Свет в Океане.

Глава первая.

Семейство Глоссан.

Семья Глоссан жили простой жизнью, на вполне простенькой улице по соседству с известным в тогдашние времена автором Лорентом Сабольтом старшим. Они время от времени проведывали его, помогали, после того, как он оставил в прошлом писание книг. Жил он на одну свою пенсию, внуков у него, к сожалению, не было, а сын есть, вот только за всё время – пять лет, – когда Глоссаны переехали в этот район, ни разу не видели, чтобы к уважаемому старику кто-то заезжал или заходил. Ни разу, за пять долгих лет. После знакомства с ним Глоссаны поддерживали его в любой ситуации. Звали его к себе домой, чтобы побеседовать о бытие.

Эта семья была очень дружелюбной и добродушной. Состояла она из: отца, матери, сына и дочери.

Отец – Генрих Глоссан – капитан парусного судна «Еврисфей». Строгий, но добрый мужчина. Атлетичного телосложения. Волосы черного цвета, голубые глаза; внешний вид очень прост и аккуратен, глядя на него не подумаешь ничего плохого, только увидишь в нём интеллигентного отца и мужа.

Мать – Розалин Глоссан – отзывчивая и милейшая дама, домохозяйка. Стройная женщина с каштановыми густыми волосами и с серыми глазами. Одежда у неё ладно скроена по фигуре. Особенно выделяется какая-то мелочь в её столь величественном виде; в глаза непременно бросается немного орлиный нос.

Сын – Фредерик Глоссан – любопытный, умный, образованный и хороший юноша. Чрезмерно-справедливый. Конечно же, частенько влезал в неприятности, но мог выйти «сухим из воды». Внешне похож больше на отца, такое же строение и цвет глаз, носа, головы, тела; такого же цвета волосы, да и темперамент у них одинаковый. Мечтает стать хорошим агентом ФБР, и всячески стремится к этому.

Дочь – Ребекка Глоссан – такого же возраста, что и её брат, и такая же по характеру. Молодая, фигуристая особа. Ребекка схожа больше с матерью, нежели, чем с отцом, за исключением орлиного носа. Хочет стать врачом. Фред ей в этом помогает, даёт стимул, мотивирует и не отходит от неё ни на шаг, всегда рядом.

Эта семейка живёт чрезмерно богато, но не пытаются это даже как-то показать: одежда, дом, машина, мебель, всё было как у обычных людей, да они и сами никогда не любили хвастаться собой и своими драгоценностями. Открывали благотворительные фонды, помогали бедным, но делали это не на показ, а тихо и скромно. Их семейный бюджет составлял: двадцать пять-тридцать процентов из ста, остальная часть бюджета была направлена на благотворительность. И не было таких людей, кто не знал эту семью. О них отзывались и вспоминали только добрым словом.

Глава семейства частенько брал с собой в мореплавание ( которое длилось по-разному: 2-5 месяцев) жену, сына и дочку. Розалин любила морское путешествие, воздух, волшебный бриз, океаны, уважала работу мужа, но у неё был один минус – морская болезнь и, благодаря ей, могла выходить в море всего лишь раз, за ради мужа и детей. Другое дело – дети. Они знали каждый цикл, каждый уголок на этом судне, знали всех моряков и боцманов. Знали про все корабельные дела так, что даже удосуживались удивлять опытного капитана.

Отец учил сына швартоваться, спускать якоря, поднимать паруса; говорил, что делать, когда впереди будут встречаться рифы, мель, крупнейший шторм. Дочь учил, первым делом, завязывать морской узел, понимать и считать по широтам и долготам. Обоих детей обучал азбуке Морзе. Он постоянно твердил: «Важно знать всё». Фред и Бекки с ним соглашались, потому что от жизни надо ухватить любое учение, любую мудрость и знание. Они понимали, что это им может пригодиться в их долгой и непростой жизнедеятельности. Ведь знание о кораблестроении не помешает. Мало ли что случиться в дальнейшем.

Вечером семья села ужинать. Все кушали культурно, держа в правой руке прибор для нарезки сочного стейка – нож, в левой руке прибор для отправления этого чудо-стейка в рот – вилка. Каждая трапеза проходила с приятной беседой. Отец всегда, как глава семейства, первый расспрашивал детей, как прошёл их день, что нового в школе. Потом вопросы уже задавала мать, сначала сыну, затем дочери, но могла спросить их одновременно, и они могли синхронно ей ответить. Затем вопросы задавали уже непосредственно дети. Шёл довольно долгий, местами смешной, местами деловой разговор. Через несколько сказанных реплик, которые заканчивали беседу, Генрих сказал:

-Фред,- он кивнул головой в его сторону,- Бекки. У меня для вас есть небольшой сюрприз.

-Какой? - хором спросили ребята.

-Мы завтра отправляемся в двухнедельное путешествие!

У них от радости в зобу дыханье спёрло. Они были такие радостные, когда узнали про эту внезапную и головокружительную новость. Вскочили со стола, подбежали к папе и обняли его. Визг стоял во всём доме. Они с нетерпением ждали завтрашнего дня. Поэтому, быстро вернулись обратно за стол и стали доедать аккуратно лежавшую еду в тарелке.

С минуты Фред и Бекки уже поднимались по извилистой лестнице, говоря «спасибо» маме за столь вкуснейший ужин, и каждый зашёл в свою комнату. Фред достал свою сумку из шкафа, раскрыл её и быстренько принялся класть туда всё необходимое. «Запаска»[1], джинсы, штаны, шорты, рубашки, футболки и свитеры лежали друг на друге с левой стороны сумки; в центре – power bank, зарядное устройство, наушники и спутниковый телефон, который выдал ему папа на всякий случай; с правой стороны он положил лишь один ноутбук, запакованный в «родной» сумке. Сбор прошёл весьма быстро. Он уже уложил все вещи в сумку и отнёс её в коридор, к выходу.

Бекки хоть и была быстрее в собирании вещей, но все эти женские принадлежности, которые принадлежали настоящей, как подобает, леди, было n-ое количество, и укладывать их в её чрезмерно большой чемодан становилось все труднее и труднее. Долго ли умеючи, но после тяжких работ, оба багажа стояли у выхода.

Порт, где был пришвартован корабль, назывался «Артур», оттуда он начинал свой путь. Останавливался в других портах только лишь для дозаправки судна, или, когда кому-то стало плохо во время качки. Поэтому Розалин вещей с собой не собирала, потому что знала, что они остановятся в следующем порту и, сойдя там, брала такси и возвращалась в «Артур», а оттуда уже ехала на своей машине домой. Генрих тоже не брал и не собирал с собой багаж, из-за того, что всё необходимое у него есть в его каюте.

Смерклось. Генрих и Роза уже видели седьмой сон, а вот дети – метались из угла в угол, маяча туда-сюда. Сон не шёл ни в одном глазу. Мандраж был у обоих. Руки тряслись, пот стекал так же быстро, как и успевал скапливаться по всему телу, выходя из каждых потоотделений. «Да что же такое? - подумал про себя Фред. - С нами никогда такого не было,- говорил он так, потому что знал, что у его сестры такое же чувство». С секунды спустя к нему зашла Бекки.

- Что, тоже сна не видать? - спросил Фред.

- Да. - Шепотом произнесла Бек.- Ну, как я вижу у тебя такая же история.

- Никакого терпеливого терпенье не хватит, чтобы дождаться завтрашнего утра, - с лёгкой свирепостью и через волнительный смех сказал Фред.- Интересно, а кто ещё с нами будет, па же иногда берёт с собой знакомых нам людей.

- Без понятия, Зорге (такое прозвище дала ему его сестра). – Хихикая, сказала Бек.- Но было бы неплохо, если с нами поехала семейка Брайсон. Они хорошие люди. Да и учимся мы в одной школе, и живут они через дом.

- Да, это вполне логично. Но что-то чутьё моё подсказывает, что поедет только наша семья, то есть, мы втроём, так как мама опять сойдёт в следующем порту и вернётся восвояси.- Произнёс Фред.

- Это да. Ну не винить же её за это, правильно? - спокойно спросила Бекки. - Папа вообще хотел бросить мореплавание, когда узнал о её морской болезни, но она его отговорила и приказала не уходить со своего любимого ремесла – он и послушал.

- Нет, конечно, я её не виню ни в чём, напротив, рад, что у нас сложилась такая счастливая и любящая семья. Я люблю всех вас.

Бекки улыбнулась. Он обнял её и сказал:

- Надо попытаться уснуть, а то иначе проспим всё путешествие.

- Да, ты прав. Пойду я спать. Спокойной ночи. – Нежным шепотным голосом произнесла Бек.

Фред пожелал ей того же и она вышла из его комнаты. Он лёг на кровать и сомкнул глаза – ничего не получалось. Тогда он включил лёгкую пьесу – вроде бы помогало, но всё равно не то. После нескольких попыток включить на ютубе песни для сна – опять не то. «Уже вот-вот и начнёт светать, а я ещё даже не спал!- Грозно подумал про себя». Затем, взяв книгу по философии, Фред всё же смог найти сон и уснуть.

Наступило утро. Солнечные лучи проникали сквозь закрытые наглухо жалюзи и задвинутые не до конца шторы, и попадали прямо в глаза Фреду, грея его. От этого он и проснулся. Не выспавшийся, постоянно тянувшийся лечь обратно в постель, он не позволял себе снова закрыть глаза и проспать такое невероятное путешествие, там, где они с сестрой ещё ни разу не были. Зевая, но с быстрым преставлением ног, пошёл к двери. Отворив её, на пороге стоял отец, который был свеж и бодр, впрочем, как всегда, вот уже каждое утро.

- Вот те раз, ты только проснулся? – с удивлением спросил Генрих. – Твоя сестра уже давно сидит готовая и завтракает, а ты всё телишься и телишься.

- Да, да, па, я уже бегу. – Резко-оживлённым голосом ответил Фред.

И поток ветра пронесся мимо Генриха. В центре извилистой лестнице, Фред крикнул Бекки, чтобы она налила ему горячего чая, пока он будет одеваться. Одевшись, он с минуты уже сидел на подле Бекки, попивая чаю и, поедая на пару с ней, омлет и сочные сардели. Розалин и Генрих сказали им, что они их ждут в машине. Кивнув в ответ, они быстро допили и доели, убрали со стола, взяли свои баулы и, оглядывая дом секунд тридцать, вышли и пошли в машину. Упаковали багажник вещами и сели. Генрих сказал, чтобы пристегнули ремни безопасности, и они двинулись с места, оставляя позади свой дом, отправляясь в дальнейшее путешествие!

Глава вторая.

Bon voyage[2].

8:00. Шоссе 66. 3500 мили от Чикаго. Дорога до порта.

Дорога от дома до порта занимала около трёх-четырёх часов. Да, далековато, но проезжая этот путь, до самого «Артура», - он был необычайно красивым, и ехать по нему – одно удовольствие. Погода стояла умеренной, не очень-то и жарко, не очень-то и холодно. Солнце то и дело появлялось, то уходило в пушистые облака. В дороге они всегда затевали какую-нибудь беседу, варьируя её в разные русла. Могли говорить об истории, а могли просто играть в города или в слова.

До порта оставалось примерно восемьдесят миль. Стрелка уровня бензина достигала отметки «E». Это значит, что через двадцать-тридцать миль стоит заехать на заправку. Оставшийся путь проходил так: Бекки читала книгу Стивена Кинга; Фред, лежавший на ноге сестры, слушал музыку; Розалин, запрокинув голову на дорожную подушку, спала; а Генрих, включив в машине круиз - и климат контроли, поджав ноги в колени и слегка придерживая руль, смотрел, сконцентрировавшись, на дорогу.

На заправку заезжают по нескольким случаям. Во-первых, чтобы заправить машину, во-вторых, размять ноги, в-третьих, справить нужды и в-четвёртых, зайти в заправочные минимаркеты и что-нибудь купить покушать. Четвертый вариант используется редко, так как у многих людей еда бывает своя, как и у семьи Глоссан. Они всегда берут с собой полные ланч-боксы с едой и термос с чаем, даже если это недалекий путь. Розалин попросила Фреда достать из багажника те самые ланч- боксы. И он направился к задней части машины. Когда бак был полным, они отъехали в тенёчек под высокое дерево, чтобы слегка закусить. Перекусив чудесные бутеры с чудо - чайком, они выехали с заправки на трассу и продолжили свой путь. Время было 10 часов утра, и, до конечной станции оставалось всего-навсего полчаса. Тридцать минут и они на месте!

10:30. Порт «Артур».

Здесь в порту парковка была хоть и огромная, но в то же время чересчур тесная, потому что каждые моряки или рыболовы приезжали на своём транспортном средстве. И осталась эта проблема с тех самых пор, когда Генрих устроился сюда. Вообще, парусное судно предназначалось для студентов-моряков, проходящих там основные навыки матросов, коков, механиков, иными словами, обучались корабельному делу, учились там. Он был их капитаном и, соответственно, преподавателем. Каждый год (может, два), от вузов по кораблестроению отправляли двадцать студентов (так как, во всех вузах города по корабельным делам в каждых группах было по двадцать человек, и могли избирать кандидатов из разных учреждений; разумеется, выбирали по заслугам и смотрели на успеваемость будущих моряков). С минуты спустя они вышли с неуклюже-припаркованной машины. Фред взял в одну руку сумку сестры, а в другую – свою. Генрих проверил машину внутри, дабы ничего не забыть, затем поставил её на сигнализацию и они двинулись в ту сторону, где был пришвартован корабль. Розалин и Генрих шли впереди, а дети немного позади. Бек шепнула Фреду:

-Давай спросим у папы, поедет ли ещё кто-то с нами.

Фред кивнул и сказал, что он спросить сам.

- Па.

-Да, Фредди.

-А с нами ещё кто-нибудь будет? Или только мы? - ожидавший ответа, спросил Фред.

-Нет, только мы. - Твёрдо ответил Генрих.

Фредерик и Ребекка переглянулись удивлённым взглядом и, кивая, спросили:

-Почему? Раньше с нами же ездили семьи Брайсон, Тёрнер и Нильсон, а сейчас-то что изменилось?

-Ну, понимаете, это было раньше, сейчас уже время другое, и я еле уговорил руководство, чтобы взять только вас с собой, и как вы успели заметить, мы едем всего лишь на две недели, когда поездка длиться два месяца, и то, сказав, что вы мои стажёры. – Ответил Генрих.

-Понятно. – Хором и слегка приуныло, ответили дети.

Дойдя до корабля, они остановились возле трапа и ждали Генриха, пока тот пойдёт за ключами от кают. Людей еще не было видно на горизонте, конечно, кроме моряков, матросов, коков и боцманов, которые находились на судне. С минуты на минуту будут уже подъезжать студенты. С секунды они поднимались по трапу. Генрих отдал ключ Фреду и сказал ему идти в каюту, чтобы он оставил их баулы и пришёл обратно. Фред кивнул. А Генрих направился в капитанский мостик, следом за ним шли Розалин и Бекки.

10:40. На борту судна «Еврисфей».

Фред, проходя мимо множества коридоров и поворотов, увидел дверь каюты отца и направился к ней. Вставил ключ в скважину и дважды повернул его по часовой стрелке – дверь открылась. Слегка подтолкнув её, он вошёл внутрь каюты. Чувство дежавю сразу нахлынуло его. Хоть и конструкция корабля ничуть не изменилась, разве что окрас стал другой, но в капитанской комнате многозначительно поменялся внешний вид – вся мебель была переставлена, появились обновлённые предметы на столе и вообще на парусном судне, а некоторые предметы, которые стояли по всей площади раньше, были либо убраны, либо выброшены. Фред ощущал не то восторг, не то крайнее удивление. Капитанская комната явно поменяла свой облик.

В каюте, где будут находиться две недели Фред, Бекки и до следующего порта Розалин, стояла одна громадная двуспальная шконка, предназначенная для Генриха и Розы, и две односпальных шхонки, разумеется, для детей. Их расположение в каюте, казалось, Фреду весьма логично. То есть, когда будешь ходить в рубке или приходить в неё, то мизинец на двух ногах останется в целости и сохранности. Над шконками висели, большущие, ярко-выраженные картины Юхана Даля «Копенгагенская гавань при лунном свете», Алексея Петровича Боголюбова «Лоцманы Бискайской бухты» и Джима Уоррена «Семь лошадей».

Внутри, корабль состоял из специально выструганных брёвен, покрашенных в коричневатый оттенок, и обработанных лаком. Этот запах свежей краски, свежего лака и брёвен, разнесся по всему кораблю. Фред долго рассматривал, непривычно-новую каюту, и по его состоянию не было понятно – рад он или не очень. Просто-напросто он привык к той стареньковатой, назовём её так, каюте. Ну и это преображение из старой в новую, ему нравилось, и потихоньку свыкся к нему. Капитанский стол – это отдельный вид украшения. На нём стояли, как и полагается, обычному столу, органайзеры, дыроколы, циркули, на краю по обе стороны стола лежали книги по мореходке, учебники спасателя и атласы. На первый взгляд подумаешь, что это вполне обычный стол, ничем не украшенный, ничем не завален, но была одна фишка, которая придавала этому столу тепло и уют, и, смотря на неё, казалось, что ты недалеко от дома. Посередине стола между органайзерами, стояла стеклянная рамка, весьма большого размера, в этой рамке со всех сторон была закреплена их семейная фотография столетней давности. Фред, глядя на неё, улыбнулся, и взял её в руки. Умиротворяющее фото, сделанное дома, когда они только закончили ремонт в своей квартире и решили запечатлеть на память. Фред и Бекки были измазаны в краске, держа в руках валики и, кривляясь, как бы, мажа себя ними. Уморы. Генрих и Роза, обнявшие детей, стояли по бокам каждого, но были чище и прозрачнее самого Байкала и, якобы, смеясь над ними, смотрели, каждый на одного из них, Роза на Фреда, а Генрих на Бекки. Этот снимок, сотворенный около девяти лет назад, передавал те чувства, которые были тогда, заменяя грусть, печаль и безысходность на радость, веселье и уверенность. Фред знал, что если отец попадает в какую-то неприятность на корабле или вне корабля, то он смотрит на эту фотографию, которая говорит ему: «Не печалься, мы с тобой!», и предпринимает решение, не вредящие не себе, не экипажу. Фред посмотрел на часы и понял, что пробыл здесь уже двадцать минут и быстро открыл шкаф, там, где уже висели вещи Генриха, и покидал туда сумки, и направился к двери. Немного постояв в проходе, оглядывая каюту со всех сторон – со вздохом вышел, закрыл дверь и стремглав побежал в сторону капитанского мостика. Там как раз, не руля, за штурвалом сидел Генрих, а Роза и Бек расположились на стульях около географического стола с темно-золотой подсветкой и специальным устаревшим дизайном. Прибежав, и, переводя дыхания в позе полуорла, Фред заметил, что все поймали взгляды на нём, как бы, говоря: «Явился, не запылился!». Да, что насчёт карт – во всех каютах на стенах висели физические, масштабом 1:22 000 000, карты мира. Это делалось для того, чтобы приезжие студенты не забывали, зачем они здесь: не прохлаждаться, а накапливать знания, получая их от опытных людей, знающих толк, волю и закалку настоящего моряка. Ради этого и организовывались эти путешествия по морям и океанам.

