МНЕ ПРИСНИЛСЯ СОН

Два огромных небоскрёба терялись в бескрайних небесах. Своей исполинской мощью они вытесняли пространство вокруг, а меня из пространства. Да с такой силой, что я ощутил вину за своё пребывание здесь. Но интерес к неизведанному был сильнее. Поэтому я сделал шаг в этот мир.

Близко расположенные друг к другу высотки формировали проход размером с дверной проём. И посреди этого прохода находился я. Впереди расположилась улица, заполонённая вскользь спешащими людьми. Проезжая часть устлана шеренгой машин, удалённых друг от друга на равномерное расстояние во избежание пробок. Позади – бесконечность, уводящая в темноту.

Упираясь спиной в одно здание, а ступнями на другое, я, поначалу медленно, а впоследствии набираясь уверенности, стал подниматься. По опыту знал, что смотреть вниз – плохая идея, но удержаться не смог. И моментально понял, что нахожусь на высоте десятка метров от земли. Я не испытывал чувство страха, лишь непреодолимое желание двигаться дальше. Я шёл ввысь по небоскрёбу с такой лёгкостью, словно это было привычным делом. Словно я двигался по горизонтальной прямой, а мир подстраивался под мои действия. Ещё пару шагов и буду ходить по небу, наблюдая, как над головой разветвляются в причудливые узоры автострады.

Продолжая движение, я предавался воображению. Или это воображение толкало меня к действию? Вопрос риторический. Однако стоило задуматься о нелогичности ситуации, реальность словно приняла к исполнению команду по смене форм.

Небоскрёбы перестали походить на архитектурные строения, а превратились в две бесконечные стены, меж которых я себя обнаружил. Чтобы они меня не раздавили, приходилось удерживать их ежесекундно нарастающее притяжение. Но даже сейчас я не испытывал тревогу.

Словно являлся наблюдателем эксперимента, результат которого вскоре подошьют к делу и оставят пылиться в архивах.

Тотчас меня увлекло собственное отражение в окне небоскрёба – то самое, в которое я упирался ногами. Нахождение среди двух зеркал создало бесконечное количество копий реальности. Охваченный волшебством рекурсии, я подался вперёд в желании соприкоснуться пальцами с двойником. В момент тело утратило баланс, ноги соскользнули с опоры и я начал падать в пустоту. А потом резко проснулся.

***

Открыв глаза, первые секунд десять остаюсь в беспамятстве и непоколебимо смотрю в потолок. Свет в комнате не включился. Наверное, синхронизация с имплантом имеет разрыв по времени. Стоит проверить после завтрака.

Тут первые мысли лихорадочно закружились в голове. Я вспомнил о бумажной волоките, о заполнении бланков по переводу на новую должность. Потом бы разобраться с мелкими вычислениями до начала смены и откалибровать имплант в голове.

Только потом меня осенило: «Какой ещё сон?»

То, что я наблюдал сновидение – сомнений не было. Описываемое явление приводилось в учебниках по человеческой эволюции и содержало характерные признаки его выражения. Несомненно, проблема заключалась в импланте. Сбой в коде или что-то ещё. Однако видеть сны значило навлекать проблемы. Ну, как сказать - проблемы? Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь обсуждал подобное, ибо некие состояния, подобные бессознательному сну, исчезли из человеческой жизни еще в третьем веке после принятия Новых Целей. Когда потребность восьмичасового отдыха сепарировали от рода человеческого, направив потенциал на создание космических кораблей и произведение вычислений. Чем следует заниматься каждому из моей касты, а не спать и, уж тем более, видеть сны! Всё отвлекающее нас от Целей идёт вразрез с представлением о человеке современности.

Пробуждаясь от положенного отдыха, протяжённостью в два часа и сорок минут, я находил себя в замешательстве. Мысли бились о стены привычных для меня норм, не давая сложить дважды два, не говоря уже про алгоритмы вычислений полёта. Время показывало начало пятого утра. Квартиру заполняла темнота. Это в лишний раз подтверждало опасения о некорректной стадии пробуждения импланта в голове, который не включил свет на период бодрствования. Смущения нарастали, и я решил без промедлений разобраться с так не вовремя возникшей ситуацией.

Интерфейс возле кровати отрапортовал о записи к врачу ровно через полтора часа. Поставив в задачи отправить на работу сообщение о возможной задержке, я прошелся по квартире, обдумывая произошедшее. Ненавижу пустую трату времени, но податься к врачу раньше положенного часа не могу. Иначе у него возникнут вопросы касательно незапланированного пробуждения. Даже элементарные рабочие задачки в голове не укладывалась, а утренний кофе, сваренный, между прочим, самостоятельно, стоял горьким комом посреди горла. Холодный душ и горячая голова отменно контрастировали друг с другом этим промозглым утром.

