Том 1. Не ангел Орри.

- Так что с тобой случилось? Ты можешь рассказать сейчас, когда твои помощники отправились в отгул и за твоими родными? Почему ты вышел... вылетел в тур больным?

Задав вопрос, этот Орри внимательно посмотрела на приведённое ею позавчера в важноместскую 8ую больницу полупрозрачное существо с пронзительно голубыми глазами, по которым сегодня уже пробегали живые озорные лучики внутреннего света.

На это было приятно смотреть, что особенно хорошо ощущалось на контрасте с тем, как ангел выглядело в тот злополучный день, когда они познакомились. Оно было почти полностью потухшим.

Хорошо, что её новый приятель был ангелом. Они интуитивно понимают то, что хочет передать беседующее с ними существо и могут понять о чём речь, даже не очень хорошо зная язык. А этот, к тому же, ещё и немного знал орочий. Куда лучше, чем Орри знала ангельский. Впрочем, при её страсти к изучению языков, этот случай был ещё и прекрасным поводом попрактиковаться, даже если злясь или нервничая, она переходила полностью на орочий.

- Я не болело. Я вполне могло петь. - повело прозрачными плечами ангел. - Я должно было. Моё место - на сцене. Существа на меня рассчитывали. Моё помогающее вложило в организацию этого тура кучу сил и времени. Моя команда осталась бы без работы. Существа на местах здесь, в театрах тоже потерпели убытки. Мои поклонники были бы разочарованы. На мне многое завязано.

Голос ангела был довольно звонким и ясно слышимым, даже когда он переходил на шёпот. Такое ошущение, что этот голос исходил не из самого существа, а, появляясь в воздухе вокруг, стремился окружить поплотнее своего полупрозрачного владельца.

- Сейчас, пока что, потерпел убытки в здоровье и силах ты. - проворчала пожилая орка. - И вот ты, совершенно здоровый и готовый работать ангел, уже лежишь здесь, в орочьей шаманской палатке после того, как практически был на пороге смерти.

- Угасания. - поправило ангел.

- Угасания. Неважно. - отмахнулась орчиха. - Странная история, по мне так. Не знаю, как у ангельских людей, а у орочьих обычно столь серьёзные вещи, приводящие к угасанию, обычно не появляются мгновенно. Как правило, они развиваются не один сезон. Ладно. Прости моё любопытство старой женщины. Я просто подумала, глядя на всё происходящее... на то, как тускло ты выглядишь для ангела... на то, что собираешься продолжать в том же духе пока не угаснешь совсем с концами.

Она умолкла, размышляя, стоит ли продолжать. Ангел уже взрослый. И не её это дело.

- Что ты подумало? - заинтересовалось ангел.

Вот он сам это спросил сейчас, спровоцировав её. Долой муки старческой совести. Брюзжать, так брюзжать. С размахом, на всю котлету. Не зря же она дожила до столь почтенных лет, проведя в целом довольно-таки скучную первую половину жизни.

- Что мне любопытно услышать всю историю, которая привела тебя сюда, в больничный шатёр. - продолжила орчиха. - Ну, или тебе будет интересно рассказать её себе самому от начала до конца, чтобы вспомнить, как это началось, через что ты прошёл, к чему это привело и... Почему не стоит продолжать в том же духе.

Ангел недоверчиво мигнуло и чуть приугасло, испытующе "просветив" орку насковзь пронзительным взглядом.

- Почему тебе это интересно? Мы едва знакомы. Я тебе очень благодарно за твою неоценимую помощь, но... У всех свои мотивы. Скажи. Почему ты здесь? Почему не ушло, после того как помогло моей команде доставить меня сюда?

- На последний вопрос не отвечу. Он меня саму занимает донельзя. Ответы на другие будут выглядеть идиотски.

- Попытайся.

- Потому что я старая любопытная орчиха, которая вечно лезет со скуки не в свои дела. И потому что я позавчера была на самом деле в ужасе от увиденного. Ты ведь в самом деле почти погас. Может, у тебя на родине и много ангельских, одним больше-одним меньше. А у нас все, видя ваше светящееся великолепие, от такой нематериковой красоты рты разевают, если ты вдруг не заметил. И вдруг такое берёт - и собирается погаснуть. Нет, правда, я была просто в шоке.

- Серьёзно? Только поэтому? Кто ты на самом деле? Вопрошала? Фэна? Знаешь... я хотело бы доверять существам. Но это доверие много раз оборачивалось против меня. Многие хотят со мной подружиться. По разным причинам. И некоторые причины мне... совсем не по нутру.

- Я назвала тебе свою, хочешь верь-хочешь нет. - пожала плечами Орри. - Я сама не понимаю, что меня так обеспокоило во всей этой истории, я не справочник весть какая любительница прекрасного. Действительно, в обычном случае я бы показала твоим друзьям, куда отнести твоё прозрачное тельце и удалилась бы с чувством выполненного долга. Вместо того чтобы носиться и помогать с переводом и улаживанием всяких дурацких утомляющих организационных вопросов, с которыми ангельские не могут разобраться сами в нашем оркском существовании. Я сама задаю себе вопрос - почему я всё ещё здесь? Если моя навязчивость тебя раздражает, то считай сегодняшний день последним днём моих посещений.

- Тебе оплатят твоё беспокойство! Я, как уже говорило, тебе за беспокойство очень благодарно. Я не хочу судить по расе, но... Я в восторге от этой страны. Орочьи очень отзывчивые существа! Я удивлёно тем, сколько особей пыталось мне помочь, хотя, они, конечно, едва ли что-то могли сделать.

Орчиха замолчала и задумалась.

- Да уж, отзывчивые. - хмыкнула она. - И, как оборотная сторона этого, весьма навязчивые. Орочьи всегда помогут тебе в трудную минуту и посочувствуют, даже если тебе это не нужно. - ухмыльнулась орчиха. - Я - истинное дитя своего вида в этом отношении и в принципе, моё поведение - вполне себе приличествующее для пожилой орчихи. Нам безумно хочется считать себя нужными и хоть в чем-то компетентными. Так что, аудитория хотя бы в виде одного тебя - для меня уже большая удача. До этого я считала себя нетипичной бабкой. Возможно, мне стоит пересмотреть мои взгляды на себя.

- Да ладно. Развлекайся. Моё чувство собственной важности будет радо услужить твоему. Прилетай ещё! - выдав вспышку веселья, "оттаяло" существо.

- Ну, вот куда ж я теперь денусь, пока ты не улетишь отсюда. Кстати, специально для твоего чувства собственной важности - помимо твоего неместного вида, меня впечатлила твоя необычная музыка. До такой степени, что я сейчас здесь. Хоть я и не вопрошака. И не твоя поклонница. По крайней мере не была ею до недавних пор. Мне просто интересно.

- А я не знаю, что тебе рассказать. Если честно. Моя история вполне обычная. - ангел неопределённо замерцало. - Меня принесло на этот путь, и я по нему иду... и иду. Не задумываясь о прошлом и будущем, потому как и задумываться нету времени.

- Вот прямо сейчас у тебя есть такая потрясающая возможность! Потому как тело твоё устало и не даст тебе продолжать в том же духе... - орчиха спохватилась. - А всё-таки я удаляюсь, чтобы не мешать тебе отдыхать и не доставать своими дурацкими вопросами.

- Ну, знаешь... не такие они и дурацкие, задавали мне и похуже. И... уж прости за прямодушие... - ангел неуверенно мигнуло.

- Мы с этого сразу начали, тут уж ничего не поделать. - развела сморщенными узловатыми зелёно-коричневыми руками Орри.

- Да, точно. Начало общения было более, чем интригующее. - усмехнулось мерцанием ангел. - Так вот... теперь, когда моя команда отправилась, пользуясь случаем, в "миниотпуск" в Ангелессию, а моё помогающее - в соседний город, предупредить о задержке, мне, кроме тебя, в общем-то, не с кем общаться. Вот сейчас меня пробрал ужас при мысли, что я здесь совсем одно!

- Решил давить на жалость - усмехнулась Орри.

- Типа того. - лукаво сверкнуо оно в ответ. - Короче, иди, если должно... но обязательно приходи ещё.

- По крайней мере, пока не вернутся помощник и команда.

- Да. А про вторую часть твоего вопроса. Про то, как всё так радостно шло и пришло сюда, в больницу... я тоже обещаю подумать и как-то всё-таки постараться что-нибудь интересное рассказать. Или навыдумывать, в крайнем случае. Ты только приходи.

- Приду. Не оставлять же тебя, правда, тут одного, раз так получилось.

- И... Послушай. Странно всё это. Тебе правда хочется выслушивать моё нытьё? Кому это интересно.

Светлое создание вопросительно вспыхнуло.

- Мне интересно. Не нытьё, а история. Правда хочется. Орочьи люди за этим газеты читают каждый вечер, а вопрошаки нещадно мучают всех, кого сочтут того достойными. И мне чем-то интересна именно твоя история и я явно хочу знать подробности, чтобы хотя бы себе объяснить - чем.

- Потому что ты вопрошака. - игриво мигнуло существо.

- Неееет. - раздражённо протянула орчиха. - Я скорее что-то сама рассказывать начну, нежели расспрашивать.

- Ну... ладно. Многие вещи я не хотело бы рассказывать. Даже себе.

- Расскажешь всё, что сочтёшь нужным. Свою версию происходившего.

- Ладно. Завтра прилетишь?

- Приду. - кивнула Орри.

- Тогда я займусь сочинением подходящей истории для тебя. Возможно, эпоса! - оно ярко мигнуло, изображая вдохновение. - Когда-нибудь он будет издан и невероятно знаменит. Итак... Скоро! В туалетах всех уровней, где пользуются туалетами! Что бы это ни было... Встречайте. "Печальнейшая история от самого весёлого на материке ангело Лито".

- "Лито-ангелито". Драматическая история самого успешного мальчика на материке. - добавила Орри.

- Не самого. Четвёртого по успешности, если верить авторитетным изданиям. И технически, я не 'мальчик'. И не 'девочка'. - поправило дитя света. - Мы бесполы.

- Я знаю. Но мне сложно к этому привыкнуть. И в нашем языке нет слов для существ среднего пола. Не знаю почему, но для меня ты - 'мальчик'. Ты и выглядишь как мальчик.

- Это ты меня так видишь. Ладно. Как тебе удобно. И... будет тебе история, мне всё равно здесь скучно. - великодушно согласилось ангел. - Тебе придётся рассказать мне свою историю взамен.

- Пффф. - фыркнула Орри, возведя очи долу. - Уж это точно не эпос. "Самая скучная история ничем неприметной состарившейся оркской девочки". Использовать в качестве снотворного.

- Снотворное мне здесь точно пригодится. Так, всё договорились! - прозрачное шутливо мигнуло и беззвучно хлопнуло в прозрачные ладоши.

- Да, давай, до завтра! - попрощалась орчиха.

Орри покинула больничный шатёр и побрела домой вдоль поля, сложив свои мозолистые крючковатые руки с круглыми шишками суставов за горбатой орочьей спиной.

Вот, хороший, кстати, вопрос. Зачем, зачем она во всё это ввязалась? Чего ей не догнивалось спокойно на старости лет-то? Зачем было встревать в это, зачем сейчас спорить с этим упрямым, гиперответственным, помешанным на исцелении мира от его скорбей упрямым мальчишкой, типичным представителем своего вида. Таким, какими ангельских людей обычно описывают учебники. У него своя жизнь. Он проживёт её как ангел и умрёт как ангел. Что ей до того? Мало ей на её горбатой спине и шее узелков от тягот её собственной навозной жизни? Видно, мало. Должно быть ей... скучно что ли. А возможно, что-то в этом болезненно перекликается с её собственной биографией.

Кстати говоря. Как и переосмыслить свою историю, события которой она вообще плохо помнила и обычно не трудилась припоминать? А то и старалась вовсе не делать этого. Возможно, потому, что ей совсем не хотелось вспоминать. Как рассказать кому-то то, чего и в самом деле не хочешь рассказывать и себе?

Жила, навозненько, скучновато так жила. Пока не сдохла. Вот и весь сказ. Ну, допустим, ещё не сдохла, но уже близко к тому, практически вся жизнь уже позади. Лучшие годы, как говорят орчихи. Орри горько усмехнулась. Если это лучшие, то как выглядят худшие и что же будет дальше? О чём тут рассказывать? Песня-плач. Может, Лито, вдохновившись, напишет об этом душещипательную балладу. А может, колыбельную. Скукотища ведь.

В раздумьях она дошла до барака, где жила её традиционно большая орочья семья. Большой она была только по мнению Орри. Потому как, для неё идеальная семья должна была бы состоять из одной орчихи. По орочьим меркам размеры орриной семьи были весьма посредственными. Селиться в одиночку у орков не было принято, да и было опасно. У народа, уважающего силу и количество было бы нормальным отобрать все вещи, а то и жизнь и здоровье у той, за кем не стоит большая семья.

Потому выбор Орри был небогат. Терпеть неудобства от своей семьи или терпеть их от чужих. Здесь, по крайней мере, после долгих перепирательств, ей удалось оставить на своей двери замок. Вне стен этого барака замок не помог бы Орри ничем.

Тихо, стараясь не привлекать ничьего внимания хлопающей дверью, она зашла внутрь их с семьёй общего жилища, и постаралась быстро проскользнуть к себе, ни на кого не натыкаясь.

Успешно добравшись до комнаты, наткнувшись по дороге всего на семерых родных из 118, Орри закрыла за собой дверь на защёлку. Единственную защёлку в доме, а, быть может, и во всём городе, висевшую на двери жилой комнаты. В орочьих семьях закрытые двери считались если не признаком вынашиваемого злого умысла, то дурным тоном точно.

В комнате Орри был настоящий бункер. Всё, что позволяло ей не покидать помещение и снизить количество не особо приятных для неё контактов с окружающим миром.

Сейчас бы поспать перед грядущим ещё одним рабочим днём, традиционно не сулившим ничего радостного. Но Орри не могла перестать думать над вопросами.

Она понуро вздохнула, смирившись с тем, что завтра опять пойдёт на работу грустной и не выспавшейся, заварила себе чаю и села размышлять.

- Орри!

Сонная орчиха подняла взгляд от просеиваемового песка на младшего бригадира.

- Метнись помоги Кари принести на второй этаж шпатлёвку.

- Хорошо. – вслух произнесла Орри.

"Если на этом ты отмотаешься", мысленно добавила она.

Она встала и понуро потащилась к складам. Кари уже курила у входа в склад.

- Сейчас я докурю и пойдём, хорошо? – сказала строительница.

- Да, не торопись. Я передохну заодно. – махнула рукой Орри.

- Если бы ты по-прежнему курила - сейчас курили бы вместе. – весело заметила Кари. - Никто не доматывается до тебя пока ты куришь. А вот пока стоишь - может очень даже. Кстати, как... нет, зачем ты бросила курить?

- Я и сама не знаю... – пожала плечами Орри.

"Опять "не знаю". Орри, ты вообще в курсе, что происходит в твоей жизни?" про себя подумала орчиха.

- Хотела посмотреть - получится ли. – вслух ответила она.

- Ну ты даёшь! - восхищенно выдохнула Кари. - Многие орчихи пытаются бросить перед замужеством и родами и не могут! А ты бросила сама не зная зачем... Ой. Слушай.

Лицо Кари приобрело лукаво-заговорщицкое выражение.

- Может ты всё-таки, одумалась... и решила завести сладкого маленького орчоночка и не хочешь признаваться нам? Потому что столько сезонов... напрасно отрицала счастье материнства? - слащавым голоском протянула стоительница.

- Нет. Ничто из этого точно - нет. - скривилась Орри.

- А зря. - выдала разочарованную гримаску Кари. - Часики-то тикают. Пожалеешь потом.

"Лучше, чем жалеть сейчас. " Подумала Орри.

- Ты знаешь моё мнение на этот счёт. Пусть тикают быстрее. – безэмоционально сказала Орри. - Я не намерена задерживаться здесь и никому того не желаю.

- Странная ты, Орри. - Кари затушила сигарету. - Я вот уже не представляю себе жизни без моей сладенькой малышечки. Что бы я делала. Это такое счастье.

"И не представляй. Незачем сейчас переживать о прочих упущенных возможностях." мысленно ответила Орри.

- Расчёсывать ей хохолок, петь с ней песни. Такое удовольствие, что ты даже себе не представляешь. – продолжала щебетать Кари.

"И представлять не хочу. Кари, зачем ты тратишь на меня время? А. Чтобы поговорить. Давай поговорим."

- Я в этом вижу больше минусов, чем плюсов. – великодушно поддержала скучный диалог Орри. - Не будь как книги и глупые театральные постановки, расскажи мне о тяжёлой стороне материнства, раз уж вообще подняла эту тему.

Орчихи побрели внутрь склада к полкам с извёсткой.

- Плюсы перевешивают минусы, Орри, я тебе говорю, попробуй обязательно. Я на своём опыте, ерунды ж не посоветую.

- У нас с тобой очень разный опыт Кари. Мы с тобой совершенно непохожи. Твой опыт мне не подойдёт.

"И мне надоели эти длинные однотипные постоянно возникающие на пустом месте разговоры. Надо было и этот свернуть под благим предлогом. Глупая Орри. "

- Не только мой опыт! – продолжила Кари. - Опыт поколений орчих не может врать.

- Может, если не всех спрашивали. – пожала плечами Орри. - Я уверена, что я не какой-нибудь уникум, а часть неучтённой и непопулярной статистики.

- Что будет, если все вокруг вот так возьмут как ты - и не захотят портить свою жизнь какой-то ответственностью?

"Так, понятно. Диалога сегодня опять не будет. Будет монолог Кари и её самолюбование. Ожидаемо."

- Все - не возьмут. – продолжила играть свою роль в этом нудном фарсе Орри. - Инстинкт размножения всё равно возьмёт свой естественный процент. Но, если хочешь знать моё мнение на этот счёт, то сейчас качество жизни нужно повышать, а не её количество. Посмотри на наши дома. Они полны оркских существ. Лично я хотела бы жить в более комфортных условиях. И посмотри на нас с тобой, мы же старые по старым оркским меркам, но до сих пор работаем и проработаем, если ничего не случится, ещё довольно долго. Орочьих в Оркландии вполне достаточно, насколько я вижу с нашей стройки.

- Ой, не говори глупости, Орри. Орочьих людей много не бывает, это всё домыслы врагов. Для них нас много. И никакие мы не старые! Мы очень даже моложавые и ещё огого! - игриво отмахнулась Кари, выбирая на стеллаже нужную извёстку. - Вот, бери. Анна просила эту.

- Враги те, кто ничего не делает для того, чтобы мы стали жить лучше. - не унималась Орри, снимая ведро со стеллажа и перехватывая поудобнее. - Обеспечить достойный уровень существования и улучшать качество жизни уже живущим дороже и сложнее, чем бездумно клепать тонны новых, отсеивая лишнее о наш безрадостный быт.

- Ну, перестанем мы все клепать новых. - продолжила Кари. - А кто тогда за нами, старыми, потом ухаживать будет? Кто будет нам пенсии обеспечивать? Да и если мы перестанем размножаться, а остальные продолжать? Они просто захватят наши земли, а мы их по-глупому потеряем. Да и жизнь без орчат будет пуста. Чем мы тогда займёмся? Умрём и после нас ничего не останется.

"Занимательная беседа с паскудным агитплакатом на центральной площади."

- Все клепать не перестанем. И после себя не обязательно оставлять именно детей, можно оставлять детища. – Орри зевнула. Недосып давал о себе знать. Нудность беседы тоже добавляла сонливости. - Я не предлагаю ввести какое-то правило для всех. Я предлагаю отмотаться от тех, кто не собирается этим заниматься. Это раз. Во вторых - да, надо продумать, чем заниматься до и после выхода на пенсию. Для себя я бы сделала выбор в пользу садоводства, оно, наравне с дотациями, могло бы меня прокормить. Но, в моём случае это неактуально - за меня, как за бездетную, орочьими правящими уже выбор сделан и питаться я буду тем, чем там кормят на рудниках. Если там вообще кормят. Что касается соседей-то да, тут соглашусь. Нельзя изменить мир в одиночку, пользу от сознательных действий должны понять все. Пока не начали действовать другие природные и не очень механизмы, сокращающие нашу численность. Зачем доводить до этого? Кстати, ангельским и демонским народам, нашим непосредственным соседям, мы совершенно безразличны. Как и всем представляющим разумную жизнь на нашем материке.

