Глава 7

Утро пришло в замок де Горр не только лучами света и тепла, но и почти физическим ощущением напряжения. Насторожены были все, начиная от поварят и заканчивая его высочеством принцем Мелеагантом.

Но у всех, конечно, на то были разные причины.

Слуги, в большинстве своем, готовились к празднеству по случаю победы принца де Горра на турнире, ибо никто не сомневался, что победа будет за ним, да гадали об изменениях, которые уже неумолимо настигали каждую каморку замка. Одни приветствовали эти новшества, другие же испуганно перешептывались: не к добру, а третьи держали нейтралитет, полагая, что дальше будет видно и говорить похвалу или же ругать изменения — наживать себе неприятностей.

Что касается двора — то дамы тоже нервничали, переживая кто за мужей и братьев своих, кто за самих себя в большей степени. Очевидно было, что скоро Мелеагант решит жениться и постепенно дамы подбирали и сплетали клубки зловещих сетей и интриг, норовя выцепить себе место поближе к золотому свету счастья в роли принцессы (а может и королевы!) — жены Мелеаганта.

Напряжение царило и среди министров, Мастеров над делами и рыцарями. Было ясно, что Мелеагант значительно и безжалостно сокращал численность своего совета, выкапывал все давние дела и не боялся ни гнева советников, ни слез и мольбы — он уничтожал все, что нужно было уничтожить уже давно.

Что до гостей Мелеаганта — в данном случае графа Уриена и Лилиан — те тоже были в напряжении. Уриен нервничал перед встречей с Морганой на турнире и перед битвой Мелеаганта за меч короля, он не сомневался в том, что тот уцелеет, но ядовитый страх за друга вползал в душу и терзал ее беспощадно.

У Лилиан было схожее метание. Она думала о том, что выскажет Ланселоту, если встретит его и боялась, что так и не может придумать достойной речи, которая сухо и по фактам разложит заблуждения Ланселота и заставит его отвернуться от дружбы с Морганой. Саму Моргану Лилиан тоже не хотела бы встречать, но боялась, что если встретит, то не удержится и…

И тогда что-нибудь да будет.

Но что хуже и сильнее терзало мысли целительницы — это постоянное напоминание Мелеаганта о себе. Если его появление за обедом и молитвой было логичным, ровно, как и голос его в коридорах, то вот возникновение его образа перед мысленным взором Лилиан — это было уже чересчур. Лилиан пыталась изгнать его, бросаясь к книгам и разговорам со странно настроенной Леей, то задумчивой, то возбужденной без видимой причины, но не помогало ничего. Проклятый принц все равно раз за разом появлялся в ее сознании, усмехался, отвлекал…

-Какого черта! — не выдержала Лилиан и захлопнула книгу, когда уже в третий раз появление принца де Горра в ее мыслях выбило у нее смысл читаемой строки. — Дьявольщина! Ненавижу!

Кого конкретно она в этой ситуации ненавидела — сказать было сложно, доставалось всем: и Мелеаганту с его удивительным взглядом, и книге, которая не отвлекала ее, и солнцу, что раздражающе светило прямо в зеркальную поверхность, и Лилиан, что как дура…

-Дура и есть! — Лилиан обхватила голову и сидела так, пытаясь унять дрожь в пальцах и холодок, блуждающий где-то в груди, холодок обжигающий и жуткий, пьянящий.

Казалось, все в замке в один миг разладилось. У Леи все валилось из рук. Она постоянно засматривалась то на облака из окна, то на цветок. У Мелеагант мысли вообще блуждали к турниру — уже завтра в послеобеденный час ему предстояло отправиться в Камелот. Уриен думал о Моргане и о битве, и о том, что, наверное, зря он так напрасно тратит свое жизненное время и не сделал еще ничего особенно важного.

Мучиться пришлось недолго. Мелеагант объявил празднество в замке, и замок вздохнул с облегчением — расслабиться не мешало бы всем.

-Дельная мысль! — одобрил Уриен, у которого руки чесались от бездействия, но стоило взяться за что-нибудь, наваливалась апатия.