Одевшись, я покинул душную квартиру, которая, в отличие от меня, только проснулась и начала функционировать, подготавливая горячие напитки и прогревая воду в трубах. Рабочая смена для жильцов дома ещё не началась, поэтому в коридоре я встретил только ботов, завершающих уборку.

Лифтом я спустился со своего 169-го на 119-й этаж - прямиком в отдел поддержки дома. Огромный холл с чисто белыми стенами резал по глазам. Простые указатели на выходе из лифта направляли по трем коридорам: слева медперсонал, впереди охрана и справа урегулирование стихийных неприятностей. Отделы работали на совесть, потому как в длинных коридорах я встретил лишь пару человек. Они не столько ждали своей очереди, сколько волновались перед посещением данных организаций. Кому охота признавать свои проблемы? Не выделяйся из толпы, думай о последствиях и будет тебе счастье.

Проходя по коридору, я проверял нумерацию кабинетов. 1-20, 21-40, 41-60 и так далее. Рациональное разделение труда на блоки, этажи, касты. Всё по полочкам, всюду порядок и спокойствие.

Дойдя до кабинетов 161-180, я остановился. Какое-то неприятное ощущение проглатывало меня. Не сейчас, это не к месту. Никому нельзя говорить про сон, иначе мой имплант отправят на перепрошивку или расформируют. Учитывая недавний перевод в инженерный отдел, я тем более не должен позволять внезапно нахлынувшим эмоциям одержать верх.

И всё же имплант нуждался в проверке на исправность. Лучше здесь, нежели на работе - при стыковке мозгового зонда с машиной. Приложив руку к сенсору отпечатков, и увидев на маленьком экране свое имя, я дождался щелчка двери и прошёл в кабинет.

За рабочим столом, закиданным неизвестными мне приспособлениями, находился врач – мужчина средних лет, в накрахмаленном белом халате и с типичными квадратными очками, какие носят только те, кто остался мозгами ещё в первом веке Новых Целей. С врачом я пересекался трижды: при рождении, в момент внедрения импланта (мне тогда было лет десять от силы), а также при установке зонда для работы с машиной. На этом мои потребности в медицинской помощи иссякли, поэтому можно только догадываться, как странно я себя чувствую, придя сюда по столь пустяковой причине.

Переступив порог кабинета, я подумал, что, может, оно все не так уж и важно и я могу пойти на работу. Но было уже поздно. Взглядом полного безразличия, врач смотрел сквозь меня. Однако стандарты работы подразумевали напускную заинтересованность, и это вынуждало растягивать его тонкий, слегка морщинистый, рот в некое подобие улыбки.

- Доброе утро, Аарон. Я ознакомился с твоим запросом, — спокойным голосом проговорил мужчина. - Говоришь, боли в височной области? Такое случается у специалистов твоей области. Подготавливайся к проверке, это займёт пару минут, — он указал рукой на небольшой постамент напротив стола.

Я начал раздеваться с неохотой, специально оттягивая момент. Будучи полностью голым, я стоял на постаменте как модель в университете искусств, ожидая, когда машины проведут диагностику тела. Вокруг летали дроны размером с ладонь, постоянно направляя в мою сторону сенсоры и выискивая дефекты.

Продолжалась процедура не больше минуты, и я, затаив дыхание, выжидал момент, чтобы словить взгляд врача. Тот, в свою очередь, изучал показатели на планшете.

- Сбои в работе импланта были? - спросил он, не отрывая глаза от экрана. Очки его бликовали выводимыми диаграммами на дисплее гаджета.

- Утром не сработала активация света в квартире.

- Ночью замечен сбой в биоритмах. Просыпался?

Вопросы с подвохом, ибо проснуться от количества ежедневно принимаемых препаратов нереально. Об этом рассказывают еще на курсах мед.подготовки в начальных классах.

- Нет.

И тут сердце заколотилось как сумасшедшее, но врач этого не заметил. Дроны завершили работу раньше вопроса о сбое импланта, и о натянутых как струна нервах знал только я.

- Проблемы не обнаружены, — флегматично пожал плечами врач. - Сегодня выдам тебе выходной и рецепт на седативный препарат, а завтра вернешься к работе, — сказал он и по-доброму улыбнулся.

Его слова вернули былую уверенность. Неужели все хорошо и я просто накрутил себя? А как же сон?

***

Закрыв за собой дверь кабинета, я облокотился на стену и закрыл глаза. Что же это было? Откуда такая вещь как сновидение? Аномалия, неприемлемая для современности, будоражила сознание. И теперь, точно зная, что это не какая-либо неисправность, вызвала у меня интерес. А тут ещё под рукой находился целый выходной, чтобы разобраться.

По возвращению в квартиру, я заметил, как за долю секунды синхронно включились люминесцентные лампы при моем появлении.

- Да будет свет!

Ситуация развеселила меня и с улыбкой я направился на кухню, чтобы съесть завтрак, своевременно разогретый обслуживающей системой квартиры.