Всё семейство Глоссан находилось на мостике, и слушали Фреда, когда тот рассказывал о перестройке кают, коридоров, и в принципе, всего корабля. С минуту, закончивший свой впечатляющий рассказ, они услышали шумы и гулы множества машин и решили посмотреть, что там такое. Генрих вышел на палубу и увидел большое скопление людей и транспортных средств. Вот и подтянулся экипаж.

11:30. Подготовка экипажа и корабля.

Капитан спустился с палубы и направился к трапу встречать студентов, новых преподавателей и врачей. Мичман Рэй принёс капитану мегафон и список пассажиров. Быстро пробежавшись глазами по списку, Генрих поднёс мегафон ко рту и сказал:

- Всем пассажирам, просьба подойти поближе к трапу, дождаться своей фамилии и встать около мичмана, - он повернул голову в его сторону, представляя его, и добавил, - мичман Рэй будет вашим инструктором и покажет, как утроено наше судно, так что внимательно слушайте его и мотайте на ус.

Площадка загремела не столь громкими хлопками. Фред, Бекки и Роза тоже похлопали, стоя на палубе. Всегда, когда набирается экипаж, Генрих проводит лекцию о нраве и морали, что каждый должен жить правильно и найти свой путь и свою мечту в жизни, в том числе и в этом путешествии. С секунды спустя, капитан стал читать фамилии пассажиров, которых было тридцать пять, но считая только студентов. Перекличка проходила довольно долго, и время отправления потихоньку приближалось к своему часу. Оставшееся фамилии в списке, Генрих зачитал только после того, когда убедился, что экипаж студентов полностью снаряжён. Капитан, оглядывая всех людей, стоявших у мичмана, после нескольких секунд, махнул рукой, тем самым, дав команду мичману. Рэй, стоя руки по швам, кивнул головой в сторону Генриха и повернулся к экипажу.

- Всем здравствуйте и добро пожаловать на борт! – сказал он немного хрипловатым, но добрым голосом, - встаньте в шеренгу по два человека, не выпадаем из строя, следуем за мной и слушаем внимательно. – Сказав это, он резко ринулся вперёд, и толпа хлынула вслед за ним. В то время, капитан стал зачитывать, не говоря в мегафон, остальных пассажиров. Первая взошла на борт новая, состоявшая из трёх человек, бригада врачей, следом за ними помощники кока, третьими зашли новые преподаватели, а четвёртым, но не зашедшим пока на борт, был старпом. Генрих посмотрел на него и сказал:

-Хм, а Вы, я так полагаю, Сэмюель Макмиллан?

-Да, сэр, - весьма звонким голосом проговорил тот, - он самый.

Проговорив с ним ещё секунд двадцать, они пожали друг другу руки и старпом, поднимаясь по трапу, глядел на палубу, где стояли Глоссаны. Он за мгновение просмотрел их снизу верх, водя глазами, то с Фреда на Бекки, то с Бекки на Фреда. Но всё же Сэмюель остановил свой презрительный и, как бы так не хотелось сказать, коварный взгляд на Фреда. Тот в одну секунду сравнился с ним, копируя его с ног до головы, и проводил старпома очень подозрительным взглядом. И каждый из Глоссанов подумал про него одно и то же: «А ты ещё, что за социум?». Генрих никогда не любил новичков в своей команде, при чём, новичков-старпомов. Их поменялось, за месяц – три человека. Он несколько раз ходил к руководству, чтобы те вернули старого старпома, но каждый раз получал отказ. Мол, он старый, ни к чему не годный моряк. Иначе говоря, сколько бы Генрих не бился – всё не впрок.

Всё шло по плану :мичман Рэй проводил инструктаж студ-экипажу, Генрих со своими помощниками проверял грузы, которые загружались и отправлялись в трюм, а моряки, разбившись по группам, проверяли верхнюю часть корабля. Первая группа, находящаяся на носу, проверяли надёжность крепление якорей, смазывали кат[3] и натяжение бушприты. Вторая группа расположилась около мачты, проверяя паруса, а третья группа стояла у надстройки и кормы, где проверяли крепление спасательных шлюпок, целостность антенн и солнечных батарей. После полной и тщательной проверки все три группы показали знак «окей» самим себе, а капитану доложили по рации. Не доверять своей команде причин не было. Поэтому, Генрих, закончив погрузку и пересчёт грузов, сражу же, поднимаясь по трапу, жестом показал своим зайти на мостик. Они без раздумий спустились с палубы, направились в капитанский мостик и, расположившись там, стали ждать капитана. Тот в свою очередь стоял и ждал мичмана Рэя с экипажем. С минуты Рэй уже отчитывался перед капитаном.

- Товарищ капитан, - сказал он, отдавая честь, - экипаж прошёл инструктаж, доложил мичман Рэй.

- Вольно, – приказал капитан мичману и тот встал около него, и Генрих добавил, но, уже слегка повернувшись в его сторону, шёпотом, - Вы молодец мичман, хорошо провели экскурс по кораблю, обычно студенты бывают чересчур дикими и могут не слушать того, что говорят, поэтому, хвалю.

- Так точно!

Генрих тихо улыбнулся и посмотрел в сторону экипажа.

- Уважаемые будущие моряки, - обратился к ним капитан, немного откашлявшись, - во-первых, сейчас вам будет отведено небольшое количество минут на прощание с родителями, родственниками и знакомыми, во-вторых, добро пожаловать на наш корабль, и скорейшего отправления в двухмесячное путешествие. Надеюсь, эта, назовём её так, стажировка пойдёт вам на пользу.

И тут он начал говорить опять про нравственность и мораль, читая лекцию по философии.

Рэй слегка дотронулся до капитана, стуча указательным пальцем по кисти руки, тем самым, показывая, что Генрих немножко увлёкся философией. Капитан кивнул в знак того, что у мичмана хватило смелости подозвать к себе капитана и сказать, что он немного «заигрался».

- Ладно, будущие моряки, боцманы и старпомы, идите к своим родным, но помните: у вас десять минут. – Сказал Генрих экипажу и отправился на мостик, жестом зовя мичмана с собой и Рэй повиновался.

12:48. На северо-западе от корабля.

Чёрный, бронированный, тонированный и огромный джип стоял недалеко от корабля. В нём сидели инкогнито.

Телефонный звонок.

- Ну что, всё идёт по плану? – Баритонским голосом спросил мужчина.

- Да, сэр.

- Как обстановка?

- Капитан ничего не заподозрил, - ответил голос на том конце провода, - я представился ему и ушёл сразу же в свою каюту, а он даже чемодан мой не стал проверять.

Послышался негромкий смешок.

- Понял тебя. Гляди в оба, докладывай мне обо всех телодвижениях на этом корабле, ясно?

- Да, сэр. Но вот только меня настораживает его сын, похоже, он умнее, чем, кажется на первый взгляд, сэр, что прикажете делать?

- Ничего не предпринимай самостоятельно. Жди приказания.

- Вас понял, сэр.

И разговор прекратился.

12:55. На капитанском мостике судна «Еврисфей».

Фред сидел, положив ноги на тот самый географический стол, Бекки и Роза расположились там же, но не последовали его примеру. С минуты спустя вошёл Генрих, а следом за ним шёл Рэй. Фред сразу же убрал ноги со стола и протёр его после себя, якобы никто не сидел на нём. Генрих посмотрел на него и замотал головой, показывая ему кулак. Капитан подошёл вплотную к штурвалу и подозвал мичмана к себе, тот повиновался.

- Товарищ мичман, позовите-ка сюда Сэмюеля Макмиллана, а то что-то он пропал, как только я впустил его на борт.

- Есть! – Сказал Рэй, развернулся кругом и немедленно вышел из мостика.

Когда закрылась дверь за Рэем, Фред незамедлительно обратился к отцу:

- Па, а разрешишь и мне с ним?

- Разрешаю.- Твердо ответил Генрих.

И тот выбежал, что есть мочи.

- Постойте! – крикнул Фред.

Мичман, услышавший крик, остановился и обернулся.

- Я с Вами, - сказал Фред, - капитан Глоссан разрешил.

Но Рэй ничего не сказал, а просто кивнул и показал жестом «идём». Фред не стал заводить беседу первым, а ждал с нетерпением, когда что-нибудь скажет мужчина невысокого роста, но тот не проронил и словечка. Миновав коридоры, где были каюты экипажа, они прошли ещё шагов пять-шесть и, повернувшись на 90°, упёрлись в дверь каюты старпома, которая была неподалёку капитанской. Фреда насторожило то, что мичман не произнёс ни слова. Рэй постучал два раза фалангой среднего пальца, который был оттопырен сильнее, чем у обычного человека и, стучащий с такой силой, что с ним не мог сравниться даже приходящий за восемнадцатилетним подростком, военкомат. Дверь не открывали. Тогда мичман уже было приготовился постучать второй раз, но Фред задержал его руку и постучал по уху, чтобы тот прислушался, как замочная скважина поддаётся небольшому труду, дабы отворится и дверь открылась. На пороге стоял мужчина лет двадцати восьми. Одет он был вполне прилично. Футболка желтоватого цвета, выглаженная так, что стрелки непременно бросались в глаза; штаны простые, темно-синего цвета; обувь, как и у всех людей, неприметная. Пока мичман обращался к нему, что его зовёт капитан, Фред успел проанализировать всю комнату. Эта небольшая по величине каюта имела ряд множественных признаков для уюта. В первую очередь уют создавали два иллюминатора, из которых проникали уже обеденные лучи солнца, освещая всю каюту. Кровать стояла у стены справа, где висела на стене физическая карта. Позади кровати стояла тумба, на которой расположилась лампа, с энергосберегающей лампочкой. Небольшой стол стоял, соответственно, с левой стороны, на котором лежали различного вида принадлежности. Центр стола был огорожен бархатным покрытием зеленоватого цвета, точь-в-точь как бильярдная обшивка. Это делалось для того, чтобы документы, которые кладутся на стол, не скользили. Над столом были прибиты книжные полки, которые были обычного размера, но имели фигуру, в центре, похожую на букву О. На полках стояли различные книги, но они не принадлежали лично старпому и были не его. Часы, висевшие на стене параллельно столу, представлены в виде морских водорослей, а часовые, минутные и секундные стрелки имели простое строение, как на самых ординарных часах. Но уют создавали не все эти предметы, стоявшие в каюте, а всего лишь на всего три вещи: аккуратно сплетённый ковёр из разноцветных ниток и мягкий даже на вид, и два иллюминатора, через которые проникали, как и дневные, так и ночные света. Разумеется, в каюте имелась своя душевая кабинка и мизерный гальюн. Фред уже хотел зайти в эту небольшую комнатку, но он овеял проносящийся поток ветра перед его лицом. Дверь закрылась. Точнее, её закрыл Сэмюель. Рэй и Фред ждали его секунд десять. И вот уже с минуты он стоял около капитана.

- Извольте объясниться мне, старпом, - командующим голосом проговорил Генрих,- где Вы были?

- Виноват, товарищ капитан. – Ответил Сэмюель.

Послышался громкий, тяжёлый и усталый вздох капитана.

- Ладно, приступайте к своим обязанностям, немедленно! – Скомандовал Генрих.

И тот занял своё место, встав около штурвала.

Прошло десять минут, и капитан созвал всех на борт. Когда весь экипаж уже был готов к отплытию, убрали трап. Люди, которые отплывали, стояли на палубе, продолжая махать руками и кепками вслед родственникам, а те в свою очередь находились по бакборту и тоже махали тем, что было в руках. Корабль уже был готов к отшвартовки. Капитан, встретив экипаж, занял место на мостике и скомандовал:

- Бак право двадцать!

- Есть бак право двадцать! – Повиновался Сэмюель

- Право руля!

- Есть право руля!

- Малый вперёд!

- Есть малый вперёд!

И корабль незамедлительно, поворачивая в сторону Тихого океана, отплыл от порта. Вот и началось долгожданное путешествие!

Глава третья.

De portu in portum.[4]

Вода была спокойная, дул лёгкий ветерок, погода стояла прекрасная. Экипаж уже разбрёлся по своим каютам. Капитан всё ещё находился на мостике. Сэмюель управлял кораблём, держа курс прямо. Роза пошла в каюту с сопровождением Бекки, потому что сама была не в состоянии дойти. Миновав коридоры, они зашли в комнату, и Бекки уложила Розу на кровать, и, достав из её кармана таблетки от качки, поднесла воды и Роза приняла их. Спросив у неё, нужна ли ей помощь, она ответила отказом и сказала, что просто поспит, кивнув в ответ, Бекки вышла, закрыв за собой дверь.

13:30. На палубе «Еврисфей».

Фред сидел на палубе с закрытыми глазами, подняв шею к верху и, ловя южный ветерок, наслаждался природой. Периодически проникался мыслями, залезая в чертоги разума; его не покидала дума о новом старпоме, она просто-напросто застряла в его сознании и подсознании. «Кто же он такой? По виду и не скажешь, что этот человек подозрителен. Может быть, у меня началась паранойя, и я вижу то, что на самом деле вымысел?». Такие мысли таил глубоко в себе юноша. Но его монолог с разумом прервал кто-то, положив руку на плечо. Фред, в недоумении кто же это может быть, резко повернулся на все сто восемьдесят градусов, разглядел перед собой девушку. Увидев, что та испугалась его столь невероятно-быстрого поворота, извинился перед ней. Та, кивнув в знак прощания, обратилась к нему:

- Извините, я, наверное, помешала Вашей медитации? – Весьма звучно-теплым голосом спросила неизвестная девушка.

- Нет, - немного дрожащим голосом сказал Фред. - Вы мне не помешали, я сам хотел уже выйти из медитации, но вот только никак не мог оторваться этим чудесным видом.

- Да, вид и вправду красочный! – Заметила девушка.

- Вы ещё не видели этот пейзаж во время заката – это отдельная красота.

- Представляю эту картину в голове, как-нибудь понаблюдаю!

- Отлично!

- Извините, а как Вас зовут?

- Ой, что же я сразу не представился - Фредерик Глоссан, но можете звать меня Фред, а Вас?

- Очень приятно, Элизабет Макмиллан. Можно просто Бетти. Постойте, Глоссан? Вы

- …так точно, сын капитана. – Отрезал Фред и добавил, - мне тоже очень приятно.

Они обменялись уже дружественным рукопожатием.

Затем Фред спросил:

- А Вы что-то хотели?

- Нет, я просто тоже искала место, где можно уединиться. И поднявшись на палубу, увидела Вас и подошла.

- Понятно, а…

Он уже хотел что-то сказать, но его ход мыслей перебил Генрих, позвав его, чтобы тот пошёл в каюту и посмотрел всё ли в порядке у Бекки и Розы, так как их, действительно, довольно долго нет. Сказав Бетти «Увидимся», Фред направился к трапу и спустился с палубы, зайдя внутрь корабля. Минуя трюм, санчасть и карцер, он вспоминал своё знакомство с Бетти. В голове у него впилась новая мысль. Мысль о ней. Но вдруг что-то его заставило сделать внеплановую остановку прямо около двери старпома, которая была практически смежной с капитанской каютой. Он прокрутил с самого начала ту сцену, когда она подошла к нему, и они представились друг другу. Однако не это заставило его остановиться. Когда он посмотрел на дверь, подле которой стоял, то вспомнил, что её фамилия, это фамилия Сэмюеля Макмиллана. «С одной стороны, что здесь такого, ну одна у них фамилия, и что, может они однофамильцы вовсе, и вся, та баталия, происходящая между моим разумом и подсознанием – всего лишь недоказанный факт; но с другой стороны, это меня настораживало. Впредь буду начеку». Я до сих пор не пойму, как от этих двух тяжёлых мыслей и распрей в его голове, у него не вскипели мозги? Но, поняв, что он мыслить долго, то пока отложил свои мысли в чертоги разума, и немного повернувшись вправо, потихоньку отворил дверь, и аккуратно, переступая с ноги на ногу, вошёл в каюту.

Розалин спала на роскошной двуспальной кровати. Бекки он в комнате не наблюдал. Убедившись, что с мамой всё хорошо, Фред уже было направился к двери, но его остановила, подозвав к себе, Розалин.

- Ой, мама, прости, я тебя разбудил? - подошедший и испугавшийся спросил Фред.

- Нет, сынок,- через зевоту, ответила Роза, - всё нормально.

- Хорошо.

И через недолгую паузу Фред спросил:

- А где Бекки?

Розалин оглядела комнату.

- Когда она меня привела сюда, то помогла разместиться и ушла, закрыв за собой дверь. Всё.