За этим бессмысленным для обеих разговором орчихи-строительницы дошли до места назначения и вручили вёдра "с нетерпением" ожидавшей их Анне, у которой на лице было написано "могли бы так и не торопиться". "Благодарная" Анна с хмурым выражением лица быстро вытащила сигарету и отошла в сторонку, продлевая свой маленький "перерыв".

- Ой, ладно, Орри. – с видом усталой поборницы истины махнула рукой Кари. - Всё с тобой понятно. Никогда ты не образумишься. Даже рудники тебя не напугают.

- Они меня пугают, Кари, поверь. – искренне отозвалась Орри. - Но меньше, чем напрасная потеря сил и времени до них. Мне для этой цели и нудной работы здесь по макушку хватает.

Традиционно оставшиеся каждая при своём удобном для себя мнении, орчихи разбрелись обратно по своим рабочим участкам. На сегодня беседа агитплаката-Кари и цитат-из-многих-книг-важноместской-центральной-библиотеки-Орри и их марафон "чья правда правдивее и чьё удобство удобнее" был закончен.

Остаток дня, к радости Орри, прошёл практически незаметно, без "вдохновляющего" общения и новых "интересных" поручений.

В конце дня душевые кабинки были традиционно заняты, Орри привела себя в порядок, как могла и отправилась к ангелу. Внятных ответов на вопросы так и не было. Придётся пошло импровизировать. Не быть книге "Скучнейшая история Орри. Книга для чтения перед сном." написанной, выпущенной и разошедшейся огромным тиражом. По крайней мере, пока. А чего ты хотела?

Понятно чего. Орри хмыкнула себе под крючковатый орочий нос. Вот бы уйти с работы. Она мечтательно уставилась в небо.

И что дальше?

И... залезть на дерево.

Ну, залезь сейчас. Седина в хохолок, бес в копчике.

Она оглянулась по сторонам. Никого не было. Быстро, пока сама не передумала, орчиха вскарабкалась на ближайшее дерево, у которого были толстые ветки.

Хорошо. Ты на дереве. Без работы. Что дальше?

Просто посидеть. Ничего не делать.

Онебенный план, Орри.

Я знаю.

Она устроилась на ветке поудобнее и оглянулась. Вид с дерева был прекрасный. Природа всегда прекрасна, даже если иногда кусается. Орри почесала недавний москитный укус.

Нет, ну серьёзно. Ушла ты с работы. И что дальше. Умерла с голода.

Внутренний голос не планировал униматься.

Допустим, не умерла. Ну, уделила бы ещё больше времени изучению языков. А зачем?

Не знаю. Это забавно. Чтобы посмотреть мир?

Да кто тебя за границу-то выпустит? Ты из стратегически важной строительной бригады, а на то, что ты её стратегически неважная и бестолковая часть никто не посмотрит, в твоих документах этого не указано. Да и орочьему правящему дому за такой контингент было бы перед соседними государствами неловко.

Орри перевела взгляд с небес на землю. Ох, ну и дела! Залезть-залезла. Как слезать-то! Её вечная проблема. Бездумно вскарабкаться туда, откуда слезть будет сложно. Земля далеко-далеко. Ветки такие редкие. Так страшно.

Отругав себя за дурацкие идеи, она принялась осторожно сползать вниз, вцепившись в дерево. Изрядно оцарапавшись о сучья, но всё же оказавшись внизу более-менее целой, она возблагодарила Вселенную и продолжила свой путь к Лито.

Старая безумица дошла до шаманского комплекса и, заполнив анкету посетителей, зашла внутрь и беспрепятственно добралась до шатра ангела. Перед входом она, как того требовали приличия, дважды хлопнула в ладоши, предупреждая обитателя шатра о своём присутствии.

- Заходи! – послышалось изнутри.

Орри послушно зашла.

- У меня новость! - с ходу огорошил ангел. - Вернулось моё помогающее. Говорит, что я могу продолжить тур уже на следующей. Оно проявило чудеса дипломатии и извернулось договориться со всеми о переносе.

Неожиданно для себя Орри почувствовала, как кровь приливает к её лицу и начинает стучать в ушах, а ладони сами сжимаются в кулаки. Она громко и злобно фыркнула.

- Лито, ты НЕ можешь. Оно… слепое? Или просто глуповато? Нет. Оно – жадновато. Всегда знала, что из ифритских людей получаются навозные помощники... – Орри резко и гневно плюхнулась на пол больничной палатки и бросила рядом свою бессменную сумку. - Оно так тебе раствориться поможет и всё! После этого уже точно никто от тебя ни прибыли, ни концертов не получит. Ужасно глупо.

- Я говорило ему об этом. - в примирительном жесте поднял тонкие прозрачные руки ангел. - А про навозность – оно просто профессионально. Ни ангельским не обойтись без ифритских для взаимодействия с этим плотно-материальным миром.

- И что ифритское существо подсказало тебе по взаимодействиям с материальным миром? - неожиданно для себя злобно пропыхтела Орри. – Как тебе продолжать изнурять себя и не сдохнуть? Какие там у вас есть энергетические психотропы, чтобы помереть, не чувствуя при этом усталости и дискомфорта?

- Оно говорит о том, что надо немного потерпеть. Что этот тур важен для моей карьеры. И репутации. Мы обеспечиваем многим доход и рабочие места.

Орри вновь по-орочьи презрительно и зло фыркнула, состроив глумливо-скептическую гримаску.

«Орри. Орри. Успокойся. Не позорься. Это не твоё дело. Это шоу-бизнес. Ты не знаешь, как он работает. Дела в нём идут своим чередом. Не суй нос в чужой вопрос.»

«Да я вижу, как в нём идут дела. Это волшебно поющее существо вот-вот дойдёт до растворения. Ты уж извини, милая, но вот тут я попозорюсь. Привыкать что ли. Да и в первый раз в жизни я чувствую, что мне остро надо попозориться сейчас, чтобы потом не жалеть. Уйти, махнув рукой, я всегда успею.»

«Не вмешивайся, это не твоя битва. Некоторые вещи нельзя исправить. Можно только самой не ломать. Ты не Всемогущая мать-Вселенная, остынь. Ой, ладно, позорься.»

И внутренний голос отступил и с интересом приготовился наблюдать за трагикомедией "Неумело заботливая Орри".

И Орри принялась позориться изо всех своих скромных возможностей.

- Лито. Ты уже потерпел "немного"! Теперь, насколько я вижу, ты терпишь "много" и вообще для ангела выглядишь ужасно. Тут речь уже не о карьере и не о репутации, а о выживании.

- Но оно в чём-то право. Я не должно никого подвести. И способно нести свет дальше. Надо только собрать силы. Как ангельские люди всегда делают. Чем этот мир будет без нас. - ангел упрямо вспыхнуло и нахмурилось. - Существа ждут нашего света.

"Да, едрён бетон! Снова здорово." – мысленно рыкнула Орри.

- Переживут немного и в темноте. За такое короткое время с ними ничего не случится. Многим так даже комфортнее, прикрывшись агитплакатами. – хмыкнула она.

Лито явно не поняло, о чём речь, но Орри это сейчас мало волновало.

Она не может его бросить. Не сейчас. Что-то есть в нём такое, что немилосердно будит в Орри крепко и сладко спящий обычно инстинкт оркской бабушки. Смертельный номер. Она оценивающе посмотрела на Лито.

«Он правда такой? Наивный, искренний, самоуверенный и надменный, типичный представитель своего ангельского народа, вместе с тем, открытый и почти бесхитростный. Субтильный. Полупрозрачный. Хрупкий.

Такие уж огребают - так в самую душу. Сколько ему лет по ангельским меркам? Она напрягла память, пытаясь вспомнить всё, что она читала об ангельских. Да сколько бы ни было. Он такой... бестолковый. По сотому же разу уже повторяю.»

- Лито. Ты устал. Сейчас ты можешь принести только свет непереносимой тоски. И усталости.

"Так вот оно в чём дело, Орри. Против инстинкта не попрёшь, да? Перескочив материнский, ты включила сразу "бабушку". Самое время. Часики-то тикают. "

"Часики говорят о том, что мне пора ложиться спать, чтобы завтра не спать на ходу на работе. А не возиться здесь с ненавидящими себя мальчишками с суицидальными наклонностями."

Лито подняло на неё свои невероятно прекрасные яркие голубые глаза.

- Я отлично отдохнуло за эти дни и чувствую себя гораздо лучше. Завтра я встану и снова вернусь на сцену такое, как было. Всё будет в порядке.

"Да, лысый ёршик!.. Нет, не убивай его, у тебя всё равно не получится ему навредить. Он сам прекрасно справится."

- Чуть позже, возможно, да. – произнесла вслух Орри. - Отдохнуть надо подольше. Тогда всё будет.

- Слушай, о чём мы здесь с тобой говорим? У меня контракт. Задействованы большие средства. Всё по-серьёзному. Просто "возьми и отдохни" – не сработает. У меня назначен концерт, помнишь? И пара интервью после него. Уж не говоря о том, сколько я пропустило. Я не могу подвести людей. - ангел злобно замерцало.

- А себя можешь? – досадливо фыркнула Орри. - По тебе тёмная рябь пробегает, когда ты говоришь о том, что уже говорил. Вспомни себя недолгое время назад. Это вернётся. Поверь. А потом ты умрёшь. Как в страшилке, только ещё страшнее.

Лито болезненно мигнуло жестким светом.

- Я больше боюсь другого.

- Я уже поняла. – кивнула Орри.

- Тогда к чему всё это? К чему этот разговор? – Лито мрачно потемнело.

- К тому, что всё закончится и тогда никакого страха не будет. Вообще. Нигде. Ни у кого. – развела руками орчиха.

- Ты преувеличиваешь. – гордо вспыхнуло ангел. - Я сильнее и прочнее, чем ты думаешь.

- Я в этом уверена. Если ты сумел довести себя до такого состояния, то держался ты, должно быть, долго. Только так и не рассказал мне - насколько долго и почему ты должен умереть в процессе.

- Я именно должно. Выполнить условия контракта или погаснуть. В меня вложено много сил и денег. И я само уже много вложило в это дело.

- Сделай или сдохни. – выдохнула Орри, бессильно разводя руками. - Узнаю ифритский подход, но ты-то не ифритское существо, вроде бы. Если должен – отдай всё своему гнусному ифриту деньгами, не обязательно отдавать своей жизнью. Или я что-то плохо понимаю в шоу-бизнесе и контракты теперь подписываются кровью ни на жизнь, а на смерть? А с собой о том, как можно оптимально перестроить твою деятельность под твою скорость ты всегда договоришься.

Ангел взлетело с кровати и быстро замахало прозрачными руками перед лицом Орри.

- Я что-то непонятно сказало? Давай ещё раз. Ответственность очень велика, много сил и средств вложено. И не только моих.

- И я повторюсь. – замерла от неожиданности, но не перестала гнуть свою навязчивую линию и лезть не в своё дело старая орчиха. - Отдай деньгами. Отдай всё, что имеешь. Должен ты себе, отдохнуть. И не подохнуть.

- Не погаснуть. – машинально поправило Лито.

- Не погаснуть. – выдохнула Орри, стряхивая оцепенение. Гнев проходил, и она чувствовала лишь смертельную усталость. - Иначе никто ничего больше никуда не понесёт. Кажется, тоже повторяюсь.

- Повторяешься.

Она выдохнула ещё раз. «Орри, успокойся. Тебе-то что. Это не твоя жизнь, не твои правила, у него свой опыт, помнишь, что ты сама говорила Кари сегодня?»

- Хорошо. Давай по-серьёзному. Тебе, по понятной причине, не нравится то, что я лезу не в свои дела. Мне гошски не нравится, куда идёт дело. Давай я сейчас поднимусь…

Что Орри и сделала, прихватив за ручку свою сумку.

- ...Перестану тебя учить и помогу материально. - продолжила она уже спокойнее, но всё ещё металлически чеканя слова. - Притащу тебе поесть или твои вещи.

- Вот уж материально ты мне точно никак не поможешь - усмехнулось вспышкой Лито. - На нашем уровне все вещи энергетические. Их ты всё равно не притащишь - они выпадут у тебя из рук.

- Точно. – вспомнила орчиха. - И тут от меня никакой пользы.

Она зловредно демонстративно нахмурилась.

- Почему никакой. По-моему, мы прекрасно проводим время, дискутируя. - озорно мигнуло это ехидное дитя света.

- Издеваешься ты над бабкой, вот что. - вздохнула Орри. –Уйду я от тебя, пока меня саму инфаркт не хватил. Стара я для всех этих дискуссий.

- Ещё кто над кем издевается. - парировало ангел. – Пользоваться моим беспомощным положением для претворения в жизнь идей о том, как всё должно быть – тоже не совсем честное дело.

Что-то тут не так…Это был ещё очень странный ответ для представителя этого вида, только поняла Орри. Да. Точно. Весь диалог был странным. Ангельские люди не вступают в открытые конфронтации. Они кивают и остаются при своём мнении. Эта тактика была близка и самой Орри. Но сейчас… Старая орчиха прищурившись хмыкнула и с любопытством уставилась на собеседника, склонив голову набок.

«Орри. Это финиш. Пора завязывать. Ты переигрываешь и покрыла себя несмываемым позором уже в достаточной степени.»

Она помолчала момент. Затем ехидно оскалилась.

- Лито. Тебе не кажется, что это ты в какой-то степени тоже меня провоцируешь на грубое вмешательство в твою жизнь и назойливость? – елейным голоском осведомилась она. – Я же сразу осветила условия моего пребывания здесь, честно поставив тебя перед тем фактом, что я мозгоедка. Кто пригласил мозгоедку внутрь, тот сам виноват.

- Значит, у меня скрытые мазохистские комплексы. - простодушно подтвердило ангел.

- Не скрытые.

- Да, пожалуй.

- Пора и тебе, и мне исправляться. Мне переставать быть навязчивой садисткой, а тебе – пассивным мазохистом. Скажи, чем я могу тебе помочь. Я сделаю это без лишних слов и оставлю тебя в покое. Пусть твоим единственным инструментом для самобичевания будет твой замечательный ифрит-помощник.

- Оно у меня уже вызвало привыкание. – глумливо мигнуло Лито. – Одного ифритского существа мне будет уже маловато для полного счастья.

Орри фыркнула.

- А… не вредноват ты... для ангела? - язвительно поинтересовалась она.

- Вредновато. - вновь просто согласилось прозрачное существо, как бы констатируя сложившийся факт. - Много раз преподающими и сотрудничающими со мной отмечалось то, что я диковато и имею проблемы с контролем эмоций. Не слежу за манерой речи и иногда отличаюсь почти неприемлемым поведением.

- Вот-вот. Лестно звучало, должно быть. - покивала орчиха.

- Да не очень. – грустно мигнуло ангел. – У нас такие вещи, вообще-то, не приветствуются и не поощряются. Заканчивается это обыкновенно тем, что никто не хочет иметь с тобой дела.

- Ничего. До орочьих или ифритских людей ты всё равно недотягиваешь... – успокоила Орри. - Есть над чем работать.

Она хлопнула себя по колену и встала, подхватив свою сумку.

- Я подумываю... - продолжила она, не убавляя ехидства в голосе. - Проявить несвойственную моему виду деликатность и уже отмотаться от тебя.

"Слишком много у меня интереса к твоим делам и меня саму это уже пугает."

- А не слишком ли ты учтиво для орочьего существа? – вернуло подколку ангел.

- Слишком. - подтвердила орчиха. – Я тоже фрика для нашего общества. Потому дома и в коллективе считаюсь мямлей и размазнёй.

- Чем? – прислушалось к новым словам Лито.

- Слабохарактерной особой, неспособной отстоять свои права и заявить о потребностях.

- Интересные слова! – оживилось оно при возможности пополнить свой активный словарный запас. - Как ты сказала?

- Мямля и размазня. – с готовностью повторила Орри.

- Надо будет запомнить.

- Ни разу ни от кого не слышал их здесь? - ухмыльнулась Орри.

- Нет, ни разу. Как ни странно. – озадаченно померцало ангел.

- Значит, местные оценили твои гнусные личные качества по достоинству. Ладно. – нетерпеливо потопталась она. - Я пойду, а ты подумай - что тебе нужно.

Она повернулась по направлению к дверному проёму.

- Постараюсь зайти к тебе завтра и... И. - задумчиво закончила фразу орчиха, потеряв мысль.

Махнув рукой, она отправилась к выходу из больничной палатки… Как вдруг, внезапно, кожу защекотало пренеприятное электрическое ощущение, которое было столь интенсивным, что Орри показалось, пробудь она в нём ещё немного и её сердце остановится. Она рефлекторно отшатнулась, хватая ртом воздух.

Оказалось, орчиха "врезалась" в преградившее ей путь ангела. Точнее, практически наполовину прошла сквозь Лито, чуть не лишившись при этом сознания и точно лишившись дара речи и слуха. Всё звучало так, как если бы Орри находилась под слоем воды.

- Подожди. Не улетай. – донеслось откуда-то с поверхности. - Я одно здесь! Помнишь?! Мне нужно, чтобы хоть кто-то со мной поговорило. Чтобы я тут не спятило. Не оставляй меня, пожалуйста. Может, сменим тему?

Орри помотала головой, ещё раз предприняв попытку глубоко вдохнуть. На этот раз успешную.

- Лито, ты меня чуть не убил… - прохрипела она.

- Прости. Я не специально. – оно виновато мигнуло. - Моей целью не было остановить тебя совсем! Правда.

Орчиха ещё раз шумно втянула в себя воздух.

- А было бы удобно! – приходя в себя, вяло хмыкнула она. – И не уходит, и не гнусит. Можно было бы даже чучело из меня сделать, если бы я уже не была им. Старым нафталиновым чучелом.

Вместе с дыханием к ней возвращалась способность язвить.

- Ну ты же ёрничаешь? – словно прочитало её мысли ангел. – Значит, живое.

- Твой помощник же вернулся?

- Оно утрясает сейчас дело с местным театром. Концерт-то не был допет.

- Ну, конечно. – презрительно фыркнула Орри. - Весь в делах. Лучше бы на тебя разок внимательно посмотрел. Проклятые "деловые" ифритские.

- Ифритское действует эффективно и профессионально. – вновь примирительно напомнило Лито. - Мне есть чему поучиться. Всем нам есть.

- Я вижу.– устало и грустно хмыкнула Орри. - Быстро зашибить денег, вот что оно умеет. Профессиональные в любом деле берегут дорогие инструменты. Этот же пытается получить максимальную прибыль за минимальное время, довольствуясь тем, что лично его потери будут минимальны и можно будет потом обзавестись другим инструментом. Современный мир быстр и нарциссичен. Мы опять там же.

- Да, точно, хватит! - резко мигнуло ангел.

- Зачем ты задерживаешь меня? – Орри подняла испытующий взгляд на Лито.

- Поговори со мной. Нормально поговори. Как обычно, беседуют ангельские... орочьи… светы, да какие угодно люди! – потребовало это невыносимое прозрачное.

Повисла пауза. Неожиданно вокруг исчезли все шумы, и орка практически слышала как в замершем пространстве потрескивало злыми искорками ангельское раздражение… Она тряхнула головой и наваждение прошло. Вернулись голоса, доносящиеся из соседних больничных палаток, лёгкий шум ветра и тихие трели начинавших распеваться к вечеру сверчков. Звуки проявились, но раздражённый треск в ушах при этом не исчез.