Собрали столы и музыкантов быстро. Лея обрадовалась пуще других и стрелой помчалась в свои покои, пару раз, едва не упав на лестнице, чего с ней сроду не было раньше.

-Дожили! — вслед бросил ей Мелеагант, и крикнул, — Лилиан позови тоже.

Лилиан, услышав о приглашении на празднество, нахмурилась и почти отказалась, представив, что там будет снова принц де Горр, но Лея, угадав ее мысли, спросила:

-А не лучше ли отвлечься? Что, одной в башне сидеть?

-Ну, — слова служанки были логичны, и Лилиан согласилась, — от пары кружек эля большой беды не будет.

Пиршественный зал встречал жаром, музыкой, смехом расслабляющихся обитателей и весельем. Все, доведенные до какого-то внутреннего предела, резко расползались в этой зале, теряя свои каркасы стали. Каждому хотелось жить, буйно стучало сердце, и звенела посуда.

Лилиан хотела сесть где-нибудь в уголке, чтобы остаться незамеченной, посидеть немного и пойти к себе, но Мелеагант (вот же черт, как поджидал!), крикнул:

-Госпожа целитель, пожалуйте к нам…

И указал на место подле себя, по левую руку. Уриен сидел по правую и приветственно кивнул ей.

Лилиан, как во сне, приблизилась, пытаясь не замечать любопытствующих взглядов двора и села, держа спину так прямо, как могла. Она не смотрела вокруг, лишь в золоченую тарелку…

-Не тушуйся, — посоветовал чей-то быстрый и легкий шепот, и тонкая рука поставила перед Лилиан бокал с темной жидкостью. Жидкость пахла медом и перемолотой корицей и на вкус оказалась очень легкой…

Обманчиво легкой. Лилиан выпила два бокала, дивясь легкости вкуса, и потянулась к третьему, как поняла, что захмелела сильнее, чем рассчитывала — напиток выбил ее рассудок, уступив место хмелю.

-Упс, — хихикнула Лилиан, когда рукав ее платья случайно залез в ее же тарелку. Она решила пить теперь что-то безалкогольное, но у нее уже не было мысли о том, чтобы уйти — ей здесь нравилось: тепло, хорошо и все вокруг внезапно очень милые.

-А скажите…- заметно окосевшим голосом спросила она громко, — это с алкоголем?

Она ткнула пальцем в один из изогнутых кувшинов.

-Да какое там, — расхохоталась напудренная седовласая женщина, — ягоды одни, да чуть-чуть…

-А налейте! — потребовала Лилиан и тотчас разъедающий голос, от которого душа ушла куда-то в пятки, отозвался тоже изрядно хмельно:

-А как скажешь, госпожа целитель!

Его изумрудно-темные глаза встретились с ее глазами, и она улыбнулась ему, слегка смущаясь, что в нетрезвом виде ее выглядело весьма забавно. Но Мелеагант и сам уже был нетрезв, а потому тоже улыбался и не замечал странности.

«И вовсе он не надменный…очень даже милый и хороший», — подумала Лилиан и выпила то, что налил ей Мелеагант.

-Ох…- выдохнула целительница, когда на медовую легкость первого напитка наслоилась сладость фруктового вина, и немножечко поплыло перед глазами.

-Вы что пили, душечка? — та же седовласая женщина доверительно склонилась к ней. — Этого?

-Эт…о, — Лилиан, не привыкшая к резким перепадам алкоголя и не умеющая пить много, еле ворочала языком.

-Крепость понижать нельзя! — авторитетно заявила седовласая женщина и сунула отточенным жестом стакан под нос целительнице. — Выпей, душечка, полегчает.

Душечке полегчало. Минут на десять ее сознание прояснилось, а потом душечке кто-то предложил еще что-то опробовать, а потом она нашла эль… ее развезло от смеси напитков и обильной закуски, тепла и жара, исходившего от близости к Мелеаганту.

Но не ее одну. Мелеагант все еще был в нормальном состоянии, не заливаясь по самое горло вином, но прикладываясь к кубку, а вот Уриен…

Уриену подливала Лея. Подливала усердно, часто и много. Она мешала ему напитки, потому что так требовалось для того, что она задумывала. Благо, подавляющая часть гостей уже была не в том состоянии, чтобы отвлечь или заподозрить неладное, кое-кто и вовсе уже свалился с лавок.