- Так-с. Пойду-ка я её найду. Тебе нужна помощь?

- Нет, Фред, идти… - снова закрывая глаза, ответила Роза.

Фред, поцеловав маму в щёку, и пожелав ей хороших снов, вышел из каюты и пошёл искать Бекки, сначала на корме, но её там не было. «Может быть, она на бушприте?». Пройдя в носовую часть корабля, Фред увидел Бекки, лежащую на бушприте. Он окликнул её. Но она видимо не услышала, потому что не повернулась даже в ту сторону, где стоял Фред. Тогда он подошёл поближе и в полуприсяде, как бы шутя, хотел её напугать, но перед ним всплыла ужасающая картина. Он увидел, что с бушприты в воду стекает какая-то красная жидкость. Кровь. Фред без замедления кинулся к сестре. Раскрыв её, она уже перевязала сама то самое место, где было ранение. Посмотрев на рану, Фред увидел маленькое лезвие, застрявшее в её боку. Спрашивать, кто это сделала, и что случилось, Фред, видя её состояние, пока не желал. Ни секунды на раздумья! Он, аккуратно подняв Бекки, и взяв её на руки, мигом направился к двери, где находилась санчасть. Дойдя туда, дверь была открыта, но никого не было внутри. Фред уложил Бек на кушетку. Он орал во всё горло плачущим голосом, зовя на помощь. Прошла минута – никто не явился. Тогда Фред подошёл к сестре, преклонился над ней и, взяв её за руку, прижал к своей щеке. Бек ещё была в сознании. Фред пытался разговаривать с ней. Осведомлённый собственным разумом, что никто так и не придёт, он принял решение вытащить самому это странное лезвие из сестры. Бежать, звать подмогу – было для него не разумным действием, так как, он не хотел бросать её здесь одну. Плавно отпустив руку сестры, Фред тут же принялся искать медицинские приборы. Находив каждый прибор, он ставил их на стол. На нём уже стояли медицинский спирт, скальпель и вата. Оставалось найти только болеутоляющие таблетки или уколы. Порыскав во всех шкафах – он не нашёл ни одной капсулы или таблетки. «Ладно, чёрт с ними, это есть и, слава Богу!- подумал про себя Фред». Через мгновение он стал дезинфицировать скальпель и мочить вату в спирте, постоянно глядя на кушетку, где лежала, борющаяся за жизнь, Бекки.

- Только не теряй сознание, прошу тебя, только не теряй сознание, - взволнованным голосом проговорил Фред, - говори со мной, Бек!

Но она не отвечала, или отвечала, но из-за нехватки сил порой было не слышно. Фред поспешно надел перчатки и маску, и с секунды стоял над сестрой, словно хирург, делавший операцию. Он боялся, по щекам его текли, не останавливаясь, слёзы, руки дрожали так сильно, что если бы им присуждались как землетрясению баллы, то это было бы страшное сдвижение литосферных плит в десять магнитуд. Он потел, переживал, не мог взять себя в руки. Его трясло с невероятной мощью.

Но, посмотрев на Бекки, он собрался с силами, взял волю в кулак и приступил к вытаскиванию лезвия из бока. Задрав её футболку, он вытер ватой, обмоченную в спирте, куда пришлось тяжёлое ранение треклятым лезвием. Когда бок был вытерт от крови, Фред незамедлительно, увидев лезвие, принялся вытаскивать его, поддевая скальпелем. Хорошо, что оно было не в глубине, иначе бы Фред не смог его достать. Оно уже, практически, вытащилось, но ей не хватало каких-то десяти сантиметров, чтобы оно вышло наружу. Пальцами взять её не получалось, слишком узок был надрез, а медицинские щипцы как назло лежали на столе в пяти метрах от Фреда. Отпустить скальпель он не мог и вытащить его тоже, так как, лезвие держалось на нём. Думая, что можно сделать, Фред ещё и успевал рассказывать Бекки истории из их детства, чтобы она оставалась в сознании. Держать одной рукой скальпель, а другой попытаться достать щипцы не то, что затруднено, это просто невозможно. И он сразу отбросил эту, по сути, не очень удачливую затею. Фред стал крутить головой, оглядывая всю санчасть. Позади него стояла стойка для капельницы, среднего размера. Он визуально прокрутил тот отрывок, когда пытается достать этой самой стойкой щипцы. Вроде бы визуальный эксперимент прошёл отлично. Учитывая длину этой стойки, длину его руки, подступ в сантиметрах шестидесяти от стола и его боковой наклон хватит для того, чтобы спокойно дотянуться до него, даже ещё запас останется в пятьдесят сантиметров. Да, поэкспериментируя, он был уверен, что всё пройдёт гладко, только оставалось маленькое уточнение: какой рукой удобнее всего взять стойку для капельницы. Так как правая рука держит скальпель, то, соответственно, будет неудобно брать правой рукой. Это логично, потому что стойка стояла позади него от левой руки, и поэтому вариантов-то особо и не было, как только подкатить и взять левой рукой стойку. Так и поступил. Затем, он приступил непосредственно к практике. Подтолкнув поближе к себе стойку, и взяв её левой рукой, начал операцию по доставанию щипцов. Всё шло как по маслу. Он дотянулся до стола и штативом для закрепления физраствора, стал цеплять щипцы за кольца. Вдев штатив в одно из колец, Фред потихоньку стал приближать к себе стойку. У него получилось – он не без труда достал, со столь длинного расстояния, щипцы. Поставив, стойку на колёсики и высвободив полностью раскрытые щипцы, висевшие на кольцеобразном штативе, Фред немедленно, взяв их в руку, схватил двумя концами лезвие и вынул его из Бекки. Положив их на хирургический поднос вместе со щипцами, он сразу стал искать хирургический шовный материал. Спустя несколько минут, когда поиски поддались Фреду, найдя полифиламентную нить и размотав её, подошёл к Бекки. Вдев нить в иглу, Фред загнул её в виде рыболовного крючка для того, чтобы не зацепить мясо, а чтобы игла уходила под кожу, затем разрезал нить длиной, примерно, в двадцать пять сантиметров, протянул нитку через иглу и зажал её, чтобы нить не выскочила. Отступив, приблизительно, пять миллиметров от края раны, стараясь захватить только кожу, начал прокалывать с внешнего края вовнутрь, подтягивая нить, затем с внутреннего края вовнутрь. Стянув два конца нити, рана сошлась, и Фред завязал узел. Он был счастлив, что у него всё получается идеально! Откуда он знает, как это делать, спросите вы. Ответ очевиден и он один – сестра. Она же отдала медицине столько сил и здоровья. Вот и научила своего братца врачебной деятельности.

Так, первый шов готов, осталось наложить ещё четыре. Надрез на ране был не велик, около пятнадцати сантиметров. Фред быстро и умеренно принялся накладывать один шов за другим. Процесс шёл быстро и успешно. Спустя некоторое время рана уже была зашита. И когда Фред закончил, то хотел сказать готово, но Бекки потеряла сознание. Её глаза закрылись всего за мгновение, хотя секунду назад она смотрела ими на Фреда. Он стремглав понёсся к ней, сев рядом, держа её за руку. Сердце его колотилось, что ему казалось, оно вот-вот и выпрыгнет. Скорее всего, она отключилась от недостатка крови, вытекшей за столь долгое время, пока она лежала на бушприте. И сколько она пробыла там, в горизонтальном положении, было непонятно. Фред проверил пульс. Очень слабый, но всё же бился. Нужно срочное переливание крови. Не на секунду не задержавшись, он стал брать кровь из себя. Она у них одна, так что подойдёт. К счастью, у него не было никаких болезней. «Но сколько надобно крови? Вдруг моя может не подойти?». Жгутом Фред завязал руку выше предплечье и затянул. Взяв и наклонив спиртную баночку для обмакивания ваты, он растёр ею сгибаемую и разгибаемую часть руки. И с помощью гемотрансфузии стал переливать свою кровь сестре. Прошло около пяти минут. Результата не было. Потом ещё пять минут. Итог тот же. Фред уже побледнел и выглядел не лучшим образом. Затем прошло опять пять минут. Фред уже чувствовал, как он потихоньку закрывает глаза. Слабость давала о себе знать. Но он терпел. Терпел ради Бекки. Ради себя. Ради того, чтобы узнать, что за Giardia[5]сделала это с ней. И спустя ещё две минуты, Бекки очнулась.

Она очнулась, открыв глаза и смотря лишь в потолок. Она не могла даже присесть, так как была слишком слаба. Осмотрев санчасть, медленно поворачивая голову, девочка увидела на своей руке гемотрансфузию, через которую было видно, как кровь переливается в её тело. Повернув голову в сторону Фреда, на глазах поступили слёзы. Веки его затворены, и ей казалось, что он не дышал.

- Фред,- сухим и шепотным голосом позвала его Бекки. – Фр…

Но ответа не последовало. В попытке позвать его ещё раз – результат отсутствовал. Тогда она попытала счастья и решила присесть. Выдернув, что было сил гемотрансфузию, с его и с её вен, кинула на пол. Собираясь с последними силами, она не без труда присела, почувствовав боль в боку. Девушка посмотрела на идеально-зашитую рану, глядя на неё с секунд десять, затем, вернулась к попытке встать и разбудить Фреда, впавшего в анабиоз. Держась двумя руками за кушетку, ей всё же удалось коснуться ногами пола. Всё также, благодаря, кушетки, служившей ей подставкой, она стала разворачиваться на сто восемьдесят градусов в сторону кушетки, где лежал Фред. Вдохнув и выдохнув несколько раз, и собравшись с силами, ей нужно было руками зацепиться с одной кушетки на другую. Итак, отпустив руки с её рекамье, она, сделав маленький шажок, сразу же ухватилась за край сомье, где лежал Фред. Изогнутая, в виде недорисованного алгебраического графика, который начинался снизу верх, Бекки почти лежала на полу. К её счастью, что сомье была не на колёсиках, а стояла, забитая как сваи. Немного подтянувшись, встав сначала на одну ногу, затем на другую, опираясь при этом руками за край рекамье, цель её была достигнута. Она стояла над лежащим Фредом и из последних сил теребила его, чтобы он хотя бы открыл глаза. Но попытка оказалась провалом. Ничего не получалось. Девушка билась в мольбах о помощи, зовя помощь не то голосом, не то писком комара.

В коридоре, когда выходишь из санчасти, видны трубы, идущие по трубным магистралям, обеспечивая корабль, теплой водой, отоплением в холодные времена и газом. Значит, эти самые трубы расползаются по всему кораблю. Получается, постучав по трубам из выхода санчасти, они донесутся до любой точки на корабле. В тот момент у Бекки в руке уже была взята что-то наподобие металлического прибора, и аккуратно, держась за все, что можно, переступала с ноги на ногу в сторону выхода. Через две минуты она стояла на пороге, и была в одном метре от труб. Минуту спустя, девушка, полусидя, опершись на трубу, подавала знак с помощью азбуки Морзе.

- …три точки - три тире - три точки, два тире - две точки – два тире! – стучала и приговаривала себе Бекки.

Стук расползся по всему кораблю, дойдя сначала в камбуз, затем в кают-компанию, а следом и во все каюты. Она призывала несколько раз, бив всё сильнее и сильнее. В надежде, что кто-то услышал и понял её сигнал, девушка уже доплелась в санчасть и, не дойдя до рекамье, упала навзничь, потеряв сознание.

14:55. Во время стука в кают-компании.

Экипаж находился в кают-компании, и принимал приём пищи по расписанию. На первое были свежо-варенные щи, на второе – нежнейшая треска, а третьим был фруктовый морс. Все кушали аккуратно, не спеша. Как вдруг, доносящую по трубам азбуку Морзе, услышала одна девочка из экипажа. Она хотела призвать к тишине ребят, но внезапно «морзянка» прекратилась. Не доевши своего обеда, и встав из-за стола, мигом пошла на мостик к капитану, запоминая на ходу последовательность точек и тире. Постучав в дверь и открыв её, она спросила разрешение на то, чтобы войти. Капитан подозвал её к себе.

- Товарищ капитан, разрешите обратиться, я студентка морской академии имени В.П. Гуманенко[6], Сьюзен Тёрнер! – сказала девушка весьма свободным голосом.

- Обращайтесь.

- Товарищ капитан,- начала она,- обедая в кают-компании, я услышала какой-то стук по трубам, сначала мне показалось, что это простой стук, но услышав его по внимательней, то поняла, что это была азбука Морзе, и он или она посылали сигнал SOS, причём с восклицанием, товарищ капитан.- Закончила Сьюзен.

- И кто же мог послать сигнал? – обращаясь, спросил Генрих.

- Не могу знать, товарищ капитан, но сигнал вызвал у меня крайнее волнение, особенно после прерывистого обозначения SOS и восклицательного знака.

Генрих стоял с секунды три, и по его виду сделался вдумчивый оскал. Затем, он повернулся в сторону старпома и сказал:

- Мистер Сэмюель, соберите досье на весь экипаж и принесите его ко мне, вероятно, кто-то может так пошутить.

- Есть, капитан! – сказал Сэм, и хотел, уже, было выйти, но его прервала Сьюзен, обращаясь к капитану.

- Сэр, я знаю, кто владеет азбукой Морзе.

- Знаете?- озадаченно спросил Генрих.

- Да, сэр. Дело в том, что я уже успела познакомиться со всеми ребятами и узнать их тоже. Так что Морзе знают всего лишь три человека, включая меня. Но у них есть алиби – эти самые знающие азбуку сидели рядом со мной.

- Вы уверены?

- Так точно, товарищ капитан, уверена.

Генрих опять застыл на три секунды. Вспомнив, что он посылал Фреда на поиски Розы и Бекки, и что до сих пор его нет. Голова Генриха билась в логических конвульсиях. Он отвернулся от старпома и студентки, глядя, и в тот же момент, думая, вдаль горизонта. Собрав мысли в кучу, он резко повернулся в их сторону.

- Сьюзен и Рэй, вы со мной, старпом оставайтесь на мостике, если кто-то появиться незамедлительно сообщайте мне, поняли?

- Так точно! – ответил Сэмюель.

И все трое совершили быстрые поступательные движения к двери.

Понял ли он то, что этот стук был от Бекки? Чувствует ли, что они сейчас лежат в санчасти и всеми силами борются за жизнь? По его виду нельзя было ничего сказать. Хоть вид и тревожный, но всё же Генрих либо скрывал его, либо оставался спокойным, несмотря на какую-либо тревогу.

- Товарищ капитан, а куда мы идём. – Спросила Сьюзен.

- Ко мне в каюту, - решительно сказал капитан. - Нужно проверить кое-что.

Когда они дошли до двери каюты капитана, он им сказал, чтобы они ждали его здесь. Открыв дверь, и зайдя в каюту, Генрих увидел лишь одну Розу, лежащую на кровати. Она уже не спала. Генрих подошёл к ней.

- Ну, как ты?

- Всё нормально,- уже бодрым голосом сказала Роза.

С минуты поговорив о семейных делах втайне, Генрих спросил:

- А где Бекки? Куда она делась, когда привела тебя?

- Она уложила меня на кровать, дала пилюли и вышла, закрыв за собой дверь.

- А..- начал было уже Генрих, но Розалин перебила его.

- Фред заходил минут сорок- сорок пять назад и тоже вскоре ушёл.

- Сорок минут?! – Недоуменно спросил Генрих.

- Ну, да. А что, что-то случилось? – взбаламутилась Розалин.

Он не хотел её волновать и поэтому соврал что-то про помощь на камбузе.

- На камбузе? Вау! Я сейчас к ним спущусь.

- Не, не, не, не надо. – Остановил её Генрих.

- Почему это?

- Их нельзя отвлекать от работы, они к тебе сами придут через пять минут, а ты пока приведи себя в порядок, в душ сходи, переоденься.

Розалин лишь пожала плечами и кивнула в ответ. Генрих, поцеловав её, вышел из комнаты. На пороге его ждали Сью и Рэй.

- Что с Вами, товарищ капитан? – Спросил Рэй.

Капитан на его вопрос не ответил, но сказал.

- Товарищ мичман, Вы знаете моего сына и мою дочь?

- Так точно, капитан.

- Так вот, они не появлялись больше пятидесяти минут. А раньше за ними такого не наблюдалось.

- Пропали? - Спросила Сьюзен.

- По всей видимости, да.

- Что прикажете делать, капитан?

- Объявляйте о поиске по кораблю, только тихо, чтобы моя жена ничего не поняла.

- Слушаюсь, сэр!

- А Вы, - обращаясь, к Сьюзен, - идите в свою каюту.

- Товарищ капитан, разрешите и мне вести поиски с Вами, я тоже хочу помочь.

Не ожидая этого (хотя это было ожидаемо), Генрих, смотря на неё, что она действительно хочет помочь, одобрил её просьбу. С минуты спустя поисковая группа из нескольких матросов собрались на палубе. Капитан подошёл к ним и обрисовал всю ситуацию от и до. Поиски велись на палубе. Капитан отправил двух матросов в носовую часть, чтобы они там всё прошерстили, ещё двух на надстройку, а остальных на корму.

- Если кто-нибудь увидеть малейшую деталь, малейший волосок, сразу сообщайте мне, всем ясно? – Сказал капитан.

- Так точно! – Хором проговорили матросы.

Всё, бригада расползлась по всему кораблю. Генрих с Сьюзен и двумя моряками пошли внутрь корабля. Мичман с двумя матросами пошёл на носовую часть. А остальные заняли свои позиции согласно плану. Те группы, которые осматривали надстройку и корму, сообщили капитану, что всё чисто, нет ни единого следа. А группа под руководством Рэя пока всматривались в каждую доску на палубе. И вдруг один из моряков подозвал мичмана к бушприте. Тот подошёл и, присев, увидел засохшую кровь на веревках бушприты. Он мигом достал рацию.

-Товарищ капитан, говорит мичман, мы нашли засохшую кровь на бушприте, и…

Не успев сказать, один из матросов показал ему, что капли крови ведут внутрь корабля.