- Ну… хорошо! – неожиданно для самой себя внезапно умилилась, вместо того, чтобы окончательно выйти из себя, новоявленная "баба Орри", не переставая, впрочем, искать глазами способ обогнуть Лито и пробраться к выходу. "Часики"-то в самом деле "тикали". И оррины лучшие моменты жизни, предназначенные для сна, стремительно покидали её. Она вздохнула, полуосознанно горюя об упущенных возможностях.

- Предлагай тему. – вслух деловито произнесла она. - Что-нибудь не про болезни и не про смерть. Про погоду?

Она вернулась и села на вполне себе удобный пуф. Удивительно, как везде можно находить прекрасные вещи, неожиданно приносящие удовольствие. Орри, поёрзав на мягком пуфе, только поняла, как этот комфорт требовался её старым костям и мышцам и она на самом деле устала.

- Не. Про погоду не стоит. И про налоги тоже. - вспышкой фыркнуло ангел. - А то совсем как дома. И не про работу.

- Точно. Ну её в яму. – согласилась Орри. - А о чём тогда? Про хобби? Или у тебя работа и хобби - одно и то же?

- Да, так и есть, в общем-то. Я вообще люблю музыку. Люблю слушать, как поют другие, люблю театр. – подхватило тему Лито.

- Хорошо. Я не очень хорошо разбираюсь в музыке, да и чего греха таить, я, в моём возрасте, уже мало в чём хорошо разбираюсь. Особенно в современных тенденциях. Может, порекомендуешь кого послушать из поющей когорты? Кто тебе нравится?

- Много кто. Больше всех, наверное, Лаулло Тёмное и СветоНикки... - ангел понуро замигало и потемнело. - Вот они несут свет и не гаснут чуть что…

Орри фыркнула.

- Вот ты сам опять напросился, видишь? Во-первых, откуда ты знаешь, ты не живёшь с ними бок о бок. Во-вторых, они, вероятно, не столь тонки, как ты. Не сравнивай. Никки-то точно поплотнее будет, вот хоть её я как-то раз видела и слышала. А Лаулло я обещаю как-нибудь заценить, если объявится в наших краях.

- Тонки? – удивилось сияющее. – Разве в этом причина моей слабости?

- Не совсем слабости, это свойство, а не недостаток. Ты очень тонок и светел. Присмотрись к своим. Я не много видела ангельских. Не только поющих. Вообще. Мне по молодости доводилось несколько раз бывать на концертах. Ты - единственный ангел, которого я вижу так близко, что могла бы дотронуться… Или в которого влететь и получить шок. – ухмыльнулась орчиха. - Но даже мне твоя разряженность и яркость сразу в глаза бросилась. Буквально. А, кроме шуток - разве ты не видишь? Подумай. Вспомни. Наверняка ты не раз отмечал, что отличаешься от других.

- Ну да. Но... Мы все отличаемся друг от друга. "Других", как таковых, нет.

- Это так, но всё же по некоторым параметрам и достаточно условно иногда существ можно объединять в некие общности. Особо не увлекаясь, конечно, и не возводя признаки в Абсолют. Так вот, насколько я вижу из своей сторожки с маленьким окошком, ты светлее и ярче всех, кого мне доводилось видеть. И изумительнее всех, кого мне довелось слышать.

- Спасибо! – невольно просияло ангел.

Оно привыкло к комплементам и для Лито они были просто звуковым фоном. Оно понимало, что эти вещи говорятся обычно по каким-то практическим соображениям и для определённых целей. Но всё привычное, видимо, звучит иначе, когда имеешь дело с

Орри сделала небрежный жест своей зелёной рукой со старческими узловатыми пальцами.

- Это не комплимент, а констатация факта от пожилой орчихи. Тебе вдвойне тяжелее выносить тяготы этого мира. Твой свет и твоё творчество от твоей тонкости ярче, а вот жить тебе от этого, увы, не легче.

- И откуда тебе, орочьей сущности, знать это? – подзуживающе спросило вновь осмелевшее дитя света.

- Из книг. Ты думаешь, я смогла бы сама выдумать что-то подобное? Нет. Мне это не под силу. – усмехнулась оркландка.

Лито вновь зависло над своей кроватью и путь наружу был свободен. Самое время вновь вспомнить о часиках.

- Хотя, конечно, чего гвоздь в кармане таить, такие вещи не в моей компетенции, шаманского образования у меня нет. – пожала плечами Орри. - Мне в самом деле следует прекратить вмешиваться в твою жизнь и заняться, наконец, своей. Иначе завтра я просто усну на работе. Я уже не в том возрасте, когда можно активно сочетать общение и не то, чтобы продуктивную, но, хотя бы, нулевой производительности и не деструктивного характера трудовую деятельность. И, кстати, если задуматься, то подход у тебя верный. Не верь никому. Только своему телу и своим ощущениям. Они твои самые близкие и врать тебе точно не станут. И если тебе что-то кажется, то, скорее всего, тебе не кажется. Даже если кто-то с тобой не согласится. Чем чьи-то иллюзии и фантазии лучше твоих. Всё. Лекцию от старой грустной Орри о том, как правильно и радостно жить я на сегодня заканчиваю. Мне правда пора.

- Тут дело не в том, что говорит моё тело. – Лито вновь взлетело с кровати, готовясь преградить Орри путь к бегству. - Я просто оказалось слабо. И духом, и телом.

- Да ни болта ты не слаб... – она обречённо вздохнула, понимая, что держит её здесь сейчас не Лито, а собственный неугомонный чёрный орочий язык. - Наоборот, слишком силён.

Продолжила орчиха, смирившись с невозможностью бегства. Она в задумчивости склонив свою зелёную голову набок, подбирая слова.

- Очень долго терпел и был крутым. Чувствителен и тонкоорганизован. Ярок. Не предназначен для заколачивания уймы денег. Можешь, но незачем. Ты – редкий инструмент для преобразования тонких вибраций в толстые для тех, кто плохо слышит. Деньги можно заколачивать и другими инструментами. Погрубее.

- Ну да, я яркое. – Лито вновь стояло прямо перед Орри. - И потому должно нести свет. Логично же?

Орри протянула руку прямо в тело ангела и тут же отдёрнула. Колющие ощущения были чрезвычайно неприятными.

- Ты должен отдохнуть, вот что. – сказала она, потирая пострадавшую конечность. - И я тоже. Тем более что я в который раз уже это повторяю зачем-то. Я, наверное, что-то непонятно говорю. Общение и в самом деле не моя сильная сторона - я больше привыкла общаться с голосами в своей голове, нежели с голосами снаружи. Лито, я сейчас подниму ткань палатки и выползу с другой стороны.

- Я тоже привыкло само с собой разговаривать. Ты напоминаешь мне одно из моих голосов - самое ворчливое и поучающее.

Орчиха ухмыльнулась. Мерзкий прозрачный юнец. Но забавный. Лито, поняв серьёзность намерений Орри, понуро отступило в сторону.

- Тебе уже достаточно весело, да? – Орри неспешно проковыляла к выходу. - Мне на работу завтра, помнишь? На нервозно-навозную, выматывающую работу.

"Всё равно всё это бесполезно. " – оживился до этого молча и с интересом наблюдавший за действом внутренний голос. - "Этот прозрачный типчик твёрдо решил убиться об свою работу. Не важно, какие у него мотивы. Поболтать он не против, но не более. И ладно. У тебя-то нет цели спасать мир и нести свет? Вижу, что есть. Оставь это бесполезное дело. Видишь, до чего это довело предыдущего несусвета? До больничной палатки. А он молодой и крепкий, в отличие от тебя. Ты сделала всё, что могла. Не мешай ему убиваться о мир. Иди с миром сама."

- Постой. Не улетай. – прозвучало за спиной.

«Ой, нет. Не опять, не снова.» Орри обернулась.

- Постой, пожалуйста.

Ангел уже не пыталось преградить дорогу. Уже не требовало. Гордое светящееся существо смиренно умоляло.

- Послушай. Мне одиноко тут. Я послало с командой весть своим, но они прилетят нескоро. Побудь со мной ещё чуть, мне страшно, правда. Да и... знаешь…

Вся гамма орриных чувств отразилась на её морщинистом бородавчатом зелёно-коричневом лице.

- Лито, реши уже. – зло фыркнула она. - Ты сам по себе и себе на уме, или как? Понимаю, тебе скучно. Но со старой Орри, вижу, тебе тоже невесело. Может, тебе стоит попробовать подружиться с кем-нибудь тут? Наверняка здесь есть личности столь же скучающие в соседних палатках. А я - просто ем твой мозг.

- У ангельских нет мозга. - улыбнулось мерцающее. - Только сгустки сознания. Ешь на здоровье. Я готово ими пожертвовать. В соседних палатках скрываются неведомые монстры. А ты - хоть и жуткое монстряко, но уже известное.

- Значит, ты мне предлагаешь и дальше пользоваться твоим уязвимым положением для реализации моих доселе мирно спавших просветительских наклонностей? – ехидно прищурилась старая орчиха. - Сам развязал мне руки. Знаешь… Обычно немногое из того, что я думаю, я говорю. И редко думаю перед тем, как начать говорить. С тобой я зачем-то перевыполнила все мыслимые и немыслимые планы и нормы и мне от этого непривычного для меня всплеска трудоголизма сейчас нехорошо. Ты на меня вообще дурно влияешь. В любом случае мне пора завязывать с лекциями, пока я тут не оказалась закидана... чем там ангельские закидывают плохих лекторш.

- Ничем не закидывают, просто неодобрительно смотрят. Обычно этого хватает. – отмахнулось Лито. - Ты можешь просто побыть рядом... без лекций?

- Нет. – решительно мотнула головой Орри. - Если бы я могла, я бы именно это и сделала. Это было бы. Но мне будет скучно, а то и нелегко, самой. Да и… разрази громы этот старый скрипящий сарай, но я за тебя сильно беспокоюсь, как настоящая оркская бабушка. Потому я до сих пор здесь. Даже после третьей попытки уйти отсюда. И я всё равно вернусь к теме. Останови меня, не дай этому произойти. Пора бы мне вспомнить, что я бутафорская оркская бабушка, ибо забота о ком-то в ущерб своим потребностям в покое и отдыхе - непривычное для меня дело. Никогда не делала, так и начинать не нужно.

Свет Лито сменился на причудливо переливчато мерцающий. Это прекрасное существо явно глубоко задумалось.

- Слушай. – наконец медленно произнесло оно. - Для меня то, что ты говоришь - тоже непривычное дело. Никто до этого не говорил мне, что я должно отдохнуть. Должно работать – да. Хорошо и на совесть. Качественно. Не пасовать перед препятствиями. Приносить пользу миру, всему живущему, иначе зачем быть. Быть сильное и смелое. Испытания всё равно будут в жизни и надо проходить их с честью, говорило принесшее меня в этот мир.

- Проходить, Лито. Проходить препятствия. – устало выдохнула пожилая строительница. - Преодолевать, перепрыгивать, проходить мимо и оставлять позади, а не увязать в них, пока не утонешь, и не биться о них, пока не убьёшься. Это может со стороны выглядеть эффектно, но не эффективно в итоге. Скажи. Были ли говорившие столь же тонки, как ты?

- Н... нет. Наверное. Не знаю. – оно недоуменно убавило в светимости.

Орри потопталась на месте. Ситуация была неловкой. Стоять было тяжело. Ладно. Лаги с ним, с отдыхом. Вздохнув, она смиренно вернулась в палатку и плюхнулась на кровать. Ангел подлетело, описало легко трактуемый как выражение радости, круг в воздухе и примостилось неподалёку от Орри.

- Тогда к чему их слушать? – продолжила она свою мысль. - Зачем вообще слушать существа, которые проходят мимо жизни и таких важных её моментов, как комфорт, радость и отдых, потому как давно прошли мимо себя и не обращают внимания на свои потребности?

Она сердито фыркнула.

- Да даже если они не таковы… Они говорят то, что хорошо и верно для них... Понимаешь ли ты, что ты - другой? Не просто другой. Возможно, существо нового типа.

- Откуда ты знаешь? – вновь с любопытством сверкнуло Лито.

- Из книг, я же сказала. – поворчала пожилая орчиха. - Это тебе скорее нужно знать такие вещи. Где-то там в ваших краях или вокруг да около, живёт светлая ангел Ильзе. Почитай её обязательно. Во время своего нынешнего восстановительного отдыха, который, я всё-таки надеюсь на мощь твоих сгустков, ты себе сейчас устроишь. Как раз таки она и пишет про существ нового типа. И кто-то, к моему изумлению, даже взялся перевести её книги на орочий. И они, о чудо, даже зачем-то появились в нашей центральной библиотеке.

- Я немного интересовалось ангелологией, но на такую книгу не натыкалось. – сверкнуло Лито. - Хэппи энд в книге будет? Люблю хэппи энды.

- Да там вся книга хэппи старт и хэппи энд для таких, как ты! – с энтузиазмом взмахнула руками Орри. - Пока ты не начал читать - если вообще начнёшь - позволю себе поспойлерить. Для тебя должны быть новые правила. Таких ангельских людей ещё очень мало... Или вообще подобных существ очень мало? Не помню. Так вот, всё ангельское общество перестроится ещё нескоро, дворцов из тортов да пирожных в ближайшее время ожидать не приходится. Если вообще ваше общество перестроится в обозримом нами с тобой будущем. В общем, придётся пока тебе самому о себе позаботиться. И научиться тому, чему твои родители, предыдущего поколения и другой конструкции ангельские люди, не смогли тебя научить. Уча тебя, в общем-то, правильным вещам, жить честно, делать всё на совесть и качественно. Правильным и достаточным для времени, когда они сами росли и развивались. Сейчас от тебя требуется немножко больше. Быть честным ещё и с самим собой, справедливым по отношению к себе и качественно заботиться о своём теле и духе, вовремя и полно удовлетворяя их потребности. Делать всё со своей скоростью и так, как это присуще именно тебе, с удовольствием и моральным удовлетворением в итоге, чтобы всё успело естественным образом расцвести, созреть и было собрано спелым.

- Звучит хорошо. – неопределённо мигнуло Лито. - Как классическая философская теория.

- Ну, изучал же? – сделала ободряющий жест Орри. – Я же не одна на материке книжки читаю, и я об этом, кстати, догадывалась. Вот эти старые вещи работают и сейчас.

- При чём тут новое время и новые требования?

- Притом, что к древним проблемам сначала прибавилась ифритова спешка. Погоня за эффективностью, то есть. Успеть всё и сразу и, желательно, вперёд всех. Успеть больше, чем можешь, успеть и умереть от перенапряжения сил с триумфом. Это сейчас неактуально и нужно убрать, как устаревшую поведенческую модель. Условия у нынешнего ангельского общества другие. Тела и души этого поколения отличаются от предыдущих и последующих неспроста. Требования времени другие. Приоритеты другие. Незачем так убиваться. Особенно, если большинство так никогда не убьётся, а продолжит жить в бесконечных болезнях, падать от стресса и вновь вставать. Думаю, всё написанное может в некоторой степени относится и к орочьему обществу. Но только в некоторой. Мы ещё на предыдущей стадии, когда нужно изо всех сил стараться выжить, обгоняя всех и себя.

- Но я вполне себе современное ангельское. – недоумённо мигнуло Лито. - Я стараюсь делать всё правильно, лететь с потоком жизни. Не забываю про энергетические упражнения и взгляд в себя в перерывах. Напоминаю себе о том, что надо расслабиться. Всё, о чём говорят нам замечательные книги гаргуля Экхарта и джинны Кейти.

- Я не знаю всего про тебя. К счастью. – ухмыльнулась Орри. – А то, может быть, мы сейчас не разговаривали бы. С теорией у нас всё прекрасно, у нас с практикой проблемы. Сейчас я вижу тебя в больничном шатре. И вижу то, как ты уверенно топаешь... летишь к опустошённости по окончании. Сейчас у тебя больше стресса от твоей работы, чем удовольствия. Может, когда-то было наоборот. Может, поначалу был большой запас сил и стресс можно было как-то стерпеть, сосредоточившись на приятной части. Но силы не бесконечны. Ты работал изо всех. Качественно и на совесть, я уверена. И, кстати, о качестве и о совести. Ты в таком состоянии ничего не сможешь сделать качественно. Совесть тут не даст соврать. Работая на пределе всё время, ты вредишь не только себе. При твоей просветительской работе ты вредишь всем. Если тебя не научили заботиться о себе, останавливаться вовремя, а не падать замертво, если о тебе сейчас некому позаботиться - а ты уже взрослый, самостоятельно путешествующий мальчик - то, конечно, некому. Тебе придётся научиться делать это самому. Обязательно.

"Иначе я сейчас погашу тебя сама. Чтобы не мучился и перестал мучить меня."

Хорошо, что ангельские не умеют читать мысли. Только считывать эмоции.

- Ладно. – с сомнением мигнуло Лито. - Какие у тебя идеи относительно заботы о себе? Про отдых я уже поняло, сотый свет не надо.

"О, жители навозные! Наконец-то, дожила бабка до светлого момента. Столько словес было сказано, какие массивы воздушные сотрясены! Хотя, конечно, понятно, что этот прозрачный манипулятор просто тянет время, стараясь разговорить меня. Только... что теперь ему сказать?.. Чтобы не прозвучало банально и не убедительно и не порушило эффект всего предыдущего спича. Пока дискутировали и сформулировать не было времени. Соберись, орочья голова. Настал твой звёздный час."

- Ну... давай начнём с банальщины. – Орри задумчиво скосила глаза на свою правую руку, пытаясь сосредоточиться. - Слушать себя. Так же внимательно слушать свои ощущения, как ты быстро и безошибочно сейчас считываешь мои. Как только чувствуешь тошноту, безысходность или бешенство... нет, раньше. Раздражение. Звон в ушах, если у тебя что-то подобное бывает. Надо говорить себе - так. Я устал. Я должен отдохнуть. Ведь ты же несёшь свет, это – основная цель, так?

- Так. – утвердительно вспыхнуло Лито.

- Сам подумай. По душе ли тебе вся эта концертная деятельность? Именно концертная, нетворческая её часть. Крики, толпы, куча народа. Это ведь выматывает, так?

- Больше, чем ты себе это можешь представить. – вновь согласилось ангел.

- Да, концерты – основной источник дохода, кто бы спорил. Но, разве ты сейчас уже не достаточно богатый мальчик? Разве ты пришёл в это, чтобы заработать все деньги мира? – орчиха хитро прищурилась.

- Хотело нести свет. – прибавило в яркости существо. - Как ты ранее и сказало.

- Так, подумай, КАКОЙ свет ты несёшь им в ответ. Усталый? Ненавидящий? Желающий смерти им всем и себе заодно. Ты не сможешь врать своими песнями. Ты вообще, в принципе, не можешь врать, а песнями - тем более. Если не хочешь подумать о себе, подумай о слушающих. Но лучше и о себе, конечно. Ифрит скажет тебе – что это за песенник, который не хочет петь свои песни для публики? И будет в корне неправ. – хихикнула Орри, невольно частично процитировав старый дурацкий анекдот. - Петь могут и певицы с певцами. задача песенниц и песенников - спокойно и в тишине слушать то, что приходит извне, если я всё правильно понимаю. Сберечь свои рабочие инструменты – уши и душу, тоже нужное дело. Подумать них и о себе.

- Если я буду всё время думать только о себе, ничего хорошего из этого не выйдет. – «вздохнуло» световым сигналом ангел. - Отвергнут свои же. Станут избегать больше, чем обычно. Или, того хуже, стану поскудное разлетае. Или подлое, подобно классическим зыдням, как их изображают в книгах и операх. Что могут пообещать и не сделать, не прийти, потому как задумались о вечном или это действие не гармонировало с текущим моментом или их состоянием. Могут смухлевать, потому как сочли тебя лёгкой добычей…

- Похоже на гошей и тёрнеров. И чуток на драконьих. У нас бы уже давно весь этот сомнительный контингент на рудниках работал. – хмыкнула Орри.