Мелеагант видел их краем глаза, но его мозг, затуманенный вином, тоже не отмечал ничего необычного. Он не мог даже подумать, что Лея подпаивает графа не из дружеского побуждения.

Лея же, убедившись, что граф еще может идти, но уже не в состоянии думать, залпом выпила сама первый попавшийся кубок, чтобы унять дрожь и потащила его из пиршественной залы, дрожа от страха и от мыслей, подлых и змеиных… подлых по отношению к себе же самой.

Мелеагант взмахом руки велел оставшимся музыкантам, мужественно пытавшимся играть, правда, играть разное, расходиться, и поднялся, покачиваясь, из-за стола.

Он встал и задел стол, отчего грохот по левую сторону раздался незамедлительно. Мелеагант перевел взгляд налево и увидел задремавшую за столом Лилиан, уронившую голову с руки при сдвиге стола, на столешницу.

-Целитель, — пьяно фыркнул Мелеагант и сбросил со своего плеча мантию, прикрыл ею девушку, по собственному опыту зная, что в зале ночами холодно и не спасает даже камин. Девушка сонно заворочалась, залезая рукой в чью-то тарелку, но не проснулась.

Мелеагант перешагнул через угадывающиеся тела советников и дам, некоторые из которых поднимались и расползались-расходились по своим местам и покинул залу.

Тем временем Лея уже притащила Уриена в его покои. Хотела сначала вести в свои, так как вероятность, что кто-то бросится, если что, искать графа к ней, была меньше, но по дороге Уриене окосел совершенно и пришлось спешно менять план.

Лея ввел его в комнату, и толкнула в сторону постели, тот повалился на нее мешком, а девушка выглянула в коридор, воровато огляделась и закрыла дверь за собою, не поворачиваясь, задышала, прислонившись лбом к двери, глубоко и тяжко.

Еще была возможность все изменить, исправить, не пытаться вмешаться в собственную судьбу, не испытывать и не дразнить жизнь, но Лея слишком сильно любила графа Уриена и понимала, что если не подтолкнуть того, если не изменить его отношение к себе самым радикальным и грубым способом, если избежать обмана…

Моргана явно овладела его сердцем, но Лея была готова бороться и принести в жертву все что угодно ради этого.

-Любовь, как и власть, терпит любой метод, — прошептала Лея и собралась с духом, обернулась к кровати, прислушалась — граф Уриен крепко спал. — Черт.

По ее плану граф не должен был быть пьян настолько, чтобы уснуть мертвецким сном, но раз уже сложилось так, ладно!

Лея скользнула к нему, стаскивая и расстегивая одежду, разбрасывая ее так, чтобы было видно, что раздевались в спешке. Немного постояла, глядя в ночь, и решаясь, затем, стянула и с себя платье, швырнула его в дальний угол, чтобы не передумать, и бросилась исступленно в постель к графу, натянула одеяло до самого подбородка и попыталась не думать…

Сон, на удивление, сморил ее почти мгновенно, унося в мир искристых грез. Она верила, что утром все будет иначе, все будет по-другому.

***

Следующее утро встретило обитателей замка де Горра жесткой болезнью. Многие заснули за столами, под лавками и на полу в разных неудобных позах и потому к головной боли, сухости и раздражению на свет прибавились еще и ломота в костях вместе с затекшими конечностями.

Лилиан вообще проснулась одна из первых из-за того, что ее рука дернулась в сторону и впечаталась во что-то мягкое и склизкое. Мозг не смог идентифицировать это и послал тревожный сигнал. Сигнал разорвался тысячью болевых иголочек, и целительница со стоном сползла под стол, где тотчас ударилась головой о деревянную столешницу и выругалась, просыпаясь.

-А…- хрипло простонала Лилиан, выбираясь из-под стола и жмурясь от яркого света, проникавшего в залу.

Рядом с нею медленно шевелились тела, собираемые в подобия почтенных придворных принца Мелеаганта де Горра. Сам же принц тоже был здесь и приветствовал всех добродушным весельем.

