но только не сумасшедшей.

– Я не стану помогать вам… Грэйс, – впервые я назвал свою гостью просто по имени. – Вы обратились не к тому человеку.

– Вы моралист? – тонкие губы сложились в презрительную усмешку. – По-вашему, я непременно должна понести наказание за совершённое злодеяние?

– Вовсе нет. Мир для меня не делится лишь на чёрное и белое, равно как нет в нём абсолютного зла или добра. Я вполне допускаю, что ваш муж мог подтолкнуть вас к тому, что вы сделали с ним… Но… этот факт не меняет моего решения.

Я кинул красноречивый взгляд на её чёрный плащ и такого же цвета шляпку, небрежно брошенные в свободное кресло. Затем ещё один, но уже на плотно закрытую дверь. К сожалению, это не дало нужного мне результата.

– Послушайте, доктор Уилсон. Мне не хотелось приступать к этой, не самой приятной части нашего разговора, но, видимо, придётся, – дрожащими пальцами Грэйс вытащила ещё одну сигарету и вновь закурила. – Мне стало известно о вашем пагубном пристрастии и о том, что вы уже практически потеряли всё это, – она очертила рукой пространство моего кабинета, подразумевая много больше своим жестом. – Ваша лодка тоже тонет. Так отчего же не воспользоваться случаем и не помочь друг другу выплыть?

Я опустился в кресло, чувствуя усталость и злость. Да, я проиграл свою клинику в покер. Я прижат к стенке, и мне неоткуда взять деньги, чтобы вернуть долг.

– Что вы вцепились в меня, словно клещ? – кажется, мои щёки вспыхнули, по крайней мере, я чувствовал, как лицо и шею обдало жаром. – Купите себе другого эксперта.

– Мне нужны именно вы, – с нажимом произнесла эта упрямица. – Вы и ваша репутация самого честного и неподкупного человека во всей Англии.

– Ха, – только и вымолвил я на это справедливое, но в то же время весьма противоречивое замечание по отношению к сути нашего разговора. – Хотите, чтобы я запятнал своё имя? Я собираюсь жениться, – добавил я неожиданно для самого себя.

– И? – Грэйс недоумённо выгнула идеальную бровь.

– Будущая супруга в состоянии решить мои финансовые проблемы.

– Это существенно усложняет дело, – присвистнула она, откинувшись на спинку кресла и выпуская струйку дыма в потолок. – Хорошо. Я дам вам больше. И уже сейчас. Вы любите её? – встрепенулась она.

– Нет, – не стал кривить я душой. – Она моя пациентка. Много лет влюблена скорее в мой образ, нежели в меня самого. Это будет… странный брак. Для обоих.

Не знаю, что на меня нашло. Никогда не был столь откровенен с незнакомыми людьми. Но, видимо, за решением чужих проблем я слишком мало уделял внимания собственным. Плотину прорвало.

– Вы ведь не хотите жениться, – с хитрым прищуром констатировала моя искусительница. – Выбрав моё предложение, вы одним выстрелом убьёте сразу двух зайцев. Избежите нежелательной свадьбы и вернёте клинику. Ещё и останется.

– Кажется, вы забыли упомянуть самое главное, – недобро усмехнулся я. – Этим же выстрелом я решу и вашу проблему тоже.

– Разумеется. Это ведь сделка, а не благотворительность.

Теперь Грэйс расслабленно улыбалась. Я дурак, ведь сам подкинул ей нужные карты.

– Не хочу участвовать в этом деле, – упрямо повторил я.

– Да бросьте, Джек! Сколько вам? Сорок три? К чему в таком возрасте обременять себя нелюбимой женой? Ещё и чокнутой, уж простите меня за бестактность, – Грэйс всплеснула руками, атакуя меня по всем фронтам сразу.

– Джейн вполне здорова. Курсы психотерапии, которые мы проходим, скорее для поддержки организма в тонусе, – пробормотал я, опустив глаза.

На самом деле, это неправда. Моя будущая супруга была нестабильна. И мне чертовски не хотелось связываться с ней отношениями, выходящими за рамки «доктор-пациент».

– Итак, – я хлопнул ладонями по столу, тем самым завершая встречу. – Я позвоню вам, миссис Эллингтон, если передумаю, – произнёс я дежурную фразу.

– Не мне, – Грэйс поднялась, протягивая синюю карточку, которую извлекла из глубокого кармана своего плаща. – Звоните сразу моему адвокату. Деньги я готова передать наличными хоть завтра. Не тяните, доктор Уилсон, – добавила она, надвигая свою шляпку почти на глаза, – у меня нет времени. Впрочем, как и у вас.

– Благодарю за визит, – сухо ответил я на её последнее замечание.