- Последнее дело судить о качестве существ по их расе, но… Вообще, конечно, удивляюсь, на чём держится их общество? Как они всё-таки договариваются о встрече? Хотя бы, на высшем, правительственном уровне как-то надо же? На торговом? Как всё ещё заключают какие-то сделки и вообще общаются между собой? Загадка для меня. Ну, как-то у них для них это всё работает. Моё помогающее с ними тоже как-то умудрилось договориться, это - главное. И мне было небезынтересно с ними работать. Они, по-своему занятные.

- У ифритов много общего с драконьими. Больше, чем они сами хотели бы признать. Но ифриты, говорят, отличаются пунктуальностью. Что ценно. Я бы глотку перегрызла сама кому-то не явившемуся со мной на назначенную встречу. Но мне было бы любопытно посмотреть на их жизнь в качестве сторонней наблюдательницы и лица незаинтересованного. Да, я бы положила на всё коробку гвоздей и охотно отправилась бы посмотреть Драконию… - мечтательно зажмурилась Орри. - Но где уж там. Я и Демонию с демоньими не видела. Её я бы посетила в первую очередь, представься мне при жизни такая возможность.

Орчиха приуныла и нахмурилась и по её осунувшемуся лицу даже не заинтересованное в признании этого факта Лито сейчас заметило, как сильно Орри устала. То ли за последние дни, то ли за всю свою жизнь.

- Я знакомо и с демоньими, и с драконьими,- сказало оно. - Мне доводилось выступать и работать с ними. Можно было бы сказать, что они несколько необязательные, старающиеся особо не напрягаться и немного заносчивые, но… нет, все эти существа разные и по-своему, в целом славные. Очень творческие. Шикарно поют и танцуют. Даже те, кто не имеет отношения к творческой среде. И работать с ними вполне можно, нужно только подход знать и принимать их правила игры. Впрочем, как и со всеми и везде.

- Ага. – скептически хмыкнула старая орка, пытаясь стряхнуть накатившую печаль. - Все на материке равны и важны, но важнее то, что ангелы всё равно лучше.

Лито недоумённо мигнуло, не сразу понимая подколку Орри. Потом мигнуло ещё раз чуть ярким смешком. Орчиха поспешила продолжить тему.

- Насколько я помню девиз демонского общества - "Из счастливых индивидуальностей сложится счастливое общество". – вспомнила когда-то до лысых корешков зачитанные ею книги Орри. - Сделать бы гибрид из вашего сверхответственного обязательного строгого общества и их волшебно очаровательного и подвижного, чувствительного к себе, жизни и моменту.

- Не получится. – серьёзным тоном ответило ангел. - Механизм размножения разный.

- Я не буквально. – всплеснула руками собеседница.

- Я поняло. Это шутка. – примирительно мигнуло Лито. - Ну вот, значит, брошу я нести свет и предамся пустой жизни.

- Тоже шутка? – нахмурилась Орри. - Не бросишь. Если это действительно твоё, то ты будешь возвращаться к этому, оно будет неумолимо возвращать тебя к себе, не даст тебе покоя. Иначе оно начнёт пожирать тебя изнутри. Тогда твоя жизнь станет невыносимой. Но не пустой. Думаешь, твоя жизнь полная, пока ты суетишься? Это та же пустота, просто прикрытая красивыми веточками видимости осмысленной жизни. Очень красивыми. Высокохудожественно прикрыта. Так правдоподобно. Даже сам веришь. Осветить мир. Стать лучше. Материально помочь родным. Что может быть светлее и красивее. Здесь есть работа над чем-то внешним, якобы забота о мире, потому как вроде бы эгоистично заботиться о себе. О своём внутреннем мире. Но кому поможет злой и истощённый ангел? В идеале и первое и второе должны проявляться спонтанно и естественно, без жертв и не натужно напоказ исходя из собственных потребностей.

- Неужели ты всё это узнало только из книг? – опять удивилось Лито.

- Большую часть - да. – орчиха задумчиво поправила жёсткий хохолок. - И тебе излагаю краткую, отредактированную с учётом моих убеждений и потребностей версию. Разумеется, чтобы порисоваться. Забудь всё, что я там плела о заботе и беспокойстве за тебя. Сейчас я радую себя, пытаясь поднять свою нижеподвальную самооценку. А ты провоцируешь меня на пустотрёп, потому как тебе не хочется оставаться с самим собой в тишине. Кстати, мне самой уже впору не пытаться сожрать твои мозговые сгустки, а испытывать терпение тканевых листов, начав писать книги. В перерывах между копанием фундаментов и шпатлёвкой стен.

- И что, кроме копания фундаментов, в твоей жизни такого... навозного?

- Та самая пустота. Бессмысленность. Механические отношения без души, что с работой, что с окружающими. Я всё строю что-то для кого-то. Для орочьего общества. Орчество взамен кормит и одевает меня. И всё. Физическими взаимодействиями всё ограничивается как на уровне государства, так и в орочьих семьях. Может, и хорошо, что так. Хуже когда лезут в мозг, как я сейчас, в попытке там что-то подправить. У ифритских это особо в ходу, у нас есть тоже... Но иногда и это мозгоедство часто принимаешь, как хоть какое-то внимание к себе. Вот, прямо как ты сейчас. А то что остаётся. Долг. Всеобщее благо. Служение. Преданность. Одни пошлые обязательства перед другими. Практически никаких душевных радостей для себя.

- Служение. Преданность. – ангел радостно сверкнуло, услышав близкие нутру слова. - Орри, это звучит очень светло и по-ангельски! Я знало, что у наших видов наверняка есть что-то общее. Ты просто помогаешь другим. Они поддерживают тебя. Это здорово.

Орка склонила свою морщинистую голову набок, типичным для неё скептическим жестом, подперев её узловатыми пальцами.

- Они поддерживают меня до тех пор, пока находят меня полезной или забавной. – оскалилась при этом недоброй улыбкой она. - Как только это заканчивается – выясняется, что мне уже пора на рудники, что достаточно я поела общих ресурсов. Что ж, это справедливо. Или польза, или вон. Всех дармоедов не потянуть. Пока что, я помогаю другим только умерщвлять себя. Помогать, когда у тебя есть лишние силы и время - хорошо. Давить себя настоящую ради того, чтобы найти силы помочь с перекошенной от радости моськой, упихивать в гроб общего образца, чтобы никого не беспокоить и не оскорблять своим образом жизни и фактом своего существования – это не очень хорошо. Говоря да этому, я много циклов говорила нет себе. Здесь у нас извращение идеи помощи. Помогать можно, когда у тебя в порядке. Если ты сама тонешь, то помогая соседке, можешь только утопить и её. Когда себе помог достаточно и есть силы на что-то ещё, а не как бы из последних. Всё равно твой натужный подвиг в должной мере никогда никто не оценит. Тем более что такие вещи, как правило, делаются по каким-то своим соображениям. Корыстный умысел в бескорыстной помощи всё равно есть, и вознаграждение, когда не требуем награды, мы выдаём себе сами. Хоть какое-то. Отпусти меня, чудо-Лито.

- Ну, ещё чуть-чуть, Орри! – умоляюще сверкнуло прозрачное больное, продолжая беседу. - Предельный эгоизм - тоже не выход. Что с нами со всеми будет, если мы полностью сосредоточимся на себе, полностью игнорируя потребности других. Что, если ты сейчас захочешь спеть, а кому-то в соседней палатке нехорошо. Мне сложно с тобой согласиться.

- Да, тут надо без крайностей. Я не настолько жестока. Я осознаю, что если я вздумаю петь, не поздоровится здесь всем. – согласилась оркландка. - Придётся соблюдать хрупкий баланс. Взаимодействовать так, чтобы не навредить, тоже очень важно. Надо стараться не навредить ни другим, ни себе. Всё равно навредишь, конечно. Часто – по причине банального конфликта интересов. Иногда даже самим фактом своего существования и появления на свет. Но соблюдать баланс и минимизировать вред всё равно надо стараться.

- Я и стараюсь минимизировать вред! – воодушевлённо вспыхнуло Лито. - Но я чувствую, что можно ещё и нанести непоправимую пользу.

- Слушай. Ты - славный. – вздохнула старая орчиха, почесав лоб у места, где начиналась линия седеющих волос крючковатой рукой. - Но молодой. И потому - максималист. Тебе помогать - так до упаду. Уж светить - так ярко, пока это не выжжет тебя изнутри.

- Оно того стоит! – вновь сверкнуло с энтузиазмом ангел. - Как иначе проявить себя? Жизнь в этом воплощении одна. Надо жить её ярко. Вместо того чтобы жить впустую.

- Видишь этот горб? – Орри показала на свою сутулую спину. - Я тоже не сидела без дела. И это – единственный результат моей деятельности.

- Ты просто было занято не своим. – отмахнулось Лито. - Тебе не копать, а путешествовать и писать надо было.

- Да-да, ткань бы стерпела. – покачала головой строительница.

- Да и я стерплю. – заверило прозрачное. - Честно говоря, это даже интереснее, чем беседовать "как дела - да всё нормально, завтра ветер, деревья красиво гнутся, ну и волны, вот опять концерт - ну, хорошо, работай" или "как расставим песни в концерте, что возьмём из старого, что за муть опять здесь с акустикой, встань вот там.".

- Практичный такой, функциональный подход, да, если ты это имеешь в виду. Пока не сломался, значит, всё нормально, работаем дальше. Знаешь. Я не знаю, кто управляет обществом, но им выгодно выращивать из нас таких штамповочных конвейерных автоматов и штампованных попрошаек-невротиков. Иначе, кто будет что-то пытаться доказать всем, что-то заслужить, делать всё вперёд графика, показывать сверхпроизводительность, пытаясь получить хоть немного одобрения, хоть от кого-нибудь, хоть в каком-нибудь виде и эквиваленте. Кто будет приобретать всевозможные статусные вещи и ходить на всякие лекции по саморазвитию. Читать тонны книг, чтобы улучшать, улучшать себя, несовершенных, которых никогда до конца не улучшить. Это бездонный колодец со всякой суетой.

Орка умолкла.

- И что ты предлагаешь? – вопросительно мигнуло ангел.

- Тебе? – уточнила лекторша-самоучка.

- Всем.

- Всем - не знаю пока. А тебе - я уже говорила, а ты просил об этом больше не говорить. Отдохнуть. Мир и без тебя пока не пропадёт какое-то время. А если пропадёшь ты, то легче точно никому не станет. Слушай. Вот теперь мне точно пора, а то сейчас старый шаман орать придёт. Попробуй сегодня не думать ерунду перед или вместо сна и уснуть. Я понимаю, что задача сложная. Может, тебе книгу какую, на самом деле, притащить?

- Я уже давно ничего не читало... Забыло, что это такое. И даже не знаю, что сейчас хотело бы почитать. Может, ангело-орочий словарь? Под него будет отлично спаться. Я, кстати, удивлено, что ты меня вообще понимаешь. При том что ангельских слов тебе известно не очень-то много. До этого я редко встречало понимающих меня демоньих или орочьих людей. Всё по нескольку раз объяснять или повторять приходится. Да что там. Иногда и с ангельскими та же ерунда. Как будто просто не слышат. Потому - вдвойне удивительно, когда тебя практически безошибочно понимает еле знающая язык представительница другой расы. Впрочем, мой орочий так же далёк от совершенства.

- Нууу... Я удивлена, что ты понимаешь мой ломаный ангельский. Точнее, смесь орочьего и ангельского. Кстати, понимать ангельский - это, в основном понимать ваши световые сигналы, "интонации" и прислушиваться к своим ощущениям от них. 80% информации от вас приходит именно так. Это тебе любой учебник скажет, что ангельский всилу этого понимать очень сложно. Вот, кстати, слова можно даже почти не слушать, если правильно настроиться. А как ты научился вообще научился орочьему, кстати? И, главное, зачем?

- У меня была преподавающее орочье существо дома. Вначале оно учило меня орочьему стилю пения, когда я решило сделать что-то оригинальное и придать некоторым своим песням орочий колорит. Это был фуррор в Ангелессии! Да и в Демонии тоже. Подлинное новаторство. Столько было скептических, а то и откровенно циничных и осуждающих отзывов, но я знало, что если продолжать в том же духе, то вскоре они смирятся и изменят своё мнение. Так и получилось. Через какое-то, мучительное, кстати, время меня уже превозносили, именуя светом и гордостью Ангелессии. - гордо мигнуло ангел. - До уроков орочьего я работало только с демоньими людьми. Кроме этого, я примерно на том же уровне знаю драконий. Ну и, чуть лучше - ифритский и демоньий. Вообще, когда я поняло, что дело идёт ко всематериковым турам, я начало изучать языки крупных уровней, сильно подозревая, что могущие перевести не всегда будут в доступности. Так и получилось…

Орчиха, услышав снаружи топот шамана, начавшего обход, указующе подняла шишковатый палец одной руки, другой сгребая свою сумку.

- Да! Вначале они кривятся и плюются, и гонят тебя прочь, завидев что-то непривычное. Затем привыкают, добавляют это в своё "привычное" и начинают превозносить тебя. И ещё неизвестно что хуже, когда имеешь дело с этими придурочными. Вот теперь мне действительно пора! Было интересно поболтать, кстати! – махнула она рукой. - Надеюсь, что ты не спятишь за ночь, и что тебе не будет очень скучно здесь в любом случае. И что твои быстро прилетят.

- Зависит от того, насколько быстро они получат мою весточку. Не уверено, что быстро.

Лито хмуро приугасло.

- Разлетаи моей команды наверняка сначала посетят своих родных, затем, может доберутся и до моих, если ифрит не выдернет их с так удачно для них случившегося отдыха раньше. Все в отлёте. И вот - вокруг - никого. Даже не знаю - грустить мне или радоваться по этому поводу. И хорошо, что я всё-таки знаю орочий в степени достаточной, чтобы можно было общаться. Ты прилетишь завтра? - мигнуло оно с надеждой.

- Приду. Куда ж деваться, если ты так печально мерцаешь. И… Ты немного знаешь орочий. – мстительно хихикнув, уточнила Орри. – Словарь будет тебе теперь лучшим другом. До завтра.

Орчиха вышла из палатки и чинно прошествовала мимо шамана. Солидной даме её возраста полагалось гордо топать от трёх одновременно рожающих третью тройню дочерей. А она топала от едва знакомого ангела. Это несоответствие грело её старую, но всё ещё по подростковому протестующую душу. Жаль, что уже в почтенном возрасте, вместе с сединой и горбом, к ней пришло приятие себя. Она приняла то, что останется такой. Такой, как есть, ей не нужно пытаться меняться и подстраиваться, потому как выглядит такая «сборная конструкция» ещё хуже, чем естественно «неказистая» Орри. Удерживать этот наигранный образ было тяжело и при каждом удобном случае этот бутафорский «фасад» норовил развалиться. Пожилая орчиха смирилась с тем, что она никогда не сможет понравиться всем. Если она попытается изменить себя, то будет получать пинки от себя, "изнутри". Не изменяя себя, она получала их снаружи. Практика показывала, что это не так больно. Она практически бросила свои попытки всех очаровать и пытаться всем угодить, прилагала отчаянные усилия, чтобы перестать оправдываться за то, что она такая, как есть, за то, как она живёт и за то, что живёт вообще.

Она, Орри - старая фрика и будет носить это звание гордо. До самой смерти. Орри издала ядовитый смешок и понеслась во всю прыть по дорожке вдоль поля. Прыти, учитывая возраст, хватило не надолго... ну да, уж на сколько хватило. И уж на сколько-нибудь хватит ещё. Пробежавшись, она остановилась, чтобы отдышаться. Всё это бессмысленно и безнадёжно, но у неё есть возможность хоть остаток жизни дожить более-менее полно и осмысленно. А потом рудники помогут ей всю эту непонятную бестолковую ерунду прекратить. Если она сама не надумает сделать это раньше. Всё в её руках, так или иначе. Это – её жизнь.

А пока - орчиха подходила к своему бараку и уже отсюда слышала традиционные вечерние вопли, визги, смех, топот, ругань, стук глиняной посуды и деревянных инструментов.

Надо будет завтра сходить в библиотеку. За словарём для Лито. Орри прищурилась, улыбнувшись от удовольствия. В библиотеку... Вдруг там даже появились новые книги! Давненько ж она там не была. А зря. Прогулки и чтение всегда приводили Орри в порядок. И если жизнь вдруг начинала казаться ей болотным смрадом, можно было с уверенностью сказать, что она давно не гуляла или не читала.

Даааа… вот как придёт после рабочего дня, и как сгребёт все новые книги столицы и… позабудет обо всём! О работе. О жизни. И о Лито. И пусть он дожидается своих, чтобы ангелы сами развлекали великовозрастного дитятю.

«Баба Орри стара и сама зачитана до рваного корешка собственной жизнью» - подумала орчиха, заходя из большого уже тёмного пространства со звёздами и воздухом в просторный, с высокими потолками в коридорах - для себя семейство строителей постаралось на славу - барак, с запахами тёткиных супов, сушащихся дядькиных халатов, скрипами дверей и душноватым теплом. Она прошла по коридору к своей двери, привычными движениями спокойно и ловко уворачиваясь от бесконечных племянников, уже без тени отвращения на лице, быстро открыла ту ключом и под взглядами пары десятков любопытных глаз, проскользнула к себе в комнату.

Орчиха села на диван-кровать и укуталась в любимый старый пледик, как будто тот мог защитить её от происходящего снаружи и в её жизни. Уже хотя бы не приходилось ни на кого орать. Никого пинать, лупить сумкой и выгонять из комнаты. Ни разбираться потом с пришедшими на крики и оры, выслушивая неновые упрёки в эгоизме и странном извращении - что она там такое скрывает в этой своей комнате? И почему прячется сама? Однажды она ответила на этот вопрос, проведя общую экскурсию в свою комнату и показав, что нет там ничего экстраординарного. Что, похоже, озадачило семью ещё больше.

Вспомнив об этом, она улыбнулась и приосанилась. Репутация Орри теперь успешно работала на неё. Психованная старая тётка со странностями. Лестно и прелестно. Уберегает от проявлений излишнего любопытства. Со всем можно справиться и со всеми иметь дело, если в тебе нет страха. Тогда многое из того, что ты делаешь, принимается как должное, не вызывая вопросов. Страха у старой Орри было уже не так много. Усталость, горечь, обида… но не страх. Бывший её закадычным приятелем всю её взрослую жизнь, он стал куда-то отлучаться, а потом и вовсе исчез, по мере того как на голове появлялось всё больше седых прядей, суставы превращались в ноющие на перемену погоды шишки, а дорожную сумку приходилось перекидывать через плечо с поправкой на растущий горбик. Жизнь потихоньку готовилась покинуть Орри, но вместе с осознанием этого уходил и ложный страх, и ложная скромность. Чего бабке уже делить с новым поколением, чей путь неуверенности, страха и попыток вписаться в культивирующую его структуру только начинался. Орри была уже старовата для этих игр.

По крайней мере, ей было где прятаться и у неё был свой дом. Тёплый, настолько уютный, насколько ей удалось это сделать, с едой, без дождей и холодного ветра. Периодически даже с интересными книгами о путешествиях и притащенными с рынка экзотическими вкусняшками или безделушками, сокровищами, купленными у караванщиков на остатки зарплаты. Нехитрые радости всех этих лет. Спасибо, что хоть они у неё есть, в любом случае.

Орчиха вздохнула и уставилась в одну точку. Ложиться не хотелось. Спать не хотелось. Отводить взгляд от расплывающегося пятна на подоконнике тоже не хотелось. На работу завтра не хотелось. И послезавтра не захочется тоже. Вообще идти никуда не хотелось, полежать бы дня три под пледиком и с книгой. Жить так все дни от работы до вечерней усталости и снова к работе тоже не хотелось. Список можно было продолжать до бесконечности. Какая разница. Всё продолжается, не интересуясь ни в какой мере ни орриным мнением на свой счёт, ни её пожеланиями, кружась в странном танце, от которого Орри вот-вот проснётся, встряхнувшись. Чего это она? Ну и ерунда приснилась!

