Глава 14.

  • 0
  • 0
  • 0

Оллария, 7-ой день Летних Скал, 397 год К.С.


Особняк Алва, Особняк на площади Оленя.



Запыленный Рокэ на взмыленном Моро влетел в ворота своего особняка и был поражен тому, какая тишина стояла вокруг. Не смеялись служанки, конюхи не болтали друг с другом. Казалось, над домом нависло что-то страшное.

Гоня от себя дурные мысли, герцог взлетел по ступеням и вошел в холл.


- Элиса! – громко позвал он, надеясь услышать шуршание ее юбок и легкие шаги, но ответом ему стала тишина.


Рокэ прошел в дом, и ему на встречу вышел хмурый Хуан.


- Хуан, где Элиса? – голос мужчины не обещал управляющему ничего хорошего.

- Она у Лионеля Савиньяка, - ответил домоправитель, стараясь не смотреть герцогу в лицо.

- Что?! – Рокэ показалось, что земля уходит у него из-под ног. Что могло понадобиться его жене в доме Лионеля? Может, эрэа Арлетта приехала?


Хуан достал из кармана записку и протянул ее Рокэ. Герцог развернул небольшой листок:


- «Рэй Суавес, хочу поставить Вас в известность о том, что герцогиня Алва не может вернуться сегодня домой по состоянию здоровья. Буду Вам признателен, если Вы сможете отправить ко мне, на площадь Оленя, личную служанку герцогини. Граф Лионель Савиньяк. 5-й день Летних Скал, 397 г. К.С.» - прочел мужчина в полголоса.


Тревога забилась в груди с новой силой. Рокэ отдал записку Хуану и поспешил к Моро.


Путь до особняка Савиньяков для герцога показался бесконечным, но вот он въехал в ворота с оленями.


В холле он столкнулся с заплаканной Изабо.


- Ох, соберано, как хорошо, что Вы вернулись, - всхлипнула девушка.

- Что с Элисой? – Рокэ взял служанку за плечи и легонько встряхнул. – Где она?

- Она в гостевой спальне, соберано, - ответила Изабо. – Я провожу Вас.


Герцог последовал за девушкой. Они остановились у спальни, которая в этом доме считалась его.


- Только соберана сейчас без сознания, - предупредила его Изабо.


Рокэ глубоко вздохнул и открыл дверь.


На кровати под черным пологом лежала его жена. Она была очень бледна и сильно похудела. Тонкая рука лежала поверх одеяла и была частично скрыта бинтами. На скуле краснела ссадина.


Мужчина, не обращая внимания на одну из служанок Савиньяков, бывшую сейчас в комнате, подошел к кровати и осторожно сел рядом с женой.


- Элиса, - прошептал он, наклонился и легко коснулся ее губ своими. Они были холодны.


Герцог осторожно взял ее ручку в свои ладони и чуть сжал ледяные пальцы.


- Росио, я не думал, что гонец довезет мое письмо так быстро, - раздался тихий голос Лионеля.

- Я не получал письма, - так же тихо ответил Рокэ, не отрывая взгляда от Элисы.

- Но как же тогда…? – Савиньяк казался удивленным

- Я почувствовал, – герцог наклонился и поцеловал ее тонкие пальчики. – Что с ней случилось, Ли? Почему она здесь, а не дома?

- Я тебе все расскажу, но не здесь, - Рокэ почувствовал, как друг опустил руку ему на плечо. – Не надо ее тревожить сейчас.


Герцог нехотя встал и пошел за Лионелем в его кабинет.



***


Два дня Лионель провел, мечась между домом и дворцом. Известие о том, что герцогиня Алва, покидая дворец, упала с парадной лестницы, превратило последний в подобие улья. Обсуждали все и всё. Каждый норовил высказать свое мнение по этому поводу, основная часть которых сводилась к тому, что девушка просто оступилась. Однако были и те, кто шепотом говорил о том, что Элису столкнули с лестницы. Ведь все знают, что Первый Маршал весьма любвеобилен и возможно кто-нибудь из отвергнутых им любовниц (а то и любовников) решился на столь отчаянный шаг. Услышав это граф Савиньяк живо представил себе Катарину, однако он сомневался, что эта женщина решится на такой поступок. Она бы действовала наверняка, а раз Элиса ее комнаты покинула, значит, пока ее смерть в планы Её Величества не входила.


Едва возвращаясь домой, Лионель справлялся о здоровье своей гостьи, надеясь, что скоро ей станет лучше. Но герцогиня в сознание не приходила, что очень беспокоило Антуана, так как по его расчетам она должна была очнуться уже на следующий день после падения.