-Доброе утро, мадам Лезер! — приветствовал он, склоняясь в почтении перед седовласой женщиной, которая склонилась в поклоне, но тотчас едва не упала на пол, ее придержали и увели.

-Лазарь, Гарсон, Элая, Истер… — Мелеагант приветствовал всех, некоторым давал какие-то шутливые рекомендации, некоторых сочувственно похлопывал по плечу. Он выглядел раздражающе бодрым.

-Госпожа целитель! — Мелеагант насмешливо приветствовал Лилиан, и та приоткрыла один глаз, боясь представить, что видит сейчас принц перед собою.

-Я в аду…- простонала Лилиан, и осознала, что на ней что-то надето поверх платья. Она опознала мантию Мелеаганта и испуганно сдернула ее с плеча, отчего, собственно, едва не потеряла равновесие.

-Тише, — горячая ладонь принца легла ей на талию, удерживая, и желудок Лилиан предательски перекувырнулся от этого жара. Она почувствовала, что краснеет, представив, как опухло ее лицо, как перепачкана она сама в еде и черт знает, чем еще, и растрепана, и вообще…

-Утренние цветы особенно прекрасны, — Мелеагант поставил целительницу в вертикальное положение, — мы выдвигаемся после обеда, пожалуйста, приведи себя в норму. Нет…

Он отступил на шаг, оглядывая ее:

-Мне и так нравится, но Камелот не поймёт.

«Знала бы Леди Озера, какая я свинья…» — подумала Лилиан, ковыляя к выходу из залы, — «господи, какой позор. Больше не пью».

-Лилиан, — позвал Мелеагант, заставляя сердце целительницы вздрогнуть, — сходи на кухню. там есть кухарка — Фира, она даст тебе средство на помощь.

-Спасибо, ваше высочество, — Лилиан качнуло, она поспешно закрыла рот, чувствуя, как содержимое желудка поднимается вверх.

-Иди уже, — отмахнулся Мелеагант, усмехаясь, — так, где Уриен? Живо найдите мне графа!

Граф, между тем, проснулся, почувствовав острую боль и отвратительное состояние всего тела. Но это немного отлегло, когда он увидел, что рядом с ним, спиной к нему, лежит очаровательное, складное женское тело.

Граф попытался припомнить, кто это носит такую копну темных волос и имеет такую шелковую кожу, провел пальцем по плечу ее, пытаясь угадать, но не смог.

-Ну-ка…- граф приподнялся на постели и развернул девушку к себе лицом, рассчитывая увидеть, с кем провел он эту ночь и немой крик застыл у него в горле.

Кто угодно, только не она! Кто угодно, только не эта маленькая, тоненькая и юркая, похожая скоростью и резвостью движений на ящерицу, только не Лея!

Не Лея, которую он, нашел вместе с Мелеагантом в саду, в пеленках, еще маленькой, не младенческой, но очень крохотной от голода и холода.

Не Лея, которую граф вместе с наследником принца уговаривал спрятать на кухне. Не Лея, что почти росла на его глазах, не так, как рос бы Мелеагант, что был немного младше Уриена, но…

Но все же! Лея была не просто красивой девушкой, не просто служанкой или босоногой девчонкой, что бегала когда-то по траве земель де Горр. Это была ЛЕЯ!

Лея, от которой Уриен отгонял особенно назойливых кавалеров, Лея, которой он привозил из своих земель платья, достойные и принцесс, но бегала в них служанка.

Это была Лея, которую никак нельзя было тронуть, к которой нельзя было испытывать даже намека на романтический интерес — Уриен запретил себе это давным-давно и не собирался нарушать этот запрет, но это была Лея!

Лея лежала на шелковой простыне — белоснежной, и лицо ее казалось еще белее от этого шелка и полотна черных блестящих волос.

-Я подлец…- прошептал Уриен, в ужасе отодвигаясь от нее.

Он представил в своем пульсирующем головной болью сознании, как в пьяном угаре тащит тоненькую и слабую Лею за собою по темному коридору, а она…

Сопротивлялась ли она ему? Или доверчиво, как за другом, пошла за ним, не подозревая, какой Уриен подлец?