Но, вместо того, чтобы проснуться ото всего этого, она окончательно уснула, устало завернувшись в плед и провалившись в тяжелый сон.

На следующий день орчиха пришла на работу почти вовремя. Как всегда, этот факт прошёл мимо внимания начальства незамеченным. Вот когда она опаздывала, то на глаза попадалась почти всегда. Интересно. Орри не была главной бездельницей стройки, но она была самой заметной. Просто потому, что была... необычной сама по себе и привлекающей разное, иногда и недоброе внимание.

Переодевшись и вооружившись ведром, она вышла из раздевалки, настраиваясь на новую порцию рабочего дня. Начитанная Орри была знакома с принципами позитивного мышления, но ей как-то не удавалось применить их здесь, на стройке. То ли место не подходящее, то ли таланта ей не хватало. Орчиха иронически хмыкнула.

- Эй ты. - вывел её из размышлений зычный бригадирский оклик. - Бросай ведро, хватай вон те бруски и тащи на третий этаж к Люсси.

- Бросаю. Тащу. - коротко отозвалась строительница, направляясь к лежащей в углу кипе брусков.

- Стой. Ты не беременная? - строгим тоном осведомилась бригадирша.

- Нет. - ответила Орри, поднимая связанную охапку брусков.

Она хотела сказать что-то про то, что старовата для иных развлечений, кроме таскания на горбу кип брусков и вёдер с раствором... Но... промолчала. За много лет ей надоело придумывать остроумные ответы. Тем более что репродуктивные темы были обычными для оркских бесед. Головой перегреешься каждый раз креативить.

- Тогда тащи. Стой. А... почему? - с традиционно оркским изяществом и остроумием невинно "пошутила" старшая бригадирша.

Она явно скучала и ей хотелось "поговорить". Что ей даст ответ на этот вопрос? Да, опять тунеядствую и отлыниваю и здесь тоже. А как же.

- Так получилось. – вслух лениво ответствовала Орри, вскидывая бруски на плечо и не спеша, чтобы не вызывать в начальнице хищнический инстинкт преследовательницы, но все же, поторапливаясь, чтобы прекратить ненужную беседу, кораблём строительной площадки вальяжно "поплыла" по направлению к монтажнице.

- Смотри, ты же старая уже! - крикнула та вслед. - Скоро и не сможешь. Если вообще можешь ещё. Пожалеешь потом!

- Точно. Старая. - эхом согласилась орчиха. - Не смогу. И слава лесам.

Орри не жалела. Это просто было не её и она отдавала себе в этом отчёт. А также в том, что результат обратно ей потом не засунуть.

Она часто слышала о том, что забота о ком-то позволяет отвлечься от собственных проблем. Не обращать на них такого пристального внимания. Чаще всего это преподносилось как средство от орриной «мрачности» или как ответ на типичное для молодой Орри нытьё и ворчание.

Но ведь отвлечься от себя можно на что угодно. На книги, на прогулки, на красоту природы, на чудной вид статуэтки в лавке. На ту же статуэтку, уже стоящую на полке в твоей комнате. На пятно на подоконнике. На сумасшедший бег вдоль поля и мечты о путешествиях. Да, это не так заметно, как крупный кусок ухода за недееспособными, но этого мелкого добра у Орри хватало с лихвой на наполнение её жизненной корзины. И сил это отнимало ровно столько, сколько у неё в данный момент было в наличии. Пустота неисполненной социальной роли давила на неё меньше, чем давило бы непосильное бремя. Ей было незачем получать травму с последствиями, чтобы заглушить зуд от комариных укусов.

Однако, бригадирша явно подняла эту тему неспроста. То ли будучи не в настроении по семейным обстоятельствам, то ли получив пинка от высшего руководства. Завершение репродуктивного возраста было болезненной темой для большинства орчих, многие начинали чувствовать себя ненужными, никому не интересными, а то и вовсе - совершенно бесполезными. Неважно. Начальница, желая уязвить Орри, отвесила той неплохой комплимент. Её завершение репродуктивного возраста ничуть не волновало. Волновалась она, скорее, до этого.

Славно, что он завершился. Её уже не бесили и вызывали усмешку огульные всеобщие поздравления на день матери, праздновать который полагалось всем орчихам, не зависимо от статуса и возраста. Как не бесили и подобные беседы, которые теперь воспринимались просто как трата времени. Бесценного времени, которое неумолимо уходило, даже в этот самый момент, пока она тащит брусья к Люсси.

Умри до того, как умрёшь - так было написано в одной из минотаврских мотивационных книг. Что бы это ни значило – иногда складывалось впечатление, что это уже произошло. Орри поднималась с брусками этаж за этажом и по мере набора высоты и удаления от земли ей становилось как будто бы легче. Спокойные пейзажи просто простирались перед ней. Поле во всей зоне видимости. Прекрасное. Жёлто-зелёное, на котором скоро появятся чудесные кругляки. Тянется до самого леса. За которым небольшая, но шустрая переливчато журчащая речка. Под бесконечным небом, которое переживёт всё и всех, не поморщившись ни тучей. Идеально.

"Провались всё под землю вместе с бараками." - философски подытожила для себя орчиха, добравшись наконец с брусками на третий этаж и любуясь оттуда окрестностями. - "И зарасти бурьяном. Кроме поля."

Добавила она, сгружая бруски на свободном месте на площадке.

- Эй! Орри! - раздался голос сзади.

"Да, снова здорово!". – подумала пожилая строительница. – «Всем нужна, всем нужна, куда деваться. Знать бы, куда - уже делась бы.»

Орчиха повернулась к вопрошающей.

- Бруски мне? - уточняюще осведомилась коллега.

- Да, Люсинда, тебе.

Орри кивнула и, не спеша, отправилась за следующим муторным заданием. Она знала, что в самих заданиях нет ничего плохого, и что всё дело в её отношении к ним. Что должна выполнять любую работу качественно и со всем смирением, без оценки и ропота. Знала, что жалобы не помогают ничему и лишь портят её собственное настроение, помогая скатываться в ещё больший негативизм. С теорией у неё было всё хорошо. А вот с практикой – проблемы. Всё это почему-то удручающе не работало на стройке и лично для неё.

В чём польза от её ропота? Почему она всему этому сопротивляется? Она надеется что-то изменить? Если уже ни на что не надеется, почему ничего не предпримет? Почему не предприняла ни до того, как накопилась усталость и вырос горб, ни сейчас? Почему не попытается уплыть на плоту от этого всего? Куда угодно, хоть в открытое море, на верную смерть? Почему, наконец, не прекратит всё это любым другим доступным способом?

- Эй, Орри! - услышала она оклик главного над их тремя бригадами. - После работы ворон и дома племях считать будешь. Давай живо дуй к бетономешалке, подмени там Стефа! Потом приберитесь там.

- Сделаю. - кивнула орчиха, послушно отправляясь в указанном направлении. Куда послали.

Вообще, ей странно было жаловаться. Быть строительницей было надёжно и престижно. Ей, потомственной строительнице строительской династии, точно не грозило ни сокращение, ни увольнение. Также была стабильная зарплата, хоть и не очень большая после всех вычетов от дисциплинарных взысканий. Собственная комната в добротно сделанном бараке, приличная семья.

Может, она такая придира, что не считает верхом блаженства крутить ручку бетономешалки и подметать участок с мелкой въедливой пылью, которая попадает во всё, что можно и во что нельзя, и ничем не отмывается впоследствии. Что не видит заслуженной радости в том, чтобы, придя после трудового дня, рухнуть лицом вниз на кровать и мечтать о том, чтобы больше не подниматься. Может быть.

По окончании в меру трудового дня, орчиха сняла свою рабочую форму и "поставила" её в свой шкаф. Надо будет постирать этот доспех. Если это вообще возможно отстирать. Из её ноздрей и с ресниц это никак не отмывается точно, а этот запах, похоже, будет с ней до конца её дней. И без того жёсткий хохолок на голове сейчас приобрёл белый оттенок и стоял дыбом. Орри ухмыльнулась. Модная бабка.

Она отмыла и оттёрла всё, как могла, чтобы не запачкать свою обычную одежду. Бывшую для неё обыкновенно по совместительству ещё и пижамой. Всё, всё надо стирать. И плед тоже. Пора с этим смириться и собирать сумку на речку. Ага. Сразу после визита в библиотеку и к Лито, вспомнила она.

Ладно. Я сегодня быстренько. Не рассиживаясь, забегу за книжками. Потом тоже без нудных лекций и нравоучений, кажется, всё сказала. Прозрачному парню оттого только легче будет. А, может, уже и остальные ангелы за ним прилетели и беспокоиться больше вовсе не о чем.

Неожиданно для себя, орчиха на момент при этом почувствовала укол боли и ревности. Вот, улетит домой. Со своими прозрачными друзьями. Жить там в своём интересном ею не виданном мире. А здесь что останется? Великая важноместская стройка с Орри во главе. Трудовые будни с их незримыми подвигами. И микроскопические радости раз в зарплату. Орчиха ускорила шаг от злости. Одно из окошек в чудесный мир захлопнется для неё, перестав впускать свежий воздух новых впечатлений и вновь оставляя её в густом смраде её жизни. Ничего, Орри, это ничего. Выход всегда есть. И ты это знаешь.

Она дошла до библиотеки. Неоркски прекрасное здание модерновой архитектуры. Круглое, с большими витражными окнами и крышей необычной формы, оно выглядело отголоском какого-то иного, волшебного мира и не могло не привлечь внимание маленькой Орри, которую недовольной и вечно спешащей занятой матери приходилось практически силом протаскивать в том промежутке между домом и рынком, где находилась библиотека. Подросшая орчиха, как только позволил возраст, стесняясь и робея, но всё же с твёрдой уверенностью в том, что она обязательно должна здесь быть, оказалась на пороге завладевшего её умом здания. Интерьер её не разочаровал. Внутри всё было таким восхитительным, как обещало быть снаружи. Витражный свет мягко падал на стеллажи с океанами испещрённых символами кусочков переплетённой ткани, в которых ей предстояло утонуть.

Отголоски тех самых чувств ощущались каждый раз, когда Орри вновь переступала порог библиотеки, намереваясь погрузиться в вымышленные миры и, утонув в них, возродиться очищенной и обновлённой. Вдохнув воздух, в котором пыль веков смешалась с мудростью, она, по-хозяйски спокойно и привычно, оглядела своё книжное королевство, словно правительница. Это было единственное место, где она чувствовала вдохновение, покой и безопасность. Место, в котором ей сегодня нельзя было задерживаться. Приветственно кивнув уже ставшему практически родным работнику храма знаний, она спросила о новых книгах и взяла обещанный ею Лито словарь.

Дорога до шаманских палат прошла незаметно. Влетев в палатку ангела опять без предупредительного хлопка, бойбабка плюхнулась на пуф.

- Привет. Прости, что без хлопка, я задумалась. Что ты там так сосредоточенно делаешь?

Орри встала, чтобы тихо положить словарь на тумбочку рядом с кроватью Лито. Ангел приветственно сверкнуло, не поднимая головы от рукописи.

- У меня... тут.... созрела идейка песни… пока я… зависало тут и периодически слушало твой гундёж... – задумчиво протянуло оно, что-то убирая в записях изящным жестом и парой движений пальцев добавляя новое. - Вот послушай... Ой, нет...

Оно потемнело изнутри и что-то вновь перечеркнуло. Подумав, оно добавило в свой прозрачный записной лист что-то ещё.

- Вот тут мне совсем не нравится. - хмуро мигнуло светящееся существо.

- Мой гундёж вдохновляет. – ухмыльнулась орчиха.

- Ага-ага. – поспешно отмахнулось Лито, жестом призывая Орри помолчать хоть сейчас. - Вот. Зацени.

Дитя света начало петь. Негромкие чарующие звуки поплыли по шатру, завораживая и гипнотизируя. Небесно...

Вместо того, чтобы позволить звукам увлечь себя в какие-то высшие сферы, Орри почувствовала грусть. И досаду за всю свою навозную жизнь, в которой было так мало подобных чудесных моментов и вообще мало прекрасного. Вновь скатившись в жалость к себе, она не заметила, как на краешках её глаз появилась предательская жидкость. Вдруг пение резко прервалось, не дав ей вдоволь покручиниться над своей тяжкой судьбинушкой. Так нечестно.

- Что-то вот тут опять не очень... – тёмная рябь вновь прошла по Лито. – Вроде только нравилось, а уже не нравится.

Оно бросило на воздух свой невесомый свиток и хмуро повисло над кроватью.

- Знаешь, я неискушённая слушательница, но, по-моему, осветительно! Пронимает до глубины души, пилить мои гвозди! Дорабатывай, идея очень стоящая, если тебе вдруг зачем-то нужно моё мнение. - воодушевлённо хлопнула в ладоши орчиха.

Усталость от рабочего дня словно на какой-то момент подвинулась, уступив место вначале слезливой горечи, а вслед за тем и искреннему восхищению.

- Спасибо… явно не дотягивает до уровня моих хитов, но, похоже, годится… - почуяв искренность собеседницы, смягчилось ангел.

- Дотягивает. - заверила орка. - Просто звучит немного по-другому, к этому надо привыкнуть. Есть вероятность того, что тебе это звучание понравится больше, чем твоё старое.

- У нас завелось орочье музыкальное знающее. – вспышкой добродушно «хмыкнуло» Лито.

- Ну да. Я не большая фанатка этого всего пения и иже с ним, и плохо в этом разбираюсь, - согласилась пожилая строительница. - Но... я остановилась как вкопанная там, около здания, чтобы тебя послушать. И ничто не могло заставить меня двинуться дальше. И то, что я слышала сейчас ничуть не менее впечатляющее.

- Спасибо. Всё равно есть над чем работать. – мигнуло придирчивое.

- Завсегда! – весело согласилась Орри. - Улучшать, улучшать и никогда не доулучшаться до идеала. Но… Ты-то и так онебителен. Это констатация факта. Только... ладно. Молчу, не жги меня взглядом, пожалуйста.

Они помолчали немного.

- Внутренний рост и работа над собой никогда не останавливаются. – ангел продолжило тему переводя взгляд с орчихи обратно на парящие рядом записи, возвращая их в свои прозрачные руки.

Провокатор. Пусть не жалуется потом.

- Да, и нет им видимого предела. – охотно включилась орчиха.

- Роста не будет без работы. - подзадорило Лито.

Оно явно хотело поболтать. И определённо знало, как выбирать темы для беседы, чтобы разговор был оживлённым.

- Но рост идёт и во время отдыха! Набор и переработка информации — части процесса и тоже работа. Не только сам момент производства. Да, ты получаешь стихи и песни на выходе, но нужно время, чтобы переварить впечатления на входе. Это и начинается без поступления информации и без действий - в тишине. Бжжжжж...

С этим звуком Орри сползла с пуфика и шумно свалилась на пол.

- Что случилось? - удивлённое существо подняло на неё глаза от заметок.

- У меня больше нет сил нудить. – понуро выдохнула пожилая болотница. - Вообще нет сил.

- Как так? - с показным разочарованием озорно протянуло прозрачное существо, весело сверкнув на весь шатёр. - На самое важное - и нет сил? Что же будет теперь?

- Не знаю. – мрачно прогнусила орчиха. - И у меня силы заканчиваются, и так бывает. И тут… Жизненные приоритеты, знаешь ли.

- Значит, я ошибочно полагало, что чтение лекций и поддержка образа а-ля «мудрое», «обучающее» и «духовно лидирующее» для тебя важнее, чем питание и отдых? До этого всё указывало на обратное.

- От несусвета слышу. – огрызнулась Орри, продемонстрировав Лито свой неугомонный чёрный орочий язык. - Не поспоришь ведь… Я слишком ретиво взялась за роль оркской бабушки, пожалуй, проскочив пару этапов. У меня ведь даже нет собственной семьи. А если была бы, у меня сейчас вообще ни на момент не было сил и необходимости доматываться до тебя. Возможно, роль орочьей семьи для общественного спокойствия не так преувеличена, как я думала. Эти орочьи так устают, что у них уже нет сил на какую-либо общественную деятельность.

- Ты тоже выглядишь как уставшее. По крайней мере я тебя нечасто вижу ворчащее, лежащим на полу. Никогда до этого, кстати, если честно, не видело. – заметило ангел.

- Я не привыкла кудахтать вокруг кого-либо, особенно против воли окудахтываемого. У меня, как правило, своих проблем больше, чем хотелось бы. Ты добил меня окончательно. Теперь и мне нужна шаманская помощь. – хмуро ответила орчиха.

- Но ты продолжаешь кудахтать! – Лито задиристо ярко мигнуло. - Занимай соседнюю палатку, не отказывай себе в удовольствии. И думай на здоровье о всех своих приоритетах, пока будешь там лежать. Возможно, кстати, пришло и твоё время пересмотреть взгляды на жизнь.

- Ой, вот, не слепи. Я вот уже замечательно лежу и думаю - зачем я во всё это ввязалась. – Орри, хмыкнув, постаралась протестующе сложить руки на груди. – И мне не придётся пересматривать свои жизненные ценности. Ты уедешь, и всё наладится. Странности в моём поведении прекратятся.

- До следующего повода покудахтать. – махнуло прозрачной рукой бессовестное существо. - С моим появлением твоя жизнь бесповоротно изменилась, пора признать это.

- Я вот даже помолчу сейчас. – орка демонстративно закрыла глаза.

Утоптанный земляной пол был жестковат, но просто лежать в данный момент было приятно. В их палатке воцарилась тишина и стало слышно, как о чём-то своём, не менее важном и интересном, гудят соседние. Пожилая оркландка немного поприслушивалась к окружающим звукам. Она и не подозревала за их с Лито трёпом о том, что окружающее пространство наполнено звуками и ощущением близкого соседства так плотно.

- Жаль, что завтра не выходной. – вздохнула Орри, прерывая собственное молчание и открывая глаза. - У меня ещё стирка намечается... масштабная.

Она вздохнула ещё раз.

- Мне пора бы отправляться домой... Вот так, не вставая с пола, на чреве своём.

- Орри, не криви душой и не изображай усталое благородство. - отмахнулось Лито. - У тебя наверняка остался накопившийся за всю жизнь добровольной самоизоляции десяток-другой недопрочитанных лекций и пару тысяч невысказанных мыслей вдогонку. Куда ты поползёшь. Говори уже дальше. А то лопнешь. И будет тут у совсем неопрятно. Ещё больше, чем было до этого.

Оно сделало вескую паузу.

- И, да. Это тебе на самом деле надо отдохнуть.

- А я о чём! И откуда ты взялся на мою голову такой умный. – орчиха скептически скосила глаза, уставившись в пол.

- Из Ангелессии. – невинно "напомнило" ангел.

- Ах да. Точно! – «спохватилась» Орри. - Из-за великого и таинственного непроходимого сияния завесы.

- Очень даже проходимого. – небольшой вспышкой хмыкнуло Лито, продолжая что-то корректировать в своих записях. - Я-то прошло.

- Просто из вредности, вероятно. - предположила Орри. - Многие не могут пройти. Кстати, в современной Ангелессии есть новая теория относительно вуали? Откуда она взялась? Почему одних пропускает, а других – нет? Наверняка же проводились исследования?

Орри села на земляном полу, скрестив ноги.

- Нет, не проводились. Зачем? – недоумённо мигнуло Лито. – Сияние просто есть в определённых местах и просто пропускает определённых существ. Чего же боле? Зачем нам знать о нем что-то большее?

- Легкомысленные вы прозрачноголовые.

- Мы практичные. Если мы сейчас бросимся допытываться у всех природных явлений, почему они таковы, как есть, то нам придётся позабросить наши текущие куда более важные для нашего развития и функционирования задачи.

- Точно. Вот я тут сейчас занята обсуждением каких-то дурацких абстракций, вместо того, чтобы отдохнуть и постирать всё. Включая себя. Ужасно непрактично. И могло бы быть даже невежливо и жестоко, но, на твоё счастье, у нас на работе есть душ. И туда иногда даже можно пробиться.