Капитан королевской охраны редко не знал, что ему делать, но сейчас был именно такой момент. Письмо Росио он отправил с самым быстрым гонцом, но до лагеря южной армии было никак не меньше двух дней пути. Вызванная из особняка Алва служанка Элисы почти все время находилась при своей госпоже и почти все время плакала. Время от времени Лионель отпускал девушку и сидел рядом с герцогиней, всматриваясь в недвижное лицо и думая, как он мог быть так невнимателен и упустить ее визит во дворец. Если бы он только знал, чем все обернется…


Иногда в такие моменты мужчина задумывался, а как бы все сложилось, будь Элиса его женой. Тогда она не упала бы с лестницы во дворце, и не лежала бы вся в синяках и ссадинах. И не потеряла бы ребенка, их ребенка. Возможно, сразу после того, как Элиса забеременела, Ли отправил бы ее в Сэ или Савиньяк, подальше от двора под опеку своей матери, а уж та бы точно проследила, чтобы с молодой графиней ничего дурного не случилось. Однако, Элиса была не графиней Савиньяк, а герцогиней Алва, и не Лионелю было решать, что для нее лучше.


Приезд Росио на два дня раньше ожидаемого стал для Савиньяка сюрпризом. Войдя в спальню, где сейчас лежала Элиса, и увидев склонившегося над ней герцога, Лионель с одной стороны испытал облегчение, с другой – усилилось чувство вины за состояние юной герцогини. Но хуже всего было то, что именно он должен был сообщить, какое горе постигло их семью. У Изабо, служанки Элисы, мужчина выведал, что соберана не знала о своем деликатном положении.


Отведя Росио в свой кабинет, Лионель усадил его в кресло и предложил вина.


- Рассказывай, Ли, - сказал герцог Алва, сделав глоток «Крови». – Все рассказывай.


Хозяин кабинета присел на край стола.


- Это случилось два дня назад, - начал он. – Эрэа Елизавета поехала во дворец…

- Зачем? – взвился его гость.

- Ее вызвала Катарина, запиской не терпящей возражений. Изабо сказала, что уговаривала ее отложить визит до твоего возвращения, но герцогиня не послушала ее и поехала. У Её Величества она пробыла чуть меньше часа, хотя здесь я судить не возьмусь, а потом, уже уходя, она упала с парадной лестницы. Во дворце по этому поводу много домыслов, одни говорят, что герцогиня оступилась, другие – что ее столкнули, но никто ничего не видел.


Лионель увидел, как с каждым его словом Росио становится все бледнее.


- Что сказал мэтр Антуан? – спросил он таким странным голосом, что Савиньяк испугался как бы после его ответа Росио не натворил чего-нибудь.

- Антуан сказал, что у нее большая кровопотеря, синяки, ссадины…

- Какая кровопотеря? – герцог уставился на Лионеля совершенно дикими глазами.


Лионель замер. Вот сейчас ему придется сказать самое страшное. Он набрал воздуха в легкие и выдал на одном дыхании:


- Эрэа Елизавета была в положении.



В кабинете повисла звенящая тишина.

- Почему она не сказала мне? – вопрос Росио был обращен скорее в пустоту, но Лионель ответил вместо нее:

- Потому что она не знала.


Савиньяк, затаив дыхание, ждал реакции Росио на такое откровение. Он ожидал всего чего угодно, но только не стука в дверь. За дверью кабинета оказалась Изабо.


- Простите, господин граф, - извинилась служанка и повернулась к Рокэ. – Соберано, кажется дора Элиса очнулась.



***


Боль, растекавшаяся от живота, казалось, разрывала Лизу на части. Кружащаяся темнота не отступала, и спустя какое-то время к ней добавился холод. Девушке подумалось, что она умирает, и она уже приготовилась увидеть то чудище с щупальцами и крыльями, которое показал ей Леворукий. Однако, ничего такого она в окружавшей ее тьме не видела. Сколько продолжалось ее медленное кружащееся падение в темноту Лиза не знала, но вдруг все закончилось. Боль отступила и девушка оказалась стоящей в каком-то помещении, стены которого терялись в темноте. Перед ней стояли два кресла, очень похожие на те, что были в приемной королевы.


- Добро пожаловать в мои покои, маленькая милая девочка, - раздался знакомый голос, и из-за спины Лизы неслышно ступая вышел высокий зеленоглазый блондин.

- Я умерла? – спросила она, глядя на мужчину.

- Нет, - улыбнулся он, - хотя очень старалась. Пойдем, - Леворукий взял ее за руку и подвел к креслам. – Садись.