- Что и, товарищ мичман? – Спросил Генрих.

- Мы нашли ещё кровь, которая ведёт внутрь корабля, словно хлебные крошки. – Ответил Рэй.

Если кто-то ранен, то он, скорее всего, в санчасти.

- Санчасть! – Заорал в рацию капитан. – Живо в санчасть!

И со всех ног вся поисковая группа направилась в сторону санчасти.

Первыми прибежали группа Рэя. Не успев войти в санчасть, как Генрих со Сьюзен с двумя моряками повернули из-за угла, и капитан увидел встревоженный взгляд мичмана. Все четверо глядели на него с вопросительной мимикой. Рэй ничего не сказал, а лишь показал, махнув головой в сторону, где лежали младшие Глоссаны. Генрих подошёл к порогу и со страхом и слезами на глазах бросился к Бекки. Перевернув её, он несколько раз потормошил за плечи.

- Бекки…Родная моя, очнись… - Через слёзы говорил Генрих.

Капитан бросался то к Фреду, то к Бекки, будя их по очереди. Все члены поисковой группы стояли и наблюдали за этой трагичной сценой. Они поникли за мгновенье, когда только вошли сюда. Никто не мог ничего сделать. Генрих видел все следы операции: хирургические приборы, измазанные в крови; печатки, надетые на руках Фреда; валявшуюся на полу гемотрансфузию; раскиданный хирургический шовный материал, и наконец, саму рану в боку Бекки. Он не находил себе места. Судорожно подходя к обоим, он в надежде пытался разбудить их. Прошло где-то около получаса, Генрих сидел на стуле между двумя рекамье Фреда и Бекки, держа обоих за руку. Он молился. Матросы с Рэем и Сьюзен не уходили, а тоже молились за них. И вот спустя две минуты, Бекки открыла глаза. Но никто из команды этого не видел. Она аккуратно направила глаза по всему периметру санчасти, и увидела, как они, сидели и, опустивши головы молились. У Бекки на глаза выкатились слёзы.

- Пап…- Шепотом произнесла Бек.

Генрих услышал. Он поднял голову, и глаза ещё больше наполнились слезами. В радостных конвульсиях, он обнял Бекки.

-Ты жива! – Радостно, через слёзы, сказал Генрих.

-Да, пап. А Фред? – Глядя на него слёзно спросила Бекки.

Посмотрев в его сторону, Генрих горестно ответил:

- Я не знаю.

Лицо Генриха и Бекки показывали печальные картины. Они смотрели то друг на друга, передавая мысли, что с ним всё будет хорошо, то глядели порознь. Через некоторое мгновение, Генрих, ненадолго забыв о переживании, вспомнил, что у Бекки рана на боку. Он повернулся в её сторону.

- Что случилось? Кто тебя ранил? – Настойчиво спросил он.

Но Бекки ничего про ранение не сказала, а только лишь соврала, что она устала и ничегошеньки не помнит. Как это ни странно бы звучало, но Генрих быстро отступил, не пытаясь переспросить её ещё разок. Со словами «Ну, ладно, отдыхай», Бекки закрыла глаза и придавалась лживому сну. Генрих всё также сидел в санчасти между сомье Фреда и Бекки. Взяв руку Фреда, Генрих стал разговаривать с ним, вспоминать о былых временах, их первое путешествие, и когда Фред в первый раз учился вождению. Он рассказывал ему его детство, то, что он мог не помнить в столь малом возрасте. Капитан увлёкся. С часу уже как Генрих рассказывал дивное детство Фреда, а спасательная бригада с тех пор не уходила. Бекки, слушая голос отца, и чувствуя, что происходит с Фредом, не могла сдержаться от слёз, всё ливших и ливших с её глаз.

Генрих явно увлёкся историей, даже не заметив, что глаза Фреда были слабо открыты. Сьюзен, увидев это чудо, обратилась к капитану, но не по уставу:

- Мистер Глоссан, - он повернулся на голос и увидел улыбку на её лице, - Ваш сын, кажется, очнулся!

Генрих пришёл в недоумении. Он уж подумал, что это иллюзия глаз, потому что они проторчали в санчасти около двух с половиной часов, и каждый вздох, каждое малейшее движение казалась им чем-то невероятно-оживлённым. Но в одно мгновение, Генрих услышал очень слабый голос Фреда.

- Паа… - очень тихим голосом сказал Фред.

Генрих не мог в это поверить. Он потерял дар речи. И вместо воодушевлённого радостного крика, поддался ручьям слёз, тёкших из его глаз. Бекки, которая «спала», дойдя до её внутреннего слуха глас брата, встала с кушетки, и чуть была, не упала. Но отец подхватил её, глядя на дочь сверкающими от радости глазами, которые были наполнены, (приведу гиперболу) солёной водой.

- Фредди. – Радостным голосом сказала Бекки.

- Бек. – Таким же, но тихим шёпотом произнёс Фред.

Все трое повисли друг на друге, впадая в сильнейшие, что было сил, объятия. Провели они так около получаса.

«Всё это, конечно, хорошо, но есть маленькие вопросы. Как я сумел восстать обратно, после такой потери крови? Как Бекки сумела продержаться столько времени с такой серьёзной раной? Почему не было врачей, когда я завёл Бек сюда? И главный вопрос: кому нужно было и зачем было калечить Бек?». На данный момент времени, мало того, что он слаб, так Фред ещё задавался себе такими вопросами.

Через некоторое время, Фред и Бекки, от усталости, уснули. Капитан, поцеловав обоих, тихо ушёл на мостик. Рэй пошёл с ним, матросы приступили к своим обязанностям, а Сьюзен, после похвалы от капитана за помощь и доклад, пошла к себе в каюту.

- Так, мистер Рэй,- начал капитан, - надо для начала узнать, почему в санчасти не было бригады врачей. И ещё необходимо узнать, кто мог сотворить такой грязный поступок с моей дочерью, ясно?

- Так точно, капитан! Вас понял. Всё разузнаю. – Сказал Рэй.

- Главное для меня, это найти того имбицила, кто мог напасть на мою дочь. А о бригаде врачей доложить немедленно!

- Есть, капитан!

Рэй направился выполнять приказы капитана, а Генрих зашёл на мостик.

Старпом стоял у штурвала, следя за курсом и приборами. Когда он увидел Генриха, тут же вскочив, принялся докладывать, но капитан его остановил командой «Отставить». Тот замолчал. Генрих посмотрел на приборы. Лаг показывал среднюю скорость. Эхолот ничего не наблюдал. Море было спокойным. На радаре приближалась земля. До порта, к которому они едут для дозаправки, и чтобы ссадить Розалин для отправки домой, оставалось триста пятьдесят пять миль. И капитан, проверив все приборы, и правильный курс, отправился в свою каюту к жене.

17:35. В трюме на «нулевом этаже».

Авторская выдумка: подвалом на корабле они называли смежную дверь внутри трюма, которая всячески походила на форму и сырость, словно как в подвале. Обычно там хранили мириады литров моторного масла, так как, больше он не на что не угаживался.

Рэй стоял в трюме полностью парализованным и в полном непонимании. Он сглатывал быстрыми темпами, еле сдерживаясь, так как тошнота давала о себе знать. Голова его шла кругом. Он увидел страшную картину. Вся бригада врачей лежала мертвой в трюме в подвале. Они были сильно изрешечены. Рэй спустя несколько минут пришёл в себя, достал рацию и позвал капитана.

- Товарищ капитан, Вы здесь? - своим голосом спросил Рэй.

- Да, мистер Рэй, я здесь. – Ответил Генрих. – Что у Вас?

Мичман был весьма сообразительным и, зная, что его жена может слышать их разговор, соврал о том, чтобы капитан прошёл в машинное отделение. Генрих вышел из каюты. Они встретились в указанной точке.

- Мистер Рэй, Вы бледны. Что с Вами? – Осведомился капитан.

Но мичман молчал. Его вид и вправду был не очень хорошим. Лицо перекосилось, все мышцы на теле дёргались в судорогических конвульсиях. Капитан позвал его и ещё тормошил в придачу.

- Мичман! Ответьте мне! – Тормоша и в полголоса, говорил Генрих.

Качание мичмана происходило около пяти секунд. И спустя это время, Рэй наконец-то проронил заикающуюся речь.

- Ка…пи…тан, там,… в… подвале… - он махал руками, ногами и головой, всячески жестикулируя.

Из его речи, Генрих не мог выловить адекватную и понятную. Но через жесты, он пошёл в подвал. Рэй не последовал за ним, а остался, обездвижим на месте. Капитан этого бы не заметил, если бы не повернулся обратно и не подозвал за собой Рэя. И в этот момент, по коридору шли два человека из экипажа. Подозвав их, он приказал, чтобы они донесли бедного Рэя в его каюту и дали снотворное, чтобы тот уснул и успокоился. Двое юношей послушали приказ, и пошли его выполнять.

Тем временем, Генрих был на полпути к подвалу.

- Что же там такого ужасного и кошмарного, что аж Рэй был не адекватен. – Сам себе задался этим вопросом капитан и пошёл вперёд.

Зайдя в трюм, и просмотрев каждый уголок – он ничего не нашёл. Он просто-напросто подумал, что Рэй врёт, но так притворяться невозможно, даже если сильно захотеть. Уже стоя одной ногой у выхода из трюма, Генрих услышал скрип открывающейся двери и глухой удар, вероятно, головой об дверь, что послужило этому самому скрипу. По телу пробежал быстрый холодок, и кожа покрылась мурашками, когда Генрих решил повернуться и посмотреть на произошедший случай. Наклоняя голову слегка в бок и подходя на носочках, перед ним всплыла ужасная картина, точно такая же, что и была у Рэя. Капитан увидел мёртвые тела. Аккуратно переступив порог в подвал, капитан, присев на корточки посмотрел на их одежду. Правда, из-за крови было сложно разглядеть, в чём они были одеты, но Генрих сумел рассмотреть бейджик на одном из тел, и взял его в руки. Факсимиле было следующем:

Имя: Джейк

Фамилия: Лонниг

Должность: Помощник хирурга и врач-специалист компании «Лоннинг Инкорпрейшн».

Генрих поднялся с корточек и, кружась вокруг себя, оглядел весь подвал и с ужасом у себя в голове произнёс: «Это была бригада врачей».

С ужасом на лице, Генрих закрыл наглухо дверь и пошёл в рубку. Зайдя туда, там всё также стоял у штурвала Сэмюель. И снова он при виде капитана, поворачивался в его сторону докладывать, но Генрих и на этот раз остановил старпома командой. Стоя в рубке и глядя на ярко-оранжевое солнце, которое вот-вот уйдёт в надир, капитан, судорожно держа тот самый бейджик, думал, как строить разговор со старпомом, и стоит ли его заводить? Но, после болезни глаз, от смотрения на солнце, вытерев их и повернувшись к старпому, который стоял подле капитана, всё-таки решил завести с ним беседу.

- Мистер Макмиллан, Вы какие медицинские компании знаете? – Довольно простым голосом спросил Генрих.

- «Бестия Корпорация», «Максима де минима» - самые знаменитые компании в мире, - Сказал старпом, - в основном с латинскими названиями знаю хорошо.

- А такую компанию, как «Лонниг Инкорпорейшн»? Вы с ней знакомы?

- «Лоннинг Инкорпорейшн»?- Переспросил Сэм.

- Да.

Буровя себе название компании, Сэм через секунды три дал ответ:

- Никак нет, товарищ капитан, первый раз слышу о такой, - пожимая плечами, говорил Макмиллан.

Разочарованный в ответе, капитан поблагодарил его за содействие и Сэм спросил:

- А зачем Вы это спрашивали? Вы что-то хотели узнать?

Ожидая этих вопросов, Генрих соврал, что-то про лечение. «Что же за компания такая? И спросить-то не у кого». Подумал про себя Генрих.

До порта оставалось двести девяносто две мили. Капитан, поникши в мысли сел за географический стол, и машинально стал считать азимуты. Зачем он это делал? Вероятно, затем, что он так собирал мысли в кучу. Странное, конечно, занятие для раздумий, но ему так было легче. Сэмюель с разрешение капитана отлучился из рубки. Генрих остался один. Он проникался в мысли. Он искал ответы на всё. Только в его голове вопросы носили очень большой характер. А вот ответы, мысли выдавали критически мало, или правильнее сказать, вообще их не было.

18:04. Санчасть.

Фред и Бекки лежали друг напротив друга. Проспали они около часа. Фред проснулся первым. А следом Бекки. Они смотрели друг на друга, держась за руки, и глаза их наполнялись, исходившей солёной водой. Минуты три они глядели друг на дружку. Смеялись, вспоминали. Затем, после нескольких колебаний, Фред спросил у Бекки.

- Бек, расскажи, что случилось? Почему ты была на бушприте, практически, перед носом у папы и он тебя не увидел? Просто скажи, что случилось, а того, кто сделал это с тобой, я найду и…

Злость его была ярой, такой ярой, что он сжал руку Бекки с нечеловеческой силой. Она всхлипнула от боли. И Фред сразу же расслабил хватку. Она видела его глаза, они были налиты бешенством. Бек впервые узнала о другой стороне брата. Она испугалась. Девушка долго отнекивалась, просто-напросто не хотела рассказывать. Фред её убеждал, но все не впрок. Они молчали около пяти секунд. И Бекки, глядя на отвёрнутого Фреда, всё сказала:

- Фред, я боюсь. Мне страшно. – Со страхом в голосе произнесла Бекки.

- Бек, не бойся, я рядом, мы все рядом с тобой, так что повода чего-то страшиться нет. Рассказывай. – Произнёс Фред и повторил , - не бойся, я с тобой.

Бекки встала, слезла с кушетки и села на стул. Фред последовал её примеру. Он сел как можно вплотную к стулу сестры, и она взяла его за руку, чтобы ей было спокойно, и начала свою историю.

- Когда мы отплыли от «Артура», маму начало потихоньку укачивать, и я отвела её в нашу каюту. Отвела, уложила, дала таблетки и она сказала, что поспит и я вышла, закрыв дверь. Я уже собиралась возвращаться в рубку, но услышала какой-то звук. Не знаю, что это было, но пошла на него. Придя туда, откуда он доносился, там почему-то была тишина. Звук был страшным и похож на то, что кто-то как будто бьёт кого-то головой обо что-то. Я убедилась, что звук прекратился, потому что его больше не было, и я уже собралась уходить, но не заметила под ногами растяжку и повалилась на пол. И сверху упала шашка со слезоточивым газом и глаза мои стали слезиться с невероятной скоростью. Затем, когда я повернулась, то увидела лишь силуэт чего-то или кого-то, приближавшегося ко мне с большим ходом. Я стала отползать задом наперед, протирая глаза. Я хватала воздух руками, в надежде что-то сделать. И тот приблизившийся ко мне силуэт был «кто-то», вероятно, мужчина, потому что дыхание его было мужское. Из-за этого треклятого газа, мои глаза слезились очень долго. Я не могла ничего поделать. Я даже не почувствовала ранение, а очнулась со слабостью, не сумев встать, на бушприте. Глаза потом пришли в норму из-за ветра. Я не могла никого позвать на помощь, не могла встать, потому что моё тело было полностью обездвижено, отключалась я периодически. Я слышала твой обеспокоенный и дрожащий голос, Фред. Уже думая, что я не выживу, и, потеряв надежду на спасение, я смирилась с этим, и была готова к этому, но вдруг я услышала твой милый голос, Фредди. Ведь только он заставил меня откинуть эти поганые мысли, и именно из-за него, я боролась всеми силами, чтобы снова увидеть тебя, маму и папу. Спасибо тебе, Фред. - Она закончила свой рассказ, и со слезами на глазах, принялась в крепкую хватку Фреда. Они провели в объятиях довольно долгое время. И Фред, не отпуская, Бек, спросил:

- То есть, ты физически не смогла увидеть, кто это был. А он как-то разговаривал, или что-то, может быть, сказанул?

- Нет, Фред, ничего, вообще ничего.

- Ну, ладно, это всё равно неважно, я найду эту лямблию, во что бы то ни стало.

- Что ты с ним сделаешь, когда найдёшь? А если он будет не один, а с сообщниками? А вдруг у них там целая кампания? А…

- Бек, всё нормально будет, не переживай. Я расследую это.

- Я с тобой. – Увидев, что Фред хотел возразить, сказала, - только не спорь. Это не обсуждается.

- Хорошо, Бек, это твоё право. – Спокойно ответил Фред.

- Слушай, а пойдём наверх к папе с мамой. Мама там, наверное, уже с ума сходит от того, что мы куда-то запропастились.- Выдвинула инициативу Бекки, и Фред кивнул в знак согласия. Они поднялись со стула и направились к Генриху и Розалин.

18:45. Каюта капитана.

Капитан распорядился, чтобы ужин принесли им сюда, в каюту. Стол они использовали тот, который стоял в комнате, и переставили его от стены в центр каюты. Розалин постелила белоснежную скатерть. Фред с Генрихом принесли стулья. Бекки помогала маме, терпя ту боль, которая всё также давала о себе знать. Вид Фреда был такой же бледный, кровь никак не принимала обычного состояния. Его шатало и мутило одновременно, но он старался держаться, чтобы Розалин ни о чём не догадалась.

Через некоторое время стол был накрыт всякими разными вкусностями, начиная с первого блюда, и заканчиваясь наивкуснейшим десертом. Хоть стол был и не шведский, но от Швеции тоже недалеко ушёл. Пиршество проходило великолепно. Они ели, разговаривали и смеялись. Ужин проходил хорошо. Приключений никаких не предвещалось. Доевши первые и вторые блюда, они перешли непосредственно к десерту. Пили чай и поедали торт. Эта их незабвенная радость, которая царила всё пиршество и до ночи, оставалась с ними. Они веселились и бесились, провели всю время, до конца порта, в каюте, все вместе.