- А дома нету? – удивилось ангел.

- Я сюда после работы прихожу. – мрачно напомнила орчиха.

- А, точно. Вот это героизм. – умилённо мигнуло Лито.

- Неоценённый. – акцентировала Орри, перебираясь с пола обратно на пуфик.

- Спасибо за него! Кстати. Почему ты не сменило работу на более подходящую? Не стала библиотекарем, переводчиком? Почему, продолжая ненавидеть всё, работало на стройке? Ты мне обещало свою историю.

- И ты мне обещал. Не только мне, всему миру. «Туалетную книгу». Даже если ты имеешь слабое представление о том, что это такое. - напомнила орчиха, нехотя поднимаясь с пола и вновь усаживаясь на пуф. - У нас трудовые династии. В семье тебя учат тому, что сами умеют. И больше ты не умеешь, как правило, ничего. Можно устроиться в другую семью на обучение, но этим надо озаботиться заранее, до начала трудовой деятельности. А у меня как-то не сложилось. Проморгала я этот момент пока, осознав, что меня ожидает во взрослой жизни, пребывала в перманентной экзистенциальной тоске и пропадала в библиотеке, пытаясь уйти от этого всего в книги. Трудовая деятельность как-то сама меня внезапно настигла. И я, без особых мыслей по этому поводу, приступила к ней со всем смирением. Нет, вру. Не со всем. С нарастающим внутренним протестом, что самое паршивое. Можно было бы подумать, что это максимально глупое из всех событий, что случились со мной в моей жизни, но нет. Меня и сейчас можно спросить про многие вещи «зачем я это делаю», и я не смогу ответить. Потому что я не знаю. Меня несёт куда несёт. Потому что как-будто прописано где-то у меня внутри и у меня и в мыслях не было как-то обозначить какие-то свои цели. Всё шло, как шло и идёт как идёт, а я к этому никак не причастна. Может быть, если сейчас остановиться и осмотреться, то можно было бы хотя выкинуть что-то ненужное и трудоёмкое из жизни, чтобы не так уставать. Не предлагай выкинуть работу. В моём случае, это выкидывается только вместе с жизнью.

- Ну ладно. Мою, значит, можно выкидывать, а твою – нет. - скептически мигнуло Лито.

- Да. Мне больше не нужна твоя работа, можешь выкидывать. - милостливо "разрешила" Орри.

- Спасибо. Я подумаю над этим. А…Встречный вопрос. Точнее, верну тебе твой же. Ты же можешь... отдохнуть? От работы? Есть же легитимные способы?

Орчиха уставилась на свои узловатые руки задумавшись.

- Смерть. Болезнь. - воздев очи долу, в раздумьях изрекла наконец она. - Желательно, болезнь тяжёлая. Возраст, но это - не для моего случая. Отпуск, которого чудовищно мало. Отгул, который сложновато взять, если только у тебя не откусывают дни отпуска... Лито. Меня гонит среда обитания. Что гонит тебя?

- Фэны. Сегодня днём прилетали из соседнего города. – Лито мягко замерцало тёплым светом. – Пожелали скорейшего выздоровления… и возвращения. Просят продолжить концерты, долететь до их города. Как им отказать?

Лито выразительно показало взглядом своих прекрасных ярких глаз в угол палаты, где стояла коробочка с дарами.

- Решительно! Решительно отказать им! – вспыхнула Орри. – А… долечиться, чтобы ты выздоровел окончательно, они тебя не просили?! Шли их подальше! К силосным башням. На другой конец великой могучей Оркландии. Найти себе другие дела. Другую жертву. Другой корм. Пока ты не отдохнёшь и не восстановишься.

- Само-то так можешь? Они... будут разочарованы. Как минимум. Ты же понимаешь. – грустно сверкнуло оно. – Я… не хочу этого.

- Конечно будут! И крюк с ними! Переживут. Не помрут. А ты, вот, вполне можешь. Ну, потеряешь ты часть своей славы. Но разве ты ради славы начинал всё это?

Ангел отрицательно мигнуло.

- Я хотело помогать живым. Вдохновлять, приносить свет. Облегчать печали, помогать пройти трудные участки жизни. Потому... я не хотело бы их разочаровывать. Всё это ради них, моих фэнов и всего живущего.

- Лучшие из них будут разочарованы, не если ты перестанешь их развлекать, если им один свет было негде повизжать и не о чем рассказать всем знакомым. Они разочаруются, а если ты серьёзно заболеешь и умрёшь. Растворишься. Худшие тебе не нужны, им наплевать на тебя, они преследуют свои цели, для них ты – лишь инструмент. Пусть разочаровываются и уходят. Без них твоя жизнь станет только лучше, поверь. Эти фэны и твой ифрит точно не дружественны тебе. И ты не обязан быть с ними дружелюбным. Обещай. Что объяснишь всем, что у тебя проблемы со здоровьем и отправишь обратно в болота или глубже эту нахальную толпу кровососов, которые будут гундеть и ныть. А всем угодить и понравиться всё равно не получится. Каждое рано или поздно найдёт в себе то, что ему потом не понравится в тебе. И вот ты и плохой, каким бы хорошим не был на самом деле.

Орри закончила тираду и попыталась восстановить дыхание.

- Я ценю твою заботу. Если ты раз за разом сюда возвращаешься, то тебе явно не всё равно, не важно, каковы на самом деле твои мотивы. Но опять. Всё-таки. Что тебе до этого? Сколько я наблюдаю за тобой, смотрю, слушаю… Ты не создаёшь впечатление добродушной всем помогающей... бабушки. Я помню, что ты мне говорило, но всё равно для меня всё ещё загадка. Почему ты возишься со мной?

- Всё верно. Я довольно злобная циничная бабушка. И если что-то я вдруг непонятно говорю, словарь тебе в помощь, то я повторю всё то же самое. Я слышала твоё пение. И прониклась. И пытаюсь сохранить эту уникальную мощную вещь, пробившую мой много лет нараставший вместе с горбом панцирь и вытащившую меня из него на момент наружу. Мне этого хватило, чтобы чуть не помереть от шока. То, что ты делаешь - потрясающе. Оно не должно угаснуть вместе с тобой вот так, нелепо.

- Я… понимаю. Спасибо за заботу. Есть ещё одна положительная сторона всего этого. Пока я путешествовало – я встретило множество прекрасных существ.

Лито мягко подсветило палатку мерцанием, выражающем тёплую благодарность.

- Как раз полетаешь, чтобы отдохнуть! – продолжила орка. - Путешествуя не по работе, ты увидишь и попробуешь больше, встретишь уйму всего интересного. Тем более, ты счастливчик - для тебя перемещения быстры и еда бесплатна. А, набрав ощущений, ты можешь писать новые песни. И... наверное, я неправа, но тебе ведь необязательно выступать самому? Ты ведь пишешь стихи и музыку. Исполнять могут и другие. Ты же не играешь в своих постановках все роли сам.

- А это интересная идея. «Голоса Лито». Можно будет подумать, как воплотить это технически. – добродушно помигало смешком ангел.

Оно явно устало тоже спорить и на время сдалось, будучи поражённым напором и энтузиазмом Орри.

- Так вот. – продолжала настаивать на своём неугомонная бабка. – В список твоих приоритетов входит то, чтобы все на материке знали твоё лицо и с визгами бросались, не давая тебе ни полетать, ни отдохнуть спокойно?

- Нет.

- Тебе ведь достаточно того, что информация просто доходит до мира?

- Да. Я подустало от излишнего внимания, если честно. Сначала это было лестно. Потом – некомфортно. Так и не привыкло. Мне более нужно внимание к моему творчеству, нежели к моей персоне.

- А кто-то, недоев этого в жизни, жаждет внимания именно к своей персоне! Дай им это. Пусть одни блистают в софитах, другие визжат, все будут довольны. А у тебя, без отрыва от производства того, что тебе всё равно не даст покоя, будет время оглядеться. Куда ты забежал... прилетел, за то время, пока летел во весь опор, не глядя по сторонам. Современный мир подталкивает к спешке, к увеличению количества, росту эффективности для роста прибыли. Здесь некогда передохнуть и подумать, надо ли тебе нестись в том же направлении дальше. Так ли ты хочешь, чтобы развивались события. И выгодно ли это лично тебе. Ловкачи в Оркландии обожают пользоваться спешкой, как отвлекающим фактором и умело создают её. То, как ты сейчас доносишь своё творчество, не единственный способ это делать. Расстаться с ним не означает расстаться с творчеством. Никто и ничто не заставит тебя прекратить петь. Кроме смерти.

- Ну, так меня не напугать. – благодушно хмыкнуло неяркой короткой вспышкой ангел.

- Если бы я пугала! – улыбнулась в ответ Орри. - Ты же сам до смерти отдохнуть хочешь. Тебя ей сейчас стращать, что усталую орчиху выпивкой. Если бы я действительно хотела тебя ужаснуть, я бы посоветовала тебе добавить в тур ещё концертов и по пути написать ещё двадцать песен.

Дитя света непроизвольно ярко мигнуло и потемнело, выражая отвращение.

- Знаешь... вообще-то, твоя правда. – «поморщилось», убавив в светимости, оно. - Меня сейчас напрочь гасит от мысли, что надо выйти на площадь и... петь. Или ещё что-то написать из такого состояния. Но я не могу вот так всё бросить. Что будет? Я не представляю. Я останусь без моих чудесных фэнов, без прекрасной профессии, лучше которой нет во всей обитаемой Вселенной, останусь без путешествий. Это ещё больший стресс. Тут как-то хоть всё идёт как идёт.

- Хорошо. Что будет, если ты перестанешь работать? Наверняка с голоду ты совсем не помрёшь, у вас же есть какие-нибудь пособия по безработице? Ты же наверняка располагаешь некоторой суммой, чтобы хотя бы отдохнуть какое-то время?

Она перевела взгляд на ангела.

- С голоду я точно не помру. – мигнуло то усмешкой. - Только если солнце и звёзды перестанут светить, а живые - испытывать чувства. За время моей концертной деятельности у меня образовался приличный энергетический капитал, так что я, можно сказать, весьма обеспеченное существо. Ну а если дела совсем полетят не туда, куда хотелось бы, мне поможет моя семья. Хотя, конечно, все ангельские – одна семья.

- Повезло. – жёлчно хмыкнула Орри.

- Орочьи семьи ведь обычно большие? Разве у тебя не так? - сочувственно поинтересовалось светлое.

- Так. – понуро подтвердила оркландка.

- Значит, тебе и повезло гораздо больше! – заключило Лито.

- Нуууу, я бы так не скаазалааа... – осторожно начала орчиха. - Моя семья… она скорее топит. Всей своей массой. Мне бы повезло, если бы у меня была маленькая семья. Раз в десять или ещё меньше. Они раз в десять меньше до меня доматывались бы. Я бы не соответствовала критериям правильности для десяти недовольно ворчащих голов, а не для ста. Вообще, я считаю, что любая семья - мешает. Большая или маленькая. Вытягивает остатки нужных тебе самой сил и энергии, а бывает и топчет мечты и надежды. Так что - выросла - и самоустранилась. Хотя бы ментально, если невозможно сделать это физически. Хотя иногда большая семья хороша как раз тем, что тебе меньше уделяют внимания. И, если грамотно "не отсвечивать", то все нагоняи достанутся сёстрам и братьям. Но у меня со скрытностью отношения как-то никогда не складывались. Я, почему-то, как в страшных снах, как бы ни пыталась спрятаться – всё равно оказываюсь у всех на виду. Потому огребала всегда практически ото всех и за всех.

- Мда. Летучий случай. - озадаченно убавило светимости существо. - Это у тебя... какая-то не такая семья.

- Ну, не ангельская, да. - хмыкнула орчиха. – Слишком большая, слишком плотная.

- Ну, насчёт больших семей... Вообще – все ангельские существа – одна большая семья, ведь мы все дети Вселенной, вышедшие из её света и состоящие из него. Но, если брать масштаб поменьше… Я не могу точно сказать, как обстоят дела в остальных ангельских семьях, но моя семья - это опора и поддержка. Мои «энергоинвестиции» и вложенные силы окупаются, если выражать это в ифритских терминах. Ты заботишься и получаешь заботу обратно.

Лито воодушевлённо вновь прибавило яркости.

- Да ну? - фыркнула Орри. – Моя семья, по счастью, оставила меня в покое. Но и твоей рядом нет. Может, и к лучшему. Они, вероятно, своим примером, воспитали достигатора, до смерти замороченного на собственном «несовершенстве», парящего сейчас передо мной над больничным ложем. Никто из них не сказал тебе о том, что нельзя убиваться о работу и, судя по всему, не поддержал в необходимости отдохнуть. Да и вообще… Живём мы в конечном счёте одни и умираем одни. Другие – слишком шаткая опора. Постоянно рядом с собой только ты сам.

Ангел приугасло и вместе с этим потемнело и в помещении.

- Прости. - орчиха осеклась. - Что-то я в кои-то светы сказала больше, чем хотела бы. Моя философия, она не для всех годится. Вероятно даже, по счастью, только для меня.

- Они скоро прилетят. - тихо прозвучал ангел, протестующе мигнув. – И, кстати, если хочешь, чтобы тебя поддержали, то иногда достаточно попросить об этом. А я никому не жаловался. Они уверены, что я занят и счастлив. Какое-то время так и было.

- Всё равно прости. - искренне попросила орчиха снова. - Не моё это дело. Да и тема для меня болезненная.

Ангел вздохнуло и в шатре стало чуть светлее.

- Но... как же ты без семьи? Только со своей дурацкой философией наперевес? И кто тебя тогда поддерживает? Невозможно одной пройти всю жизнь.

- Эпизодически, в особо трудные моменты, мне попадаются дружелюбные существа, за что им спасибо. Я до сих пор их всех помню. Видимо, они появляются, чтобы я продолжала играть в эти болотные игры, на потеху неизвестным зрителям, а не прикрыла аттракцион с досады. В остальное время я делаю невозможное. И не только я. Выйди на улицы нашего города и посмотри, сколько здесь чемпионок и чемпионов по всяким невозможностям, которые ещё и тумаков друг другу добавляют, чтобы ещё невозможнее было. Возможно, многих семья поддерживает, но не всех. Только если тебе повезло быть именно таким, как от тебя ожидалось или в итоге успешно удалось запихать себя в форму семейных ожиданий. Но это уже, наверное, не про поддержку. Здесь всем в одиночку приходится тащиться в толпе. Спасибо, что хоть с ног не сшибаете, как говорится.

- Тогда зачем вам такие большие семьи?

- Не знаю. Может, всем кажется, что ну вот, ещё на одно орочье существо под боком будет больше – и точно удастся избежать одиночества. Но количество что-то никак не переходит в качество.

- Тогда какая польза от семьи? Ну, если не считать пользы от работающих единиц для Оркландии в целом. Зачем орочьи люди заводят семьи?

- Пытаются избежать одиночества, видимо, как я уже и говорила раньше. Но получают ещё большее. То одинокое одиночество хотя бы было более честным и понятным. А может, орочьи просто делают это не задумываясь, потому что так написано на агитплакатах, которые ненавязчиво так висят на всех углах. Мы просто идём, куда ведут и не задумываемся. Живём большими толпами. Выдаём потомство. Приносим непоправимую пользу государству работая. Помираем, освобождая место. Одна сплошная польза кругом, чего и говорить.

- Гундит исключительно полезная Орри. – озорно мигнуло существо.

- Не. Я-то как раз негодный элемент с низким кпд. Бесплодная лентяйка. Но, и таких, как я, тоже уже придумали как применить, отправляя по достижению определённого возраста на рудники вместо пенсии.

- Зачем?

- Чтобы хоть как-то приносили пользу и дали место для жизни тем, от кого польза реально есть.

- Всех?

- Надо быть особо ценной, чтобы с тобой этого не произошло. Приносить какую-то иную прибыль. Писать трактаты. Что-то исследовать.

- Так пиши и исследуй.

- Ага. И чего я напишу? Эзотерическое учение о тайных свойствах бетона? Что бы я ни попыталась продвинуть отличное от своей подтверждённой государственным дипломом специальности, никто не воспримет всерьёз и не сочтёт полезным.

- Но ведь ты наверняка можешь принести ещё какую-то пользу, благодаря уникальным способностям. По-своему.

- Ну, вот так и принесу. У нас нельзя по-своему. Или по-орочьему, или это не польза. Иначе пользой не считается.

- Значит, семья... или рудники?

- Да. Перегруженная, досрочно сводящая в землю бессмысленная жизнь или хоть сколько-то более осмысленная и рудниками ускоренная бестолковая смерть. Почти равнозначно, но второй вариант показался мне более интересным.

- И ты никогда не пробовала завести свою семью?

- Упаси меня разум от этого. Мне пытались подобрать пару. До сих пор я выворачивалась. И скоро найду вечный покой, к своей бурной радости, так и не познав сие небесное счастье... у меня и так мало свободы. Если и эту ещё ограничить. Такое я точно не переживу.

Орри скривила насмешливую гримаску.

- Если так рассуждать, то у меня тоже немного. Должно закончить всё в срок, выполнить все условия контракта, выдавать что-то стабильно. И чтобы не хуже предыдущего. А желательно – хиты, и на высоком профессиональном уровне. Не должно никого подвести... – Лито умолкло, задумчиво мигнув. - Но, знаешь… мне-то чего жаловаться. Вроде бы. Это же счастье - заниматься тем, что искренне любишь и что у тебя хорошо получается.

- Ещё какое. Уж я-то могу понять.

- Вот. Потому у меня нарастает ощущение разочарования и какой-то... обманутости, что ли. Если это предел мечтаний и путь с душою и со смыслом, что может быть лучше? К чему ещё стремиться? Что может стать лучше? Получается, что и улучшать нечего. Если я при этом смертельно устаю и меня тошнит от лучшего из лучшего в жизни, то каково худшее? Если всё не изменится, то лучше раствориться. А если изменится к худшему, то – тем более.

- Нет в жизни счастья, значит? – задумчиво произнесла Орри. – Ни на пути с сердцем, ни на пути с бессмысленной тяжёлой тележкой с цементом?

- Да. Посмотри. У меня сейчас - всё - лучше некуда. Занимаюсь тем, чем хочу, слава, достаток, прекрасная поддерживающая семья, отношения и профессия, выбранные по любви. А мне при этом – хуже некуда. Стоит ли продолжать весь этот фарс про «у меня всё отлично», если на самом деле, это совсем не так?

- А что… конкретно не так? – попыталась разобраться Орри. – Мне всегда казалось, если я стану путешественницей, то дела мои сразу пойдут на лад. Что только оттого, что мне приходится ежедневно сдавать себя в аренду моей строительной организации, моя жизнь идёт под откос. И тут появляешься ты. Счастливый прозрачный мальчик, у которого есть всё, о чём я могла бы помечтать и даже больше. А ноешь ты так же, как старая отработанная «два-шага-до-свалки» Орри.

- Орри. Я – не «мальчик». – весело мигнуло усмешкой ангел. – Ещё раз напоминаю.

- Я помню. – отмахнулась орчиха. – Но в нашем языке нет среднего рода для одушевлённых предметов.

- Ущербный язык. – без тени шутки прозвучало прозрачное. - Учи ангельский.

- Учу! – легонько рыкнула оркландка.

Она погрузилась в мрачные раздумья. Какого тлена…

- Знаешь что. – всё теми же рычащими нотками в голосе продолжила она. – Ты вообще не имеешь право чувствовать так и, тем более, говорить об этом. Это шокирует и оскорбляет меня.

- Ну, прости. – ехидно сверкнуло Лито.

- …Ломает мою картину мира и погружает в ещё большее недоумение. Если ты не видишь перспектив, то для моей жизни, представляющей из себя ухудшенную версию твоей, их совсем нет. Давай выбираться из этого. Так, что не так. По пунктам.

Орри сделала решительный и призывающий к серьёзному анализу жест. Ангел мигнуло, давая понять, что оно нуждается в паузе для раздумий и приугасло размышляя.