Девушка послушно присела. Мужчина садиться не стал, а подошел к внезапно появившемуся камину, в котором горело яркое пламя. Лизу окутало уже почти забытое за время падения тепло, и она потерла руки друг о друга, стремясь побыстрее согреться.


- Замерзла, - проговорил мужчина. – Долго ты была в беспамятстве.

- Что со мной было? – спросила Лиза.

- А что ты помнишь? – Леворукий смотрел на нее сверху вниз и девушке казалось, что его лукавый взгляд прожигает ее насквозь.

- Меня толкнули с лестницы во дворце, я ударилась и все завертелось. А дальше, - девушка чуть нахмурилась, пытаясь вспомнить.

- Дальше ты скатилась по той самой лестнице и потеряла ребенка, - закончил за нее мужчина.

- Ребенка? – глаза Лизы распахнулись и она в неверии уставилась на собеседника.

- Да, маленького маркиза Алвасете, - голос Леворукого стал грустным. – Росио был бы рад ему.


Девушка неосознанно прижала руку к животу, и её сердце сжалось от боли. Закусив губу, она постаралась подавить рвавшийся всхлип. Она носила ребенка, но была слишком поглощена отъездом Росио и встречей с королевой, чтобы обратить внимание на очевидные признаки. Какой же глупой она была.


- Ну-ну, оставь слезы для своих мужа и поклонника, - мужчина присел перед ней на корточки и, обхватив ее лицо теплыми ладонями, стер большими пальцами слезы с ее щек. – Они утешат тебя гораздо лучше меня.

- Я так виновата перед Росио, - всхлипнула Лиза, пока еще не в состоянии совладать с собой. – Он просил меня себя поберечь, а я…

- Что было, то было, - девушка почувствовала, как руки Леворукого мягко скользнули по ее плечам, огладили локти и ласково сжали ее холодные пальцы. – Слезами тут не поможешь, но если ты будешь осторожна в дальнейшем, то дети у вас еще будут. Тебе сейчас главное окрепнуть и вернуться в особняк Алва, а там все наладится.

- А разве я сейчас не там? – удивилась Лиза.

- Нет, ты в другом месте, - улыбнулся мужчина, не сводя с нее зеленых глаз. – О том, где именно, ты узнаешь, когда очнешься. А пока пообещай мне кое-что.


Девушка вопросительно вскинула левую бровь. Леворукий тихо засмеялся.


- Верно у вас говорят «Муж и жена – одна сатана», - произнес он. – Ты уже научилась вскидывать бровь так же, как Росио. Так вот, пообещай мне, что ты перестанешь закрываться от нового для тебя мира.

- Я не закрываюсь, - попыталась возразить Лиза, и к ее губам прикоснулись теплые пальцы, заставляя ее замолчать.

- Закрываешься, - мужчина пристально смотрел в ее глаза. – Читать книжки, сидя в саду или библиотеке это, конечно, хорошо. Но ты не выходишь из дома, ни с кем не свела знакомства, кроме Савиньяков. Это тоже неплохо, но этого мало. По своему уму ты могла бы потягаться с супремом, очень расчетливым и умным мужчиной, одним из лучших, кто сейчас живет в Талиге, однако ты предпочитаешь прятаться под надежным и уютным крылом своего мужа.


Девушка повернула голову, сбрасывая пальцы мужчины со своих губ.


- Но ведь женщины здесь бесправны, - сказала она, правда не очень уверенно.

- Ты правда так думаешь? – удивился Леворукий. – Если да, то очень сильно ошибаешься. У женщин здесь очень много возможностей. Но есть один нюанс: возможности, а тем более власть есть только у замужних женщин. Ты сейчас в самом выгодном положении, ты - юная герцогиня Алва, твой муж один из самых могущественных людей Талига. Так используй это во благо вам обоим, не закрывайся в особняке, превращаясь в недостойную внимания и восхищения замужнюю монахиню, не знающую ничего, кроме стен своего дома. Росио хочет, чтобы ты сияла, так сияй. Не дай боли и горю по погибшему малышу похоронить себя заживо. Росио не перенесет, если потеряет еще и тебя. Ты его самая близкая душа в Кэртиане. Ты нужна ему.


Леворукий взмахнул рукой, и Лизу затянуло в неприятную и очень болезненную воронку. «Ты нужна ему» - звучал у нее в ушах голос Леворукого.


- Росио, - прошептала девушка и вдруг она почувствовала, как ее пальцы сжала такая знакомая горячая ладонь и услышала:

- Я здесь, милая, я рядом.