*****

Оставшись в долгожданном одиночестве, я запер дверь и выложил на стол три предмета. Бархатная коробочка в виде сердца с помолвочным кольцом внутри. Чистый лист бумаги в совокупности с авторучкой. Заряженный пистолет.

В сложившейся ситуации у меня было три выхода, напрямую связанных с данными предметами.

Первый. Сделать предложение Джейн и заключить брак. Плюсы: данный путь лёгок в своей реализации, я точно знаю, что получу её согласие, а значит, и необходимую сумму, чтобы погасить долг. Дело моей жизни не пойдёт с молотка. Но… Минусы: при всей своей очевидной простоте этот путь имеет тупиковое развитие. Впервые в своей взрослой жизни я стану от кого-то зависим, и эта мысль уже сейчас вводит меня в уныние.

Я отложил коробочку в сторону.

Второй. Символизирует бумага и авторучка. Я могу принять предложение Грэйс Эллингтон и выступить в её защиту в суде. Плюсы: получу даже больше, чем имеющийся долг, и при этом не пострадает моя свобода. Минусы: мне претит сама мысль участвовать в этом фарсе.

Я встал из-за стола, нервно расхаживая по кабинету.

Что я знаю о Грэйс? Никогда не следя за медийными личностями, тем не менее, я знал о ней немало. Отец, бывший криминальный авторитет, давно отошел от дел и в настоящее время чист перед законом. Но капитал, по всей видимости, сколотил такой, что совершив убийство на глазах у сотни людей, его дочь находится до суда лишь под домашним арестом. И даже наносит визиты интересующим её персонам. Я хмыкнул. Угораздило же вляпаться. А впрочем… Я не давал ей никаких обещаний.

Третий путь холодный и тяжёлый на ощупь. Я взвесил на руке пистолет, поигрывая им на ковбойский манер. Готов ли я уйти по-английски? Сделать свою последнюю ставку на то, что будет там, за гранью? Собственно, почему нет? По мне, так одни плюсы. Ушёл и никому ничего не должен. Абсолютная свобода. Новая реальность. Из минусов… Только страх.

Я отложил пистолет в сторону, устало растирая переносицу. А затем, несмотря на опустившуюся за окном ночь, позвонил адвокату Грэйс Эллингтон.

*****

Дело об убийстве с участием известной актрисы не могло не иметь громкий резонанс, а потому было хорошо освещено прессой. В день, когда я поднялся на трибуну для дачи показаний, в зале суда было столько зевак и журналистов, что, казалось, его стены вот-вот затрещат по швам. Я обвёл взглядом притихшую в предвкушении толпу и дал присягу о правдивости своих показаний.

На скамье подсудимых сидела обвиняемая. Её красивый благородный профиль будто специально был создан для вспышек многочисленных фотокамер. Сегодня Грэйс в очередной раз украсит полосы всех газет и новостных репортажей. Я бросил на неё беглый взгляд, но она продолжала смотреть куда-то в сторону, демонстрируя абсолютную безучастность к происходящему. На её лице застыла блаженная улыбка. Здесь и сейчас Грэйс Эллингтон играла главную роль в своей жизни.

Я еле заметно улыбнулся и начал говорить. Я говорил не спеша, размеренно, чтобы каждое слово было услышано и запротоколировано.

Я признался в том, что под давлением, оказанном на меня ранее, составил и представил в суд ложное экспертное заключение о душевном состоянии обвиняемой. Я отметил, что раскаиваюсь в содеянном, но не мог поступить иначе, так как имел серьёзные основания опасаться за свою жизнь. Я также заверил судью в том, что готов понести ответственность за свой проступок, но просил учесть, что являюсь в этой истории всего лишь жертвой.

Зал после секундной тишины взорвался неконтролируемым гвалтом. Судья был вынужден прервать заседание, чтобы навести порядок. Проходя мимо Грэйс, я чувствовал на себе её тяжёлый взгляд.

Но даже не обернулся.

*****

На самом деле я выбрал третий путь.

Ещё тогда, в ту роковую для меня и для Грэйс Эллингтон ночь.

Было ли мне жаль её? Ничуть. Никто не просил её врываться в мою жизнь и пытаться отнять у меня последнее, что осталось. К тому же я знаю, что очень скоро она отомстит. Даже находясь в тюремной камере, она найдёт способ. Такие женщины не прощают обид.

На то и рассчитано.

*****

Через полгода газета «Таймс» опубликовала скромный некролог о докторе Джеке Уилсоне, убитом выстрелом в голову на пороге собственной квартиры.

В связи с тем, что из дома погибшего были похищены некоторые ценные вещи, в качестве основной версии преступления рассматривается ограбление.

С делом Грэйс Эллингтон, по версии следствия, этот эпизод никак не связан.

Вы обратились не к тому человеку…

Хотите, чтобы я запятнал своё имя?

Я верю, что за гранью сознания лежит новая реальность…

Из минусов… Только страх.