Когда Розалин и Генрих уснули, дети ещё, разумеется, не укладывались. Они разговаривали о маме, папе и в целом, о путешествии. Боль Бекки время от времени давала о себе знать, например, когда она повернётся на тот бок или сделает резкий поворот в одну из сторон.

- Болит? – Осведомился Фред.

- Немного. – Сказала Бек, - а что это было в моём боку?

- Какое-то странное лезвие, странной формы, я его вытащил, и оно сейчас лежит в санчасти.

- Скорее всего, оно было чем-то пропитано, каким-то парализующим веществом.

- Весьма логично. Ещё и беря во внимание то, что ты не могла сказать ни слова, и двигательные функции у тебя парализовало. Так что это не просто какое-то вещество, которое только обездвиживает, но и забирает способность полностью говорить, словно атрофируя речевые связки и речевой аппарат. – Предположил Фред.

- Но что же это за квинтэссенция такая? – Задалась вопросом Бекки.

- Вот это нам и предстоит узнать. И что-то мне подсказывает, что нам этого с лёгкостью сделать не дадут. Так что надо быть готовым.

- Будем готовы! – Уверено ответила Бекки.

После сказанной реплики, Бекки пожелала брату спокойной ночи и уснула.

«Да уж, интересное получилось путешествие. И это только начало». Подумал про себя Фред, и тоже предался Морфею, слушая шум море через открытые иллюминаторы.

Глава четвёртая.

Закрытый порт.

Парусное судно «Еврисфей» шло на парусах с малой скоростью – пяти миль в час, учитывая то, что все приборы передвижение были выключены. Солнце выходила из надира, поднимаясь в зенит. Вода слабо билась об борта корабля. Волн не было. Море было очень спокойным. И когда на него падали лучи, только что вышедшего солнца, становилось ещё красивее. До порта «Раппорт» оставалось каких-то десять миль. Шли они, не спеша, в силу ветра, на преспокойных парах. Корабль проснулся весь. Глоссаны умылись, оделись, спустились в кают-компанию и позавтракали все вместе. Затем, дружно пошли в капитанскую рубку. Там стоял старпом, и капитан постучал его по плечу и сказал:

- Мистер Макмиллан, Вы свободны, идите, позавтракайте.

Он принял приказ, отдал честь, покинул рубку и спустился в кают-компанию. Генрих встал у штурвала, а Фред рядом с приборами. Розалин и Бекки заняли тот самый географический стол, стоявший в середине рубки. Как ни странно, но Розу почему-то перестало укачивать, она даже позавтракала и поднялась с мужем, сыном и дочкой в рубку, чего она раньше не делала. Все трое испытывали гордость и, одновременно, удивление. Проплыв несколько миль, Генрих уже увидел в бинокль тот самый порт. И сказав это, стал каждому передавать его, чтобы они посмотрели. Все глядели по очереди, сначала Роза, затем Бекки, а после Фред. Он смотрел долго и произносил слово: «ВАУ!». Фред уже хотел было отдавать его, но спустя мгновение он остановился, всё также глядя в двуглазку и произнёс:

- Э, пап, там что-то не то.

- Что «не то»? – спросил Генрих.

- Табличка какая-то. Она читабельна, но написана то ли на латыни, то ли на греческом языке.

- Ты сможешь разглядеть?

- Постараюсь.

Фред хорошенько вгляделся, на расстоянии пяти миль, настраивая чёткость, резкость, крутя кольцо фокусировки. Настроив нужный фокус, он смотрел прямо на табличку.

- Есть! Видимость стопроцентная! Вижу табличку! – Вскричал Фред.

Он смотрел на неё, с минут пять. Поняв, что там было написано, он сказал, чтобы кто-то записал. Факсимиле, на латыни, примерно следующее:

Operam!

Ad portum ingressum est stricte prohibetur[7].

Фред воспроизвёл это оповещение вслух. Сказать, что капитан крайне удивился – ничего не сказать. Генрих протянул ладонь, и взял в руки бинокль с фразой:

- В каком это смысле?

Увидев в линзах бинокля то же самое, Генрих приходил в ещё большее недоумение. Фред, видя лицо отца, спросил у него:

- А ты связывался с ними?

- Ещё как! Из дома звонил, и когда на борт взошли.

- И? А они чего?

- А что они, они сказали: «Вас поняли, ждём». – Приходя в тупик, проговорил Генрих.

Затем он подошёл к радионавигационному прибору, и перешёл на частоту порта «Раппорт» и, взяв рацию сказал:

- Говорит капитан парусного судна «Еврисфей» Генрих Глоссан, кто-нибудь меня слышит, приём.

Ответа не было. Тогда Генрих попробовал ещё раз.

- Вызывает парусное судно «Еврисфей». Мы находимся в пяти милях от вас, и готовы пришвартоваться, как поняли, приём.

Тишина. Вот что продолжалось, на том конце приёма, ещё несколько минут.

- Ничего не понимаю, – сказал капитан.

- Па, а раньше что-то подобное было с этим портом? – Спросил Фред.

Генрих повернулся в его сторону.

- Нет, Фред, ни разу. За ними такого не наблюдалась. Да и на этом порту работает мой однокурсник, он в диспетчерской сидит.

- Хмм… тогда действительно странно. А этой табличке раньше тоже не было? - Спросил Фред.

- Насколько я помню, нет, – ответил Генрих.

- И что же теперь делать? – Поинтересовалась Бекки.

Фред и Генрих посмотрели на неё, как будто говоря: «Хороший вопрос». И все четверо стали строить план действий. Так как, Розалин не сможет продолжить идти с ними дальше в путешествие, а уговаривать её было бесполезно, они думали: стоит ли высаживать её здесь, в этом порту, или она потерпит до следующего, к которому они прибудут только через два дня. На второй вариант она не могла согласиться. Ну, представьте себе, Вы болеете морской болезнью, еле как, вытерпев ночь на корабле, а что будет через два дня? А если шторм? Так что второе предложение она не рассматривала. Поэтому, стало быть, надобно высаживать её здесь. Но как быть? Висит какая-то странная табличка, в порту никого нет, ни одного телодвижения, словно испарились все. И тут Фред уже хотел было сказать: «Надо бы осмотреть порт», как его опередил этой фразой капитан.

- Старпом Макмиллан, мичман Рэй, матрос Джейк и матрос Дженнифер, пройдите в капитанскую рубку.

Спустя двадцать минут они слушали приказ.

- У нас небольшой форс-мажор, господа, порт, к которому мы должны были пришвартоваться, по неизвестным причинам закрыт. Вам необходимо осмотреть его. Рацию держать рядом и обо всём докладывайте мне. Всем всё ясно?

- Так точно! – Хором крикнули они.

- Отлично. Готовьтесь к сборам. У вас три минуты.- Сказал Генрих и, подойдя к рулевой, взял бинокль и стал наблюдать.

Он приказал машинному отделению заглушить все двигатели и спустить якоря. Фред подошёл к отцу и спросил разрешение пойти с ними. Он посмотрел на него пристальным взглядом, но ничего не ответил. Затем Фред снова спросил у капитана разрешение.

- Па, пожалуйста, разреши мне с ними.

Спустя секунду зашёл старпом. И Генрих сказал ему, чтобы он приглядел за его сыном, тот повиновался и поручился, что всё будет хорошо. Фред снарядился. Старпом, мичман и два матроса ждали его у катера. Через мгновенье появились Фред и Генрих. Фред сел в катер, а Генрих сказал ему, чтобы тот никуда не влезал. Сказав отцу «хорошо», они отплыли от корабля примерно на две кабельтовых. И спустя некоторое отдаление, корабль стало видно очень плохо, только слабый силуэт и белые, немного разглядевшие, паруса были видны, если прищурить глаза. Ехали они, перекидываясь несколькими репликами. Фред сидел в центре, мичман управлял катером, стоя впереди, старпом и матрос Джейк сзади Фреда, а матрос Дженнифер впереди, повернувшись боком к ним. Позади оставлено десять кабельтовых. До порта «Раппорт» оставалось ноль целых пять десятых мили. И Фред вдруг спросил вполне логичный вопрос.

- Интересно, а что там?

- Я, честно сказать, даже не могу представить, что там, - сказала Дженнифер.

Да и всё остальные попросту согласились с ней.

- А вы бывали в этом порту? – Спросил Фред.

- Я нет, - ответил Сэмюель.

А все остальные кивнули в знак подтверждение, что бывали здесь, и что никогда за этим портом такого не наблюдалось. Действительно, странно.

- А сколько он уже работает? Ну, не считая этот день. – Осведомился Фред.

- Больше десяти лет. - Ответил Джейк.

- Десять лет?! Тогда становиться ещё более непонятно. Если он столько времени работал, и вы, практически, проходили через этот порт постоянно, тогда почему он сейчас «сломался»? И главный вопрос: что с ним случилось?

Все смотрели на рассуждающего и задающего правильные вопросы юношу. У них не нашлось никаких слов в пользу аргументации. Они просто по Фрейду пожали плечами. Они уже приближались к «Раппорту». Были видны причалы. Но кораблей пришвартованных не было. Тогда все они переглянулись друг на друга удивленными и нагнетающими страх глазами. Когда они подплыли поближе, то произошёл какой-то странный перепад температуры: во-первых, стало холодновато, во-вторых, поднялся густоватый туман. Хотя, находясь в полутора милях от порта, видимость казалась стопроцентная, и даже намёка никого не было на то, что в этой области есть туман и непонятный холод летом, в жару под сорока градусами Цельсия. Это не то, что странно, это весьма веская причина, чтобы начать панику. Но Фред паниковал в голове, не выводя наружу тот страх, который, как ему казалось, был у всех. Они заглушили мотор и остановились на расстоянии одной кабельтовых. Стояла полная тишина. Ничего не было слышно на той стороне порта, вообще ничего. Взяв бинокль, Сэмюель посмотрел в сторону порта, и спустя тридцать секунд достал рацию и сообщил:

- Товарищ капитан, мы подошли к пристани довольно близко. Здесь вообще никого нет, царит полнейшая тишина и погодные условия в этом месте странные: туман и холод. Как поняли, приём?

- Понял Вас, товарищ старпом, продолжайте осмотр и будьте начеку, – проговорил капитан.

- Слушаюсь, капитан мы…

- Па, похоже, в этом порту мы маму не сможем высадить, – немного подтянув к себе рацию с рук старпома, сказал Фред.

- Да, Фред, скорее всего, ты прав. – Сказал Генрих. – В любом случае, продолжайте осмотр.

- Есть, капитан.

Мичман завёл мотор и потихоньку стал подплывать к причалу. Высадившись у причала, они пришвартовали катер и направились обследовать порт. Старпом сказал шёпотом, кто идёт первым, а кто замыкает строй. Впереди шёл Макмиллан, следом за ним Фред, затем Дженнифер и Джейк. Замыкал строй Рэй. Туман простирался на всю округу, затмевая своими свойствами видимость, поэтому её практически не было. Пройдя по причалу, они вышли в порт. Сразу же им на пути встретилась диспетчерская. Фред ломанулся туда. Сэмюель не успел схватить его. Они стояли на месте. Фред поднялся по лестнице в диспетчерскую, и, открыв дверь, никого там не застал. Лишь бумаги, выпавшие из папок и шелестящих от небольшого сквозняка. Микрофоны и радиостанции были разбиты и не работали. В кабинете диспетчера творился ужасный погром. Из окна операторской виден был весь порт. Правда, из-за тумана видимость не стопроцентная, но что-то да было видно. Он подтянулся к рации и сказал:

- В диспетчерской чисто. Тут ничего нет. Но отсюда видно весь порт. Мистер Макмиллан бинокль у Вас?

- Да, у меня. Жди меня там, я поднимаюсь, - ответил Сэм.

Старпом поднялся, достал бинокль и стал осматривать, то приближая, то отдаляя фокусирование, весь периметр порта.

- Ну, что там? Видно что-нибудь? – Спросил Фред.

- Нет, ничегошеньки нет. Пусто.

Затем, он достал рацию и доложил:

- Товарищ капитан, приём. Мы поднялись в диспетчерскую, и здесь никого нет. С неё я осмотрел весь порт, признаков людей нет. Пусто. Как будто на этом самом месте снимают апокалиптический блокбастер. – Саркастически сказал Сэмюель.

- Вас понял. Повторяю: будьте начеку. Я постараюсь связаться с базой и запросить у них все сведения об этом месте. Конец связи.

Макмиллан продолжал смотреть в двуглазку. И именно в тот момент, когда капитан сказал: «Конец связи», старпом не на шутку испугался, да так, что аж его отбросило назад, и он ударился о стенку. Фред взял бинокль и посмотрел, что же такого увидел Макмиллан. Глядя в него, Фред заметил толпу каких-то вооруженных людей. Выглядели они недружелюбно и вызывали напряжение внутри. Но испугали Макмиллана не их грозные виды, а то, что они шли около грузовиков, в которых лежала вся бригада, вероятно, всего порта. Двигались они строем, появляясь, один за другим из, ещё не проходившего никак, тумана. Старпом был не в сознании. Он стал какого-то бледного цвета. Фред взял рацию и шёпотом сказал трём морякам, которые стояли внизу.

- Приём. Мистеры Рэй и Джейк и миссис Дженнифер, стойте на месте и никаких резких движений и шумов. Где-то на расстоянии двух с половиной кабельтовых находится целая армия непонятных вооруженных людей. Они, может быть, вас и не увидят, но услышать могут.

- Поняли тебя, стоим на месте, - шёпотом сказал Рэй, - и что теперь делать? Как отсюда выбраться?

- Пока не знаю. Но подниматься к нам это плохая идея. Сейчас что-нибудь придумаем.

Фред выглядывал в окно и наблюдал за действиями этих вооруженных. Он глядел в бинокль, куда можно пойти спрятаться им троим. Поворачивая голову в разные стороны, Фред всё же смог найти отличное убежище, недосягаемое тем воякам. Только беда была в том, что у них-то бинокля нет, и Фреду придётся давать навигацию через рацию. Спустя несколько минут молчания, Фред сказал:

- Значит так, мы со старпомом останемся здесь в диспетчерской.

- А мы?

- А вы следуйте моим инструкциям. В общем, слева от вас, примерно на десять часов есть старый сарай, похожий на убежище. Путь до него недалёкий, около двух миль. Как поняли меня?

- Поняли тебя хорошо. А как же вы? Мы-то спрячемся с твоей помощью, а дальше-то что?

- Сейчас не об этом. Сейчас главное вам дойти до убежища и сообщить по рации, дошли или возникли непредвиденные трудности. Да, и надо сменить частоту в рациях, чтобы капитан не слышал и не заговорил в тихий момент.

- Поняли тебя. Ждём твоего сигнала.

- Хорошо.

Они перешли на другую частоту. И спустя несколько секунд, Фред, глядя в бинокль в окно, сказал, чтобы они приготовились и были тиши мыши.

- Вы готовы?

- Да, Фред.

- Только есть ещё один нюанс: нам нужно будет отключать периодически рации, а то вдруг мы окажемся на одной частоте с теми неизвестными.

- Разумно. Ладно, мы готовы, начинаем.

- Так, идите по левой стороне метров двадцать. Впереди ничего не будет, там чисто, так что смело, можете продвигаться эти двадцать метров. Сообщите, когда дойдёте.

- Ладно. Конец связи.

Передвигались они с большей аккуратностью, и держали уши востро. Хоть эти инкогнито были от них на расстоянии семи кабельтовых, но как сказал Фред: «Увидят, они вас не увидят, а вот услышать могут запросто». Отойдя пять метров от диспетчерской – её затмил туман. Чем дальше уходишь в туман, тем гуще он становиться.

- Я дальше своего носа не вижу, - встревожился Джейк.

Рэй и Дженнифер выпустили из носа знак согласия. Вторые пять метров позади. Шли они тихо. Не разговаривали. Миновали ещё пять метров, итого уже пятнадцать. Они уже видели то самое «ничего», про которое говорил Фред. Там действительно ничего не было. Затем переступили они ещё пять метров, и те двадцать метров были в прошлом. Рэй достал рацию.

- Фред,- вполголоса позвал он, - приём. Мы уже на месте, куда дальше. Веди нас, а то из-за этого треклятого густейшего тумана ни черта не видно.

- Приём, приём, - отозвался капитанский юноша, - значиться так, идёте пять шагов направо, затем десять налево, впереди будет маленький захолустный домик из сена, позади него, через семь метров окажется и убежище.

- Так. Повторим: сейчас пять шагов направо, затем десять налево, домик из сена и, минуя его, через семь метров – убежище.

- Да!

- Ясно. Конец связи,- сказал Рэй, - ладно, пойдёмте, только тихо.

Дошли они, как и положено плану, без происшествий. Убежище было вообще не похоже на место, где можно спрятаться, зато его не физически, не гипотетически не могли увидеть те военные. Но всё же Дженнифер, Джейк и Рэй, спрятались в этом каморочном убежище и сообщили Фреду, что дошли до убежища и всё порядке. Притихли, затаились и стали разведывать обстановку. Зачем надо было так делать? Что мешало им покинуть порт тихо, залезть в катер и уехать отсюда как можно скорее? Тем более туман их прикрытие. Вероятно, Фред, да и все присутствующие здесь, хотели обследовать полностью весь периметр порта. Иными словами, Рэй, Дженнифер и Джейк пошли на разведку.

Тем временем, Фред, находясь в диспетчерской с не приходившим в сознании старпомом, наблюдал в бинокль за действиями тех вооруженных людей. Его что-то настораживало. Всё это было очень странно. Глядя на них он знал, но не мог никак догадаться, что что-то с экипировкой военных. Час от часу становилось не легче. Он вглядывался в каждую ткань на одеждах солдат, приближая расстояние, и щурясь, чтобы что-нибудь разглядеть. Явно чего-то не хватало. У них не было написанных войск, где они и кому служили, и не было имён и фамилий, ни на одной личности. Просто пустая камуфляжная форма. Может, это вообще никакие не военные, а всего лишь на всего обычные злодеи, только вот, что им было нужно? Какой смысл захватывать порт? Непонятно.

