Saved posts

Может помните где-то в деревне
Чья-то бабушка ставила блюдце?
Сливки, масло - как-будто царевне.
Ночью, в кухне кто мог прикоснуться?

Пишите пасквиль на неё!
Обман всё и пустая мука.
Напрасно вы - скупое вороньё
Во лжи пытаетесь перекричать друг друга.

Он назвался Богом и сел напротив,
Говорил по делу, слегка картавил.
Почему-то выбрал меня из сотен,
Хоть живу я против библейских правил.

..А доктор говорит:
Былого не вернуть,
Мол всё перегорит,
Мол нужно отдохнуть.

Какое счастье снова видеть Вас!
Касаться взглядом линий силуэта.
Вдыхать волос соломенное лето
И восхищаться Вами всякий раз.

Почернели купола
Ни двора и ни кола
в деревеньке, что жила,
нету

Спасибо всем, кто помогал мне ждать.
Кто не сбежал в часы решений сложных.
Кто выбрал путь - один из ста возможных.
Кто не позволил руки опускать.

Я сделал свои шаги
Я шёл к Тебе сотни лет
Под вой леденящей пурги
На яркий слепящий Свет

Мон амур, ты похож на вино:
Я, пожалуй, давно - как в дурмане
Жадно пью тебя
И даже дно

Слово билось в гортани, рвалось наружу,
Разрывало собою полотна связок
И кричало — то альтом, а то и басом:
«Ну же, произнеси меня

Вот же взгляд его – колкий, хитрый,
Раздевающий догола…
Он читает тебя, как титры
К третьей части “Обители зла”

Семён Семёныч Черемных
ничей был муж, ничей жених,;
ничей отец, ничей свояк
;

Вожделею, желаю - вот это блажь
За такое и душу на раз отдашь,
после этого можно и в крайний путь
Объясните же ему кто-нибудь

все мои бывшие переженились, и я делаю вид, что рада
мол, вот она – ваша тихая гавань, отдушина, приз, награда
я была их последним кошмаром, это правильно, что мы не вместе
хорошо, что они целовали других,

Жёлтый лист
Подоконник
Муха
Все тетради ещё пусты

А в руках её были цветы отвратительно-жёлтые,
А во взгляде — зелёная топь горьковатой тоски
Мы бродили вдвоём по столице, и, как прокажённые,
Укрывались под сводами крыш от потоков людских