- Пффф. Нуууу… - неуверенно начало оно. - Чувствую, что не тяну. Что на мне очень многое завязано и очень многие на меня рассчитывают. Слишком большое давление. Мне проще угаснуть совсем, чем подвести кого-то. Это хоть будет меня как-то извинять.

- Усталость тоже тебя как-то оправдывает. Получается… Занят тем, чем хочешь, но не в тех объёмах, в каких хочешь? Не совсем так, как хотелось бы. Слишком много?

- Слишком много. – эхом отозвалось ангел.

- И, как следствие, всё не вовремя.

- Слишком быстро. Слишком однообразно. Слишком нудно. Очень формализовано. Много рутины, мало чистого творчества хотя, понятно, что идеала не бывает, но всё равно, это не отменяет стремления к нему. Я пробовало разнообразить моё творчество, мои будни. Я путешествовало, слушало, как поёт ветер в скалах и как урчит камнями море, как шелестят листвой деревья и как капает вода в пещерах. Я включало это в свои песни.

В палатке стало очень светло и по стенам забегали мерцающие блики-звёздочки.

- Но это заканчивалось, я возвращалось домой после этих славных перезагрузок и через какое-то время ко мне возвращалось моё помрачнение, пользуясь тем, что меня от него ничего более не отвлекает. Все эти радости помогают ненадолго.

Ангел мрачно умолкло, и в шатре опять потемнело.

- Вернёмся тогда к нашему занудству, Лито. – мягко предложила Орри. – В твоём случае, в отличие от моего, работа – не средство выживания. А сейчас и вовсе – средство для ускоренного растворения. Тех маленьких глотков свободы для тебя оказалось явно недостаточно. Нужно сообразить, как и где ты можешь влить в свою жизнь ещё свободы. Понемножку, по капельке, но чтобы поток свободы оказался стабильным и достаточным для тебя. Посмотри, где ты можешь убрать… неактуальные зажимы. Что непреодолимо ограничивает тебя снаружи, а в чём ущемляешь себя сам. Что из этого ты властен постепенно отменить. Что можно убрать, чтобы ноша не была непосильной, и что добавить, чтобы тяжесть была приятной. Это сделать нелегко, я согласна.

Орка кивнула, поймав выразительный скептический взгляд пронзительно голубых глаз ангела.

- Но оно того стоит, когда нечего терять, кроме своих цепей. – продолжила она. - И нужно как-то расчистить место для жизни. Пока всё это не стало удушающим местом для смерти и не придавило тебя. Для другого существа строить планы на жизнь легко. Но как применить это и к моей… К жизни, из которой нечего убрать так, чтобы всё не развалилось.

- Так, может, пусть и разваливается? – заговорщицки мигнуло Лито.

- Погребёт под этим меня саму. – мотнула головой Орри. - Может, я старая слепая орчиха, но я не вижу выхода.

- Что тебя тяготит кроме работы?

- Да, пожалуй что, почти всё. Слишком много орочьих вокруг. Слишком орочно, шумно, тесно, беспокойно. Всё орёт и плодится без устали.

- Ты можешь переехать в город поменьше.

- Там будет то же самое. Переехать пришлось бы со всей семьёй. Или бомжевать и красть еду. Пока не поймают. Без семьи в командировки ездишь только отрядом. У нас не живут и не передвигаются поодиночке. Да. Вот ещё проблемка. Большая семья. Большой коллектив. Большое государство. И отсутствие по-настоящему родственных душ.

- Найти родственные души в библиотеке? У моря. Вовсе сбежать из Оркландии.

- Отличные варианты. Но оба полны ужаса.

- Ужаснее, чем оставаться вот так?

- Пока что – да.

- Значит, всё не так уж плохо пока что?

- Похоже на то. Есть ещё за что держаться. Так я думаю, пока не прозвенел ещё звонок завтрашнего будильника. – Орри невесело ухмыльнулась. - Сигнал к началу генерации кучи проклятий. Мне действительно пора изменить что-то или уже начать к этому по-другому относиться, чтобы не тратить лишние нервы на то, чего я изменить не могу, исходя из моего текущего уровня сил и знаний.

- Если ты отдохнёшь – сил у тебя станет побольше. – предложило Лито. - И, возможно, тогда и появятся новые идеи. Соверши что-нибудь безумное. Или возьми отпуск. Пока не пришлось брать больничный, как мне.

- Я каждый свет разбавляю каким-нибудь маленьким безумием. – хмыкнула Орри. – Это уже вошло в привычку и позволяет мне не спятить на самом деле. Всё вышеперечисленное касается и тебя. Если мне для уменьшения нагрузки пока можно только изменить отношение к происходящему – «умереть до того, как умерла», то в твоём случае ту же фразу можно было бы применить по-другому. Отдохни сейчас, до того как это произошло на самом деле. Представь, что ты уже умер. Тем более что мы не покривим душой, провозгласив тебя сейчас мёртвым. Затяжная депрессия, хронические неизлечимые заболевания, выгорание, потеря интереса к жизни – и тебе недолго осталось, и быстро найдётся какой-то способ сделать так, чтобы всё это прекратилось. Тебя больше нет. Не с кого требовать, не с кого спросить.

Она призадумалась.

- Я всегда считала, что эта фраза означает какие-то дополнительные прилагаемые усилия, какую-то технику, следование каким-то условиям и предписаниям, добавление чего-то к своей жизни... А это, похоже, наоборот - про то, чтобы отпустить и выбросить ненужное, сделать легче.

Ангел тоже призадумалось над сказанным. В комнате повисло молчание. И постепенно начало немного светлеть.

- Тотальное разлетайство! – прокомментировало оно наконец. – В принципе, идея мне нравится. Трудновыполнимо, но интересно.

Лито "хмыкнуло" короткой неяркой вспышкой.

- Поэтапно выполнимо почти всё. – поучительно процитировала что-то из когда-то прочитанного Орри. -Хитрость почти любого успеха не в резком переходе к желаемому, а в постепенном отказе от нежелательного. Может, всё не сразу получится, но пробовать и пытаться снова - важно.

- Моментик прописных истин. – ангел сверкнуло сарказмом.

- А куда деваться. – пожала плечами орчиха. – Возвращаемся к основам. Давай от теории к практике. Ты планируешь как-то выходить из сложившейся ситуации, или тебя ещё скрутило недостаточно сильно?

- Планирую. Поэтапно сокращать свою концертную деятельность и наращивать студийную.

- После отпуска по болезни.

- Возможно. – плутовски мигнуло существо.

- Ладно. Оставлю тебя с этим. Спорь сам с собой теперь. – махнула рукой орка.

- Да так и происходит. – подтверждающе неярко померцало светлое. - Я и само обо всём об этом думало. Только до конкретики не доходило. Знаешь, если бы я само не чувствовало, что устало, я бы тебя и не послушало ни минутки.

- Знаю. - ухмыльнулась орчиха. - Давно бы вон из палатки отправил.

- Ага. Как ты там говоришь? – оно ярко «усмехнулось». - К силосным башням.

- Да. Прямиком. – хмыкнула оркландка. - Ненормативный орочий с Орри.

- А что будешь делать ты?

- Пойду домой и попробую лечь спать не совсем гудрон как поздно.

- Это опять похоже на хорошую теорию. Ты же сама говорила, что не можешь уснуть очень долго. И, к тому же, во сколько бы ты ни легла, завтра всё равно будешь всё проклинать в любом случае.

- Твоя правда, начинающий ты прогнозист. – иронически заметила Орри. - Тебя бы да в орочье правительство. Первым управляющим Оркландией неорочьей национальности.

- И потемнели бы они там. – сверкнуло смешком прозрачное.

- От необходимости делать всё «правильно» и «как положено». – с серьёзным лицом съязвила орка. - Даже если это противоречит здравому смыслу.

- Своеобразный просто тут у вас здравый смысл. – непонимающе мигнуло ангел. - Наш-то нашей правильности не противоречит. Не, не надо меня в оркские управляющие. Всё хорошо на своём месте. А я сейчас вполне себе на своём. Не представляю, чтобы я занималось в жизни чем-то ещё.

- Совсем-совсем?

- Совсем-совсем.

- А если бы ты не был певцом, кем бы ты был? – не унималась Орри.

- Не знаю. Работало бы в театре ещё кем-нибудь. Техническим персоналом, как помогающее. Не представляю свою жизнь без пения. – Лито приугасло в нелёгких размышлениях.

- Понятно. Сросся со своей деятельностью. А что ты будешь делать, если вдруг однажды не сможешь или не захочешь петь? В результате того же выгорания.

- Не знаю. Даже думать об этом не хочу. Буду делать ничего.

- Надолго тебя всё равно не хватит. Отдохнёшь и опять захочешь делать чего-то.

- Займусь снова музыкой.

- А если она тебе опротивеет? Ну, вот, не сможешь ты больше слышать ни нотки и не захочешь видеть ни символа из своих текстов и сценариев? Тогда что?

- Доживу до этого – увидим. Но, надеюсь, что не доживу никогда. Я даже не представляю, что бы со мной в своё время было, не попади я в театр. Да, здесь были и весёлые, и грустные, и болезненные моменты, но отмотай я время назад, я никогда не отказалось бы от этого и не хотело бы в жизни ничего другого. Разве что, вернуть то Я, которым я было тогда. Счастливое и полное энтузиазма, ожиданий и надежд, вдохновлённое, чистое. Не погасшее, не покорёженное, не использованное всеми, кто дотянулся, в своих целях. Не наевшееся подлостью, предательством, равнодушием и эгоизмом досыта. И теперь частично состоящее из всего этого. Старое, чистое Я до всего этого. То, что было твёрдо и бескомпромиссно намерено нести полученный от Вселенной свет для всего живущего. Может, ещё непоздно очиститься от всего этого. Стать прежнее яркое и звонкое Лито.

- Наверняка не поздно. Звонкое, яркое, но теперь и спрессованное опытом в твёрдый сияющий кристалл. – Орри сделала восхищённый широкий жест.

- Который больше не сияет. – грустно мигнуло ангел.

- Устал, вот и не сияет пока. Эта покорёженная форма имеет новую, своеобразную, неповторимую красоту. Тебе надо только остановиться, чтобы ослабло давление жизни, уже сформировавшее тебя по какие-то свои жизненные нужды, и давшее тебе возможность писать именно такие чудесные, вытягивающие душу через уши песни.Серьёзно. Ты и новый неплох. Такой – горький, язвительный, скептически мерцающий. Многогранный, опытный, живой. Такое было бы кощунственно стирать и откатывать назад.

- Спасибо и допустим. А вот ты. Чего бы ты делала, если бы тебе не приходилось работать?

Оно испытующе уставилось на орку своими лучистыми глазами.

- Ууу. Не искушай меня, ибо не обуздана я в желаниях. – фыркнула та. - Сейчас полвечера перечислять буду.

- Начинай! – подзадорило светлое, сделав небольшое сальто в воздухе.

Орри завистливо поморщилась. Ей бы хоть часть этой свободы движений. Или хотя бы поменьше болей в спине и суставах.

- Путешествовала бы. – быстро ответила она. - Если бы меня выпустили за границу, конечно.

- А что бы помешало?

- Категория востребованности профессии.

- Ну, не было бы у тебя твоей профессии. Была бы другая.

- На невостребованных профессиях зарплаты такие, что я сама никуда бы не вышла.

- Допустим, ты – ненужная сотая дочка богатого семейства.

- В общем-то, это про меня. – хихикнула Орри.

- Другой специальности. – продолжило моделировать дружественную реальность для орки Лито. - Ну вот, надоело тебе повсюду болтаться. Говоришь ты – да ну эти путешествия…

- Ну, да. Мошки, москиты, болота, дождь, мокрая обувь, нестираная одежда и Орри, жара днём и холод по ночам, тяжесть на плечах и невозможность иметь собственное жильё, которое можно обставить по своему вкусу и где можно было бы расставить сувениры из путешествий, да.

- Ну, да. Как-то так. Вот, оно тебе надоело. Что дальше? Чем бы ты ещё занялась?

- Изучением языков и культур. Не вылезала бы из библиотеки.

- Наелась информацией.

- Гуляла бы без устали. Болталась бы везде по городу и около. Или сидела бы у моря, у рек, лазила бы на деревья.

- Нагулялась.

- Читала бы книги.

- Начиталась.

- Писала бы книги.

- Вот тебе творческий ступор! – увлечённо взмахнуло прозрачной рукой Лито.

- Ну... – Орри почесала шишковатую крапчатую коричнево-зелёную руку. - Да нашлась бы. Делала бы только то, отчего радостно. Да. Радости наполняют пустые жизни. Всякой радующую ерундой занималась бы. Всем, что есть в моей черепушке с пометкой «всякая ерунда».

- Легкомысленное ты орочье! – панибратски саркастично мигнуло Лито.

- В теории. На практике, как видишь, вполне себе скучное и нудное. И сонное. – веско добавила строительница немного погодя.

- Нет уж! – протестующе подлетело чуть вверх светлое. - Никакого сна, пока я здесь. Потом поспишь.

- Садист. – вздохнула орка.

- Да тебе же скучно будет. – примирительно заметило существо. - Само подумай. С кем ты будешь разговаривать.

- В смысле, кто будет меня терпеть, старую зануду. – иронически уточнила Орри.

- Вот, я этого не говорило. – хитро сверкнуло ангел.

- Инсайдерское уточнение. – кивнула оркландка. - Ладно, убедил. Но, теперь ты развлекай меня рассказами. Что ты, если не певец.

Она выжидающе внимательно уставилась на Лито, склонив голову набок.

- То я сильно задолжавшее всем, просрочившее все контракты, безнадёжно испортившее свою репутацию поющее. – тускло ответило то.

- Ты – мёртвое. Почти мёртвое. В контрактах наверняка что-то есть про независящие от тебя обстоятельства. – предположила орка.

- Но… - хотело было возразить ангел.

- Даже слышать не хочу. – протестующе подняла руку пожилая гостья. - Мне от этого «но» веселее не становится.

- Хорошо. – согласилось болеющее. - Немного могу делать световые картины, приведшее меня в жизнь научило этому… Это мило, но скучновато, если заниматься этим постоянно...

- Так, понятно. Ещё?

Орри сделала жест, приглашающий к продолжению.

- Могу заняться дизайном помещений, вроде у меня неплохо получалось... в собственном. Могу подолгу вытягивать какие-нибудь чудные формы на стенах или чертить спиральные и концентрические борозды.

- Интересно!

- Могу писать стихи для других исполнителей и сценарии для опер и постановок. Но не знаю, долго ли смогу ли делать это на заказ и на постоянной основе. И как быстро. Могу писать обучающие пению мануалы. Могу просто художественные книги. Если собрать все мои заметки на полях и между делом, то уже книга бы получилась.

- «Туалетная»? – лукаво прищурилась орка.

- Она самая. - озорной вспышкой подтвердило ангел.

- Старая верная идея! – ободряюще одобрила Орри. - А если не можешь… выдавить из себя ни строчки?

- Не знаю. – кратко приугасло Лито. - Я летаю быстро.

- Ты ещё и спортсмен!

- Нет. Не настолько быстро. Гулять люблю. Путешествовать люблю. Жаль, тур прервался. Столько городов я не увидело. Не попасть мне снова ифритский уровень.

- Попутешествуй просто так. Не для работы. Пока автобиографическую «туалетную» книгу пишешь. Постой... Она же не может быть автобиографической. Ты же даже толком не знаешь, что такое «туалет».

- Почему нет. Она же будет читаться, а не создаваться там. Да, лично я с трудом представляю себе, что это вообще такое, знаю о явлении только по демонским и орочьим анекдотам… надо будет хоть зайти посмотреть.

- Не самый интересный аспект орочьей жизни. – хмыкнула Орри. - Я бы порекомендовала для ознакомления что-то тому предшествующее и сопутствующее. Чай и книги, например. Самые ценные вещи в моей жизни. Помимо пледа, поля и прогулок. Плед тебе без надобности, а вот поля и прогулки вполне себе.

- Книга у меня есть. – ангел указало глазами на словарь. – Поля и прогулки сюда притащить не получится, придётся отложить на потом, когда мне захочется вылететь к ним. Чай - неси.

- Принесу. – кивнула орка. - Всё равно ты не сможешь попить его со мной.

- Попить - нет. – подтвердило прозрачное. - Вместе с тобой мы его понюхаем.

- Договорились! – хихикнула старая проказница. - Так по-дурацки я ни с кем чай не употребляла ещё ни разу. Потому идея мне очень нравится. Пойду я.

Она встала, ловко привычным жестом подхватывая свою старую подругу-сумку.

- Всё-таки. – разочарованно потухло Лито.

- Да. Я и так тут у тебя долго проторчала, ни болта не постирала, устала как сволочь, спать хочу и есть. В добавок мне завтра ещё ползти на работу…

- Завтра прилетишь? – с надеждой чуть посветлело существо, вновь умиляя Орри.

- Приду. Наверняка, правда, уже твои прилетят.

- Могут. Но и ты прилетай всё равно, на всякий случай.

Орка кивнув, вышла. Но через момент в дверном проёме шатра показалась её голова.

- Да. И ещё одна вещь. Обещай мне кое-что.

Орочья голова впилась в прозрачное существо пронзительным взглядом фиолетовых глаз из-под нахмуренных густых бровей.

- Всё про то же? – устало мигнуло ангел.

- Ага. Посылай завтра этих плотеедов... энергоедов.

Она нахмурила своё и без того грубоватых черт морщинистое оркское лицо и сделала строгий жест своей суховатой жилистой рукой.

- Я жду результатов! - строго добавила она.

Лито мигнуло, хмыкнув таким образом в ответ уже пустому проёму.

Оно думало, никогда не уснёт на фоне всей этой нервотрёпной неразберихи, но впервые за долгое время оно повисло в воздухе и крепко уснуло без снов о визгах и безжалостно ярких лучей от софитов.

Треск будильника. Орри открыла не успевшие отдохнуть за ночь красные глаза и прислушалась к традиционному утреннему звону в ушах. Ууууутроооо. Уутрооо. Утро. Как она это... уже давно перестала открыто ненавидеть, потому как сил на столь интенсивные чувства, ещё и испытываемые каждый день, уже не оставалось. Ненависть к ранним пробуждениям скрылась внутри, слившись с её душой, превратившись в часть самой её сути.

Важно было выправить сейчас своё отношение к происходящему, чтобы оно не превратилось в мучение. Итак, ровным счётом ничего ужасного не происходило. Это было просто начало ещё одного бессмысленного дня. Орри, кряхтя, села в кровати. А пора было бы уже не только сесть, но и встать. После треска будильника прошло уже раз шесть "ну я ещё моментик посплю". И ещё моментик. И она уже опаздывала. Поспешно расправив на себе новую одежду, в которую она переоделась вчера после душа - старая грязная теперь висела кучкой на стуле - и причесав свой жёсткий с проседью хохолок пятернёй, она схватила свою обычную увесистую на-все-случаи-жизни не разбираемую вечером сумку со всеми необходимыми вещами и, закрыв на самодельный замок свою дверь, выдвинулась к выходу, в очередной раз порадовавшись возможности как-то предотвращать проникновение посторонних в своё жилище. Хоть в как-то её навыки работы по обустройству помещений пригодились ей в жизни.

Замок - это чудесно. Как бы кто не гундел. Подспудно, конечно, чувство вины за то, что она отгораживается от родственников и как-то среди них выделяется, всё ещё мучило её, но не так сильно, как мучило бы назойливое общество непрошеных гостей и любопытных. Все привыкли к её чудачествам. Хорошо всё-таки быть старой маразматичкой. Ну, хотя бы, не скучно.

Орка заскочила на кухню, кинула себе в сумку на обед несколько фруктов, один из них протёрла о себя и принялась активно грызть, вылетая из дома. Благо, зубы у орочьих крепкие и их хватает на всю жизнь.