Глава пятая.

В плену.

Макмиллан периодически сопел, но не просыпался, пришлось заткнуть его рот склепом, чтобы сильно не вздыхал. Фред кидал на него взгляд во время его тяжкого вздоха, но всё же был сосредоточен на неизвестных. На формах «военных» не было никаких намёков на какую-либо организацию или подразделения. Но на грузовиках, припаркованных на том конце порта, сбоку были приклеены знаки или эмблемы, вероятно, какой-то компании. Фред не без труда, но сумел разглядеть этот логотип. Там была эмблема в виде Печати Соломона и надпись на латыни, похожую на чью-то фамилию, состоящую из двух слов: «Papaver Mediolanum». «Папаве Медиоланум? Что это значит? – Подумал Фред». Опять посмотрев на эти два написанных на латыни разделённые слова, Фред судорожно опустил бинокль, поняв о чём, или лучше сказать, о ком идёт речь. «Papaver – это мак. Mediolanum – это Милан, так это Макми…». На этом его мысли прекратились, так как от мощного удара по голове, он упал навзничь без сознания.

12:46. На корабле «Еврисфей».

В капитанской рубке сидели Генрих, Бекки и Роза. Все трое мельтешили. То сядут, то встанут, то возьмут книгу, то положат её обратно. Они не находили себе места. На связь не выходил никто уже больше полутора часов. Генрих ругался от того, что отпустил сына туда. Так как в семье была демократия, отказов на корабле не допускали. Все были взведены до такого состояния, что все эмоции, вызывающие: злость, переживание, гнев, отчаяние слились воедино. Капитан не выпускал рацию из рук с тех пор, как они отплыли от корабля. Он связывался со всеми портами, запрашивал информацию о «Раппорте» на сегодняшний день – всё не впрок. Они успокаивали друг друга, говорили себе: «Может, во всё виноват туман, и это из-за него глушатся сигналы». Оставалось только ждать, ждать, во что бы то ни стало.

12:55. Порт «Раппорт».

Фред очнулся от сильной боли в голове в каком-то странном помещении. Попытавшись что-то разглядеть – ничего не выходило, так как там, где был заточен Фред, царила кромешная тьма, только лишь один фонарик, висевший над юношей, и святившийся очень слабо. Его руки и ноги намертво связаны. Он сидел на полу, но части тела оставались связанными свободно. Не было никаких посторонних предметов, куда можно обмотать вокруг них Фреда, чтобы он оставался спаренным с ними. Вокруг ничего не лежало. Пустой пол и только. Эта полу темница похожа на хату. Такой же метраж и размер. Выход один. Только крыша не из соломы, и даже не из шифера и листов, а была из простых бревен. Крыша из бревна. «Папаве Медиоланум, значит. Хех. Чертов Сэмюель, я так и знал, что он не тот за кого себя принимает. Какой же я идиот. Надо было сразу сообщить отцу, чтобы он приставил к нему двадцати четырёх часовое наблюдение. Эх. Но он так убедительно играл. Сволочь». Гнев в его мыслях не на секунду не останавливались. Он поднялся на ноги и решил подойти к двери. Когда юноша вышел из-под света, то глаза его ничего не могли увидеть в этой кромешной тьме. Фред решил постоять в темноте, не глядя на тот фонарик, позади него. Стоял он минут пять, глаза потихоньку стали привыкать к тьме. И спустя ещё минуту, он увидел пред собой дверь. Выход! Но как только он подошёл к двери и подтянулся к ручке, так его тут же отбросило назад, ровно на то место, куда попадала маленькая струйка света. Глаза Фреда, привыкшие к темноте, когда он глянул наверх, поддались лёгкому раздражению, и он начал зажимать и протирать их. Приходя в себя секунд тридцать, и не понимая, как это получилось, юноша в гневном и непонятном состоянии сказал вслух:

- Это ещё что такое было?

Его голос встретило собственное эхо. И сколько бы он не старался выйти, Фреда отбрасывало назад каждый раз, когда он пытался открыть дверь. Длилось это примерно около двух-трёх минут. По нему видно было, что ему нужно передохнуть. Он сел, поджав ноги к себе и обхватив их руками. Кажется, он придумывал новый план побега. Если он вообще существовал. Оглядывая всю темницу, и представляя её в голове, как она выглядит, Фред разрабатывал план действий. «Так, вероятно всего, через дверь выйти нельзя, она подключена к какому-то механизму, у которого сидит человек и управляет дверью. То есть, он может включить функцию отталкивания или поддать в дверь ток. Скорее всего, так и есть. Это единственное логическое объяснение. И куда тогда? Может быть, здесь вся темница поддаётся механизму и выход, только один: если сломать эту всю механизацию?». Но тут его прервал голос, который доносился из всех четырёх углов (там были колонки) и добавляло громкости ко всему прочему – эхо.

- Ну что, Фред, как тебе шоу? – Сказал голос.

- Ты кто ещё такой? – Спросил спокойным голосом Фред.

- Тебе лучше не знать меня. Но можешь звать меня Богом Океанов и Морей.

Тембр голоса чужака Фред слышал впервые. Так что это был не Макмиллан.

- Немного длинноватое имечко, не находишь, - саркастически сказал Фред.

Но голос умолк. Фред стал звать его, но он не отвечал. Затем, юноша продолжил разрабатывать план действий побега, оглядывая темницу, и представляя, как она примерно может выглядеть. Он сидел справа, на расстоянии трёх-трёх с половиной метров, от той самой двери, которая имеет свойство отталкивать или, как предполагал Фред, бить током, по остальным фронтам не было ничего. Фред сам в этом убедился, когда пошёл в сторону противоположную двери, в стороны сбоку от двери, результат один и тот же – пусто. Вообще никаких намёков на какой-либо да малейший выход. Строя и придумывая план о том, как можно выбраться отсюда, мысли о побеге полностью заменились на чувство голода. Он не знал, сколько пробыл здесь. Поэтому обоняние реагировало на каждый, любой, запах очень чувствительно. Постараться не думать о еде у него не получалось так же, как и выбраться отсюда. Через несколько минут входная дверь открылась, запуская, хоть и туманный, но яркий на сегодняшний день для Фреда, свет. Который сейчас час определить было невозможно. Он, прищурившись, увидел только лишь силуэты. На порог темницы зашли три человека. Один стоял во главе. Фред протирал глаза от боле яркого света около минуты. Он не мог нормально поднять голову и посмотреть на тех трёх вошедших людей. Но когда кто-то из них сказал, чтобы закрыли дверь, Фред, спустя несколько секунд, взмыл взгляд на них. Это был Макмиллан. Он был руководителем.

- Эх, Фредди, Фредди, - начал он повелительно, - я знал, что ты рано или поздно догадаешься, или пустишь подозрение в сторону меня. Но не знал, что ты окажешься таким глупцом. Ты явно догадывался, кто я и что из себя представляю. Ты знал всё обо мне. Но ты не сказал об этом своему папаше. И теперь это уже неважно, ведь ты в моих руках, а, следовательно, я повелитель.

- Да. В твоих руках. Но ты сильно переоцениваешь свои качества предводителя. – Саркастически выдавил Фред.

Послышался протяжный, но недолгий смешок. Макмиллан повернулся к ним и те умолкли.

- Что ж, думаешь, что ты обойдёшь меня. Это нонсенс. Мне нет равных, - с улыбкой на лице произнёс Сэмюель, - кстати, как там Бекки поживает, после ранения, а?

Фред заменил улыбку, крайним гневом. Лицо его дёргалось от напряжения всех мышц. От закипания злости в гневе он хотел встать и ударить Макмиллана, но двое стоявших громил заблокировали движение Фреда в какое-либо направление. Поэтому он просто выплеснул часть гневной злости, использую эмоционально-разговорную окраску.

- Так это был ты. Это ты, вымесок, напал на мою сестру. Я тебя покрою! Покрою, понял! – Вырываясь из хваток двух его приспешников, кричал Фред.

- А ты догадливый, - с насмешкой, и, приблизившийся к нему вплотную, сказал Сэм.

- Ты зря радуешься, Сэм. Учти, что я отсюда выберусь, ты даже в этом не сомневайся. Это лишь вопрос времени.

- Ну, ты, конечно, прав, но в этой баталии побежденным будешь ты.

- Сильно сомневаюсь, ты обычный мак, растущий в Милане, и состоящий, из похожего на древнейший элемент, Печать Соломона. И больше ты никто и звать тебя никак. – Весьма спокойным гласом проговорил Фред.

- Если ты так думаешь, то ты глупее, чем я ожидал, - маяча перед Фредом то слева направо, то наоборот, сказал Макмиллан,- видишь ли, Фред, если ты полагаешь, что у тебя всё схвачено, то ты глубоко заблуждаешься. Я попал на корабль неслучайно. Мне нужно было выполнить поручение, которое пришло свыше. Но, как ты, может быть, смог заметить этого не произошло. Догадаешься, почему? Почему мы поплыли только вчетвером, а капитан, отпустивший своего сына одного, остался на корабле?

«На кой чёрт он всё мне это рассказывает? Выдаёт все свои тайны? Почему он это делает? – Задумался Фред». Сэмюель продолжал говорить о чём-то, или задавать опять одни и те же вопросы, Фред не понимал, так как он его уже не слушал. Юноша проникся в чертоги разума и собирал мысли в кучу. Первый вербальный способ общения с Макмилланом, когда они встретились горизонтально-подозрительными взглядами, его странное поведение на корабле, – он практически не появлялся в кают-компании, в своей каюте, то есть, если он зайдёт в капитанскую рубку, то обратно уже не выйдет. И сейчас он поступал весьма непонятно, и при этом ещё, всячески бравировал. Фред не мог никак понять: для чего выдавать свои тайны и замыслы? Эта проблема теперь стала важной. Что он хотел сказать и сделать, выдавая секреты не без какой-либо принципиальности, а спокойно и умеренно. Чувство сомнения промелькнуло у него в голове. Сомнения того, что, то, что говорил Макмиллан – правда.

- Ну, Фред, ты догадался, к чему клоню? – Спросил Сэмюель.

- К чему?! К тому, что тебе поручили какое-то там задание, а ты его не выполнил?! К тому, что мой отец…, - остановился Фред, не досказав мысль, и, глядя на него с догадливой разгадкой, сказал, - что ты собираешься сделать?

- Вот! Наконец-таки! – Голосом зла произнёс Макмиллан, - видишь ли, дело в том, что нам нужен был только твой папаша, а потом узнали, что на корабле обитает вся его семья, и решили разом насладиться для се…

- Ах, ты, вымесок! – Со свирепостью произнёс Фред, и всё-таки ему удалось ударить Макмиллана головой, заехав ему по носу.

Но тут же, один из громил, со всей силы приложил Фреда, попав в солнечное сплетение. Он повалился на землю и так и остался лежать там, глядя на дверь, через которую выходили и спустя минут пять, обратно заходили. Затем, к нему подошёл какой-то человек, одетого в белый халат, и сделал Фреду укол, после которого, веки его стали потихоньку поддаваться вниз. И Фред отключился.

13:38. Порт «Раппорт». В убежище.

Рэй, Джейк и Дженнифер сидели в том убежище, куда отправил их Фред. Рассредоточившись по фронтам в хижине, они наблюдали за обстановкой, правда в паре метров от них, так как туман всё также продолжал наседать и, затмевать поле зрения. Ничего видно особо-то и не было, даже если сильно прищуриться и поглядеть вглубь. Они переговаривались о дальнейшим. План состоял из двух сложных действий. Как им пробраться к причалу, сесть в катер и убраться отсюда поскорее. Но как это сделать, если тех военных слышно очень хорошо. Их ротные шаги, вызывающие шум берцами, периодические звуки, то заведённого, то заглушающего мотора грузовика, их разговоры на каком-то непонятном языке, который был невнятен им троим.

- Что-то Фред долго на связь не выходил, - заметила Дженнифер.

- Кстати, да. Может, попробовать связаться с ним? – Спросил Джейк.

Рэй достал и включил рацию.

- Фред, ты меня слышишь? – Шёпотом спросил Рэй.

Но ответа не было. Спустя несколько попыток позвать его ещё раз – результат оставался тот же.

- Может, что-то случилось с ними? - Встревожилась Дженнифер, - может, их взяли в плен те самые военные? Может,…

- Тихо. Успокойся, ладно? Ничего с ними не случилось, просто-напросто связь вызывает помехи из-за тумана, - сказал Рэй.

Только-только Рэй сказал эту реплику, как в рации послышался, через многочисленные помехи, чей-то голос. Он сделал на рации звук громче. Хоть и громкость помех прибавилась, но всё же услышать весьма тихий голос было возможно. Рэй поднёс передатчик поближе ко рту.

- Приём?! Фред, это ты?!

- Нет, это не Фред, это Сэмюель, - сквозь помехи проговорил несколько раз старпом, - Мы с Фредом здесь, в диспетчерской, и нас, кажется, окружили те солдаты. Помогите нам!

Макмиллан говорил таким голосом, что это было похоже на правду. Он так убедительно звал на помощь. Конечно же, все трое ему поверили и стали выходить из убежища.

- Держитесь, мы уже выдвигаемся, - сказал Рэй.

- А вы помните дорогу до диспетчерской?

- Да.

- Ладно. Только, пожалуйста, поскорей! – Через лживый призыв и лживую помощь, сказал Сэм.

- Ок. Конец связи.

Рэй слегка приоткрыл дверь, чтобы посмотреть, что никого нет, и, выйдя на улицу, жестом показал «пошли». Они двинулись в сторону операторской, переступая с ноги на ногу, шли аккуратно. Туман как бы окутывал их, словно округлённый барьер, или по-другому, аура из тумана. Прошли они уже примерно три кабельтовых. Вышка диспетчерской пробиралась сквозь густой туман. Они почти дошли. Осталось лишь каких-то десять метров. Но, пройдя пять метров, Рэй, стоявший впереди их малой группы, показал жест рукой «стойте». Все трое остановились. Он услышал какой-то шум справой стороны, и они стали мотать головой во все стороны. Шум оказался многогранным. То ли доносился сзади, то ли справа, не то слева, не то спереди. Они подумали, что это обычное явление от какого-то падающего тяжёлого предмета, но оно явно приближалось и становилось громче. Навострив взгляд и напрягая слух, их группа стала тщательнее прислушиваться. Но, не успев ничего предпринять, как со всех сторон, выходя из тумана, их окружила большое число военных. На одного человека было направлено около пяти дул. Эти военные переговаривались на том же непонятном языке для них. Видимо, они ждали своего вожака. Вышедшие люди из убежища сидели неподвижно с минуты три. Вскоре, из тумана начала показываться какой-то силуэт. Он шёл, словно отталкивая туманные основания, закручивая их в спираль. Рэй, Джейк и Дженнифер смотрели в ту сторону, откуда выходил силуэт. Когда вожак уже стоял наравне с военными, эти трое увидели, в чёрном длинном плаще с капюшоном, Макмиллана. Лица у них посинели, побледнели и застыли от недоумения того, что происходит. Сэм разглядел их удивлённые и всё больше не понимающие что твориться, глаза.

- Да, да, это я, - сказал он.

- Что происходит?! – Встревоженно спросила Дженнифер.

Макмиллан посмотрел на неё и приблизился вплотную так, что их лица стали друг другу.

- Ничего такого. Просто вы мне мешаете. Вот и всё, - начала он, - видите ли, мне нужен ваш капитан и всего-то. А вас, вы уж извините, я беру в плен. Прошу. – Он показал рукой жест, который читается как: «Добро пожаловать».

- А где Фр…

- Фред вас уже ждёт, - не дав спросить Рэю, ответил Макмиллан.

Они переглянулись испуганными взглядами. И дула, что были направлены на них, показали в ту сторону, куда надо идти. Эти военные быстро рассредоточились во все четыре стороны, и шли, окружив их, вперёд. Оставляя диспетчерскую позади, они двигались именно в ту каморку, где сидел Фред. Достигнув той двери, Макмиллан показал головой двум солдатам в сторону двери, чтобы те открыли ставни. Эти двое повиновались. Открыв дверь, и, разойдясь, по левые и правые её стороны, они стали спиной к стенам, а своими грозными лицами повернулись к ним. После того, как портун открылся, сначала, те трое из убежища, не видели есть ли там Фред. Но когда солдаты о них расступились, то они увидели его лежащего навзничь и не шевелящего вовсе. Приходя в ужас, и в глобальное потрясение страха, остолбенев, их затолкнули силой в эту каморку.

- Вы будете здесь сидеть, пока мы не притащим сюда капитана. Его жизнь, вместо ваших жизней. – Сказал Сэм, и дверь закрылась.

Стало темно. Они повернулись в ту сторону, где горел, над головой Фреда, маленький не очень яркий фонарик. Сели в середине, и, переваривая то, что они сейчас увидели и услышали. Фред лежал без сознания. Они его перевернули и стали свидетелями множество ссадин, рассечек на всём лице. Рэй и Джейк не на много метров оттащили и посадили Фреда, оперев о стену. После сели рядом с ним и ждали, когда он придёт в себя.

- Его что, пытали?! – С ужасом и от безудержного панического страха спросила Дженнифер.

Рэй видя, что она вот-вот начнёт паниковать, постарался её успокоить. И на его удивление это сработало. Её, собиравшаяся выйти наружу, паника угасла.

- Видимо, они хотели знать, куда спрятал нас Фред, - предположил Рэй, - и как мы уже заметили, узнали. Но зачем надо было это делать? Я имею в виду бить его? Ведь Макмиллан был с ним рядом всё время, и что, не слышал, как он по рации вёл нас в эту хижину?