Графу было мучительно думать об этом, мучительно было находиться рядом с Леей, он боялся даже взглянуть на нее.

Уриен заставил себя взглянуть на простыню, но тотчас стыдливо отвел взгляд. Ему — любимцу женщин невыносима была даже мысль о том, что он мог поступить так с Леей. Он не знал, как быть и что делать, панический ужас и отвращение к самому себе взяли верх, граф торопливо, не дожидаясь пробуждения девушки, быстро собрал те вещи, что попались ему на глаза и вышел в коридор, нос, к носу столкнувшись с Мелеагантом и уже почти отошедшей от ночи Лилиан.

-Дожили…- изрек Мелеагант, глядя на фигуру своего названного брата, заметавшегося по коридору. Лилиан же отвернулась в сторону и чужим голосом промолвила:

-Доброе утро, граф.

-Ага, — бешено стучало сердце Уриена, пока он одевался, как попало перед удивленным взором Мелеаганта.

Приведя себя в человеческий вид, Мори медленно поднял взгляд на Мелеаганта, тот же толкнул локтем Лилиан, призывая ее повернуться назад.

-Я всё-таки спрошу, и, полагаю, за нас двоих? — Мелеагант вопросительно взглянул на Лилиан, та не поняла, но на всякий случай кивнула. — Какого черта, Уриен?

-Я подлец…- прошептал Уриен, роняя голову на грудь.

-Может, вам тоже рассола, граф? — Лилиан вытащила из кармана фляжку и предложила ее Уриену, но тот даже не взглянул в ее сторону.

-Погоди, — Мелеагант мягко отодвинул руку Лилиан в сторону, и целительнице показалось, что его рука на ее пробыла гораздо дольше, чем нужно. А может быть, ей просто хотелось этого. — Уриен, взываю! Какого черта происходит?

-Я подлец…- повторил Уриен тоном, каким мог бы объяснять что-то идиоту.

-Это мы поняли, — кивнул принц, — мы тебя искали не для этого. Что произошло?

-Я предатель! — граф не мог прийти в себя, Мелеагант переглянулся с Лилиан, что-то в духе: «видела, с кем приходится работать?»

Объяснений от графа не следовало, и Мелеагант взялся за ручку двери, ведущую в покои Уриена, но тот резко схватил его за руку:

-Не надо! Не заходи! Там… Лея.

-Лея? — переспросила Лилиан, глядя на дверь, — мы все видели Лею, разве нет?

Мелеагант, сообразивший быстрее, взглянул на Лилиан и та медленно осознала, краснея под взглядом принца.

-Ой…

Мелеагант грубо схватил друга и названного брата за локоть и оттащил его в сторону, в какой-то закуток между галереями. Лилиан осталась стоять у дверей, не зная, следует ли ей идти, или вернуться в свои покои, но Мелеагант шепот позвал ее:

-Госпожа целитель?!

Лилиан приблизилась с опаской, и на кивок Мелеаганта, встала рядом, оглядываясь по сторонам.

-Как ты посмел? — Мелеагант обратился к Уриену. — Ты…

-Я не помню! — Уриен не оправдывался, он почти плакал. — Я не помню ничего.

-Не помнишь? — внезапно гнев Мелеаганта сменился удивлением, он хлопнул Уриена по плечу, — ты, что ей сказал утром, приятель?

-Ничего, она еще спит, — Уриен сглотнул комок, панически взглянул на Лилиан, ища поддержки, но та хранила нейтралитет.

-Но ты же объяснишься с нею, верно? — в голосе Мелеаганта прорезались стальные нотки. — Верно?

-Объяснюсь…- прошептал граф, — только, что я ей скажу? О боже!

Уриен в испуге закрыл рот руками — до него дошло еще одно жуткое, сбившее его с толку, обстоятельство.

-Что еще? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил Мелеагант.