Утро традиционно встретило Орри прохладой. Она поёжилась. Зато здесь воздух есть и его много. Чистый, свежий, с утренними запахами росы, травы, мокрых домов и отсыпанных дорожек. В помещении такой роскоши и изобилия нет и быть не может. Хорошо бы сейчас просто прогуляться и вернуться спать. При мысли об этом Орри перестала жевать и широко зевнула.

Ооо! Небо! Вот это небо сегодня! Светло фиолетовое с красноватым основанием и жемчужными переливами тонких высоких облаков. Погода весь день, похоже, будет отличная. Надо постараться развить бурную трудовую деятельность вне помещения. Наверняка сегодня будет солнечно. И потому сытно. Для некоторых. Прозрачный малец будет рад.

Занятный. Огорчается, когда она уходит. Понятно, что общаться ему в Оркландии в общем и Великом Месте в частности, сейчас попросту больше не с кем. Но всё равно – это так мило. Старая Орри вдруг кому-то пригодилась, да не кому-то, а кому-то получше кое-кого другого. Существу, с которым можно осмысленно побеседовать на серьёзные и важные темы. Такое нечасто встретишь. Если задуматься, то и вовсе никогда, если не считать регулярных бесед с самой собой. А что до бесед с кем-то снаружи… То обычно бывает с точностью до наоборот - Орри просят не отсвечивать, если от неё ничего не нужно. Потому - всякое внимание обычно настораживает. Чего от тебя понадобилось на этот раз. Как ты ещё можешь быть полезна. Потому занятно и даже уморительно. Ведь что за интерес - болтать со старой занудой.

Это ей впору просить ангела не улетать. Без него будет... тоскливенько. Всё опять станет прежним. Грусть-тоска без особой возможности на что-то отвлечься. Вновь наедине со своими неразрешаемыми экзистенциальными проблемами и вопросами, на которые нет ответов. И, скорее всего, уже не появятся. Надежда на это ещё была, пока Орри казалось, что всё впереди. Но сейчас… похоже, пришло время отказаться от поисков ответов и от самих вопросов. Его, времени, оставалось совсем немного и тратить его на подобное было бы неразумно. Дожить, просто дожить сколько получится. Собирая все эти любопытные виды, образы и ощущения. Кислинка фрукта, в который впивалась зубами орка. Холодок утра, норовящий залезть за ворот вдоль шеи. Твёрдость шага ноги, соприкасающейся с землёй. Фиолетовина ясного рассветного неба. Вся эта куча маленьких событий происходила прямо сейчас. Орри непроизвольно замедлила шаг и даже жевать начала без прежней спешки и остервенения.

Зато, когда ангел улетит, ей будет спокойнее. Не надо будет переживать за Лито, думать о том, что налетят толпы этих жадных эгоистов и будут уговаривать его петь сейчас вновь. Пока он не погаснет. Пусть гаснет где-нибудь далеко отсюда, когда она этого не видит. В конце концов, у него своя жизнь, свой путь, свой опыт. Пусть ест всё, что ему приготовила судьба и всё, что сам считает нужным, полной ложкой. Никто не назначал Орри его диетологом. Если бы она свою жизнь могла преобразовать во что-то, уж ладно, не вкусное и полезное, но хотя бы удобоваримое.

Орчиха вздохнула. Литина жизнь со стороны выглядит куда аппетитней орриной, но почему-то юный ангел тоже имеет проблемы с пищеварительным трактом. Конечно, в чужой миске всегда вкуснее, это любое животное знает. И всё-таки. Что это за самоубийственное поведение? Понятно, что дело тут даже не в этих эгоистах. Почему он не говорит им нет? Почему не скажет им и себе, что устал? Что не может работать в таком режиме? Что ему нужно просто отдохнуть, почему? Почему он продолжает есть это с такой скоростью, что не успевает ни прожевать, ни переварить? Курс самоулучшения «как стать из талантливого ангела успешным ифритом»? Всё равно ведь быстро не получится. Так же как и она за всю жизнь не смогла стать «нормальной» оркой.

Она перестала жевать, почувствовав тяжесть в районе сердец. Что-то в этом было близкое ей, точно. Что-то и про неё саму. Попытка подогнать себя к какому-то недостижимому идеалу. Постоянные сравнения с более «успешными» не в свою пользу. Отказ от себя. От своих особенностей, от своей скорости, от своих потребностей. Полный отказ. «Маленькая Орри сейчас совсем одна.» - прозвучало в морщинистой орочьей голове и нутро скрутило так же, как и в тот момент, когда она впервые услышала песню Лито. Да. Эту тоску она и услышала в нотах и в тексте. Иначе бы её так не скрутило. Иначе, зачем бы она так разволновалась. Тоску по себе, по чему-то родному и близкому, что никак не находится в мире снаружи, потому как там его попросту нет.

Орка резко фыркнула и тряхнула головой, сбрасывая тяжёлое оцепенение. Нет, определённо с отлётом ангела ей станет спокойнее. Уйдёт это восхитительно талантливое зеркало, которому удалось воплотить в жизнь почти все оррины мечты, но которое столь же несчастно, что вгоняет ту в ещё большую тоску. Вот она сейчас, словно в своём детстве, деловито и целеустремлённо несётся на паскудную работу, таща за собой упирающуюся маленькую себя, которая предпочла бы оказаться сейчас в кровати, ну, или хотя бы в библиотеке. Работа, которая всё это время стабильно кормила Орри, между прочим, тоже ничем не заслужила такого к себе негативного отношения с её стороны. Орриного отвращения и холодности, в этом их вынужденном браке по сватовству и по расчёту… Другое орочье существо могло бы быть счастливо на оррином месте. Почему всё так устроено, как будто специально? Чтобы на любой могиле можно было написать «Намучилось и сдохло?». Нет. Никаких вопросов, мы же договорились. Только жизнь сейчас и её буквально неповторимые и уникальные моменты.

Небо сегодня всё-таки восхитительное. Чего не скажешь о маячащем на горизонте строительном участке, месте её привычных гадских мук.

Орчиха, забыв любоваться моментом и стремясь сократить время своего опоздания, быстро дожевала фрукт и закопала огрызок. Хорошо хоть, что последняя стройплощадка ближе к дому, чем были до этого все остальные.

Орри выдохнула и решительно направилась за очередным дисциплинарным взысканием. Большинство её коллег, в том числе сестёр и братьев и прочих родственных, уже деловито копошились на разных уровнях полудостроенного здания. Ударница строительского труда быстро оглянулась. Надо незаметно проскочить в раздевалку, не наткнувшись на прорабов. Шустро облачиться в застывший после вчерашнего бетонный доспех, взять маскировочное защитное ведро для раствора и проскользнуть на рабочее место. И все дела. "Не поймана - не Орри" быстренько примется трудиться, навёрстывая упущенное. Пожилая растяпа приступила к реализации своего плана, не прекращая размышлений.

Как Лито, не проведший всю жизнь в бараке, на стройке и, в лучшем случае в поле или библиотеке, может быть недоволен собой? Откуда у него, видевшего почти весь материк на всех уровнях, занимающегося любимым делом и довольным своими взаимоотношениями с семьёй и окружающими и, практически, с жизнью в целом, могут быть такие большие внутренние проблемы? Откуда этот перфекционизм и такая придирчивость по отношению к себе и своим творческим детищам?

- Орри! Иди помоги с побелкой стен на первом. И притащи туда плющенный мох для пола.

Строительница практически подпрыгнула. Бригадир. Нарисовался - не сотрёшь. Поймал на выходе из раздевалки. Ситуация двусмысленная. Орри вроде бы уже на работе, но пока ещё не за работой.

- Хорошо. – отозвалась она.

Из-за большого количества внутренних раздражителей Орри медленно реагировала на внешние. И потому считалась не слишком-то расторопной и сообразительной.

Начальник явно хотел что-то ещё добавить к уже сказанному.

- И ещё. - нахмурился он. - Зайди в бухгалтерию.

- Хорошо. - апатично повторила орчиха.

«Не хочу я ни в какую навозную бухгалтерию. Мне бы мысль спокойно додумать, и так забот хватает.» - внутренне фыркнула Орри.

Снаружи она вздохнула и поплелась в указанном направлении, прекрасно зная, что её там ожидает. Ничего нового. Стабильность – это тоже хорошо. Меньше стрессов.

Ну всё же. Придирчивый мальчик-самогрыз. Достиг многого. Но, чего бы ни достиг, всегда будет мало. Потому как, не обладая полной информацией, кажется, что у других всегда «лучше». Вот Орри тоже кажется, что у Лито "всё лучше". Не то, что у Орри.

Бухгалтерия в третьем бараке. Орка замедлила шаг.

Раз барак.

Что она бы сделала, окажись она на месте Лито. После того как на нный свет перестала бы визжать от восторга и оценила ту кучу задач и горы ответственности, с которыми он живёт каждый день. Да, ей было бы страшно подводить существ. Однако, существа не страшатся подводить Лито. Пожалуй, она бы вывернулась потихоньку из травмирующей концертной деятельности. Ну, или не потихоньку, если её всё уже совсем достало и припёрло к лимиту её возможностей. Продолжила бы заниматься любимым делом, но в меньших масштабах. С учётом однако того, что от неё бы всё ещё ждали выпуска новых песен. Чтобы не погаснуть и не исчезнуть из поля зрения совсем.

Хорошо. Какое всё это имеет отношение к самой Орри? Что она может сделать для себя по аналогии? Условия разные, стресс одинаковый. Оба они делают то, что вызывает у них тонну стресса. У него от занятия любимым делом, но не совсем так, как он планировал. От перегруза. У неё - от занятия нелюбимым делом и отсутствия перспектив. Наглухо отсутствия. Не то что перспектив, вообще верха у этой траншеи не видно. Она почувствовала приступ удушья от этого сравнения.

Два барак.

Как выбраться из траншеи и обрести перспективы ей? И она, и он - оба оказались в западне из своих профессий. Не видя выхода. Она, вроде бы, видит выход из его лабиринта, но не знает всех обстоятельств его жизни. Вдруг это не выход для самого Лито? Бывает так, что лезут к тебе особо умные со здравыми идеями, до которых ты ещё не дозрела и на реализацию которых не имеешь ещё ресурса. А бывает и так, что ты что-то и думаешь, но не считаешь свою мысль чем-то стоящим, пока тебе о ней же не скажет кто-то со стороны. Возможно, ей стоит спросить у Лито, как он видит выход из её ситуации. Впрочем, он вроде бы, уже что-то говорил на этот счёт. Ничего страшного, бабушка уже всё забыла. Пусть повторит. Может, ещё чего нового придумает.

Три барак.

Вот и бухгалтерия. Орчиха нерешительно замерла у входа. Заходить или - ну, в болото? Развернуться и убежать. И болт с этим гнусятником. Бежать, и бежать, и не останавливаться, пока не упадёшь замертво. Чем не выход.

"Что за глупости. "

Она похлопала в ладоши снаружи, обозначая своё присутствие.

- Входите! - раздалось неохотное предложение изнутри.

«Нет уж, увольте» - мысленно поморщилась орка.

Она прошла внутрь административного здания и увидела лицо главного бухгалтера, довольного их встречей, прямо скажем, немногим больше неё.

- Орри Строительница! – доложила она. - Мне было сказано зайти.

- Орри. Строительница. – язвительным эхом повторил бухгалтер. – Всё те же, всё там же. Говорила ли тебе бригадирша, в прошлом месяце, что у тебя будет снова вычтено из зарплаты, если ты снова будешь опаздывать?

- Говорила. – безучастно подтвердила нерасторопная работяга.

- И ничего не изменилось. – картинно вздохнул упитанный орк. - Так нам ничего не построить, Орри. Если все будут работать так же "усердно", как ты. Подпиши здесь.

«Усердно.» - мысленно раздражённо хмыкнула она.

Да, они приходят вовремя, но они языками гремят и чаи гоняют дольше, чем я опаздываю. И производительность их не сильно-то выше. И ничего, и нормально. Но, формальности не соблюдены, потому претензий нет, вне зависимости от реальных результатов работы. Конечно, права качать нечего. Особенно если до седого хохолка так и не смогла усвоить, что оркские порядки – как строительное решето. Здесь надо быть адаптирующимся песком, а не ригидным камнем.

«Спасибо хоть сегодня без поучений. Хорошо.»

Орчиха наклонилась к листу ткани и привычно поставила подпись. Пол-оклада - не такая уж и большая плата за возможность поспать чуть подольше и погреться на солнышке чуть больше. Всех денег не заработать, заработать можно только уже имеющийся у неё горб. Можно было бы начать зарабатывать только второй.

Орри вышла из бухгалтерии и отправилась, стараясь сдуть ветром и сделать выцветшим под солнечными лучами неприятное послевкусие от этой встречи. Не особо торопясь, она побрела к месту где трудилась не покладая рук побелочная бригада. Куда спешить. Всё время мира у неё, здесь, на стройке. В заметные работницы, как её сёстры, ей, такими темпами, всё равно не выбиться, ни таланта, ни желания у неё нет. Возможность как-то проявить свой характер и проявить уважение к собственным свойствам организма, видимо, здесь всё-таки были для неё важнее. Похоже, в каких-то мелочах Орри всё же умела не предавать себя, даже периодически ворча на свой "нелепый подростковый протест".

А насколько обязательства взрослой жизни зажали Лито? У него возможностей, с виду вроде бы больше. Он может бросить работу, хоть это ему и пребольно потом аукнется. Практически, если сравнивать его степень свободы с орриной, то он может взлететь, в то время как она только едва может пошевелить пальцами. Но, если не пытаешься дрыгаться, то бетон вокруг тебя лишь застывает…

Строительница зашла в здание и увидела бригаду, сноровисто орудовавшую огромными побелочными кистями.

- Где взять «швабру»? Или подменить кого? - нарочито бодро осведомилась она, пытаясь убедить себя в том, что всё в порядке. Кажется, опять получилось и она в самом деле немного оживилась. Глупая доверчивая орчиха. Как тебя легко обмануть.

- Меня! - Ририиса быстро вручила ей свою кисть, по ручке которой ручьями текла побелка, но той было всё равно - коричневые руки Ририисы были уже белыми.

Орри вздохнула и покорно приняла эстафетную «швабру», занимая почётное место у стены. Побелка текла и по её рукам и капала на голову, но теперь и ей было всё равно. Солнца здесь внутри нет, половины зарплаты тоже, неба отсюда не видно. Но здесь хоть подумать спокойно можно и окликать никто не будет. А если и будет... так и получит по голове шваброй.

Необщительная орка намеренно отошла подальше от группы работающих, чтобы не участвовать в коллективной беседе за побелкой. Её собственный разговор с собой был, как всегда, для неё гораздо интереснее. Для кого-то это было время набирать информацию, для Орри - переваривать.

Итак. Они оба устали. И им обоим ситуация кажется бесперспективной. Настолько, что об это проще потихоньку убиться, чем что-то с этим сделать. Отсутствие сил для освобождающего рывка или, хотя бы для такого, чтобы ненадолго подлететь и увидеть перспективу. Выход здесь может быть один. Остановиться и отдохнуть. Остановить несущий тебя на огромной скорости поток жизни. Соскочить. Остановить поток мыслей, что, само по себе отличная мысль. Надоело думать. Иногда лучше красить. Она выдохнула и продолжила макать швабру в ведро с побелкой и методично наносить ту на стену, уже без мыслей и без эмоций.

Всё равно всё бессмысленно.

Когда раздался сигнал отбоя, она даже испытала лёгкое разочарование. Вон тот кусок стены не был докрашен. Чуть-чуть времени не хватило. Она окунула швабру в ведро, правда, уже без прежнего энтузиазма отрешённости, и провела ещё несколько линий шваброй. Хоть начерно, но этот кусок она побелит, сил у неё в достатке и оставлять чуть недоделанную работу не хочется. Тем более что в раздевалке сейчас огромные толпы. Она продолжила красить и услышала оклик. Опять окрик. Дадут ей поработать сегодня?! Кому по голове шваброй?

Она обернулась. Кузен Арчи.

- Орри. Бросай. Всё равно тебе в передовички не выйти.

- И в мечтах не было. – буркнула орка. - Чего тебе?

- Передай Бэлле, что я задержусь. – кузен залихватски поправил свою строительскую кепку. - Пойдём в кабак с ребятами.

- Я не домой. – отмахнулась Орри, возвращаясь к покраске.

- На свидание? – слащавым тоном осведомился собеседник.

- Да. – угрюмо соврала орка.

- Ох ты! – панибратски хохотнул Арчи. - Ну, передавай привет этому несчастному.

- Передам. – заверила кузена Орри, продолжая белить всё уменьшающийся недоделанный кусок стены.

Ни к чему было рассказывать про ангела. Кузен Арчи был не тем, с кем хотелось обсуждать подобные вещи. Да и... с кем бы она ни попыталась это обсудить, никто не понял бы зачем вообще общаться с этим прозрачноголовым. И никто не понял бы, скажи она, что ангел её ждёт.

Орочьи считали свой вид верхом природного совершенства, а остальные – недоразвитыми печальными ошибками природы. Всё судилось и равнялось по орочьим меркам и, если не влезало в эти узкие и тесные эталоны – объявлялось ущербным и неправильным.

Они не понимали световые эмоции ангелов и потому попросту считали, что те вообще никаких чувств не имеют, будучи практически неживыми полуразумными примитивными чудными светяшками. Даже демоны считались менее странными и более подходящими для общения. А эти. Ну, забавные. Поют занятно, в воздухе красивые фигуры рисуют. И то хорошо для них, хоть на что-то бедняжки годятся. И просто отлично для жадных до зрелищ орочьих.

Орри отжала тряпку и повесила на ведро. Готово! Она удовлетворённо ухмыльнулась. Работать без гула бригады за углом было куда продуктивнее и приятнее. Пора идти отмываться и ставить в угол свой теперь уже практически белый доспех. Можно особо не торопиться, душевые всё равно сейчас заняты. Орри вышла из здания на улицу и села на ящик. Ярко светило щедрое на лучи вселюбящее солнце.

Как старая орка и предполагала, день и без неё прошёл отлично, пока она торчала в помещении. Но наверняка нашлись те, кто сумел ему порадоваться. Вот хотя бы ангел, который-то точно не пробелил всё, сейчас должен быть сыт и доволен. Орри помрачнела.

Если она сейчас придёт и узнает, что ифриту и честной публике удалось уговорить прозрачного певца вернуться к убивающей того деятельности... то она клянётся, что... продолжит ему помогать здесь, пока ангела не заберут родственники.

Но потом постарается забыть про него навсегда, уверяя себя, что у того всё прекрасно. Нервы надо беречь. Итак тяжко смотреть на зеркальное отражение её собственной ситуации, только с участием кого-то более стоящего, молодого и талантливого, кого-то, кто не профукал всю жизнь бездарно, как сама Орри.

А пока - не мешает отправиться к больничным палаткам и выяснить, что и как. А потом уже и расстраиваться или радоваться исходя из полученных данных. Впрочем, лучше всё же не расстраиваться. Наверняка прозрачный юнец выбрал продолжение своего выматывающего марафона.

Орри решительно встала с ящика и направилась в раздевалку. Душевые всё ещё были заняты. Что там можно делать так долго? Пытаться отмыться от ощущения всех проведённых здесь лет? Бесполезное занятие. Замызганная работница стройбригады разочарованно вздохнула и привычно отправилась в туалет, быстро привести себя в порядок с помощью воды из раковины. Хорошо, хоть есть такая чудесная вещь, как раковина. И вообще такие замечательные штуки, как водопровод и канализация.

Закончив, Орри надела свою повседневную одежду и потащила "доспех" в шкаф. Поставив его на место, она быстро вылетела со строительного участка и понеслась в сторону больницы. Что за новости ждут её там? Что бы там ни было, в любом случае, это гарантированно как-то разнообразит её вязкие будни, понуро уставившись в которые шлёпала наша орка. А теперь появилось ощущение, словно бы в этих грязевых буднях появились лужи. Лужи, в которых отражалось солнце.