Так всегда бывает в затруднённой ситуации для человека, когда тот попал туда, не зная куда, и впервые сталкивается с такими трудностями, то это, априори, обычная ситуация – очень много вопросов, но очень мало ответов. Все они мучились в догадках: для чего Макмиллан так поступает с ними и хочет так поступить с их капитаном. Допускалась мысль о психически-ненормальном состоянии. Шизофрения. Потому что о другом даже не думалось. Мысли наталкивали только на душевно-моральные качества этого ненормального главнокомандующего. Сколько прошло времени, они не могли знать, но сидели непременно долго. Фред оставался в отключке ещё до их прихода. Разбудить его не получалось. Все попытки были тщетны. К ним, сколько они там сидят, никто не заходил. Все поняли, что к каждому из них пробирается чувство неимоверной усталости, и зевая, их веки захлопнулись, поддаваясь Морфею.

Время неизвестно. «Раппорт».

Четыре человека, или правильней сказать, пленника. Один уснул не по собственной воле, а другие три по своей. Но все они были во снах. Сколько пробыли они здесь – неизвестно. Вероятно, они помнили, во сколько отплыли на катере с корабля, как приехали и что было далее. Невозможно было отчитать тот период времени между их прибытием и заточением. Что случилось с этим портом? С этим местом? Что эти недоброжелатели хотят сделать с ними? Зачем им нужно было зачищать порт от работников и, присутствовавших тут, людей? Что Макмиллану нужно от капитана? Вопросы, бродившие в их головах, да и не только терзали их в догадках. Хоть они и спали, находились в глубоком сне, всё равно эти тайные замыслы, dolus malus (злые умыслы)Макмиллана периодически тревожили их. Они явно хотели проснуться в надежде на то, что всё это происходит не в явь, а просто является плодом их воображения и кошмарного сна в подсознании. Но к их сожалению, это всё творится наяву, и с этим ничего уже не поделаешь. Им срочно нужен план побега. Надо просчитать всё до мельчайшего действия, и составить запасной план на всякий случай. Это были два их главных решения.

Фред начал сопеть и потихоньку открывать глаза, протирая их. Он увидел вокруг себя Рэя, Дженнифер и Джейка, которые по-прежнему спали, не услышав звуки просыпания Фреда. Затем, юноша подкатился к Рэю и стал его тормошить.

- Мистер Рэй, - шёпотом произнёс Фред, - мистер Рэй.

Немного вздохнув, Рэй проснулся с полуоткрытыми глазами. И не сразу распознав его, уже было хотел закрыть веки и перевернуться в другую сторону, но Фред позвал его ещё раз и сказал, что это он.

- Боже, Фред, это ты! – Радостным и весьма громковатым голосом сказал мичман.

От его восклицания Джейк и Дженнифер очнулись с улыбками на лицах.

- Да, да, это я, - сказал Фред.

- Слава Богу! Мы думали, ты уже никогда не проснешься. Мы пытались тебя разбудить, но ничего не выходило.

Все четверо придались объятием, образуя дружеский круг.

- Это всё дело рук…

- Макмиллана. – Отрезал Фред Рэя. – Ему что-то нужно от моего отца. Вы знаете, что именно?

- Нет. Абсолютно. – Сказал Джейк.

Рэй и Дженнифер кивнули в знак согласия.

- Тогда зачем Макмиллану всё это? В голове не укладывается. Он рассказал мне все свои тайны, но для чего, если я и сам узнал, что тот что-то скрывает. Зачем держать нас здесь, когда можно было во главе с такой армией отправиться прямо туда, на корабль. Да и он вряд ли может что-то сделать, ведь все его люди здесь, а на корабле свои. Так что переживать не вижу смысла, он до них не доберётся. Но зач…

- Так, так, так, я вижу вы уже очнулись. Как спалось? – Сказал Макмиллан, - Фред, а ты действительно глупый, как я и предполагал. Ты, правда, думаешь, что я ничего не смогу сделать, находясь здесь? Ты серьёзно? Сейчас, одну минуту.

Через минуту отворилась дверь. Они поднялись с пола. Фред вышел чуть вперёд, Рэй и Джейк стояли по правой и левой стороне позади него, а Дженнифер стояла замыкающей. На порог вступили, словно появляясь из клочков дыма, пять человек, включая Макмиллана, который шёл во главе.

- Фред, ты, правда, думаешь, что, находясь, здесь, я полностью бессилен? Что только благодаря вам мне удастся попасть обратно на корабль? Что я не без вашей помощью сумею добраться до капитана? – Уже с входа кричал Макмиллан, подходя поближе к Фреду.

- Да, я вправду так думаю. А что, по-твоему, я ошибаюсь?

- О-о, ты глубоко ошибаешься, Фредди.

-И в чём же мой просчёт?!

- Хм, а ты напрягись, подумай, ты же голова.

«Так, и в чём же я ошибся? Он здесь, в этом треклятом порту, в столь далёком расстоянии от корабля, считает себя неуязвимым? Ха. Это бред. Там па уже рвёт и мечет, что нас так долго нет и, что мы на связь не выходим. Он догадается. Он спасёт нас. Так что козырей у него не… Постой, Фред, погоди,…он сказал, что я ошибаюсь, но где, в каком месте? Или он имел в виду свою большую армию, которую мог с лёгкостью отправить к кораблю? Или что-то другое? – Думал про себя Фред». Он посмотрел на его спокойную и улыбающуюся физиономию. «Уж не хочет ли он мне сказать, что…у него на корабле есть какие-то бандиты?». Макмиллан, увидев догадывающийся взгляд Фреда, саркастически сказал:

- Да, Фред, да. Ты правильно мыслишь. Догадлив, чертёнок.

Юношу обуял страх. Кровь ушла куда-то в недоступность, он побледнел. Руки его тряслись, злость, сквозь панику, потихоньку накипала. Ещё чуть-чуть и он сорвётся. Но всё же не без труда, ненадолго устранив панику, Фред со злостным отвращением и ядом сказал:

- Ты блефуешь.

В ответ на это Макмиллан лишь только выдавил смешок, которые поддержали, закрыв его собой, четыре громилы. Всё также продолжая смеяться, Сэмюель ответил.

- Эх, Фредди, Фредди, а вот здесь ты думаешь нестандартно. Хочешь проверить блеф это или нет? Давай проверим.

Он достал из-за пазухи рацию и включил её. Настроил нужную для себя частоту, выкрутил громкость на всю. Затем, сказал в неё что-то на каком-то собственном для них языке, которые знали только они. Голос в рации пропал, видимо сказал «вас понял» и на время куда ушёл. Кто это был, и что это значило, никто, из четырёх человек с корабля, понятия не имел. Все присутствовавшие в пленной каморке чего-то ждали. Вся комната прониклась мёртвым молчанием, от которого были слышны собственные стуки сердца. Они попали в «зал ожидания», длившееся достаточно долго. Никто не мог знать, чего ждал Макмиллан. Он продолжал говорить в рацию, после небольшого молчания на той линии. В его голосе слышались оттенки различных эмоций. Тяжёлая свирепость сменялась на спокойные бемольные ноты, отчаяние и разочарование резко переменялись на безудержное веселье и вкусы победы, а злость находила себе бесконечные антонимы в его меняющемся коварно-обескуражено-свирепо-злостно-весело-победном виде. Он периодически оглядывался, продолжая разговаривать по рации с каким-то человеком на той конце линии, на своих пленников. Прошло уже примерно минут двадцать, но Макмиллан так и не доказал своё безумие и всемогущество. Фред сразу это приметил и сказал:

- Ну что, Сэмюель, нет у тебя никаких козырей против нас. Так что получается, я был прав, да?! Ты блефуешь.

Тот посмотрел на Фреда, словно прожигая того взглядом, выдавил небольшую улыбку и показал пальцем жест, похожий на: «сейчас, подожди». Он получил какое-то сообщение на их традиционном языке, и в эту же секунду, держа рацию включённой, подошёл к Фреду довольно на близкое расстояние, почти в упор.

- Как ты думаешь, с кем я сейчас мог разговаривать?!

Юноша выдавил сквозь ноздри насмешливый звук.

- Понятия не имею, Сэмюель.

Он прожигал Макмиллана испепеляющими глазами. «Да что он хочет-то? С кем он мог говорить по рации на доселе непонятном мне языке? Это даже ни латинские, ни испанские языки. Так бы я понял. Да и вовсе не слышал его разговора со странным подчинённым. Странно всё это. Он ведёт себя, надо признать, весьма спокойно. Как будто у него всё схвачено… Минуточку. Если он хочет захватить корабль и, допустим, сможет это провернуть, то на кой чёрт тогда ему мы? А если у него на нашем корабле кто-то есть из своих людей? То тогда и не только мы здесь в плену, но и экипаж? Если это так…». На этом его мысль прервалась. Прервалась из-за того, что Макмиллан стал говорить на доступном языке прямо в рацию. Сначала он говорил безобидные вещи, иными словами, мелочи, которые никак не затрагивали их четверых. Но после сказанных ужасных, кошмарных, помпейских реплик, Фред приготовился к данной вести.

- Барни, подойди к семье Глоссан. – Насмешливо и доканывающим голосом произнёс Сэм.

Звук в рации ненадолго затих. Фред сглатывал быстрыми темпами, его пробирало, штормило от этих слов Макмиллана.

- Они здесь, - сказал голос на той линии.

- Отлично. Поднеси к ним рацию поближе.

Барни выполнил. Сэм сделал то же самое, поднеся её ко рту Фреда.

- Фред, ты в порядке? – Спросил Генрих.

Фред заметил в его интонации тяжесть голоса. Похоже, он был ранен или бит. Он не мог в это поверить. Всё путешествие рухнуло прямо в руки ничтожным людишкам. Фред еле сдерживался. Он не мог слушать папин раненный и кашлявший голос.

- Боже, пап! Что случилось? Тебя били? Ты ранен, пап?! – Паника набирала ход.

- Всё нормально, сынок, не переживай.

- Нет, па, ненормально, совсем ненормально!

- Успокойся, Фред, возьми себя в руки. Со мной, правда, всё хорошо, - сквозь кашель говорил Генрих.

- А Бекки и мама?

Послышалось молчание.

- Пап?!

- Я не знаю, Фред, не знаю, где они. Их, их, куда-то забрали. Какие-то люди затащили в лодки и уплыли со скоростью света. Куда, не знаю! Фред, всё буде…

Он не успел договорить. Рацию забрали. Но Фред продолжил его фразу громким криком. Когда разговор оборвался, юноша поднял глаза вверх, глядя на Макмиллана. Со злостью, которая не утихала не на секунду, он хотел уже накинуться на старпома с кулаками, но вдруг увидел, что входная дверь настежь открыта, а рядом с ней никого нет. Четыре бугая стояли так: двое по левому боку, а те по правому. Пред ним стоял лишь один Сэмюель. Он знал, что сможет с ним справиться на раз. От неожиданного манёвра Фреда, у Макмиллана не получится справиться с ловкостью юноши. Он устраивает себе внеплановый побег. Но, к сожалению, без своих товарищей. В крайнем случае, он их здесь ни за что не оставит. Фред стал тянуть время, загонять его в раздумье. Юноша понял принцип старпомовско й тактики, находившегося здесь. Он постоянно ходил из угла в угол, заламывая руки назад. И когда Макмиллан в следующие разы начнёт маячить, то появится пустой коридор, по которому нужно совершить резкий манёвр. Фред уже всё продумал. Оставалось только предупредить своих напарников. Но как? Говорить нельзя, даже шёпотом, услышат. Попробовать показать азбукой Морзе – тоже не выйдет, Сэм-то знает эти трюки, авось, повезёт? Фред решил попытать счастья и подозвал себе сигналом Рэя. Тот начал показывать жестами своё намерение. К огромному счастью, Рэй понял. Затем, Фред постучал рукой по сердцу и сказал губами, что он за ними обязательно вернётся. Рэй осторожно постучал по плечу Фреда, тем самым, говоря «Удачи». Тот кивнул головой и приставил руку к груди. Юноша отвернулся от мичмана и приготовился вырываться в сторону двери, в туманную глушь.

Глава шестая.

Побег.

Волнение, чувства неуверенности, страх, что ждёт его там, присутствовали и ни на секунду не утихали. Из-под челки начал выступать пот. Руки тряслись с непростой магнитудой. Внутри все строение тела сжалось от того, что он априори не знал, что будет, когда он совершит челночный бег с низкого старта. Опасений было, естественно, очень много, да и затея эта тоже недалеко ушла от самоубийства. Разумеется, Фред предполагал, что с торца двери кто, кто, да стоит, и, тот помешает ему выбраться отсюда, – схватит и закинет обратно в каморку, тогда положение его ухудшиться. Два полушария мозга мыслили о побеге и о спасении, прежде всего себя, сестры и мамы, а затем и напарников, которых он оставит здесь. Мысли Фреда сменялись с плана на спасение мамы и сестры. Как и где их искать, было непонятно. Но главное сейчас для него – выбраться. Для начала нужно заболтать Макмиллана и его приспешников, затем, когда они падут в раздумья, совершить резкий манёвр к выходу, к не столь белому, туманному свету. И Фреда план пошёл в наступление немедленно.

- Зачем держать нас здесь, если ты повелеваешь и командуешь и можешь сам добраться до корабля и обратно с неимоверной лёгкостью? Что тебе мешает сказать своим людям, чтобы моего отца привезли сюда? Это не очень-то разумное действие.

- Видишь ли, не всё так просто как тебе кажется. Это тяжёлая стратегия, до которой твой мозг никогда не решиться додуматься. – Лёгким смехом выдавил Сэмюель.

- Куда увезли маму и сестру? – Спросил Фред.

- Ах, да, да, да. Юная Бек и старая Роза. Что ж, я не могу тебе сказать, малыш Фред, догадайся. Сможешь? – Он посмотрел на его глаза, - ай, по глазам вижу, что нет.

- Послушай, либо говори где они, либо…

- Либо что? Ты сейчас не в том положении, чтобы указывать, мальчик. – Сказал Макмиллан и добавил, - не бойся, ничего с твоими родными не случится. Мои люди подчиняются только мне. Так что пока я не дам команду, они ухом не пошевелят.

- Да, но зачем тебе они и все мы? Что ты хочешь сделать с нами? Зачем держать весь экипаж в двух пленах одновременно? К чему было захватывать корабль?

Он ответил ему, но сделал это с обращением ко всем.

- Видите ли, жизнь – непростая штука. В ней могут случаться различные ситуации, истории, событии, и они, порой, преподносят нам сюрпризы и анти сюрпризы. У одних одна протекает без всяческих невзгод, словно как линия горизонта, а у других напополам. Помимо всего прочего у неё есть свойство предоставлять нам курьёзные и весьма патовые испытания.

Он остановился на том, что поймал их странный взор, и спросил:

- Вы хоть донимаете, к чему я клоню?

Все четверо промолчали и пронзили его холодными взглядами. Они не понимали, что имел в виду этот сумасшедший и к чему идёт разговор. Зачем он начал педалировать так про жизнь, что она преподносит нам всяческие сюрпризы, испытания, действия, которые никак от нас не зависят? Странный, однако, человек. Но у всех свои причуды. Макмиллан обозрел их холодный и томный взгляд, выдавил насмешку, сказал что-то про легкомыслие, и продолжил:

- Так вот. Испытаний в этой жизни много. Зачастую коварные, патовые и не обнадёживающие проверки выделяются первым образом. Поэтому нам жить иногда нелегко.

Затем он начал проникаться вглубь своей безынтересной философии. Но через две-три минуты он, глядя на них понял, что они абсолютно не понимают, о чём он говорит. Наконец, он сказал то, что хотел.

- В общем, перейду к сути. Иными словами, это испытание для вас всех.

Те переглянулись удивлённым и странным взглядом. На кой чёрт надо было плести какую-то чушь про нашу жизнь и про то, как она, порой, обходится с нами. Что за бред. Зачем нужно было углубляться в философский рассказ, зачем ходить вокруг да около. У них просто не нашлось для этого никаких слов. Фред на секунду забыл о побеге из-за той новости, которая привела их, если уж не в странность и крайнее удивление, то по большей мере в недоумение и весьма переживающую тревогу. Но смог возобновить мысли, сконцентрировавшись только на своём, только что придумавшем плане. Он просто взял эту информацию на заметку, спрятав их недалеко в чертогах разума. Фред аккуратно подозвал Рэя, дотронувшись до него рукой о его руку, и показал знак головой в сторону, до сих пор ещё открытой двери. Складывалось такое чувство, что судьба полностью на их стороне. Рэй махнул и ртом сказал: «Удачи». Юноша кивнул и отвернулся, с секунды оглядывая их всех, и устремил взор на отворённую дверь. Уже собрался бежать, но тут же его мысли прониклись в несколько раздумий. «Может, опять подозвать мистера Рэя и сказать, чтобы мы все четверо сбежали? Хоть я и вернусь, но всё бросать их не хочется никак. Так, тогда мне нужен другой план. Надо чтобы Дженнифер встала позади меня, а Джейк и Рэй замыкающими. После, я подам сигнал и мы рванём так же быстро, как и скорость звука. Даже если Макмиллан встанет прямо в центре, то начиная с низкого старта велика вероятность, что проход в ноги ему обеспечен. Он свалиться, и я продолжу своё движение. Выбраться отсюда нетрудно – всего лишь добежать до двери и ты у выхода. А вот сбежать с этого места будет значительно труднее. В плане того, что я не знаю строение этого порта. Чёрт. А может, они трое знают. Вполне логично, так как, они ходят по морям и океанам не один год. Пусть хоть и не весь порт они смогли запомнить, но выход-то они должны знать в какой примерно стороне. Всё. План готов. Теперь нужно подозвать мичмана, чтобы тот подозвал Дженнифер. Начнём». Рэй не донимал почему Фред не бежит. Поэтому он решил окликнуть его. Тот повернулся. Не став даже слушать жесты Рэя, он сразу говорить по губам, чтобы Дженнифер оказалась позади Фреда. Мичман удивился и стал задавать вопросы. Юноша показал жестом «стоп». Рэй пожав плечами, но всё же подозвал Дженнифер, и та без вопросов заняла свою позицию. Фред полуповернувшись к ним стал жестикулировать. Но они из его аккуратного махания рук ничего не поняли. Затем он показал на губы, что значило: «Читайте по губам», те кивнули. Он начал двигать нижней губой очень широко и медленно, чтобы они хоть что-то поняли. Посылка была примерно следующей: «Вы и я! Бежим вместе!». Все трое остолбенели и засуетились от этой новости. Фред по их глазам видел, что они поняли его слова, прочтённые по губам. От этого, троица пришла в лёгкое недоумение, в переполох. Они не ожидали такого поворота событий. Сказав это, Фред кивнул головой, и больше не слова не прошептав, отвернулся от них, глядя на всё также настежь открытую дверь. Как будто эти люди не знали, что проход открыт, и вбежать в него – было вопросом времени. Немного потянуть время, замешкать охрану и старпома – бинго! Они у выхода. Неужели такие люди как Макмиллан и его подчинённые реально не заметили, что дверь отворена. Да, возможно, они страдали верх идиотизмом, но должен же быть хоть один здравый человек. Но вот только четверым пленникам это было на руку. Фред и его товарищи по несчастью, а сейчас уже и по счастью, периодически смотрели на отворённую дверь. Ладно, пора действовать.