-Я же изменил Моргане! — с ужасом воскликнул граф. — Боже…

Лилиан не удержалась от тихого ругательства, но Мелеагант внезапно поддержал ее:

-Согласен, госпожа целитель. Уриен, вы, оказывается, еще и изменник? Тьфу ты…

Мелеагант больше не злился, он понял, что бесполезно, что Уриен сам себя не простит и накажет гораздо сильнее. Да и кое-что смущало принца — Уриен раньше, как бы ни напивался, а все равно мог сказать утром кое-что о произошедшей ночи, если он не помнил о Лее ничего…

Мелеагант знал женское коварство и Лею гораздо лучше, чем Уриен. А еще, знал он и то, что Лея любит Уриена. К тому же, Мелеагант решил, что она достаточно самостоятельна, чтобы решать сама такой вопрос — если ей нужна будет помощь, она может обратиться к нему.

-Дурак ты, Уриен, — неожиданно продолжил Мелеагант. — Лея хороша, тонка, красива. А ты все на Моргану смотришь. Сдалась она…впрочем, дело твое. Объяснись с Леей и забудь — не казнись, она…

-Она пострадала из-за меня…- не унимался граф. — А если я ее…силой?

-Это вряд ли, — скептически хмыкнула Лилиан, — на вас, граф, как мы заметили из вашего утреннего выброса из спальни, нет ни царапин, ни следов сопротивления — ничего. Не думаю я, что Лея та, кто сдается без боя.

-К тому же, пир вы вчера покидали вместе, — вспомнил Мелеагант, и вспомнил то, что Лея усиленно подливала графу. — Более того, она тебе подливала постоянно вина. Объяснись и не казнись.

-Легко сказать…- слова Мелеаганта возымели некое действие, но Уриену все еще было тошно от самого себя. — Что я ей скажу? Извини, Лея, я люблю другую, а с тобою я так…обознался?

Несмотря на трагизм тонна, Мелеагант усмехнулся, и Лилиан внезапно заметила, как он кривит губы, как мгновенно его мимика переходит от одной эмоции к другой и почему-то улыбнулась.

-А что, — произнес Мелеагант, — она Лея, другая тоже.Моргана. Волосы у обеих темные — легко спутать.

-Тогда вы бы тоже остерегались, ваше высочество…- Лея не думала, что скажет это вслух, но сказала, и в их уголочке грохнул смех, пугая пробуждающихся жителей.

-Вернемся из Камелота, я с ней поговорю, — пообещал несчастный Уриен. — Всё равно она спит еще.

-Так мы еще не сейчас едем, — напомнил Мелеагант, — лишь после обеда. Проснется! -Нет, ни к чему нервы травить перед такой дорогой, — Уриену очень не хотелось говорить с Леей, ему было тошно от себя, от своего поступка, от того, что он посмел ее коснуться, хоть и не должен был, ведь она была ему едва ли не сестренкой, он заботился о ней, а тут…

Упоминание о дороге вернуло всех в мрачную действительность. Лилиан с тревогой взглянула на Мелеаганта, странный страх сжал ее горло.

-Ваше высочество, — прошептала она, забыв сразу же и про Лею, и про Уриена, — вы правда будете биться? Вы…

-Меч короля на кону, — Мелеагант отозвался мягко и в его глазах полыхнул странный огонек, внезапно Лилиан подумалось с опаской, что такой огонек мог быть и колдовским. — Я обязан биться за него. Я обязан сделать все для спасения Камелота и де Горр.

Он не сказал больше и слова, оставил закуток и вышел в коридор, не дожидаясь слова Лилиан или Уриена. Мелеаганту не было страшно — он был уверен в своей победе на турнире, вот в том, что Моргана обставила все так, чтобы меч достался ему — сомневался, но не в победе, нет. Он был рожден для битв и битвы торопливо появлялись в его жизни.

-Какая глупая…- Мелеагант вспомнил тревожный взгляд Лилиан, — какая глупая! Я обязан биться! Это мой трон и мой меч. Какая…наивность в ее взгляде.

В чистом взгляде. В сильном взгляде. Так смотрят те, кто может еще во что-то верить.

-Нужно ехать… готовить лошадей, готовить путь…

Нет, ну с чего бы ей так тревожиться? Ей, недавно восставший от похмельного пробуждения, беспокоиться не о встрече с Ланселотом, а о нем!

-Нужно ехать!

Какая светлая эта Лилиан! Какая трогательная в своем румянце и смущении. Какая наивная, какая…

-Какого черта, Мелеагант?!