- Макмиллан, расскажи нам по подробней про испытания. – Выкрикнул Рэй.

Все трое повернулись на него и с улыбкой на лицах махнули головой, готовясь со всех ног переступить порог пленной комнаты.

- Ааа, всё-таки интересно вам стало.

- Да.

- Ну что же, устраивайтесь удобно, рассказ предстоит долгий.

Он повторял по несколько раз одно и то же, то, что говорил прежде. Но видимо заменял слова другими, находя антонимы и синонимы. Говорил он быстро. Прошло около минуты. Хватит ждать, пора приниматься за дело! Фред повернулся к своим товарищам и кивнул головой, показывая жест, который как бы означал: «НАЧАЛИ!». Те кивнули в знак согласия и приготовились. Они понимали, что сильно медлят, поэтому принялись к побегу теперь без какого-либо замедления на прочие бесполезные вещи. Всё. Они готовы. Фред принял позу низкого старта. Остальные последовали его примеру. Он спрятал руку за спину так, чтобы им было видно жесты, показывающие команду через какое время трогаться с земли. Он наблюдал за каждым движением Макмиллана, который ходил из стороны в сторону. У пленников было два преимущества: открытая дверь и маячащий старпом. Время, условие, действие и идеи работали на них и только. У них были все козыри для побега. Но лишь для побега из этой комнаты, а вот что дальше их ждало, – они не знали. Оставалось только надеяться. Надежда – их единственный выход для дальнейшего побега.

Фред продолжал держать за спиной руку, зажатую в кулак, наготове. Вот-вот и он пустит её в ход. Макмиллан рассказывал про испытания, но его никто не слушал, а просто-напросто делали вид, что внимают сказанное. Макмиллан пошёл в сторону правой стенке. Выждав несколько секунд, когда тот направиться в обратную сторону, Фред был готов дать команду и сорваться с места к выходу. Их действия затянулись слишком долго. Они это понимали, но сделать ничего не могли, так как, выжидали удобного случая. Если Макмиллан сейчас будет продвигаться в противоположную сторону – они с лёгкостью преодолеют, минуют, обогнут его. Пора действовать. Фред стал медленно отгибать пальцы. Сначала оттопырил указательный фингер, и немного подождав, следом оттопырил средний. За этот счёт, который ввёлся Фредом, старпом потихоньку переставлял ступни, словно медведь. Безымянный уже почти выдвинулся, оторвался от ладони, но завис прямо по центру. Значит, ещё не время. Макмиллан сделал внеплановую остановку. «Почему он остановился?» Такое чувство, что он как будто знал их план и намерения.Но всё же он не сорвал их действия. Это просто было неожиданное торможение. Возобновив свой ход, Фред слегка приподнялся. Наконец, оттопырив безымянный палец, все четверо пленников сорвались с места, оставляя позади себя кучу пыли из-за сильного трения об землю.

Совершив резкий для них, и неожиданный для захватчиков, манёвр, они выбежали, что было мочи, за дверь. Туман простирался всё рьянее и рьянее. Солнце видно не было, но сильная яркость, которая нарушала наблюдение за обстановкой мешала. Пришлось прищуривать глаза максимально узко, словно они должны были быть закрыты. Ничего не видя пред собой, они продолжали движения, несмотря на яркую слепоту и в неведении куда бежать. Шли по наитию. Хоть и команда капитана из трёх человек, бывавшие в этих краях должны знать хотя бы приблизительное строение порта. Но они говорили, ещё до того как их взяли в плен, что всё не запомнить. Порт был большой. И если, по словам Рэя, в нём заблудиться, даже если бы не было тумана – как нечего делать. Поэтому, беря во внимания то, что им преграждает и затормаживает путь к побегу, рьяно-распространившийся, густой, и ни на секунду не рассеивавшийся туман, – это как вилкой есть борщ, греть чайник без плиты, или зажечь свечку об спичку. Но всё-таки они пробирались, невероятно быстрым, но осторожным темпом, сквозь туман. Пан или пропал. Либо их схватят сейчас внезапно появившийся военные, которым туман был на руку, либо они заблудятся и их всё равно найдут и тоже схватят. Два осмысливших события не сновали ничем хорошим. Что так их могут поймать, что найдя хоть какое-то убежище – результат будет тот же. Куда бежать – неизвестно. К причалу, где был пришвартован катер, соваться смысла никакого не предвещало, так как, если они приехали вместе с Макмилланом, то тот наверняка распорядился, чтобы катер убрали.

- КУДА БЕЖАТЬ?! – Осведомилась Дженнифер.

Все погасли в молчании, осмысливая, куда можно поддаться, но при этом продолжали бежать.

- МОЖНО ПОБЕЖАТЬ К ПРИЧАЛУ, К КАТЕРУ! – Выдавил Джейк.

- ЭТО ИДЕЯ!

- НЕТ, К КАТЕРУ НЕЛЬЗЯ! ПОТОМУ ЧТО МАКМИЛЛАН-ТО С НАМИ ПРИЕХАЛ, И НАВЕРНЯКА ОН ПОСТАВИЛ ТУДА СВОИХ СОЛДАТ, А КАТЕР И ВОВСЕ ПРИКАЗАЛ УБРАТЬ! – Давя на связки, сказал Фред.

Рэй выдавил громкий звук согласия. Прошло уже примерно минут пять, а они всё бежали и бежали. Рэй бежал первым, Дженнифер и Джейк были по праву сторону от него, а Фред замыкал марафон. Как вдруг юноша стал потихоньку замедлять ход, а после и вовсе остановился. Стоял неподвижно, повернув в голову в левую сторону, навострил уши и напряг слух. Одна лишь Дженнифер заметила, что Фред выпал из строя. Она тоже остановилась, и не успев сказать Рэю и Джейку и слова, как они пропали, вбегая в туман. Девушка немного посмотрела вглубь, куда забежали двое мужчин. В попытки позвать их – её голос лишь отозвался эхом. Она испугалась. Повернувшись в сторону Фреда, Дженнифер подбежала к нему.

- Ты…ты… видел?! – Весьма взволнованно и испуганно произнесла она.

Но тот не отвечал, а продолжал прислушиваться туда, где он явно что-то заподозрил.

- Фред?! – Позвала его Джен.

- Тихо, - он прислонил указательный палец поперёк губ, - прислушайтесь.

Она его послушала и, затаив дыхание, напрягла слух.

- Слышите? – Глядя на неё, спросил Фред.

- Нет. Я ничего не расслышала.

- Вот именно.

- Что, вот именно?

- Мы сбежали из плена, а там тишина?! Где толпы солдат, их топот?! Да, возможно, они работают тихо, но невозможно быть настолько тихим. Это странно. И Макмиллана поведение вызывает какой-то маразм. Он даже не пытался моментально среагировать на наш план. Хотя должен был его знать или предполагать.

- Постой, что ты хочешь сказать?!

- То, что, скорей всего, мы в ловушке. В ловушке Макмиллана.

Девушка посмотрела на него испуганным и настороженным взглядом. Фред продолжил:

- Смотрите, если кто-то совершает побег, допустим из тюрьмы, то люди, следившие за ним, или за ними, незамедлительно бросаются на поиски беглецов целыми батальонами, целой группой, так ведь? Но вот только я что-то не вижу никого из людей, которые бы кинулись искать нас сразу же после того, как мы бросились бежать. Не находите это странным действием Макмиллана?

- Получается, ему на руку то, что мы сбежали? Ты это хочешь сказать?

- Да. Ему нужно было, чтобы мы совершили благие намерение в нашу пользу.

- Но зачем?!

- Пока не знаю. Но он явно всячески и принципиально не хочет ничего предпринимать по отношении к нам. Я не имею никакого понятия, зачем ему понадобилось загонять нас в пат.

- Возможно, ты прав. А, может быть, туман, отсутствие погони и хладнокровие Макмиллана – всё это как-то связано?

- По всей видимости – да.

На минуту они смолкли, погрузившись каждый в свои раздумья о том, что делать дальше. После, каждый предложил собственные версии, но не одни из них не подходили к той ситуации, в которой они оказались. Джейк и Рэй канули в туман, а Дженнифер, похоже, забыла об этом.

- Дженнифер, а где Джейк и Рэй? – Заметив, что из них никого нет рядом с ними, спросил Фред.

Она наморщила лоб, но не от грусти, а от думки в её мыслях. Дженнифер судорожно смотрела то вглубь тумана, то в глаза Фреда. Поворачивала головой туда-сюда. У неё разбегались глаза. Разум стал потихоньку подходить к стадии паники и психоза. Сквозь несколько, замешкавшись на месте, оглядывая все стороны, Джен выдавила лишь одну фразу, от которой стало ничуть не легче:

- Я не знаю.

Брови Фреда поднялись настолько высоко, что сравнялись с чёлкой, а после и вообще ушли из виду, как будто их не было. Он испуганно удивился.

- В каком смысле? Вы же были все вместе? – Осведомился юноша.

- Да, были, - тревожным голосом ответила Дженнифер,- но как только ты остановился, я остановилась тоже, и подошла к тебе. А они, видимо, побежали дальше, не увидев того, что я немного отстала. Чёрт возьми, что теперь делать? Мы же не можем оставить их, так ведь?

- Нет, конечно. Начинали вместе, вместе и закончим. Но, сперва…

Не успев ничего сказать, они услышали какой-то звук, как будто закрываются автоматические металлические двери. Грохот был весьма громким, вследствие чего у обоих пошла кровь из ушей, но барабанные перепонки остались целы и невредимы.

- Что это ещё такое было?! – Задалась вопросом Дженнифер.

Фред ничего не ответил, а просто посмотрел на неё, где на его лице было написано, что он задан тем же вопросом. Затем, после недолгой паузы с мыслями, что это был за странный звук, и, с пониманием того, что никак не могли знать неизвестное, Фред сказал:

- Ладно, что это был за звук, с чем он связан и на что повлияет и повлияет ли вообще, разберёмся позже. Сейчас, главное найти… ничего себе! Смотри! – Сказал Фред, показывая жестом на все стороны. – Что за необъяснимые вещи? Ты что-нибудь понимаешь?

После недолгого осмотра, и переглядывания обоих то друг на друга, то из стороны в сторону, то закрывая глаза, думая, что это всё не взаправду, они синхронно, крайне взволнованно и удивлённо выдавили такую фразу:

- Где туман?!

Они просто-напросто не могли поверить своим глазам. Задавались вопросами, пытались сдерживаться от прилива неблагополучных эмоций, старались изо всех сил не поддаться паники. Ведь, в действительности, туман никак не мог исчезнуть так быстро и необъяснимо.

Когда туман рассеялся, весь порт стал, виден, как на ладони. И они стали оглядываться во все стороны и пристально смотреть далеко, вдруг увидят Рэя и Джейка. Но, увы.

Фред и Дженнифер стали изучать местность, стоя на месте, строго в центре. На три, шесть, девять и двенадцать часов, то есть на всех сторонах, интервалом друг от друга два метра, и интервалом от каждой около семи-восьми метров, находились байдарки, стоявшие схемой: 3-5 – три ряда по пять байдарок. Прямо по курсу не было ничего интересного, и не было даже намёка на то, что помогло бы им сбежать отсюда, да и к тому же, швартовка происходила не там. Соответственно, идти прямо смысла никакого не было – зря потратят время, и своих компаньонов не найдут в том месте. Затем они разделились. Фред сказал, что пойдёт осматривать правую сторону. Фред и Дженнифер, договорившись встретиться на том же месте, одновременно разошлись каждый в своём направлении.

Правая сторона порта. Фред.

Фред шёл медленно. Внимательно вглядывался в каждую сторону. На каждый шорох обращал внимание. Периодически поворачивал голову назад, на всякий случай. Так как этот порт принадлежал Макмиллану, то чёрт его знает, что он может задумать. Фред прошёл метров двести, но кроме аллеи из байдарок, он ничего не приметил. Миновал ещё двести метров – по-прежнему – одни байдарки. Туман иссяк насовсем. Поначалу, юноша думал, что при охлаждении воздуха, водяной пар, превратившийся в густые капельки воды, распространившись на всю округу порта, рассеялся только там, где они стоят. Но так как, они стояли прямо в центре, и смотрели прямо, то после исчезновение тумана видимость сталась ста процентная. И было видно все детали по вертикали, и их глаза превратились, словно в зрение ястреба. В голове его крутились тонны мыслей, плохих и хороших. Он не понимал, как пройдя четыреста метров, ему ничегошеньки не повстречалось. Что, осматривая всё вдоль и поперёк – результата никакого не следовало. Фред признавал себе, что уже удивляться нечему, так как, порт этот столь не странный, как загадочный. По пути могло произойти всё, что угодно. Юноша продолжал идти и по-прежнему без каких-либо шорохов или даже намёков на что-то живое. Шёл в мыслях, пытаясь предугадать, что ждёт его, дойдя он до конца дороги. Но тропа, по которой он шагал, принципиально не хотела заканчиваться. С секунды спустя, Фред почувствовал не на шутку сильную усталость. Ноги подкашивались, руки находились в полном расслаблении, что давало дополнительный стимул усталости, глаза стали потихоньку смыкаться, чувствовалась трудность в дыхании, сердце билось быстро, пульс был не в порядке. И ещё плюс ко всему, голова болела так сильно, как будто изнутри бьют её тысячи кувалд. После нескольких шагов, он упал на одно колено, пытаясь удержаться, приподнимался, вдавив кулак в землю. Происходило это порядком около трёх раз. Он падал, было больно, а подниматься ещё больнее. Попытка приподняться в четвёртый раз не увенчалась успехом. Фред от бессилия плюхнулся навзничь. Пока глаза не поддавались закрытию, он слабо, но заметил, как из рядов байдарок, выпускалось какое-то вещество белого цвета. Юноша успел заметить, как это вещество распространилось по всей округе, окутывая густым и беловатым оттенком атмосферу. Было похоже на туман, но это явно что-то другое. И он выдавил лишь одну фразу, тяжёлым, шепотным голосом:

- Дженнифер…

После этого, глаза его сомкнулись.

Левая сторона порта. Дженнифер.

Дженнифер долго оглядывала вслед, как Фред уходит в другую сторону. Она ещё несколько секунд простояла на месте. И как только Фред отстранился, Дженнифер, не спеша и осторожно пошла по тропе, состоящей из аллеи байдарок. Шла, аккуратно переставляя ступни. Оглядывалась, прислушивалась, останавливалась. Эта сторона значительно отличалась от той, в которую пошёл Фред. Так как, миновав двести метров, она стояла, интервалом в четыре метра, от невысокой башни, которая напоминала смотровую.

- Так, а это ещё что за постройка? – Проговорила Дженнифер.

Прежде чем выдвинуться вперёд, чтобы пройти эти четыре метра, она осмотрелась по сторонам. Не увидев ничего подозрительного, Джен подошла вплотную к этой башни, которая была забита сваями в воде. Джен осмотрела смотровую и поняла, что не хватает одной важной детали – лестницы. Лестница напрочь отсутствовала. Оставался лишь один вопрос: как подняться наверх? Девушка попыталась найти что-то похожее на стремянку, но ей не везло. После нескольких попыток сделать лестницу из байдарок, благо их здесь много, удача отворачивалась от неё, лодки то падали, то были короткими. Но она не сдавалась, и попробовала сделать ещё несколько раз, ну что и в те разы, результат оставался нулевым. Когда же после последней неудачной попытки, вся конструкция рухнула, то одна из лодок задела носом какой-то штырь на сваях, то на Дженнифер тут же облачились тысячи брызг воды. Она вытерла глаза об рукав и посмотрела на поверхность море. Там лежал квадратообразный, состоящий из досок, пол, который спустился сверху, закреплённый на тонких сваях со всех сторон. Хотя он не должен был так сильно плюхнуться о воду. Дженнифер недолго простоя, спрыгнула вниз на это самый пол и её, словно как из катапульты, потянуло наверх. Она очутилась внутри той самой смотровой. Лифтовой пол дотянулся до потолка, и после, аккуратно сравнялся с обычным полом. Приземление было мягким. Ушибов на себе, девушка не обнаружила.

[1] «Запаска»- запасное нижнее бельё.

[2] Bon voyage (от франц.) – счастливого пути.

[3] Кат – это кран для подъёма якоря.

[4] «Из порта в порт».

[5] Род лямблии, из семейства Hexamitidae.

[6] В.П. Гуманенко – это советский военный деятель, участник Великой Отечественной войны, капитан 1-го ранга, Герой Советского Союза.

[7] Лат. «Внимание! В порт вход строго запрещён».